— отдай телефон матери, мелкий.
— Это я — Ториэль, Санс! Позволь, можем ли мы поговорить, старый друг?]:)— серьезно, пацан, верни матери телефон.
— Санс, прошу, не шути так со мной!— тук-тук.
Дримурр находился в комнате матери, расположившись за ее большим столом, быстро и даже как-то волнительно стуча пальцами по маленьким клавишам ее телефона. И вот… Чара раздраженно зарычал, откладывая гаджет на деревянную поверхность стола, что-то быстро и очень агрессивно бурча себе под нос. Комната матери практически ничем не отличалась от той, что была в старом жилище, в подземелье. Старая леди совершенно не желала менять обстановку в своем доме, а, тем более, в своей комнате — в своей личной обители, куда не ступит нога чужака. Взгляд прошелся вокруг, пока начинающий домушник быстро искал дневник матери взглядом. Да, трогать чужие личные вещи — грубо, но прямо сейчас это было необходимо. Комната Ториэль смущала одним лишь нахождением в ней, говорила уйти и не трогать ничего личного. Ведь эта комната, все находившееся в этой комнате, каждая деталь — поражали мысли, будто настоящая чума. Слишком все в этой комнате знакомо, приятно, что не задержаться на какой-нибудь старенькой фотографии взглядом — невозможно! Принц всегда терялся в ней. Терялся в этих четырех стенах, не в силах найти нужную ему вещь, которая… Ох, дневник все это время лежал на краю стола. В комнате матери, кроме странной духоты, было удивительно светло из-за больших окон. Ториэль любила солнечные лучи практически также, как она любила своих милых детей. Любила греться в горячем свету, идущем из громадных окон ее комнаты, любила ощущать на своей белоснежной шерстке это тепло. Она… она любила жить здесь. Просто любила жить в мире, наполненном солнечным светом, который так приятно согревал ее. И Чара понимал ее, прекрасно понимал свою мать и всех монстров — этот мир прекрасен! Особенно прекрасен после столь долгого, томительного заточения в темных пещерах подземелья… Принц пролистал несколько страниц дневника, наконец остановившись на длинном тексте, созданном как диалог. Да, те самые глупые шутки, которые можно использовать как нормальные и, что самое главное, доступные примеры. — Кто там?— старушка.
— Старушка Кто?— старушка, владелица этого телефона, чара дримурр.
— зачем курице нужен клюв?
Принц тяжело выдохнул, быстро перебирая взглядом дневник матери в поисках этой или подобной шутки. Их было слишком много… Кошмарно много! Очевидно, что обман не удался и, если прямо сейчас не найти нужный ответ на ЭТО, придется уже расспрашивать маму или позвонить брату Санса, дабы уговорить старшего на помощь. Ни того, ни другого, конечно, Чаре совсем не хотелось. Мамочка сразу же задушит все попытки принца узнать свое прошлое САМОМУ, а второй просто ну очень бесил. Особенно своим неприятным, низким голосом и смехом. И как с таким странным олухом вообще можно хоть о чем-нибудь разговаривать? Шутка не была найдена. Кажется, весь дневник был заполнен именно что каламбурами про кости и старых женщин, имеющих довольно… плохое качество. Ох, нет! Внутри еще было несколько дерзких каламбуров про мех, которые были слишком сМЕХными для их открытого использования. — Зачем же?— чтобы прокудахтать такому надоедливому парнишке: «верни телефон маме».
— Аргх, ладно, как ты понял что это я?— другой некрасивый шрифт.
Удивительно, но у обеих сторон, из-за явной скупости приложения на разные дополнительные шрифты/эмодзи/и так далее для каждого пользователя — все было идентично. То, как видит сообщения Санс было точь-в-точь таким же, каким это же сообщение видит Чара. Дримурр поджал губы, хмуря брови, не в силах сообразить: очередная ли это шутка или же костеголовый реально что-то сделал со шрифтами? Чертов скелет действительно действовал на нервы, говоря откровенно, всем своим существом, так и вынуждая юношу злобно скрипеть зубами, чтобы ни одно лишнее словечко не выпрыгнуло из его рта в присутствии кого-нибудь из семьи. Он раздражал принца, бесил его, выводил из себя, вызывал неприязнь сначала своим видом, а после и поведением — ленивый, до осточертения наглый, говорящий загадками или шутками, а что и говорить про его внешность! Особенно эти глазницы… пустые, с двумя горящими точками в них, так напоминавшие о старом знакомом, который, мягко говоря, был тем еще мудилой. Таким же мудилой, каким был и Санс. — Мне нужна твоя помощь, пожалуйста.— я очень занятой сегодня.
