Что будет, то будет

      — Северус…       Северус запрокинул голову и прикусил губу, чтобы не застонать. Лэнс покрывал поцелуями его шею, постепенно спускаясь к ямке между ключицами, прерываясь лишь для того, чтобы шептать его имя.       — Да… да, профессор… — наконец отозвался Северус. — Что мне делать?..       — Что хочешь.       Пальцы Лэнса поочерёдно расстегнули пуговицы — одну за другой. Северус вцепился ему в плечо, пытаясь стянуть мантию, и выгнулся всем телом, когда рука Лэнса скользнула ему под рубашку и он провёл ладонью по его рёбрам.       — Скорее, — вырвалось у Северуса.       — Мы разве куда-то торопимся? — удивился Лэнс и чуть прикусил мочку его уха. Северусу не удалось сдержать стон. Тёплая, жаркая волна разлилась по телу, он ощутил непривычное возбуждение. Ему стало так хорошо… но в то же время его не покидало странное ощущение, что времени совсем мало, хотя он и не знал, как это объяснить.       — Да… то есть нет… то есть… — бессвязно отвечал он, вдыхая запах волос Лэнса.       — Скажи мне… — шептал Лэнс, прижимая его к себе.       — Я… я не знаю, — почти так же тихо ответил Северус и уткнулся лбом в плечо профессора.       — Десять баллов со Слизерина, — внезапно отстранившись, сообщил Лэнс.       — За что? — удивился Северус, прежде чем осознал, что его щека прижата к чему-то твёрдому, поза крайне неудобна и… и что он, собственно говоря, после бессонной ночи заснул на уроке защиты от тёмных искусств.       Северус резко сел, расширившимися от ужаса глазами глядя на Лэнса. Это… это был сон… Только вот десяти баллов Слизерин лишился, кажется, наяву.       — Guten Morgen, мистер Снейп! — широко улыбаясь, сказал Лэнс. Студенты, до этого момента, очевидно, затаившие дыхание в предчувствии чего-нибудь интересного, расхохотались. Петтигрю, покосившись на Северуса, сделал вид, что клюёт носом.       Северус, чьё сердце до сих пор колотилось как бешеное, вскочил, дёрнул сумку и в мгновение ока вылетел из класса, не заботясь о том, сколько ещё баллов потеряет Слизерин. Остановился он только тогда, когда оказался в противоположном конце коридора. Сон с него как рукой сняло. Тяжело дыша, Северус опёрся о стену недалеко от каменной химеры, а потом присел на корточки.       Отрицать очевидное дальше не было смысла. Ему… небезразличен профессор Лэнс. Более того, он его… он хочет с ним близости — и даже сейчас, думая об этом, Северус вновь почувствовал нарастающее возбуждение. Стоп. Северус встряхнул головой, пытаясь выбросить из головы непристойные мысли.       «О чём ты вообще думаешь?! Теперь же совершенно ясно, что Лэнс вешал лапшу тебе на уши, когда… — Северус даже мысленно не смог повторить слова Лэнса, сказанные ему в канун Нового года. — И вспомни про проклятье!»       Северус прикусил губу. Если Лэнс действительно врал, то проклятье на него не подействует. А если всё же нет? Он умрёт… Сердце Северуса пропустило один удар. И в том, и в другом случае его внезапно возникшие желания… мягко говоря, излишни. Но как, как избавиться от этих мыслей?! А эти сны уже ни в какие ворота не лезут!       И тут вдруг перед его внутренним взором проплыло оглавление энциклопедии, в котором среди множества прочих был раздел «Приворотные и отворотные зелья». Ну конечно же! Как он сразу не подумал про отворотное зелье? Ну зачем он вернул книгу Лэнсу?..       Северус поднялся, чувствуя, как на душе… не то чтобы полегчало, но стало как-то проясняться. Надо как можно скорее взять в библиотеке книгу с рецептом, желательно уже сегодня, и сварить хорошую порцию отворотного зелья. И вдруг тогда можно будет надеяться, что все проблемы останутся позади?       «Это не малодушие, — убеждал он сам себя, идя к своему декану за очередным разрешением. — Это просто наиболее рациональное решение проблем».       ***       Слагхорна, разумеется, в такое время в кабинете не оказалось. Северус обругал себя за недогадливость: придётся дожидаться обеденного перерыва. Вот только на уроки он сейчас идти не в силах. Снова видеть однокурсников? Только не это…       Он решил переждать в библиотеке, которая практически пустовала. От нечего делать Северус листал книги в надежде найти что-нибудь полезное, хотя прекрасно понимал, что нужная ему литература окажется только в Запретной секции. Мадам Пинс косилась на него весьма неодобрительно, не без оснований полагая, что он прогуливает уроки. В обед библиотекарша выгнала его и двух шестикурсников с Рэйвенкло, заперла дверь и удалилась в Большой зал. Рэйвенкловцы, оживлённо переговариваясь, последовали за ней. Северус спустился к кабинету Слагхорна, решив ждать его там.       Наверное, прошла целая вечность, прежде чем Слагхорн появился из-за угла коридора.       — Северус? — удивился он. — Что такое? Почему тебя не было на уроке?       — Прошу извинить меня, сэр, — негромко сказал Северус. — Мне стало плохо на защите от тёмных искусств, и я не пошёл на остальные уроки.       Слагхорн открыл дверь кабинета.       — Наверняка начитался на сон грядущий? Молчи, молчи, можешь не отвечать… А я говорил тебе, что чтение гнетущее… — Он вошёл, Северус последовал за ним. — К счастью, почти все описанные там проклятья очень трудно реализовать на практике. Иначе, впрочем, я бы тебе её и не дал. Кстати, что же привело тебя ко мне? Это из-за твоего недомогания? Может, тебе нужно какое-нибудь зелье?       «Нужно. Отворотное».       — Понимаете, сэр, — начал Северус, — вчера я пришёл просить у вас пропуск в Запретную секцию, но… но у меня совершенно вылетело из головы, что мне нужно. Вы, наверное, были очень удивлены…       — Я очень удивлён сейчас, если верно понимаю, к чему ты клонишь, — прервал его Слагхорн. — Ты что, уже прочитал все те книги, которые взял у меня вчера?       — Не все. Но мне нужна конкретная книга, сэр, — сказал Северус. — Пожалуйста, выпишите мне пропуск.       Слагхорн неторопливо опустился в кресло.       — Что на этот раз?       — Что угодно о приворотных и отворотных зельях, — выдавил Северус, изо всех сил пытаясь показать, что эта тема его интересует только с научной точки зрения.       Глаза Слагхорна, и без того круглые, округлились ещё больше.       — Вот оно что… — медленно проговорил он, вертя в руках перо. — Северус, присядь, пожалуйста.       Северус посмотрел на декана с некоторой опаской и сел на краешек стула.       — Я не буду тебя долго задерживать, — пообещал Слагхорн, — потому что перерыв уже скоро закончится. Но ты, пожалуйста, послушай меня. Когда я был молодым, вот примерно как ты сейчас, у меня уже был… м-м-м… некоторый излишний вес. И я очень переживал по этому поводу. Дело в том, что мне безумно нравилась одна девушка… ах, Урсула, Урсула… — Слагхорн на миг прикрыл глаза, но потом вновь испытующе глянул на Северуса. — Я был уверен, что она на меня и не взглянет из-за моей внешности, и готов был на любое безумие. Но вот что я тебе скажу, Северус. Применение приворотного зелья, как ты должен знать, незаконно. И в этом есть глубокий смысл, потому что любовь сымитировать нельзя. К счастью, я вовремя это понял, и знаешь, что сработало лучше любого зелья? Я просто набрался смелости и пригласил Урсулу в Хогсмид. И оказалось, что все мои переживания были надуманными.       — И что? — не удержался от вопроса Северус.       — Что было дальше, не так уж важно для этой истории. Мы встречались два года, потом тихо и мирно расстались, она вышла замуж, и сейчас в Хогвартсе учатся один её правнук и пятеро праправнуков, — улыбнулся Слагхорн.       — И вы решили, что я собираюсь варить приворотное зелье? — Северус изобразил возмущение, которое, впрочем, отчасти было искренним.       — Северус, — немного укоризненно сказал Слагхорн. — Тебе почти исполнилось шестнадцать…       — Уже исполнилось, — перебил Северус.       — Тем более. Тебе шестнадцать лет, ты очень странно себя ведёшь в последнее время, постоянно рассеян… Не нужно быть великим мудрецом, чтобы понять, что с тобой происходит. — Слагхорн улыбнулся и одновременно поднял руку, предупреждая протест Северуса. — И ничего страшного в этом нет, со всеми бывает. Вот только пропуск я тебе не подпишу, уж извини. Попробуй хотя бы за ней поухаживать, наверняка ей понравится…       — Вы ошибаетесь! — почти выкрикнул Северус, стиснув кулаки до того крепко, что ногти вонзились в ладони. — Я ни в кого не влюблён! Мне просто… просто интересно, какой рецепт у приворотного зелья! Я даже варить его не собираюсь!       Слагхорн покачал головой.       — Это слишком опасно, Северус. Извини, но скоро уже звонок… Тебе, кстати, полегчало? Ты пойдёшь на занятия?       — Наверное, — процедил Северус и встал. — Простите, сэр, что побеспокоил вас.       — И не обижайся, — наставительно сказал Слагхорн. — Скорее всего, ты сам всё поймёшь в недалёком будущем. Я очень надеюсь, что ты всё же прислушаешься к моим советам.       Северус пошёл на трансфигурацию, ужасно досадуя, что он так и не раздобыл рецепт. Хорош этот Слагхорн со своими историями столетней давности! Впрочем, было бы гораздо хуже, если бы он действительно догадался…       ***       Ни у МакГонагалл, ни тем более у Лэнса, да и вообще ни у кого из остальных преподавателей Северус так и не решился попросить пропуск. Однако книга на эту тему нужна была ему позарез, и он подумал, что нет другого выхода, кроме как отправиться в библиотеку ночью.       Это оказалось на удивление просто. Замок открывался элементарной Алохоморой, а Запретная секция и вовсе была отделена от основного помещения библиотеки только перегородкой. Северус, держа перед собой ярко светящуюся палочку, без труда перелез на территорию Запретной секции и стал изучать заголовки книг. Многие из них были ему знакомы: некоторые он уже читал, некоторые упоминались в других исследованиях. Но сейчас он искал именно книги об отворотных зельях, чем раньше никогда не интересовался.       После десяти минут поисков Северус наконец наткнулся на нужную полку, уселся на корточки и принялся пролистывать книги. В большинстве из них, как с разочарованием отметил он, не приводилось никаких рецептов — лишь довольно расплывчатое перечисление свойств и противопоказаний. Стопка книг рядом с ним росла, и Северуса всё больше и больше клонило в сон. К тому же он и прошлой ночью практически не спал…       Ещё через полчаса он всё же кое-что нашёл. В основательно потрёпанной книжице приводилось несколько рецептов самых распространённых приворотных и отворотных зелий. Удобнее всего, конечно, было бы просто прихватить книгу с собой и разобраться на досуге, но неизвестно, когда бы при таком раскладе у него получилось её вернуть. А прикарманивать библиотечную книгу ему всё же не хотелось. Поэтому он, скрипнув зубами, достал предусмотрительно захваченный с собой пергамент. Причём чтобы выбрать наиболее подходящий для него рецепт, приходилось учитывать и то, какими ингредиентами он мог располагать. Конечно, Северус основательно пополнил свои запасы перед началом учебного года, но вот ни драконьей крови (он перевернул страницу, с сожалением вздохнув), ни толчёного рога двурога у него не было: уж очень они дорогие…       Наконец Северус увидел рецепт отворотного зелья под названием Сциоглиерус с более-менее обычными, легкодоступными компонентами: когти летучих мышей достать не проблема, яд болотной гадюки можно заменить соком сумаха, немного слюны каракурта у него хранится про запас… Труднее всего, пожалуй, было достать волос нужного человека, но и это в конечном счете разрешимо… Он вздохнул с облегчением. Впрочем, у зелья имелся и серьёзный недостаток: его действие проходило уже через двадцать четыре часа. Но с этим можно было смириться. Он сварит большую порцию, её надолго хватит. Главное, что составители книги обещали «полную потерю симпатии и влечения, а также всех положительных чувств, к выбранному волшебнику или волшебнице».       