Я, блять, хрупкое и нежное создание, нахуй!

Ещё во времена Убежища, путешествуя по близлежащим территориям, Лавеллан стала свидетелем такого разговора: - Как по-твоему, кто круче: Жозефина, Лелиана или Кассандра? - спросил Варрик, немного отстав от (тогда ещё) Вестницы. - А Каллена мы даже не рассматриваем? - едва улыбнулся Солас, ступая босыми ногами по камням. - Кудряшка? Да они его просто для фона рядом держат, чтобы милыми казаться. Кассандра, идущая рядом с девушкой закатила глаза, но не стала возражать, отчего уже Лавеллан улыбнулась. На самом деле слова Варрика были очень близки к истине. Каллен Розерфорд, не смотря на почётное звание командора, был очень добрым и справедливым человеком, неиспорченным властью. Он храбро шел в бой, самозабвенно защищал солдат, подолгу переживал поражения и всегда выполнял данные обещания. Когда в его жизнь зимней вьюгой ворвалась эльфийка из клана Лавеллан, дерзко отвечающая на вопросы тюремщиков, мало что изменилось. Каллен всё так же блестяще строил стратегии, иногда препираясь с Кассандрой и внимательно слушая доклады Лелианы и Жозефины. Когда же у стойки командования появился новый человек - командор с интересом принялся анализировать излагаемые мысли и планы девушки с алыми волосами. Лавеллан, пусть и не помнила своего прошлого на тот момент, быстро вжилась в роль ниспосланной Вестницы Андресте, разумно ведя политику Инквизиции. Не смотря на первые впечатления, заключение в темнице и обвинения, она действовала на благо людей, даже не думая обижаться. Это очень впечатлило Каллена, так что когда эльфийка подошла к нему посреди тренировки поговорить - он с радостью ответил ей. - И ты действительно не обижаешься на Кассандру, которая изначально хотела тебя казнить? - Нет, её можно понять. - мило улыбнулась девушка, поправляя неудобно сидящие новые охотничьи доспехи. - Раз уж я могу закрывать метки - почему бы не помочь людям? Они ведь ничего плохого не сделали. Командора очень вдохновили эти слова, а образ светлой посланницы Андресте надолго въелся в его памяти. Он не покидал Убежища, пока Лавеллан закрывала порталы и обживала новые территории, а то, что рассказывала об эльфийке Кассандра, казалось ему незначительной информацией. Ведь лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать... Увидел... Диссонанс между девушкой, которая только-только предлагала пожертвовать собой, чтобы позволить немногочисленным выжившим сбежать тоннелями под церковью, и воинственной эльфийкой, вышедшей за огромные двустворчатые двери, порвал приевшийся образ Вестницы в клочья. - Я, блять, хрупкое и нежное создание, нахуй! - завопила она, крепче сжимая в руке лук и бросаясь к требушетам. Пожалуй, это был именно тот момент, когда командор понял, что влип... Бой закончился быстро, насколько могут судить те, кто в нём не участвовал. Армия Корифея то ли отступила, то ли упокоилась под лавиной... Успевшие нагнать спасшихся Варрик, Солас и Кассандра наперебой твердили об страшной фигуре, появившейся из огня. Пикантность истории добавлял огромный чёрный дракон, отрезающий пути отступления для эльфийки, оставшейся один на один с врагом. Никто не верил, что Лавеллан сумела спастись, но небольшой отряд в составе Искательницы, командора и двух солдат всё же отправился через метель на поиски. Эльфийку нашли обессиленную и замёрзшую, рухнувшую на колени перед "спасителями". На пути в Скайхолд и там девушка продолжала играть роль посланницы свыше, матерясь и бушуя исключительно за пределами крепости и в окружении своих верных соратников. Дориан зачастую поддерживал беседу на тех же нотках, Кассандра показательно игнорировала каждое ненормативное слово, а Варрик то и дело что-то записывал в свой блокнот, божась ничего не забыть и о каждой фразочке упомянуть в будущих работах. Однажды на одну из его книг пришел замечательный отзыв, посвящённый адаптации эльфийских наречий, почти полностью списанный с Фенриса, но это совсем другая история. Матерная, яркая, душевная история. Вскоре Лавеллан начала недвусмысленно намекать Каллену на отношения и в замке стало на одного набожного солдата меньше, так как на втором этаже полуразрушенного кабинета командора девушка выражалась ТАК, что не запомнить было сложно. А ещё сложнее дождаться следующей ночи, чтобы послушать это ещё раз.