— Ты буквально всегда занят, но мне нужна твоя помощь. Возьми отгул, как для Лаборатории?— работая на нескольких работах, знаешь, трудно получить лишний отгул. тем более, ты же отказывался от помощи в лаб, к чему одиночке как ты просить сейчас у меня хоть что-то?
Тихий вдох. Тихий выдох. Принц вновь зарычал, хмуря брови на экран телефона, обводя пальцами кнопки с незамысловатыми буквами и цифрами, кажется, что полностью пав под новой волной мыслей, поддаваясь скорому отчаянию. Скелет помнит даже это? Видимо, его задели приступы агрессии и отказы от помощи, которые так часто выпрыгивали изо рта Чары. — Но, Санс, мне правда нужна твоя помощь! Санс: ^)) был в сети минуту назад. — Блядский… мгхх… Санс… — Дневник был резко, агрессивно захлопнут, возвращаясь на прежнее место. Принцу пришлось удалить весь диалог между ним и мешком костей, убирая телефон мамы, который она в очередной раз оставила дома, на его прежнее место. Не стоило волноваться по поводу этого диалога — получив сообщение от нее, вероятно, он и не вспомнит про разговор с принцем, будет слишком увлечен глупыми шутками и не пожелал бы расстраивать Ториэль — свою подругу — отказом ее сыну в помощи. Надо надеяться, что скоро мама захочет поболтать с Сансом, ибо этот телефон ей, кажется, и вовсе не нужен. Конечно, мамочка часто щебечет о том, да сем, но, как казалось принцу, больше предпочитает личное общение со своими друзьями. Иначе он не мог объяснить ее любовь к приглашению ИХ домой, к встречам с разными коллегами по работе, а также желание вести эти утомляющие «старушечьи» разговоры, состоящие из перечисления последних новостей, их обсуждения, а потом парочки слухов обо всем. Это были… жуткие разговоры. Странно, но отца она не часто приглашает домой. Точнее говоря… она вообще не приглашала его раньше, лишь пересекаясь на работе или встречаясь когда тот забирал маленького посла на переговоры, уничтожая всю сугубо женскую атмосферу в доме. Политика вызывает неприятные ощущения, а семейная политика — тем более, лучше наконец убраться из комнаты мамы и попробовать спросить Фриск. — А почему не попросил помощи у Альфис? — Тихо выдохнула девушка, чуточку ближе присаживаясь к своему брату, заставляя диван сильнее прогибаться под их общим весом. Дримурры сидели в гостиной: уроки Фриск закончились около часу назад, а сама она, придя домой, наконец-то отдохнула, решившись помочь юноше. Благо, что сегодня часть ее уроков отменили из-за каких-то важных работ у преподавателей. Это значило, что и Ториэль сегодня задержится, о чем она сообщила, быстро забежав в дом и спешно собрав какие-то документы и, конечно, свой телефон — около двух часов назад. — Альфис… мгх… занята. Она не отвечает на звонки, лишь ее автоответчик: «прошу, оставьте мне голосовое сообщение, сейчас я, должно быть, очень занята чем-то научным!» Кажется, я слышал голос Меттатона вдали… Бр. Его голос слишком низкий и узнаваемый! — Красноглазый уперся локтем в подлокотник, подпирая руку, видимо совсем не замечая приближающуюся к нему все ближе Фриск. Или не желая замечать. — Ммм… — Она задумчиво надула губки, отводя взгляд в сторону. Ее глаза слегка заблестели, начиная выпускать небольшое количество этого теплого, мягкого света. — Ох! — Она улыбнулась, широко раскрыв глаза и чуть поднявшись со своего места, возбужденно взглянув на брата. — Альфис, эм, писала у себя на стене о том, что будет помогать, мм, делать новое тело Меттатона. Да, точно! Повисло молчание, за время которого, быстро нажимая на экран телефона, девушка что-то увлеченно писала. Чаре же, не особо разбирающегося в этом деле, оставалось смотреть на мигаюший цветами экран телевизора, глядя... на того же Меттатона. Точнее говоря, на него и нескольких людей в