***
Через дверь от них жил мальчик. Шэнь Цзю не помнил его имени, а тот не помнил имени Шэнь Цзю. Они играли вместе, потому что их родители были друзьями, но Шэнь Цзю бы с удовольствием вырвал ему глаза за беспечные жестокие слова о попавших в рабство. Он знал, что никогда не был хорошим человеком. Только притворялся ради своей матери. (Он помнил мальчика, которого называл Ци-гэ, помнил мужчину с растрепанными волосами, что на выдохе шептал Сяо Цзю и пытался забрать его с собой. Он помнил, как пытался быть хорошим для Ци-гэ, мальчика с добрым сердцем, не подходящим для улиц, но он никогда не был хорошим человеком, никогда не мог им быть, поэтому он спалил семью Цю в огне, и улыбался, и— )***
Шэнь Цзю знал, что на самом деле Повелителю на них наплевать. Их деревня находилась на окраине и была достаточно большой, чтобы попасть на карты, но недостаточно, чтобы считаться важной. Ло Бинхэ — отродье, шипит кто-то внутри него, отвратительный монстр и позор — приезжал к ним только раз в году во время объезда территорий. Шэнь Цзю прятался за отцом, пока Ло Бинхэ прогуливался по улицам, держа руку на мече. Шэнь Цзю не занимался совершенствованием, но даже он чувствовал исходящий от меча голод. Ло Бинхэ не заметил его. Так Шэнь Цзю думал. Уснув этой ночью, он увидел горы и бамбуковый домик с тренирующимся снаружи учениками. Он спал, а затем мужчина схватил его за запястье, смотря алыми глазами глубоко в душу, и Шэнь Цзю проснулся. Запястье болело. На следующий день Ло Бинхэ пришел в дом его родителей. Шэнь Цзю пытался не закричать, когда глаза Ло Бинхэ остановились на его щуплом десятилетнем тельце, и тот произнес: — Я хочу вашего сына... И его родители не посмели воспротивиться. (Он помнил, как его продали, помнил ошейник на своей шее и кого-то с фамилией Цю, измывавшегося над ним, и Шэнь Цзю с трудом заставил себя не укусить руку Ло Бинхэ, когда тот схватил его.) Когда они прибыли в замок, Шэнь Цзю все ещё не плакал. Глаза его оставались сухими, и Ло Бинхэ казался этим довольным. Шэнь Цзю не плюнул в него. Хотя был близок. — Расположишься здесь, — сказал Ло Бинхэ, остановившись напротив одной из комнат. Шэнь Цзю не сдвинулся с места, пока тот не втолкнул его внутрь и не закрыл за ним дверь. Шэнь Цзю стоял неподвижно. Долгие часы. Не шевелился до тех пор, пока совсем не перестал чувствовать ноги. Он лег спать на полу. Пальцем не коснувшись кровати. (Ему снились нежные прикосновения, мягкий смех, голос человека, зовущего его Сяо Цзю, и Шэнь Цзю хотелось притянуть его ближе, ближе, спрятать надежно в своей груди, между ребер. — Вижу, — раздался глубокий злой голос, — даже сейчас ты беспокоишься только о нем. Шэнь Цзю в ужасе проснулся.)***
Жизнь во дворце была проста. За Шэнь Цзю присматривали слуги, как демоны, так и люди. Они одевали его в лучшую одежду и собирали волосы в вычурные прически. Ло Бинхэ навещал его раз в день и смотрел на Шэнь Цзю во время занятий. Он виртуозно играл на гуцине. Писать было трудно, но чтение ему давалось легко. Ло Бинхэ ничего не говорил, только смотрел удовлетворенно. Шэнь Цзю не спрашивал. Они никогда не говорили; Шэнь Цзю не хотел говорить о чём-либо со своим похитителем, а Ло Бинхэ было достаточно простого наблюдения. Прошло два года, а Шэнь Цзю все еще не встретил никого из печально известного гарема. Он видел красивых женщин, прогуливающихся по внутреннему двору, но они никогда не приближались, а Шэнь Цзю разрешалось находиться только в определенных местах. Теперь Шэнь Цзю двенадцать. Его сны наполнены болью и кровью и чьими-то огромными руками, смыкающимися вокруг, обнимающими со спины, Шэнь Цзю не плакал, но, проснувшись, мог только бессмысленно смотреть в потолок. (Ло Бинхэ наблюдал за ним так пристально, что это почти причиняло дискомфорт, Шэнь Цзю не нервничал только потому, что успел к этому привыкнуть. И не мог не интересоваться тем, какую имеет ценность. Он являлся сыном двух крестьян, одаренным на удивление хорошими умственными способностями, но у Ло Бинхэ не было ни одной причины забирать его. Он думал, что никогда не поймет Ло Бинхэ. И что в живых не осталось никого, кто мог бы.)***
