Сказка о козлёнке и волке

Жизнь волка тяжела и извилиста как дорога, по которой нужно ступать с особой осторожностью, чтобы не свалиться в яму и не угодить в лужу. А если речь идёт о волке-оборотне, то жизнь этого существа вдвойне тяжела от неопределенности кем быть — волком или всё же человеком. Но как сказал великий оборотень, родившись в стае волков, а сгинув в деревне как человек, не важно, кто ты и кем себя считаешь, для оборотня одна беда — пасть от руки человека и не важно где: в людской деревне или же в стае зверей. Самый тяжёлый период для деревенского человека и лесного зверя — это холодная суровая зима. Задача, казалось бы, простая, да вот немногие переживут зиму, большинство сгинет от рук охотника. В одну из холодных зимних ночей крупный белый волк залез в овчарню и, схватив первого, кто попался в его ловкие белоснежные зубы, выбежал с добычей на мороз. Уберегаясь от гнева хозяев животного, волк спрятался в лесу. Поставив малыша на рыхлый снег, волк тут же тщательно обнюхал его, видя, что тот ещё не отошёл ото сна и не может сообразить, что произошло и почему он оказался на улице. Подняв свои большие аметистовые глаза на крупного зверя, малыш дрожащим голосом пролепетал: — Не ешь меня!.. — Так ты не овца, — с грустью констатировал волк, искренне не понимая, что козлёнок мог забыть в овчарне. Видать, с его матерью что-то случилось, вот и пришлось отдать на попечение какой-то кормящей овце. — Не ешь меня, — слезливо молил малыш. — Почему это? Ты выглядишь вкусно, — облизнувшись, проговорил волк. — Это плохо, нельзя есть детей. — Ладно. Всё равно не люблю козлятину, чересчур ваша братия жилистая, но за это с тебя должок. По лесу разлетались крики и людская ругань, видать, за волком погоня, но козлёнок был слишком напуган, чтобы услышать её. Лизнув малыша на прощание в лоб, волк убежал, а козлёнок так и остался стоять столбом, пока добрые люди не нашли кроху и не передали в руки хозяев. Вернувшись в своё логово, волк тщательно обнюхал свои владения, а после подошёл к небольшому меховому шарику, который тут же развернулся, стоило только к нему прикоснуться. Этот волчонок являлся Гилберту кем-то вроде младшего брата, он даже имя ему дал — Людвиг. Мать Людвига отдала свою жизнь, чтобы спасти ребёнка, Гилберт видел её смерть, поэтому тоже решил спасти малыша от голодной смерти, забрав того к себе. Вот только покормить малыша на сей раз было нечем, не принёс он свежего овечьего мяса, как обещал. Прижавшись к старшему брату, Людвиг прикрыл глаза, в мыслях радуясь, что Гилберта как его мать не убили охотники. Ничего, вот настанет лето, и тогда они наедятся до отказа. Так и прошла их зима. Гилберт ещё не раз забирался в овчарню и каждый раз, по ошибке забирая козлёнка вместо ягнёнка, возвращал его обратно со словами «с тебя должок». Когда в лесу растаял весь снег, дав свободу первой зелени, на поля выгнали коров, быков, лошадей и конечно же овец. Молодой козлёнок, всё так же живущий среди овечьей братии, мирно жевал травку, пока в кустах что-то не зашуршало, точно подзывая козлёнка подойти ближе. Оторвавшись от еды, козлёнок отправился на шум, пересекая только начавшие покрываться зеленью голые ветви кустарников. Отойдя достаточно далеко от своего стада, малыш остановился и огляделся, увидев сидящего под деревом своего старого знакомого — волка. — Ты пришёл за мной? — спросил он, неосознанно приближаясь к волку. Гилберт внимательно наблюдал за козлёнком своим острым алым глазом, пока из-за спины не показался другой волк раза в три меньше, совсем ещё волчонок. Если говорить о возрасте, то они с козлёнком были ровесниками. — Знакомься, это о нём я тебе рассказывал, — тихо проговорил волк, стараясь не напугать как волчонка, так и козлёнка. После слов старшего брата волчонок неуверенными шажками стал приближаться к козлёнку, а тот в свою очередь стоял на месте, и всё, казалось, было тихо, мирно и спокойно, но вдруг козлёнок сорвался с места и убежал куда-то в кусты. Видать, испугался. Нутром чуя неладное, Гилберт осторожно проследовал за козлёнком и нарвался на пастуха, что пас это стадо овец и у которого было ружьё, уверенно направленное на старшего волка. Но выстрелить не получилось, козлёнок помешал. Оттолкнув от себя ногой в сторону непослушное животное, пастух, не раздумывая, выстрелил в него, а после направил дуло обратно на волка, но выстрелить не успел. Гилберт набросился на него и, выхватив орудие, перекусил его на две половинки. Переведя взгляд с убегающего человека на раненого козлёнка, Гилберт подошёл к нему и провёл шершавым языком по белоснежному меху. Козлёнок зашевелился, начав млеять: — Скажи… Я вернул свой долг? — Глупый, ты мне ничего не должен, — осуждающе смерив козлёнка взглядом, Гилберт краем глаза заметил, как к ним подошёл Людвиг. — Но… — Молчи! — рыкнул волк, уткнувшись носом в мех глупого козлёнка. Прикрыв глаза, козлёнок перестал дрожать, а вместе с тем и дышать. На заднем фоне послышался людской говор и гневные крики. Взяв в зубы своего младшего брата, Гилберт скрылся в лесах, вернувшись домой. На душе была какая-то странная пустота, за то время, что он похищал этого малыша, он успел к нему привязаться и даже полюбить его, поэтому и пошёл на риск, решив познакомить того со своим младшим братом, но не вышло. Лежа на холме, Гилберт без конца думал о козлёнке и о его поступке. Они ведь были, можно сказать, врагами, а тот, не раздумывая, бросился под пулю, дабы спасти его. Ну разве это нормально? Размышления Гилберта были прерваны, когда Людвиг, поджав хвостик, вновь спрятался за ним. Подняв голову, Гилберт увидел молодого белого волка с мерцающими аметистовыми глазами, в которых даже при свете дня виднелись яркие белые крапинки, так сильно похожие на звёзды. — Кто ты? — с опаской поинтересовался Гилберт. — Я Ваня, и я хотел… извиниться, — мямлил тот явно от робости. Поднявшись со своего места, Гилберт подошёл к чужаку и тщательно его обнюхал. — Не может быть!.. Ты?.. — Может, если верить в чудо, — сказал Ваня, подёргав ушками. — Я верю в чудо… Людвиг, иди сюда и поздоровайся со своим новым братиком! Так они и стали вместе жить-поживать да добра наживать.