креслах, беседующих по поводу планов звезды на жизнь. Удивительно странные планы, стоило отметить. Он быстро смог занять место в сердцах миллионов — даже Фриск попала в число поклонников его марки одежды, в которой она крайне любила ходить по дому. — Уф! Видимо, она сейчас занята именно этим — МТТ отправился в турне по городам где-то на неделю, так что… Ох… Чара, видимо, что она и вправду не сможет тебе помочь… — Фриск грустно опустила взгляд, закусывая нижнюю губу. Ее золотые глаза мягко начали поблескивать, призывая взглянуть на них снова. Этот мягкий свет так и манил к себе, был столь притягательным и приятным… — Тогда остается идти по пятам Санса, искать его, а после наконец уломать на разговор. Разговоры. — Недовольно протянул Дримурр, зловеще растягивая каждый слог и каждую букву, как-то недобро разглядывая изображения, мелькающие на экране телевизора. Повисло молчание: сначала легкое, такое непринужденное, но начинавшее с каждым мгновением сгущаться, нарастать, тяжелым камнем надавливая на плечи. — А пробовал Оливии позвонить? — Неожиданно прервала тишину вопросом, как казалось до этого, вовсе затихшая Фриск. — Пробовал. — Иии..? — Она ответила на каждый звонок и каждый сама сбросила — говорит, что занята важным делом, приказала не мешать. Думаю, что, возможно, она поехала с Альфис? Они подруги, да и очень похожи в пристрастиях… Особенно в создании чего-то магического и опасного. Лицо Дримурра резко скривилось, вспоминая ужасный шум, который Оливия издавала практически регулярно. Создание и изучение было ее страстью, а, тем более, возможность улучшить почти человеческое тело возбуждала ее, заставляя идти к своей цели всеми возможными путями. Благо Альфис успевала остановить процесс модернизации в самом его начале, направляя все усилия в доработку ошибок, ныне вынудив Чару прийти режиму с поднятием в самую рань на зарядку и пробежку. А Санс… Он просто помогал, что-то делал, советовал, и ужасно пугал — а после выбешивал — этим своим взглядом. . . Алые глаза ярко засверкали в полутьме. Бар «У Гриллбиз», слегка слепящий потенциальных посетителей своей неоновой вывеской, влек к себе посетителей, зазывал каждого запахом горячей еды и алкоголя, исходившего оттуда. Не стоило и думать где мог бы быть Санс, зная про три главных места, посещаемых им чаще всего: Бар, Дом и ЛАБ. Оные были для него самыми любимыми, где его все знали и помнили. ЛАБ прямо сейчас закрыта из-за отъезда Альфис, оставляя лишь два места с которых и стоило начинать поиски — бар находился ближе всех. Скелет был довольно прост и легок в обнаружении — вокруг него часто слышен смех или чье-то недовольство на его несмешную шутку или розыгрыш. И что в этом было такого? Глупые шутки, что быстро забудутся после событий, происходящих вокруг него: новые друзья, потеря старых, и так снова и снова. Непонятно, зачем ОН так много волнуется по поводу этих бредовых каламбуров. * Они же совершенно несмешные и такие… глупые! Парень тихо выдохнул, еще раз проверяя свои вещи — телефон, ключи, бумажник. Эти вещи не представляли какой-то особой важности и лишь зря занимали место в карманах, но, чтобы Фриск не волновалась лишний раз, приходилось регулярно брать все с собой. Последний раз, когда юноша забыл дома телефон и задержался на утренней 'прогулке' — Фриск выела принцу все мозги, пытаясь объяснить важность телефона для его сохранности. Хотя позвонить хоть кому-нибудь можно было и с домашнего телефона, стоит наконец признать это. Солнце постепенно скрывалось за тучами, нависшими над городом, забирая за собой длинные тени деревьев и зданий, разрушая укрытие Чары, заставляя наконец решительно выйти. . . Дверь бара, под легким напором руки, резко отворилась, впуская тонкую фигуру внутрь. Чара