Сердце Ведьмы - отоме-игра

В какой-то момент система действительно начала списывать баллы за мои «злоупотребление своим положением ребёнка» и «издевательства над детьми». По баллу и двум баллам соответственно. «Довольно дёшево» — подумала я. Но когда количество снятых баллов превысило пятьдесят, я задумалась... что всё же издеваться над Сириусом не самая моя лучшая идея. Однажды Патриция спросила меня, когда мы, казалось, были одни: — Зачем ты издеваешься над ним? Тогда я ответила, вспоминая подобную сцену в одном из прочитанных мной романов. Я сделала смущённый вид и отвела взгляд, пока мои руки заметно сжимали подол платья: — Я... и сама не уверена. Наверное потому... что он... мне н-н... н-нравится? Я специально выговаривала слово «нравится» так, будто это было самое трудно произносимое сочетание слогов, букв и звуков в словаре. Даже если дети противоположного пола осознают, что кто-то им нравится, они очень часто ведут себя как цундерки: мальчики считают девчонок противными, девчонки мальчишек – мерзкими. «Хм, это как никогда чётко описывает мои отношения с Сириусом. Мерзкий! Противный! Грубиян!». Смущённо отвернувшись, я опустилась на колени, спрятав от Ноэля своё лицо. Чтобы достоверно изобразить смущение, пришлось вспоминать самые высокорейтинговые сцены из книг, которые мне доводилось читать в моей прошлой жизни. Я постаралась достаточно хорошо, чтобы ощутить, как мои уши и шея пылают от жара. Патриция опустилась рядом со мной, я это почувствовала, но она замерла в нерешительности на какое-то время, казавшееся нам обеим вечностью. Мне всегда было интересно, когда я проходила отоме-игру: был ли Ноэль уже влюблён в Клэр Элфорд в этот момент? Он определённо любил её как друга. И в таком возрасте думать о чём-то большем и не приходится. Но... Ноэль же рано повзрослел из-за семейной ситуации. Мог ли он уже сейчас рассматривать девочку Клэр как свою будущую невесту, предложение которой он никогда не сделает лишь потому, что считает себя грязным и запятнанным из-за грехов его отца? Эта френдзона, в которую он добровольно вошёл... Почувствовав приступ сострадания и жалости, мне захотелось развернуться и обнять его, но... тогда я испорчу эту сцену, так осторожно отыгранную ради мальчика, что сейчас прятался среди деревьев. «Сейчас не время. Я вернусь за тобой, когда закончу с остальными. Обязательно. Пожалуйста, только дождись меня». На краю сознания вертелась тихая мысль, что возможно... когда это время придёт, я узнаю что-то, из-за чего моё отношение к Ноэлю уже не будет прежним. Я почувствовала неуверенные прикосновения к своим плечам, и руки Патриции сцепились у меня на груди. Она обняла меня. Хотелось бы мне видеть сейчас её лицо, но в такой позе это было невозможно. Мы сидели вместе какое-то время. Когда мой разум окончательно успокоился, я услышала шорох в стороне. Система: [ Поздравляю, мастер, вы прекрасно сыграли сцену тайного признания злодейки. Ожидайте последствий в будущем. ] Последствий? Каких последствий? Постой, ты только что назвала меня – героиню – злодейкой?! Прозвучал ироничный смешок: [ Вы всерьёз полагали, что с вашим-то поведением вас ещё возможно считать доброй и праведной героиней? ] «Ах, ты!!! Настанет