Пёрышки у птички, у Кроули две косички.

Хочу открыть Вам одну из самых страшных тайн Мироздания. Тайну, за которую люди складывали головы, отдавали все свои сокровища, дочерей и подвергались страшнейшим испытаниям. Ее бережно хранят все неземные создания. Когда Вы узнаете ее, то Ваш мир уже не станет никогда прежним. Вы уверены в своём желании? Мое дело маленькое, предупредить Вас да поделиться тем страшным знанием, что я храню уже тысячи лет. Назад дороги уже не будет. Так вот… Демоны, по сути своей, безумно чистоплотные. Они вынуждено выстраивают образ грязных, мерзких созданий, иначе страх у жителей поверхности Земли им не вызвать. Чем дальше продвигается человечество, тем тяжелее его напугать. Но, когда они оказываются предоставлены сами себе, демоны тщательно следят за чистотой, за порядком. Кроули не был исключением. Вся его квартира — пример идеальной системы, которая вот уже долгие годы работает и греет его чёрное сердце. Когда в эту систему вклинился Азирафаэль: со всеми своими старыми пыльными книгами, готовкой сложных блюд по вечерам, огромным старомодным граммофоном, жизнь демона перевернулась с ног на голову, прошлась на бровях, сделала еще один кульбит… И он привык. Нет, он абсолютно честно привык. Он повесил специальную огромную полку, куда счастливый ангел сгрузил все свои любимые книги. Рядом Кроули собственноручно установил резную тумбу для граммофона — когда Азирафаэль уезжал по своим ангельским делам, Кроули в полный голос орал на это железное чудовище, искренне надеясь, что в один прекрасный день оно сломается. Заканчивался третий год, Кроули проигрывал этот бой. С появлением Азирафаэля в его квартире, демон полюбил рутину. Ему понравилось вместе мыть посуду — ангел постоянно колотил изящные тарелки, поэтому был временно разжалован до вытирателя — было потрясающе раскладывать их одежду по шкафам, заматывая смеющегося ангела в самые невообразимые тряпки, пока он не станет похож на гусеницу в коконе. Но раз в год — если сравнивать продолжительность их жизни, можно сказать, что для них это было примерно раз в месяц, если не в неделю — раз в каждый год наступал один день, один очень особенный день. ~~ Кроули потер ладони, глядя на стол перед ним. Еще раз проверил все, считая по пальцам: маленькое полотенце, полотенце побольше, щетка с жесткой щетиной, щетка с мягким ворсом, щипцы для камина — вычищенные с помощью самого ядреного моющего средства — шампунь, бальзам, массажное масло. Все было на месте. Кроме одного очень главного элемента всего происходящего. Демон глубоко вздохнул и направился в сторону гостиной комнаты. Азирафаэль сидел на диване, подтянув под себя одну ногу, на колене лежала какая-то безумно старая, но потрясающе интересная книга. Ангел улыбался сам себе, наслаждаясь не только чтением, но и запахом страниц, их шелестом, ощущением бумаги под пальцами. Граммофон, чуть шипя, транслировал что-то из, кажется, Чайковского. Кроули очень пожалел, что не занялся этим невероятно раздражающим человеком и тот успел написать столько музыки. Стоило Кроули шагнуть в комнату, Азирафаэль вскинул голову с самой радостной улыбкой, но она мгновенно потухла. Потому что он увидел то, что периодически снилось ему в страшных кошмарах. Демон замер в дверях, сложив на груди сильные руки. Чёрная майка открывала его потрясающую бронзовую кожу и мышцы, перекатывающиеся под ней. Золотые глаза пристально смотрели на замершего пернатого, отмечая каждый его вздох и движение. А волосы… Волосы у Кроули были завязаны в две небольшие косы, по двум сторонам его головы. Чтобы не намочить. Не. Намочить. Дьявол. Он опять проморгал, забыл следить за календарем, совершенно забыл об этом. — Детка, — излишне спокойно позвал его Кроули. — Давай в этот раз обойдемся без погони по всему городу, сожжённых машин и ночи в изоляторе. Я прошу тебя. — Дорогой мой, — эхом откликнулся ангел, аккуратно откладывая в сторону самое первое издание «Доктора Живаго». — Я полностью согласен. Может, тогда, обойдёмся и без этого? Азирафаэль медленно поднялся на ноги, свято помня главное правило: зрение у змей достаточно слабое и они видят только те предметы и существа, которые двигаются резко и быстро. Медленные движения не вызывают у них напряжения. То, что Кроули уж впал в своё «охотничье состояние», Азирафаэль прекрасно видел. Во-первых, Бельфегор — украденный из зоопарка удав-альбинос — забился в притащенную из парка корягу до самого кончика хвоста. Во-вторых, Кроули покачивался из стороны в сторону, перенося вес с одной ноги на другую. Если Азирафаэль хотел уйти невредимым, нужно быть максимально аккуратным. — Я очень аккуратно ими пользуюсь, правда, — ангел медленно подходил к змею, протянув к нему руки ладонями вверх. — А ты так внимательно заботишься обо мне… Может быть, в этот раз я помогу тебе? Кроули прищурил внимательные глаза, вопреки напряжению мгновенно подавая руки в ответ. Ладони демона были уже, чем у Азирафаэля, но пальцы были длиннее. И его руки всегда были обжигающе горячими. Кроули чуть наклонился, позволяя поцеловать себя в щеку. — А ты точно справишься? — подозрительно спросил демон, едва заметно увлекая Азирафаэля в сторону просторной кухни. — Мне не хотелось бы облысеть во цвете лет. Азирафаэль цокнул языком, оскорбленно вскинув подбородок. Как Кроули мог только предположить, что он причинит ему вред? Он послушно шёл следом, окрыленный надеждой, что, в этот раз, ему удалось избежать страшной участи. Они остановились около большого окна, которое озаряло кухню ярким солнечным светом. — Если ты будешь руководить... — начал было ангел, но Кроули резко развернулся, поймал его в объятия и очень осторожно и нежно надавил куда-то в район солнечного сплетения. Азирафаэль шумно выдохнул, а за его спиной распахнулись белоснежно-кремовые широкие крылья. На пол полетели неудачно оставленные чашки, электрический чайник и коробки из-под специй. Запахло чем-то пряным. — Так нечестно… - проныл Азирафаэль, вцепившись в плечо поглаживающего по спине демона. Кроули ласково и успокаивающе зашипел, освобождая нежные крылья из плена домашнего свитера ангела. — Ангел, я же демон и всякое такое, — усмехнулся он, призывая из духовки небольшую тарелку с ароматными золотистыми блинчиками под брусничным соусом. — Я все утро потратил, чтобы приготовить их тебе. — Сам? — ахнул Азирафаэль, мгновенно забывая и о крыльях, и о подлом обмане. Кроули шутливо клацнул зубами и развернул восторженного ангела к себе спиной, успев вовремя пригнуться и не получить крылом по физиономии. Тарелку он торжественно вручил Азирафаэлю. — Сядь, расслабься и кушай, — Кроули нежно поцеловал его в шею, надев перчатки и вооружившись первой щеткой. — А потом, так и быть, я доверю тебе свои крылья. Демон очень мягко провёл по нежной коже меж крыльев, потом поочередно по каждому из сгибов. Крылья чуть трепетали от прикосновений. — А ты можешь… — тихо подал голос ангел. — Снять перчатки. Пожалуйста. Кроули замер на секунду, переживая острый приступ нежности к этому невероятному созданию, после чего избавился от них и зарылся горячими пальцами в перья. Азирафаэль низко застонал, чудом удерживая тарелку со своим подарком на коленях. Крылья распахнулись еще шире, практически снося люстру. — Видишь, детка, — он опалил покрасневшее ухо своим дыханием. — Если не сопротивляться, то ты тоже получишь удовольствие… Азирафаэль обреченно закрыл ладонью глаза, прикусывая губы. — Сейчас я закончу, — самым спокойным голосом продолжил Кроули, вытаскивая сбившийся пух и надломленные из-за сильного ветра перья, которые застряли неприятными комками. — И награжу тебя. Бельфегор недовольно покосился на белоснежное перо, упавшее ему на морду, и закрыл глаза. Как-то по другому он представлял себе змеиную охоту. ~~ Вельзевул стояла на стуле, чтобы быть убедительнее. Ее волосы были завязаны в кривой пучок на самой макушке. С тех пор, как она узнала, что волосы можно завязывать, и они не будут лезть в рот и в глаза, каждый день экспериментировал с прическами. Еще одной причиной было то, что пожарную сигнализацию нужно было затыкать почти каждые тридцать секунд. Если они сожгут магазин Азирафаэля еще раз, Кроули сожрет их целиком и будет переваривать до скончания времён. Габриэль замер у стены, прижавшись к ней спиной. Его глаза были широко раскрыты от ужаса. В них было все: ярость, страх, боль, паника и бесконечная… любовь. Он так сильно восхищался этим демоном, застывшим над ним судным изваянием, что становилось не понятно, как он жил раньше. Вельзевул двумя пальцами подняла очередной пиджак Габриэля: белоснежный, с прошитыми вручную манжетами и воротником, с коллекционными пуговицами. Взвесив его на руке, она перевела взгляд на архангела. — Кроули слишком нежен в своих методах, — ледяным тоном произнёс Лорд