шагал тихой поступью, будто настоящий призрак, смотря прямо в спину тому, ради кого он шел сюда, сверля его взглядом: низкий, лениво почесывающий свою тазобедренную кость, одетый во все ту же синюю куртку. Он не снимал ее даже в Лаборатории, предпочитая никак не менять свой гардероб, — хотя у Оливии довольно легко получалось заставить его переодеться в лабораторный халат, — Чара и думать не хотел, есть ли у Санса что-нибудь кроме этой одежды. Очевидно, что нет и не будет. Рядом с мужчиной никогда не занимали места, всегда оставляя его свободным и беседуя с ним на расстоянии. Кажется, скелета это никак не волновало и не мешало. Монстры как-то странно поглядывали на шагающую фигуру, фыркая в сторону принца. Взгляды их были недобрыми, неприятными… Будто видят не человека, а врага народа, который мог снова отобрать у них свободу. Возможно, так на них действовала выпивка, повысившая градус, а возможно они сами по себе такие… неприятные. Единственными, кто одарил принца относительно мирными взглядами были две подвыпившие птицы, сидящие слева от Санса через несколько мест, а также Бармен. — Доброго дня, Са-!!! — Было дело начал Чара, присаживаясь на стул, предварительно несколько раз проверив тот на наличие хоть чего-либо — ничего там не было! Да и сам Санс не двинулся со своего места ни на дюйм, но, неизвестно как, по всему Бару раздался мощный и громкий звук, напоминающий выход флатуса, вызвавший мгновенную реакцию всего заведения — громкий смех спустя несколько мгновений раздался по помещению. Серьезные, неприятные лица резко сменились, скривились в яркую, не гаснущую улыбку. Сначала рассмеялся Санс, а за ним и присутствующие, лишь Бармен — огненный элементаль — не засмеялся. Он вообще, кажется, не очень понимал юмор. На лбу Чары медленно вздулась венка. Алые глаза резко глянули вниз, прямо на смеющегося, вечно улыбающегося скелета, но тот совсем не почтил принца вниманием, пытаясь успокоиться от наслаждения своей шуткой. Длинные пальцы резко дернулись, а после, в одно мгновение, скинули подушку на пол. — Черт возьми, кажется, что тебя кто-то разыграл. Будь осторожнее в следующий раз, пацан, тут таких шутников — такая беда — уйма. В ответ последовал лишь недовольный цок со стороны Красноглазого. — Что замолчал? Неужели Кость в горле застряла? Да ладно, в душе ты улыбаешься, я уверен. — Он снова почесал свою пятую точку, а после залез в карман своих шорт, что-то там ища.— Все-таки решил заявиться, а? Зачем писал сегодня? — А сам уже забыл? — Цветок чудит? Сестра раздражает? Таблетки кончились? Альфис уехала и некому слушать про болячки? Прости, я пас — у самого их как костей у ерша. — Гребешок медленно показался в руке мужчины. Он хмыкнул, медленно проводя им по черепушке. — Откуда ты знаешь про… — Чара нахмурился, удивленно глядя на собеседника. — Прошу, помоги мне. Я недавно начал… видеть Его. Воспоминания, видения — почти все связано с Ним. Но в нескольких были вы с Альфис, и я-… — Неа. Ты знаешь про него столько же, сколько знаю и я. Ничего не могу рассказать. — Нет же, Санс… Мгх… — Принц поджал губы, отводя взгляд в сторону. Резкая попытка пойти на откровения не была успешной, но останавливаться нельзя. Дримурр быстро постукивал пальцем по деревянной стойке, старательно пытаясь не смотреть в глазницы Санса, формулируя собственную мысль. — Я нормально ничего не помню из тех времен, но… что он делал со мной? Что сделал с головой? Мы с тобой не друзья, но, пойми, я не хочу долго ходить вокруг да около — будь у меня возможность, то спросил бы Альфис или Оливию, но их нет — уехали. А мне нужны ответы, ибо без них я… — Он прикусил губу, подбирая слова, дабы не сказать лишнего. — Я просто хочу знать что он делал со мной, с моей головой и