день, и я найду тебя и разберу на детали, чертова Саркастичная Система!» Я почувствовала мягкое прикосновение. Патриция развернула меня, и теперь мы смотрели друг другу в глаза. В прекрасных голубых глазах отражалась решимость, когда она дрожащим голосом произнесла: — Я обязательно помогу тебе и поддержу, Клэр! Я в изумлении смотрела на этого ребёнка. Это были те слова, которые я уже очень давно хотела услышать хоть от кого-нибудь. Не осознавая, что делаю, я уткнулась ей в грудь, беззвучно заплакав. — Клэр?... — Ошеломлённо прошептала Патриция, коснувшись моего дрожащего плеча. Но более ничего не сказала и продолжила обнимать, позволяя выплакаться. Я же могу хотя бы один раз побыть немного искренней? Я... устала от этого. Со стороны это, возможно, выглядит так, будто мне повезло попасть в отоме-игру, однако... любая отоме-игра будет дружелюбнее со своим пользователем и никогда не предложит смерть или мучения как обязательный сопровождающий атрибут. Я могу по пальцам одной руки пересчитать подобные невежественные отоме-игры. Обычно это радостный и сладкий мир, в котором игрок может на время забыться, испытав иллюзорное счастье, и порадоваться за героиню. Однако... этот мир, в который мне довелось попасть, приносит лишь боль и страдания. Из раза в раз Система вынуждает меня подниматься и идти вперёд, не оглядываясь. Ей почему-то необходимо, чтобы я дошла до конца, завершив эти квесты. И её вовсе не волнуют мои сердечные раны и разочарование. Одним обещанием «после всего ты напишешь счастливый конец» я продолжаю свой путь. Но мне интересно... и эта мысль меня на самом деле пугает, вынуждая каждый раз отбрасывать её на задворки сознания: «Сколько было таких, как я, кто оказался в этой системе? И что их ждало в конце, если они до него смогли дожить?». Это был тот вопрос, который мне было страшно задавать Системе. Я не могу быть единственной пострадавшей, ведь злого рока не существует. У всего есть причина, и даже случайность является причиной. Весь этот мир одна большая фикция, кидающая меня в искусственно созданные условия и заставляющая испытывать искусственно спровоцированные эмоции. Почему всё это так похоже на какой-то эксперимент?.. Я, живой человек, прекрасно осознаю, что обнимающая меня Патриция – или же Ноэль, это не так важно – не существует. Или, по крайней мере, он – отличается от меня. Зная, что нахожусь в системе, я никогда не смогу поверить в то, что какие-либо эмоции кого-то, кто выглядит как человек, настоящие, а не хорошо запрограммированный код. Поэтому, если я всё же повышу свои характеристики, меня не испугает перспектива убийства. Поэтому я не испытываю стресс и ужас настолько сильные, чтобы довести меня до обморока или безумия, когда вижу, что кто-то кого-то убивает или убивает меня саму. Я не считаю, что в этом месте есть ещё реальные люди, кроме меня и... Неважно. Представлять и верить, что я всего лишь игрок, немного успокаивает. Но даже играющий в игры может сделать в любой момент перерыв, чтобы расслабиться и заняться чем-то другим, например, побыть с близкими. Однако в моём случае всё, что я могу, это продолжать играть свою роль и искать выход. Если я накоплю достаточно баллов, смогу ли я победить Систему?

