An Unsuitable Mate

Объективно, Драко всё ещё считал Асторию невероятно красивой и сексуальной ведьмой, однако он больше не чувствовал влечения к ней, как раньше. Секс с ней больше не удовлетворял его, даже если ему удавалось достичь оргазма. Напротив, вместо счастья, он чувствовал себя опустошенным. Астория лежала рядом с ним, выглядя насыщенной и истощённой, но вместо того, чтобы любоваться её стройной фигурой, которая когда-то ему нравилась, он обнаружил, что хочет, чтобы она была более пышной, как его диада. Когда она была на нём верхом, вместо того, чтобы восхищаться совершенством её розовых сосков на совершенной фарфоровой коже, он поймал себя на мысли, что думает о веснушках и шрамах, украшающих золотую кожу Гермионы. Как его вкусы так быстро поменялись? Может, он просто устал от Астории? Устанет ли он когда-нибудь от Грейнджер тоже? Нет. Нет, он был уверен, что не устанет от Грейнджер. С Асторией влечение было в основном физическим. Она была источником утешения в один из самых тяжёлых периодов его жизни, и он цеплялся за неё, как утопающий за спасательный круг. Но она никогда не возбуждала его за пределами постели. Она не бросала ему вызов и не вдохновляла его, как это делала Грейнджер. Грейнджер была поистине уникальной ведьмой. Умная, свирепая, верная и очень смелая. Как и он, она знала, что значит быть ребёнком-солдатом в войне, в которой их роли были прописаны задолго до их рождения. Она пережила потери, и горе и это не сломало её, как его. В то время как Грейнджер последние несколько лет помогала восстановить этот мир, он спрятался и даже не смог восстановить себя. В то время как Грейнджер поднималась по министерской лестнице, чтобы стать следующей в очереди на пост главы Отдела Тайн, всё, что ему удалось сделать — это остаться наследником Малфоев. И хотя Грейнджер не обладала ослепительной красотой, которая заставляла бы остановиться и смотреть ей вслед, она обладала тихой красотой, которую оцениваешь со временем, что он и сделал. Чем больше времени он проводил с ней, тем больше он находил вещей, которые ему нравились в ней, даже если ранее он никогда не считал их привлекательными. Нет, это не правда. Если быть честным, то он никогда не позволял себе считать что-либо в Грейнджер привлекательным. Она всегда была под запретом для него. Но сейчас, получив, наконец, возможность общаться с ней без опаски, что его за этим поймают, Драко обнаружил, что постоянно открывает для себя в Грейнджер детали, которые ему очень нравятся. Было время, когда он считал Грейнджер старомодной из-за её скромного покроя одежды. Теперь, хоть его глупая слизеринская натура считала, что она отказывается использовать свои достоинства, он не мог не восхищаться её выбором не выставлять или не использовать свои физические активы, чтобы получить преимущество. Драко ждал, пока Астория уснёт, пытаясь стереть боль в груди. С недавних событий секс с Асторией заставлял его чувствовать себя ужасно виноватым, будто он изменял Грейнджер. Он не мог отказывать своей жене, которая всё ещё считала, что он и Грейнджер вступают в половые отношения только раз в месяц в целях его здоровья, в своих обязанностях как её мужа. Итак, он просто проходил через это, пытаясь воспроизвести прошлые моменты, когда он искренне наслаждался сексом с Асторией. Затем, как только он был уверен, что она крепко спит, он искал Грейнджер. С членом, который полностью не упал, несмотря на эякуляцию, Драко задержался достаточно долго, натягивая пижамные штаны, прежде чем схватить свою палочку и направиться в комнаты Грейнджер в поместье. У неё были собственные апартаменты, связанные с отцовскими, разумеется, но это был совершенно другой набор комнат. Большинство ночей она спала одна в личной спальне, но были ночи, когда она спала в спальне его отца. В такие ночи он возвращался назад в свою спальню только для того, чтобы урывками поспать, думая о том, чем занимаются его отец и его диада. Он сворачивался калачиком на своей стороне постели, находясь в агонии от чувства одиночества, даже если его жена, женщина, которую, как он когда-то убедил себя, он любил, лежала в нескольких дюймах от него. К счастью для него, этой ночью Драко обнаружил Грейнджер, крепко спящей в центре кровати. Свёрнутая калачиком на огромной постели, она выглядела почти по-детски. Она была такой мирной, что он не мог заставить себя прервать её сон. Вместо того чтобы попытаться заняться с ней сексом, Драко решил лечь рядом с ней и просто обнять её. С этой целью он убрал их одежду и скользнул рядом с ней. Как будто чувствуя его присутствие, она тут же прижалась к нему и глубоко вздохнула во сне. Согретый улыбкой, появившейся на её лице, он прижался губами к её лбу и закрыл глаза, позволяя сну овладеть собой.