Ада, сверкая глазами. — Я не буду ждать три года, Габриэль. Но меня приятно радует твоё упрямство. Около ее ног уже была внушительная гора пепла, а в воздухе застыл чуть тошнотворный запах горящей ткани. Чиркнула зажигалка, которую она все это время держала в кулаке. — В очередной раз прошу тебя, — Вельзевул попыталась нежно улыбнуться, но Габриэль от этого побледнел еще сильнее. — Дай. Мне. Почистить. Твои. Крылья. Огонь приближался к одному из последних пиджаков Габриэля. Он собрался с духом и зажмурился. — Хорошо! Я понял! Ладно! — огромные крылья распахнулись, опрокидывая в зале стеллажи с книгами, задрожали окна. Вельзевул — от неожиданности, конечно, только от неё — пошатнулась, когда в грудь ей ударил поток ледяного свежего воздуха. Коротко вскрикнув, она завалилась назад, взмахнув руками. От постыдного падения ее спасли сильные руки, прижавшие к груди архангела. Тот мягко опустился на колено, чтобы демон смог встать ровно. — Дурень, — тихо буркнул Вельзевул, оттолкнув архангела от себя: щеки чуть окрасило смущение. Габриэль повернулся к нему боком, обнимая большим серым крылом. Демон покосился на него, после чего протянул руку, проводя по мягким перьям. Пальцы аккуратно соскальзывали с одного на другое, обводя края. Мелкий пух между ними щекотал подушечки пальцев. Архангел свернул крыло, обнимая им Вельзевула, накрывая будто чадрой. — Садистка, — мягко вернул ей Габриэль, смиряясь со своей участью. ~~ Михаил, зевая, спустился на первый этаж небольшого коттеджа, который Война сняла на свои отступные. Компенсацию за сорванный Армагеддон им выплатили достойную, поэтому, она смогла устроить им небольшие выходные. Солнце било в окна, ослепляя на секунду нежные после сна человеческие глаза. Михаил почувствовал запах пороха и дыма, который обычно преследовал его возлюбленную. Он только подумал о том, чтобы обернуться и поприветствовать ее, как сильный удар по затылку оглушил. Покачнувшись, архангел упал точно в подставленные руки рыжеволосой женщины. На ее скулах, высветленные солнечными лучами, плясали веснушки. Уложив Михаила на диван, она отряхнула руки и очень осторожно надавила ему на живот. Крылья с шелестом распахнулись, наполняя гостиную запахом озона и дождя. Война никогда не любила долгие прелюдии. ~~ День Чистых Крыльев подходил к концу. Солнце медленно спускалось к горизонту. Прохладный вечерний ветер пришёл в город. Азирафаэль, широко раскрыв чистые белоснежные крылья, сидел на животе Кроули. Счастливо щурясь, он облизывал медовые пальцы, медовые губы. Медовую грудь и медовый живот демона. Тот выгибался за движениями, стараясь, чтобы янтарная вязкая жидкость не капала на его крылья, цвета воронова крыла. Ангел, с непривычки, конечно выдернул ему-таки несколько перьев, содрал немного кожу, один раз даже наступил на крыло, но Кроули все равно был доволен. В их доме, кажется, образовывалась новая традиция, без криков, битой посуды и погони. Он не видел, но в самом основании крыльев, где Азирафаэль особенно тщательно тёр, на одном крыле проступил белый пух. В книжном магазине царил уют и мир. Габриэль, с нежной улыбкой, заплетал короткие жесткие волосы Вельзевула в маленькие косички, превращая демона в какого-то африканского божка. Вельзевул залечивал порезы на ладонях, полученные из-за особенно загрубевших и истерзанных перелетами перьев Габриэля. Михаил потирал большую шишку на затылке и озадаченно пытался вспомнить, куда потерял почти целый день. Война лежала у него на коленях и целовала его ладони, по-кошачьи щуря глаза. Она была жаркая, гибкая и такая желанная, что архангел быстро перестал искать партизан там, где их быть не может, и напрямую занялся своими обязанностями. Смерть, сидя в самых густых кустах в парке, облегченно выдохнул. Кажется, этот раз он смог пережить спокойно. Утки плавали вокруг него, недовольно косясь. Одна, особо смелая, подплыла ближе к нему. Смерть посмотрел на нее и зашипел, пытаясь напугать. Но птица вдруг осмысленно посмотрела на него чёрными, как ночь, глазами и, будь он проклят, ее клюв сложился в победоносную улыбку. — Ку-ку, — сказала утка голосом Хастура. — Пора мыться. Громкий визг на секунду оглушил трёх ангелов, двух демонов и одного Всадника. Они оторвались друг от друга, озадаченно глядя по сторонам. Но вечер был тёплым, тихим и очень уютным. Поэтому спасать Смерть от чистки его смертоносных крыльев никто не пошёл.