***

[ С возвращением во взрослый мир, мастер. Детство ещё не скоро забудет ваши выходки. ] У-угх, эта система до конца наших отношений будет помнить мне это. Ну, подумаешь, подвесила Сириуса вверх-ногами и заставила так висеть, свисая на верёвке из окна второго этажа. Я всё ещё считаю, что он это заслужил. [ Да-да, мастер. Вы тоже заслужили свои последствия. ] А это... уже звучит настораживающе. Я спокойным размеренным шагом переступила порог особняка и направилась вверх по лестнице вслед за Эшем. Эш посматривал на меня с улыбкой, наверняка считая необычным, что кто-то так спокоен после того, как попал под дождь и был сбит грубым незнакомым парнем на пороге. Может, он даже решит, что я здесь по тому же делу, что и он, что тоже будет неплохо. Так он хотя бы будет меня сторониться и относиться с осторожностью. Если я хочу защитить Сириуса, будет неплохо показать себя как матёрую искательницу приключений и расхитительницу гробниц, чтобы он боялся меня. Но... то, что я девушка, доставляет проблем. Как девушка, даже обладая недурной физической силой, сможет напугать опытного хитрого убийцу? Я с улыбкой продолжила над этим размышлять, иногда проходясь по объекту своих размышлений колючим пристальным взглядом. «Напрягайся, мистер Эш. Вскоре я стану для тебя настолько опасной, что ты с придыханием будешь смотреть, как твои любимые ножи не могут порезать мою святую кожу». Система вздохнула: [ Мастер... вы всё ещё мечтаете об этом... ] «Ты сказала, что это возможно, так что заткнись и жди, пока я добьюсь этого. Я принципиально не уйду в свой мир, пока не увижу лицо Эша, когда он увидит, что не может убить меня. Меня, в чьей груди бьётся так необходимое ему сердце ведьмы. Это будет час моего триумфа!». Система: [ ………………………… ] Во время разговора с хозяином особняка было очень сложно притворяться, что я не знаю этого чертёнка. Ещё тяжелее было откинуть из головы картины с лицами маленького сиреневолосого мальчика, который плакал, злился и испуганно смотрел на меня. Наверное, встретить меня спустя столько лет это действительно сильный удар для Сириуса. Но он так профессионально не замечает меня до определённого заскриптованного момента... я могу отдать должное системе. Ты хорошо подтёрла ему память. У него должен был остаться триггер на голубые волосы после всего. — Ты?!? «О, он наконец заметил!». Я с улыбкой истинного лжеца взглянула на него в ответ, а затем склонила голову, как бы спрашивая, что не так. — Ты! Ты... ты... ты! Да как ты только...! Система, дай мне заряд успокоительного или отправь моё сознание временно в другое измерение. Я сейчас взорвусь от смеха и радости, наблюдая за его раскрасневшимся разгневанным лицом. [ Успокоительное. Списано 15 очков. ] Ах. Какая приятная волна поразительного спокойствия. Кажется, на ближайшее время ничто не сможет удивить меня и вывести из колеи. Полезная штука. В этот раз Ноэль подбежал к Сириусу со скоростью света и даже схватил за локоть, явно больно надавив, чтобы отвлечь от меня внимание. И, как по сценарию, они уединились в комнате Сириуса. «Ноэль. Ты всё ещё пытаешься спасти такого безнадёжного человека как я... Ах, какая же ты душечка», — я же пребывала в своих розовых грёзах, попивая приготовленный свой любимый чай. Как же хорошо, что те ублюдки, что убили леди Дороти, не стали красть продукты с кухни. Сириус за все года так и не прикоснулся к этим вещам, хотя пыли на них и не было. «Ты что каждую неделю протирал банку с моим любимым чаем? Боже, какой милый ребёнок!» — я вздохнула: — «Вот бы ещё не был таким грубияном...» Вскоре они вернулись. Сириус всё ещё заметно дрожал, когда смотрел на меня. Если так посмотреть, а эта любовная ветка вообще возможна с таким набором данных? Злой, ненавидящий меня Сириус – одна штука, девочка-что-унижала-его-в-детстве – ещё одна штука. Возможно, в этом прохождении стоит фальшиво приударить за Ноэлем, чтобы пробудить в этом ребёнке немного ревности. Правда... Вилардо не был яндере, как я могла заметить, либо я вышла на такой путь, при котором он не смог обратиться. У Сириуса есть потенциал стать персонажем-садистом. И я... случайно всячески этому поспособствовала. Боже. Какая я безрассудная и невнимательная. Но мне весело, так что посмотрим, что же из этого получится. Может, это горе меня ещё полюбит и при этом не скатится в садо-мазо. [ Будьте уверены, мастер. Будьте уверены. ] А? Ой, да и ладно. Продолжай говорить загадками. Такими темпами мы проведём с тобой вечность. Хотя... ты вроде бы и не против этого.

