starting conversations

Едва ли кто в здравом уме мог назвать Кроули книжным червем. Ещё с детства пристрастия к чтению у маленького Энтони не находилось, но, если честно, он в нём не особо и нуждался – приставки и виниловый проигрыватель с The Rolling Stones на повторе заменяли все сказки о рыцарях круглого или квадратного…да вообще без разницы какого стола. Он так-то попал в библиотеку случайно. Диплом за него никто не напишет, а интернет не всемогущ – особенно в моменты, когда профессор требует присутствия бесполезных фолиантов у себя на столе во время защиты. Бестолковая трата технологий. Ровные ряды разноцветных книг рябили в глазах, расчерченные россыпью пылинок, мерно оседавших на все это безумие в прямых солнечных лучах. «Основы биотехнологии» прятались в толпе себе похожих справочников, старых, противно пахнущих искусственной кожей и сухостью. Он вытянул его кое-как с третьей полки, невольно бросив взгляд карих, ребристо переливавшихся жёлтыми песками Сахары глаз на соседнюю книгу. -А вот ты тут явно не местная, - пробормотал он, поборник порядка во всём, заодно выуживая и этот красный томик. «Властелин колец» - гласила надпись, и единственное, что приходило в голову, так это распечатанный на холодильнике матери Гэндальф, выкрикивающий что-то вроде «Ты не пройдёшь». Парень хмыкнул, отложив в сторону «Биотехнологию» – ею он еще успеет позаниматься. «Властелин колец» - что-то новое, неизведанное. Написанное не ровным машинным слогом научных книг. Начав нещадно листать от одной иллюстрации к другой, он едва ли заметил закладку. Или записку. В общем, выпавшую бумажку. Та была жутко потрепанной, к тому же страницы книги самой были потемневшими и измятыми, будто томик брали в руки чуть ли не ежедневно. «Привет. Если тебе скучно, ответь? :-)» -Боже, - скривился Энтони, – неужели кто-то ещё пользуется такими смайлами? Он собирался выбросить записку, а книгу вернуть библиотекарю, чтобы тот поставил её на законное место, но что-то его остановило. Может быть, аккуратный почерк, округлый, как формы приятной девицы, но это не точно. «И тебе не хворать» - чирканул Кроули, не оставив больше ни единой фразы. Он вернул книгу к далёким от неё химико-биологическим справочникам, хмыкнув, и просто ушёл, почему-то довольный своим поступком. Пожалуй, через неделю, вернувшись к тому же стеллажу чисто из вредности, он вновь открыл историю об отважных хоббитах, но выпавший листочек был уже посвежевшим и нагло расспрашивал Кроули о том, как шли его дела. «Демонически и чертовски скучно. А твои?» Разговаривать с книгой казалось полной дичью. Но через два дня из сборника выпал ответ. «Ангельски прекрасно». Так много воодушевления Энтони не ощущал не то что от простого листочка бумаги, но от обычных людей. «Так значит, ты у нас ангелок?» На завсегдатая библиотеки Кроули уже косо начали посматривать: вечно хмурый, в солнцезащитных очках и даже со слишком уж винтажным авто, но с собранием всех сочинений «Властелин колец» Толкиена под мышкой. Пожалуй, так и началась история ангела и демона, друживших на протяжение шести тысяч лет. Сколько бы Кроули ни старался, но перехватить тайного собеседника у него не получилось ни разу. Ну не может же такого быть, что ответы на записки, оставленные утром, появлялись уже к вечеру! Сами по себе, что ли? Божественная игра. Ну не жить же ему в этой библиотеке? -Прощенья прошу, - прокашлявшись, однажды подошёл он к библиотекарю. Тщетно пытался он прочитать его имя на бейджике, и спустя пару секунд пустых попыток он плюнул на это дело, подняв глаза на мило и выжидательно улыбавшегося пухлого парнишку. – Я тут бываю, вы заметили, наверное. -Трудно не заметить, мистер Кроули, - всё так же лучезарился он. Энтони нахмурился, потом понял, что читательские билеты из воздуха не берутся, потому-то его и знают. -Там у вас книга не на месте, - туманно начал он, - но вы это…Ни в коем случае не убирайте её, дьявола ради! – тут же громко добавил он, на что схлопотал от собеседника серьёзный взгляд и палец у рта, призывавший молчать. Вздохнув и убедительно кивнув, Кроули продолжил: - Там это, кроме меня никто не ошивается, а? -А вам зачем? – хитро сверкнули глазки светловолосого библиотекаря, и морщинки в их уголках дёрнулись, как пучок света, пробившийся вдруг на пасмурном небе. -Так, как ты там… Азирафаэль, дорогой, давай конфиденциальнее чуть-чуть, - пробормотал Энтони, наконец сумев прочитать трудно складывавшиеся в слово буквы. -Как скажете, дорогой демон. – Кроули хотел уже в безнадёге отойти, но дёрнулся на последних словах. -Чего-чего ты сейчас там сказал? – резво вернулся завсегдатай библиотеки, внимательно высматривая правду в уголках улыбавшихся губ Азирафаэля. -Ничего, - парень опустил глаза в стойку, стараясь, как бы ни при чем, отковырять уголок скотча на объявлении. Помахав головой из стороны в сторону, растрепав хвост рыжих волос, Энтони Кроули развернулся, чтобы чернее тучи поставить на стеллаж «Властелина» обратно, намереваясь к вечеру опять заскочить в надежде на скорый ответ. -Вообще-то я не против вырастить Антихриста, чтобы он «вышел в ноль», - пробормотал Азирафаэль, всё так же не отрываясь от прозрачного куска самоклейки, которая тоже что-то не хотела отрываться от стола. Зажмурившись, Кроули резко остановился. Вдохнул, выдохнул, сжал покрепче потрёпанный переплёт книги. Солнцезащитные очки от «Валентино» поползли к кончику носа, стараясь сбежать от горящего взгляда желтевших на солнце глаз, когда парень развернулся, внимательно вглядываясь в пунцового библиотекаря. -А на Небесах против не будут, ангел? – ухмыльнулся Энтони, вальяжной походкой возвращаясь к стойке. -А им обязательно об этом знать? – парень поднял на оппонента беглый взгляд, еще больше смутившись от довольного вида биохимика, за которым «ангел» следил уже очень давно. -Обсудим все твои заторможенные инстинкты самосохранения за обедом в Ритце? А то я задолжал тебе, кажется, с парижского инцидента…Когда там? -В 1793 году, - резво ответил он, словив клыкастую улыбку демона. -Да, именно. А то я устал жить на третьей полке стеллажа в этой дурацкой книжке, - Кроули подмигнул Азирафаэлю так, будто они знали друг друга точно не менее шести тысяч лет. – В шесть буду ждать, не задерживайся, ангел, - бросил он напоследок, так и оставив Толкиена на стойке у все ещё широко улыбавшегося библиотекаря.