Северус быстро переписал рецепт, поставил книги на место и, отчаянно зевая, пошёл обратно.       ***       За обедом Северус, незаметно достав волшебную палочку, подумал: «Акцио волос Лэнса!» Кинув быстрый взгляд на профессора, он заметил, что тот чуть вздрогнул и в недоумении почесал затылок. Сам волос легко коснулся его палочки секунды через две. Северус осторожно снял его и спрятал подальше, чтобы не потерять.       Вроде бы всё шло удачно, но Северуса почему-то терзало смутное беспокойство. Впрочем, он вскоре разобрался в его причине: ведь была пятница, и если бы всё шло как раньше, он бы как раз сейчас собирался на занятие окклюменцией… Северус сжал зубы, напомнив себе, что совсем скоро Лэнс будет ему безразличен. И впервые за долгое время в пятницу после обеда он пошёл к себе в подземелья, а не на третий этаж.       Через час Сциоглиерус был готов. Северус перелил его из котла в склянку побольше, отмерил чайную ложку и глотнул. Вкуса практически не чувствовалось, что, в принципе, было логично: ведь обычно отворотные зелья должны подмешивать кому-то другому. Теперь осталось подождать немного, пока оно усвоится организмом, а следующую порцию принимать можно только через сутки.       ***       За следующие три дня раздражительность Лэнса ничуть не уменьшилась, однако Северуса он теперь игнорировал, словно его и вовсе не существовало. Конечно, два из этих трёх дней пришлись на выходные, и ещё неизвестно, как Лэнс поведёт себя на уроке во вторник, так что судить было ещё рано, но из разговоров в гостиной Северус понял, что профессор уже в понедельник успел не угодить многим. С Барти Крауча он снял десять баллов (как заверял возмущённый первокурсник, совершенно незаслуженно), Агата Тиммс во всех подробностях пересказывала Сабрине подслушанную в коридоре перепалку Лэнса с МакГонагалл… А если ещё учесть, что в последнее время дисциплина в Хогвартсе и так страдала: придуманное лично Северусом заклинание Левикорпус неведомым образом оказалось известно всей школе, и на переменах его применяли вовсю, — не стоило удивляться, что доставалось многим. Северус только недоумевал: неужели профессор не в силах скрывать свои эмоции? Ведь он превосходно владеет окклюменцией…       Впрочем, после принятия зелья Северус стал думать о Лэнсе гораздо реже, чем раньше. У Северуса пропало всякое желание провоцировать его на конфликт и вообще разговаривать с ним. Ему теперь вообще ни с кем не хотелось разговаривать. Определённо, без навязчивых мыслей о профессоре жить стало гораздо легче, но что-то всё же было не так. Хотя… жил ведь он точно так же до встречи с Лэнсом, и всё было нормально. Другой жизни он себе и не представлял. Сейчас, вспоминая свои недавние метания, Северус даже думал, что это просто смешно. Вот разве что проклятье смешным не назовёшь… Но опять же, в чём проблема? Всегда при необходимости можно приготовить это замечательное отворотное зелье.       