душой. Чара слегка дрогнул, почувствовав на себе тяжелый взгляд скелета. Белые зрачки резко погасли, но ощущение тяжести все еще оставалось, — нет, — оно становилось в разы сильнее. — Много чего: пытался научить еще более мелкого тебя основам грамматики монстров, внедряя ту в твой мозг телепатией, пытался не сломать твое сознание, укреплял твой маленький мозжечок. В остальном… хм… много чего. Слишком много, чтобы упомнить все за раз. Спроси потом у Альфис. Главное помни, что если бы не я — т в о я ч е р е п у ш к а л о п н у л а б ы е щ е т а м. Повисло молчание… Кажется, весь бар замолчал в одно мгновение. Все вокруг замолчало и был слышен лишь Санс — его странное дыхание, движение его одежды… Время вокруг буквально остановилось. Но, только глаза Чары панически забегали вокруг, как все вновь начало двигаться и слышаться, заставив его тяжело выдохнуть. — Я помогаю тебе лишь потому, что такова моя философия — поверь, парниша, ты мне не нравишься, если бы не все обстоятельства, то я бы для тебя ничего не сделал. — Я… Да, спас-.? — Хэй, Гриллб, не сделаешь нам чего перекусить? Мой друг побледнел как труп, а в трупах я разбираюсь. Будешь чего, пацан? — Вновь резко прервал Санс, проведя взглядом по бармену. — Я… Ничего не буду, спасибо за предложение… — Тогда дай нам еще два Фри — сегодня я угощаю. — …………………….Сию минуту. — Протянул голос птице-монстра где-то слева, после чего элементаль быстро сбежал куда-то за дверь. — У тебя же нет денег, как ты можешь угостить меня хоть чем-то? — Неожиданно спросил Чара, на время усмирив задетую гордость, неумело пытаясь завести дружескую беседу. — У меня полно денег — куры не клюют. Я богаче любого богача. Самый состоятельный монстр на земле. Чара ничего не ответил. Он не желал продолжать говорить о прошлом, ибо Санс явно дал понять о своем нежелании говорить хоть что-то еще, а найти новую тему для разговора с ним — та еще задачка. Благо наступить неловкой тишине не дал Бармен, быстро принесший два крупных коробка, наполненных пряной, золотистой картошкой, от нее шел настолько удивительный запах, что, действительно, так и хотелось ее съесть! * . . . Принц не знал что делать, не знал что и ответить. Санс бесцеремонно прерывал его, не позволял сказать лишнего слова — подрывая и без того шаткое спокойствие Чары. Съесть бесплатную еду от друга — действительно отлично, но, вот беда — никакой 'он' не друг. Наглый, самолюбивый, бесцеремонный и, очевидно, он уже больше ничего не расскажет. Почему? Ему это не нужно. Пока что его лишь забавляет этот разговор, но, отнюдь, он не забавляет Дримурра, лишь продолжая выводить его из себя, задевая гордость. Юноша резко поднялся с места, медленно, ровно, не сбиваясь с привычного темпа, молча пошел в сторону выхода. Взгляда Санса не чувствовалось, очевидно, ему это уже не было интересно — он победил, заставил его уйти прочь, оставив свои попытки завести друзей, как то вечно делала малышка Фриск. До уха донеслось типичное «увидимся», которое так любил бросать Санс. . . Облака успели смениться тучами, которые медленно сгущались над головой. Скоро снова начнется дождь, вызывающий столько ощущений и мыслей. Он с удовольствием вдохнул влажный воздух, слабо ухмыльнувшись приятной погодке. Возможно, после такого разговора, Судьба подарит Чаре еще один спокойный и приятный вечер? В висках резко стрельнуло, а по голове медленно прошлось несколько «волн». Сердце в груди быстро, бешено забилось, пытаясь справиться с неожиданным наплывом неприятных эмоций и мыслей. Недавняя надежда на спокойный вечер наедине с самим собой и личным маленьким голосом разум, которая все пыталась приблизиться к Чаре как можно сильнее — испарилась в одно мгновение, сменившись неприятным стыдом. Черт возьми.