***

Позже ночью Драко проснулся в полной растерянности. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы понять, почему он проснулся, когда почувствовал, как что-то тёплое и мягкое прижалось к его постепенно твердеющему члену. Он слепо пошарил в темноте и обнаружил, что его рука полна податливой плоти. Гермиона. Его спящий затуманенный мозг медленно вспомнил, что он находится в её постели. Она не спала? Знала ли она о нём? Знала ли, что это его член прижался между её ягодиц, что его ладонь покоится на её груди? Независимо от того, знала ли она, он это или нет, она, несомненно, была возбуждена. Он мог чувствовать влагу, капающую из её складок, когда она сильнее прижалась к нему. — Пожалуйста, — прошептала она с желанием, продолжая лениво тереться об него. Он погладил её бёдра своими руками. Ему нужно было убедиться, что она не приняла его за Люциуса. Грейнджер потянулась к его руке, схватила её и переместила от бёдер к промежности, заставляя его пальцы скользить по мокрым складкам. — Пожалуйста, — продолжала настаивать она. Конечно же, она перепутала его со своим мужем, подумал Драко. Хотя она часто поддавалась ему, никогда не проявляла инициативу ни в один из разов. — Пожалуйста, диада, ты мне нужен. Ну, никакой ошибки, к кому это может относиться. Драко не думал, что его член был когда-нибудь таким твёрдым, как сейчас, когда он услышал, как Грейнджер называет его своей диадой. Он уткнулся носом в её шею и пальцами начал дразнить её половые губы так, как она и хотела. Она издала полустон-полувздох и откинула голову назад, давая его рту лучший доступ к своей шее. Внизу она была такой скользкой, что его пальцы легко скользнули к её влажному теплу. Надавив ладонью на её таз, он заставил её прижаться к его затвердевшему члену сильнее. Драко использовал два пальца, чтобы собрать влагу из её складок и потёр её клитор маленькими кругами, наслаждаясь тем, как её тело сильнее дёрнулось к нему из-за покалывания. Он покрыл горячими поцелуями её шею, уши, скулы и всё, докуда мог дотянуться его рот, наслаждаясь сладкими стонами, которые он смог вытянуть из неё. В этот момент он больше не горел желанием овладеть ею, вместо этого он был полон стремления быть с ней связанным. Он толкнул одно из её коленей вперёд так, чтобы её бёдра раздвинулись и дали ему достаточно места, чтобы прижать головку своего члена к её гладким половым губам. С его стороны потребовалось невероятное самообладание, чтобы медленно опустить свой член в неё дюйм за дюймом, когда всё, чего он хотел, это врезаться в неё. Оба глубоко вздохнули, когда он наконец глубоко погрузился в неё. Она потянулась к его рукам, сплетаясь с ним пальцами, затем потянула его руки на себя так, что они оказались обёрнуты вокруг её талии. Она полностью была в его объятиях, их пальцы переплелись и их тела соединились. Он лениво двигался внутри неё, мягко подводя её к оргазму, вместо того чтобы толкаться в ней, как он обычно делал. На каждый ленивый толчок её киска сжималась вокруг его члена. Он потерял счёт того, как долго они находились в таком положении, прежде чем он больше не смог сдерживать свой оргазм. — Я уже близко, скажи мне, что тебе нужно кончить, — попросил он её. — Прикоснись ко мне, — прохрипела она. Он переместил одну пару их сплетённых рук и положил их на её промежность, а другую на её грудь. Вместе они дразнили её клитор и сосок, пока он продолжал трахать её. С их двойной атакой это не продлилось долго, прежде чем он, наконец, почувствовал, что она перешла за грань. Он сразу же поддался своей кульминации. Его член немного смягчился, но не достаточно, чтобы выскользнуть из неё. Он не двигался, как и она. Оба наслаждались чувством удовлетворения, окутывающим их тела в посткоитальном блаженстве. Когда он держал её в своих объятиях, он удивлялся, как идеально она подходила ему и как хорошо ему становилось от этого. — Ты действительно была создана для меня, — прошептал он ей в шею, как будто только сейчас начал понимать, что это значит. — Да, — ответила она так же тихо, а затем приподнялась настолько, чтобы иметь возможность поцеловать его в челюсть. — Как и ты для меня, — сказала она, снова целуя его в уголок рта, в опасной близости от губ. Он резко втянул воздух, зажмурив глаза, чтобы сдержать подступающие слёзы. — Прости, — сказал он, и это было правдой. Он не мог придумать ничего, о чём бы так сильно