Северус недвижно сидел в кресле в гостиной. Был вторник, и прошёл первый урок по защите от тёмных искусств, когда Северус смотрел на Лэнса совершенно равнодушно, даже с некоторой неприязнью. В течение учебного дня всё было нормально, но сейчас он начал чувствовать себя очень странно: ему ничего не хотелось, навалилась какая-то апатия, голову словно сдавило тисками, даже пошевелиться он не мог, будто постепенно все силы его покидали. Он воспринимал происходящее, но всё: звуки, образы, реплики девчонок-первокурсниц — казалось чем-то отдалённым, странным и чужим. На миг ему показалось, что гостиную заполняет холодная вязкая масса. Он решительно затряс головой, пытаясь отогнать это ощущение. «Резкость» вернулась, но на это, казалось, ушли все оставшиеся силы. К тому же голова заболела ещё сильнее. «Да что это со мной?» — безжизненно подумал он.       — Да что это с ним! — На диван в нескольких шагах от него упала сумка, а потом рядом плюхнулся Долиш. — Не понимаю! Что я опять сделал не так? Ну, ты, Стеббинс, ну вот скажи!       — Ну… — Стеббинс покосился на Северуса, опустился в кресло рядом с диваном, приложил ладонь ко лбу и изобразил глубокую задумчивость. — Долиш, ты не находишь, что он в последнее время какой-то странный? Нет, то есть он вообще интересный субъект, но в последнее время я решительно отказываюсь его понимать… А что на этот раз случилось?       — Ты же помнишь, как он на меня сегодня наорал, как Этельред Всегда Готовый, так знаешь, что он сказал, когда я пришёл на отработку?       — И что же? — удивился Стеббинс, а Северус чуть не выкрикнул то же самое. Стоп. Речь идёт о Лэнсе. Его это вообще не должно интересовать, зелье ведь действует… но тем не менее всё же интересовало.       — «Долиш, какого хрена вы явились!»       Обычно равнодушные глаза Стеббинса широко распахнулись:       — Он что, так и сказал: «какого хрена»?       — Да нет, — раздражённо отмахнулся Долиш, — он заменил это слово на «тролля», но смысл-то остался…       — Он, значит, не вспомнил, что оставлял тебя сегодня на отработку за ту записку, — кивнул Стеббинс.       — Да нет, потом он вспомнил, прочитал целую лекцию, а потом погнал к Слагхорну мыть котлы. Знаешь ведь, я это терпеть не могу…       — А Слагхорн…       — А Слагхорн меня отпустил, похлопал по плечу и сказал, что все котлы уже чистые, а преподавателей доводить не надо, у них работа и так нервная… Да кто его доводит?       — Может, ты, Снейп… — начал Стеббинс.       Ну вот, только этого не хватало! И почему это некоторым так нравится совать нос в чужие дела?       — С чего бы мне его доводить? — подозрительно прищурился Северус.       Долиш и Стеббинс переглянулись.       — Я хотел сказать, может, ты, Снейп, знаешь, — спокойно пояснил Стеббинс. — Вы же вроде раньше друг с другом ладили?       — Вот ещё, — хмыкнул Северус. — Он просто… ну… уважал мои способности.       — Ты, Снейп, когда-нибудь сдохнешь от скромности, — пообещал Долиш.       Северус состроил самую презрительную свою гримасу, хотя по-настоящему злиться на Долиша у него не было сил.       — Итак, вот что мы имеем на данный момент, — объявил Стеббинс, подняв вверх указательный палец. — Преподаватель, который слетает с катушек — одна штука; студенты, которым достаётся — целый факультет…       — Другим тоже влетает, — проворчал Долиш.       Северус подумал, что не мешало бы поискать рецепт зелья от головной боли, но остался сидеть на месте. Он приложил руку ко лбу. Ладонь показалась ему по-настоящему ледяной, и голова от этого прикосновения немного унялась.       — А не всё ли тебе равно? — пожал плечами Стеббинс. — Не отвлекай меня… Любимчики, которым достаётся ещё больше — две шт… Долиш, ну что ты на меня так смотришь, хорлампу ясно, что вы со Снейпом у него любимчики!       Долиш хмыкнул, но ничего не сказал. Северус ощутил укол ревности. Ерунда, конечно, а всё-таки… Да нет, бред. Да в чём вообще дело?! Он ведь не должен, не должен ничего чувствовать к Лэнсу! Превозмогая головную боль, Северус представил себе Лэнса и действительно ничего не ощутил, кроме глухого раздражения. Странное зелье какое-то…       — Задача, — сказал Стеббинс, вставая с кресла и начиная прохаживаться перед диваном, — разобраться в причине происходящего.       