Шэнь Цзю взрослел, и Шэнь Цзю учился. Всё это время Ло Бинхэ увлеченно за ним наблюдал. Шэнь Цзю не огрызался на него, но, когда расстраивался, ломал принесенные Ло Бинхэ подарки. Вид разбитых вдребезги бесценных сокровищ успокаивал. Он не знал, почему Ло Бинхэ продолжал приносить их. Когда же спросил у слуг, ему ответили, что Повелителю это кажется забавным. Шэнь Цзю перестал их ломать. (Нежный поцелуй, оставленный на губах, ласкающие тело руки, мягкие черные волосы. Колено вклинивается между его ног, раздвигая их, и Шэнь Цзю стонет под этой заботой, а с языка срывается непрошенное Ци-гэ. Раздается рык, и Шэнь Цзю подскакивает на кровати, вырываясь из лап сна. В тот день Ло Бинхэ сердито смотрел в никуда. Шэнь Цзю старался не встречаться с ним взглядом.)***
Шэнь Цзю уже исполнилось восемнадцать, когда он встретился с Лю Минъянь. Ему наконец-то позволили выйти из своего крыла во дворце, разрешив побродить вокруг. Ло Бинхэ сказал об этом с улыбкой и прижался губами ко лбу Шэнь Цзю. Потребовались все силы, чтобы не отшатнуться. Но несмотря на это, когда он пришел в главный внутренний двор, обмахиваясь веером, чтобы спастись от жары, Лю Минъянь была там. Вуаль скрывала ее лицо, но взгляд резал как нож, и Шэнь Цзю не понимал, чем заслужил такое отношение. Он никогда не встречал ее прежде. — Шэнь Цзю, — холодно произнесла она, и Шэнь Цзю поклонился. — Это мое имя, — ответил он, и ее глаза сверкнули. — Не знаю, о чем Ло Бинхэ думал, приводя тебя сюда. Меч у нее на поясе угрожающе задребезжал. У Шэнь Цзю не было доступа к оружию, его никогда не учили сражаться, поэтому он сделал шаг назад. — Не имею ни малейшего понятия, — произнес он, и Лю Минъянь закрыла глаза, по ее телу прошла волна дрожи, после чего она выпрямилась. — Я буду следить за тобой, Шэнь Цинцю, — выплюнула она, и Шэнь Цзю приподнял в удивлении бровь. — Никогда не слышал об этом человеке, — сказал он и ушел прочь. Это был невероятно грубый жест, и все же Лю Минъянь не наказала его. Когда он вернулся в свою комнату, Ло Бинхэ уже ждал там с улыбкой на губах. Шэнь Цзю встретил его взгляд и не улыбнулся в ответ. (Он помнил прямолинейного сильного мужчину с грубыми из-за битв руками и прекрасным мечом. Помнил его же в пещере, разрываемого на части собственной духовной энергией. Помнил, как прижимал ладони к его груди и пытался спасти, и помнил, что мужчина умер. Он не помнит его имени, но думает, что оно начинается на Л.)***
На следующий день, в годовщину его прибытия во дворец, Ло Бинхэ сделал ему предложение. Шэнь Цзю смотрел на сильного безжалостного мужчину, вырвавшего его из родного дома, пробуждающего в нём глубинный страх и ненависть. Но нет на свете того, кто осмелится отказать Ло Бинхэ. Шэнь Цзю согласился, чувствуя, что собственноручно лишает себя любых прав на собственную жизнь. (В их первую брачную ночь Ло Бинхэ ухмылялся, смотря сверху вниз, и втрахивал его в кровать, и Шэнь Цзю протаскивало мощными толчками, он задыхался, глотая слова, угрожавшие сорваться с языка, и давил в себе отвращение. Он хотел Ци-гэ, даже если никогда его не встречал. Когда они закончили, Ло Бинхэ лег рядом и стал перебирать его волосы, а Шэнь Цзю закрыл глаза и попытался уснуть. Ему было девятнадцать, и он вышел за человека, которого ненавидел. Не такую жизнь он себе представлял, когда в пятилетнем возрасте улыбался мальчику, жившему через дверь от них. Ло Бинхэ жадно и голодно целовал его шею, и Шэнь Цзю покорялся, даже если его душа корчилась от отвращения. В другой жизни он бы плюнул Ло Бинхэ в лицо, но он — Шэнь Цзю, который родился в семье крестьян и был похищен Повелителем, держащим за горло все три измерения. В другой жизни он бы, возможно, знал мальчика, которого называл Ци-гэ.) Шэнь Цзю девятнадцать, и он замужем. Когда он заснул, Ло Бинхэ опустил руку ему на талию, скрывая улыбку в плече Шэнь Цзю, и прошептал: — Я поймал тебя, Учитель.