Часть 1
24 июня 2019 г. в 10:51
Сначала Юзуру услышал звук скользящей ткани по полу кухни, уложенному кафельными плитками.
Наверное, «скользящей» было неправильное слово. «Шаркающей» подходило лучше. За один шаг одна маленькая ступня за другой, может быть, переступала пару дюймов. Этот звук умилял, не говоря уже о мысленном образе. Прежде, чем встать, Юзуру еще полежал в постели, довольствуясь ленивым валянием, и послушал, как Шома шаркает по кухне. Он подумал, не собирается ли младший приготовить им чай или завтрак и стоит ли ему встать и вмешаться. Вряд ли появление пожарных в его квартире станет хорошим началом воскресенья с его парнем.
Однако дальше последовал громкий, удивленный взвизг, сопровождаемый звуком тяжелого удара. Наступила тишина…
Он быстро, встревоженно сел.
— Шома? Ты в порядке?
Из кухни послышался очень недовольный стон. Юзуру нахмурился и опустил ноги на пол. Быстро оглядел комнату в поисках толстовки, но, похоже, ее нигде не было.
— Шома? — Позвал он снова, вставая и направляясь из спальни на кухню.
Ответа не последовало. Шомы на кухне не было — только если он не лежал за чем-нибудь невидимым без сознания или, возможно, раненый, или…
Тревожные мысли Юзуру улетучились также быстро, как и появились в его голове, как только он, обойдя кухню, увидел нечто знакомое. Шома лежал на полу, на спине, точно как после падения на льду — ноги и руки в стороны — чем-то напоминая морскую звезду. Он, с капюшоном, натянутым на голову, выглядел смирившимся и, может быть, немного сердитым.
— Шома… — С облегчением вздохнул Юзуру. — Ты напугал меня на секунду.
Шома приподнял голову и медленно моргнул.
— Юзу.
— Конечно. Кто же еще? — Проворчал Юзуру, легонько пнув ближайшую ногу Шомы.
— Я не хотел тебя разбудить. Я собирался приготовить нам завтрак. Типа, завтрак в постель. Сюрприз. Но… Я упал, и… Ты уже проснулся. Вот так. — Шома слабо выдохнул и положил голову обратно на пол.
— Я уверен, что кухня, охваченная пламенем — это отличный сюрприз, Шо, но сейчас я больше беспокоюсь о твоей голове. Ты в порядке?
Шома хмыкнул, пренебрежительно махнув рукой.
— В полном.
Он поднял руку, чтобы откинуть слишком длинный рукав толстовки, покрывавший всю его руку. Юзуру уставился на него в замешательстве — утром мозг работал медленно — но, в конце концов, он смог сложить дважды два.
— Шома… Ты спер мою одежду?
Рукава первыми сдали своего похитителя. Это точно пропавшая толстовка Юзуру. Он понял, что не может скрыть свою смущенную улыбку, когда прощупал взглядом остальную часть Шомы. На нем также еще были краденные спортивные штаны. Неудивительно, что Шома о них споткнулся — особенно в сочетании с парой пушистых носков, тоже принадлежавших Юзуру, выглядывающих из-под штанин. Конечно же, они были слишком длинными и подложили Шоме свинью.
Шома, несколько смущенный, с красными пятнами на щеках, посмотрел на Юзуру с виноватой улыбкой.
— Я не смог найти свою, поэтому одолжил у тебя кое-что.
Брови Юзуру приподнялись, как только он почувствовал, как нагреваются его щеки. Он-то уж точно знал, почему Шома не сумел отыскать свою одежду. Прошлой ночью предметы гардероба были разбросаны по всей квартире: раскиданы хаотичным следом от двери до кровати. Одежда Юзуру тоже валялась везде, однако он перед сном надел пижаму. Шома этого не сделал, но сегодня утром собрал на себе шмотки своего парня. Юзуру почему-то был взволнован и впечатлен такой выходкой.
Что-то было в этом особенное: в том, что Шома лежал на кухонном полу, разочарованный из-за неудавшейся попытки удивить своего возлюбленного, в одежде, явно не подходящей ему по размеру — в одежде Юзуру. То, что заставляло сердце биться чаще и расцветать улыбку на губах, вызывая уютное, домашнее чувство.
Юзуру промычал под нос, опускаясь на четвереньки, и подполз к Шоме, чтобы плюхнуться на него, вырывая из него недовольный возглас. Он вытянул руки, располагая их над шомиными, и сплел их пальцы вместе, затем повернулся для удобства. Тело Шомы было крепким, с твердыми мышцами, но теплым. Знакомым.
— Ты слишком тяжелый, — простонал Шома, — ты меня раздавишь, и я умру прямо здесь на полу, ты этого хочешь? Не думаю, что наказание соответствует преступлению.
— А, это не наказание. Ты просто слишком милый, ничего не могу поделать. И ты очень уютный, — Юзуру усмехнулся и потянулся вниз, чтобы поцеловать шомин лоб, кончик носа и щеки.
— Еще раз назови меня милым и посмотри, что получится, — поморщился младший.
Юзуру засмеялся и звонко чмокнул Шому в губы, коротко и мило. Он смотрел на него в ответ с усмешкой, большими блестящими темными глазами, и вскоре их губы слились вновь, но на этот медленнее, дольше. Шома издал тихий, хриплый стон, как только Юзуру, прикусывая нижнюю губу и выгибая спину, отстранился. Другое, но такое знакомое чувство благодаря этому шевельнулось в старшем. Благодаря тому, как Шома смотрел на него сейчас, слегка приоткрыв губы и залившись румянцем вдоль безупречной линии подбородка, с широко раскрытыми и слегка остекленевшими глазами с трепещущими длинными ресницами.
— Думаю, что я прощу тебя. Есть только одно условие, — сказал Юзуру так невозмутимо, как мог, едва сдерживая ухмылку.
— Да? И какое? — Шома высунул язык, чтобы увлажнить губы, и сделал это так медленно, что Юзуру понял — это специально. Негодник.
— Тебе придется вернуть все, что ты стащил, — произнес Юзуру многозначительно низким и медленным голосом. Он не смог сдержать своей улыбки, — прямо сейчас.
— Договорились, — Шома улыбнулся и потянулся, чтобы запустить пальцы в волосы своего парня, затягивая его в новый поцелуй.