Лучше бы не надо, подумал Северус.       — Да он просто псих ненормальный, — проворчал он вслух.       — Принимается как один из ответов, — кивнул Стеббинс.       — Может, у него что-то случилось? — предположил Долиш, глянув сначала на Северуса, потом на Стеббинса.       — А вам-то до этого что за дело? — спросил Северус.       — Любопытно, — ответил Долиш. — К тому же я пострадавшая сторона.       «Ты ещё не знаешь, кто тут пострадавшая сторона!»       Некоторое время Долиш и Стеббинс молчали, обдумывая ситуацию. Северусу это совсем не нравилось, но отвлечь их от чего-то, что их заинтересовало, как он убедился за почти пять лет учёбы, было практически невозможно. Наконец Долиш высказал очередную догадку:       — Возможно, кто-то или что-то так на него повлияло, что он и стал на всех отыгрываться…       — Это очевидно, друг мой, — заметил Стеббинс. — Не думаешь же ты, что это был сглаз?       — Да ну, — фыркнул Долиш, — сглазить преподавателя по защите от тёмных искусств!       — А что, травма на производстве… — развёл руками Стеббинс.       — Флитвик заметил бы. Или МакГонагалл… Дамблдор, наконец… Нет, твоя версия определённо безосновательна.       Дамблдор… Неожиданно Северус вспомнил об их с директором разговоре. А что, если… Вдруг так начинает действовать его проклятье? Северус знал, что по этому принципу построены некоторые жуткие проклятия: человек под их действием сходит с ума, а потом умирает. Но нет. Лэнс всё-таки не походил на сумасшедшего.       — А может, — словно из ниоткуда появился Обри, — у него личная проблема… ну, вы понимаете…       Он отвернулся, опустив глаза.       — Да уж, понимаем, — хохотнул Долиш. — Не переживай. Это не имеет отношения к делу. Кстати, твоей ненаглядной Септиме…       — Профессору Вектор! — возмутился Обри.       — Ну, ладно, пусть профессору — ей тоже непонятно, что происходит. Я случайно услышал, как она вчера говорила Декстре: «Мартин будто с луны свалился. Я ему про поурочные планы, а он мне про последние издания энциклопедий по зельям!» Да и вряд ли между Лэнсом и Вектор что-то есть.       — Правда?! Откуда ты знаешь? — с надеждой спросил Обри.       — Мне так кажется, — пожал плечами Долиш, и Обри немного поник.       — Он прав, — заметил молчавший пару минут Стеббинс. — Иначе было бы заметно — слишком запросто они друг с другом разговаривают, и никаких влюблённых взглядов за обедом.       — Осторожничают, — не унимался Обри.       — Да нет же, говорю тебе…       — Обри, раз уж ты очень хочешь, чтобы тебя убедили, лучше не будь таким настырным, — заметил Северус. Лицо Обри сразу стало очень-очень грустным. Долиш нахмурился, Стеббинс покачал головой — эта парочка явно не одобряла того, что он говорил, но Северус продолжил: — По-моему, у них прекрасные отношения. Я был бы рад, если бы они…       «Нет, мантикора тебя сожри, ты вовсе не был бы рад. О нет…» — Северус так и не смог закончить фразу. Кажется, он понял недостаток Сциоглиеруса: он в самом деле избавлял от всех положительных эмоций, но оставлял без внимания отрицательные. Например, ревность.       — Не обращай внимания на Снейпа, — сказал Стеббинс Обри. — Ты же знаешь, какая он заноза.       — Идиоты, — буркнул Северус, рывком поднялся из кресла и пошёл к себе в комнату.       — Эй, Снейп, ты куда?       — Отстаньте.       — Слушай, Долиш, а может, это эпидемия? — донеслось до него. — Вот и Снейп туда же…       — Да нет, Стеббинс, вот Снейп-то как раз теперь нормальный…       Они продолжали ещё о чём-то спорить, но Северус их уже не слышал.