сожалел. Она долго молчала, и он подумал, что она ненавидит его за те ненужные страдания, которые он причинил им. — Ты ненавидишь меня? — спросил он, боясь её ответа. Её густые кудри царапали его грудь и подбородок, когда он почувствовал, как она качает головой. Она притянула их сцеплённые руки к лицу и прижалась поцелуем к его костяшкам. Он был так ошеломлён её неожиданным ответом, что всё, что ему удалось выдавить, только тихое, но искреннее: — Я не заслуживаю тебя. Если её предыдущая реакция шокировала, то следующая была неприятным толчком. Она засмеялась над его словами, словно застигнутая врасплох чем-то действительно смешным. — Что? — спросил он, и его голос прозвучал довольно раздражённо из-за того, что она высмеяла его чувства, когда он попытался открыться ей. — Это просто, иногда я вспоминаю, каким ты был в школе… Не могу даже представить, что ты бы подумал, что есть что-то, чего ты желал, но не заслуживал. Чего бы ты ни хотел, папа доставал это для тебя. Он крепко зажмурился и стиснул зубы. — Ты говоришь это так, будто мой папа не имел никакого отношения к тому, чтобы помочь мне заполучить тебя. Потому что его пара ни за что бы не позволила ему прикоснуться к себе, если бы его отец не вмешался бы ради него. Единственная причина, по которой он сейчас был с Грейнджер, заключалась в том, что его отец был достаточно великодушен, чтобы поделиться. В конце концов, она продолжает оставаться женой Люциуса Малфоя. К этому времени член Драко полностью смягчился и выскользнул из неё, поэтому ей было легче полностью повернуться к нему лицом. Было слишком темно, чтобы ясно видеть выражение её лица, но она, казалось, внимательно смотрела на него. После нескольких минут напряжённого молчания она вздохнула. Обняв его за шею, она прижалась к нему грудью, обвила одной ногой и нежно поцеловала в щёку, прежде чем уткнуться ему в подбородок. — Это приятно, — промурлыкала она ему в грудь, заставляя его дрожать. Теперь, когда она, казалось, устроилась поудобнее, он снова обнял ее. — Я не думаю, что мы занимались сексом во сне раньше, — заметила она, проведя пальцами по тонким волосам на его груди. — Так вот как это называется? — на самом деле он не обращал внимания на разговор, сосредоточенный на ощущениях, вызванных движением её пальцев — он был почти готов мурлыкать от удовольствия. Драко скорее почувствовал, чем увидел, как она пожала плечами. — Я полагаю. Я не занималась этим много, чтобы сказать наверняка. — Не занималась много сексом во сне? — он удивлённо приподнял бровь, хотя она не увидела этого жеста в темноте. — Не занималась много сексом. Ему стало любопытно. Он знал от Люциуса, что Грейнджер была чиста, когда выходила замуж, но это мало о чём говорило. Он провёл много времени в прошлом году или около того, одержимый тем, какие интимные отношения другие могли разделить с его парой, но у него было достаточно здравого смысла, чтобы не спрашивать об этом до сих пор. — Нет? Ты имеешь в виду с моим… с Люциусом? — спросил он, осторожно касаясь темы. — Или…? — Просто, в целом. Это как-то никогда не казалось правильным. Его сердце пропустило удар от того, что она не сказала вслух. Но сейчас это было правильным. В отличие от Грейнджер, у Драко было достаточно большое количество сексуальных переживаний — и все они были весьма приятными, но, как Грейнджер выразилась, никто из них не давал ощущения правильности. Он даже не заметил этого, пока не переспал с ней. Он потянулся к руке, которая теперь рисовала узоры на его груди, и сплёл свои пальцы с её, как она сделала это ранее. Следующие несколько минут они оба лежали молча, просто слушая дыхание друг друга. — Ты останешься здесь ненадолго, пока я не усну, — спросила она, зная, что ему придётся уйти или рискнуть тем, что Астория обнаружит, что его нет в их постели, или тем, что его отец будет искать её утром, а вместо этого найдёт своего сына. — Конечно. Он успокаивающе сжал её руку и продолжал держать, пока её дыхание не выровнялось, и она наконец крепко не заснула. Он был так расслаблен и чувствовал себя так комфортно, что тоже хотел заснуть. Когда Драко выпустил Грейнджер из своих рук и оставил её спать одну на кровати, он снова молча проклял своё прошлое «я», возвращаясь к жене. Удовлетворение, которое он чувствовал, медленно заменялось тяжестью в груди с каждым шагом, который отделял его от своей родственной души.