***

«Откуда у Сириуса такие книги?». Прогуливаясь по особняку в извечных поисках, чем бы мне заняться, я наткнулась на весьма любопытную книжную полку. Невольно я вспомнила ещё об одном... Книги в комнате Эша. Если я вернусь ещё раз в детство, нужно выкинуть их все оттуда! Те, что лежали сейчас на полке в коридоре второго этажа, меня откровенно смущали. «Интересное место, чтобы читать подобное,» — я чувствовала, насколько натянутым было выражение моего лица при этой мысли. Это то место, откуда Сириус наблюдал за нашими с Патрицией играми. Это то место, где он однажды обидел меня, рассказав, что мои родители такие же, как и его, погибшие от людских рук за ведьмовство, он обвинял меня в том, что я не веду себя соответствующе, а живу в праздном незнании. Это была заскриптованная сцена, одна из тех, на которые я не могу повлиять, которые я не могу убрать. Клэр Элфорд не узнает о том, что её родители сожжены, пока Сириус Гибсон не обвинит её в этом неведении. «Чем же ты занимался все эти годы, Сириус?». На полке лежали книги, которые в моём мире сочли бы романами для тринадцатилетних девочек: с клишированной завязкой, предсказуемым развитием отношений и сладким счастливым концом. В некоторых даже были достаточно высокорейтинговые сцены, однако, к счастью, не заходившие излишне далеко. Всех их так или иначе объединяло то, что это были истории жанра флафф или, максимум, драма с неприятием отношений героев обществом. Пока я просматривала книгу, которая выделялась на общем фоне, я почувствовала, как сзади кто-то подошёл. Кто-то стоял в нескольких шагах от меня и молчал. А я рассматривала весьма занимательную историю, где задирающий девочку мальчишка оказывался в неё влюблён, она злилась на него, но затем они оба были вместе. Как же... что-то напоминает, да? У меня в голове зарождается плохое садистское желание... сломать кому-то розовые очки. Эта книга была особенной. По ней было видно, как часто её кто-то читал. — Вы что-то хотели, господин Сириус? — Я повернула голову, не став утруждаться, чтобы развернуться к нему всем телом. Деревенский мальчик думает, что задирающая его девочка влюблена в него. — Нет! — Излишне громко и резко гаркнул парень. — Я вспомнил, что здесь лежат мои вещи. Прошу, отдай мне это. Ах, как же не поддразнить такого? — Господину Сириусу нравятся девчачьи истории? — Мои губы сами по себе растянулись в сладкой улыбке. [ Мастер. В этом мире существует карма. Я по доброте душевной настоятельно советую мастеру помнить об этом! ] Я отмахнулась от навязчивого голоса системы. Ты объявил меня злодейкой, расплачивайся за последствия! Очернённое сердце героя жаждет крови и зрелищ. Сириус прожигал меня взглядом, выглядя при этом абсолютно, пугающе спокойным. Готова поспорить, он кипит от ярости. А? Он... он что, улыбнулся? Что?! — Вроде выглядишь приличной девушкой, а интересуешься тем, что читают мужчины? — Он резко вытянул руку, с хлопком прижав ладонь к книжной полке, аккурат около моей головы. Взгляд красных глаз был насмешливым, а сами глаза немного прищурены. Прямо передо мной Сириус. С одной стороны его вытянутая рука, с другой – стена. — Это же... Это... эт-то... — Мой язык заплетался, а глаза бегали то в одну сторону, то в другую, не в силах сфокусироваться на прекрасном лице парня передо мной. Мои пальцы крепче сжали книгу, будто я пыталась ухватиться за единственное, что могло бы мне помочь мыслить трезво. «Кабэ... кабэ... Кабэ-дон!!!» [ О, боже... ]

***

*** Системный оператор с отрешённым взглядом побитого жизнью человека выключил весь звук и убедился, что его подопечная не может его слышать. [ Ох, боже... ] [ Какого чёрта она вытворяет такие вещи, которые я не стал бы делать даже в не трезвом состоянии или под тяжёлыми наркотиками?! ] [ Я понимаю, что она следует всем сюжетным тропам, которые знает, но это... это... ] Системный оператор впервые за длительный сеанс сожительства со своим хостом был в таком отчаянии и разочаровании. И во второй раз эта девушка умудрилась вывести его из равновесия. Он с трудом закрывал глаза на то, что она делала. «Дай хитрому человеку свод правил – он подстроит их под себя». Со взглядом глубокого разочарования оператор смотрел на экран, где мог видеть её лицо. Пока она в безопасности, он в целом мог бы не вмешиваться и вовсе не комментировать её действия, оставив указания и лишь наблюдая в тишине. Но ему было тяжело удержаться, ведь... она была такой... занимательной. Не исключено, что именно благодаря нему хост постоянно спотыкается и идёт к плохой концовке. Если хорошая концовка и существовала... то он определённо не знал об этом и уж тем более не знал, как её добиться. [ Счастливая концовка откроется после полного прохождения ] Эти слова были ложью. «Системе не положено лгать. Система должна быть безразлична к судьбе хоста и последствиям его действий. Система должна лишь следить, чтобы хост не нарушал правил». «Должна....».

***