Я возьму, что от тебя осталось

      Лань Ван Цзи, сжимая в руке Би Чэнь, стоял посреди кучи трупов на горе Луань Цзан. Кроме завывания ветра и криков пирующих воронов, ничего не нарушало зловещую тишину. Раны от дисциплинарного кнута и ожог саднили так, что хотелось вырезать часть тела вместе с ними — тогда Второму нефриту клана Лань непременно должно было бы стать легче. Однако единственную боль, которая сейчас имела значение, вызывала другая причина: на горе Луань Цзан действительно не осталось никого живого. Его больше не было.       Лань Ван Цзи брёл между трупами, опустив голову и разгоняя своим появлением возмущённых воронов. — Вэй Ин!!! — крик наполняло отчаяние, оставляя после себя пустоту в душе, а в ответ прозвучало лишь карканье птиц вперемешку с испуганным хлопаньем крыльев.       Пещера Фу Мо выглядела опустевшей и безжизненной. Разбросанные предметы научной деятельности Вэй Ина сейчас образовывали собой однородное месиво с грязью. Лань Ван Цзи попытался найти здесь хоть что-то уцелевшее. Хоть что-то, к чему последними прикасались его руки. Все попытки оказались бесполезны — Второй нефрит ордена Лань лишь запачкал белоснежные одежды.       Траурные. Теперь и он ощущал их такими. — Вэй Ин!.. — горечь смешалась с тоской, разбивая на осколки сердце.       Пещера, будто бы плача, эхом повторила любимое имя. Хотелось лечь в дальний угол — туда, где некогда спал он, забываясь в работе, — и уснуть до конца своих дней.       Лань Ван Цзи вышел наружу и побрёл вниз по склону. Опустившиеся сумерки сгущались всё плотнее, закрывая собой изуродованные тела. Чёрные птицы, всегда сопровождавшие Старейшину И Лин при жизни, улетели спать. Завтра они вновь сюда вернутся — доедать остатки тех, кто сожрал его любимого человека.       Внезапный порыв ветра с шумом захлопал белыми одеждами и раскидал некогда аккуратно уложенные волосы. Боковым зрением Лань Ван Цзи заметил, как что-то сорвалось с ветки дерева, плавно скользнуло по воздуху и упало на землю. Лань Чжань тут же бросился к этому месту и, упав на колени, принялся судорожно обшаривать землю.       Дрожащими руками он поднял перепачканную кровью алую ленту.       Его ленту.       Как он мог не заметить её, когда первый раз обошёл всю гору?! Лань Чжань, стиснув пальцы, прижал кроваво-красную ткань к груди и непроизвольно чуть наклонился вперёд.       На землю упало несколько прозрачных капель. Дождя не было.       Он не знал, сколько просидел так, и не знал, сколько пролил слёз, густо смочивших собой землю у ног. Раны на спине открылись, добавляя перепачканной одежде красок. Лань Ван Цзи нехотя поднялся. Пора возвращаться.       Ветер шелестел голыми ветками и трепал лобную ленту одинокого человека, медленно идущего по склону горы. Вдруг едва уловимый звук выбился из общей картины шума, и Лань Ван Цзи резко повернул голову.       Он подошёл к старому раскидистому дереву с дуплом на уровне глаз. Звук явно шёл оттуда, и Лань Ван Цзи, привстав на цыпочки, заглянул внутрь. Всё ещё влажные глаза цвета померкшего золота чуть расширились, и мужчина торопливо забрался на меч, чтобы подлететь повыше. Он аккуратно просунул обе руки в дупло и достал мальчишку лет трёх.       Ребёнок бился в лихорадке. А-Юань — единственный выживший в этой резне Вэнь. Лань Чжань благоговейно прижал мальчика к себе. Он непременно его воспитает. Даст ему свою фамилию и будет любить так сильно, как только сможет.       Мужчина, держа ребёнка на руках, спустился с горы. Лань Си Чэнь неловко попытался улыбнуться, хотя понимал, что этот жест совсем неуместен. — Вижу, ты нашёл нечто очень важное. — Мгм, — казалось, Лань Ван Цзи ничуть не удивился его появлению.       Лань Си Чэнь помог обессилевшему от ран брату добраться до Облачных Глубин. Начались долгие тринадцать лет ожидания, которые вполне могли стать нескончаемым сроком.       Лань Ван Цзи, стоило ему оправиться от дисциплинарного кнута, стал всегда появляться там, где творится хаос.