Рассвет "Затмения"

Он открыл глаза, встретив ожидаемый и привычный мрак. Разве что кое-где перемигивались ровным светом голографические панели редких приборов, все же каюта, а не мостик. Впрочем, управлять яхтой, при желании, можно было даже отсюда. Занял сидячее положение, поочередно хрустнув суставами. Тоже традиционная рутина, конечности после сна вечно деревянные, но это объяснимо. Перевел взгляд вбок и мечтательно улыбнулся. Там, на алых простынях — научил их горький опыт — абсолютно недвижно лежало обнаженное тело Гермионы, чья бледная кожа в полумраке переливалась серебром. Похоже, вчера они отрубились сразу после сеанса бурных постельных утех, не успев толком закутаться в тонкое шелковое одеяло, которое сбилось у ее ног. Надо сказать, открывая тем самым умопомрачительный вид на точеную спинку и манящие своей формой ягодицы… Хотя обычный человек, скорее всего, быстро заприметил бы в соблазнительной картине подвох, ибо подсознание — интересная штука. Покойника от живого на раз отличит. Гарри нежно провел вдоль ее позвоночника пальцем, как и всегда ощутив касанием лишь холод. Некогда его это испугало — ошибка, чуть не стоившая Гермионе какой-никакой, но жизни, туго закрутив и так сжатую спираль отчаяния. От добровольной встречи последнего рассвета ее, в то утро, отделяли жалкие секунды… Сколь же беспечны они были в те времена, уверившись, будто с победой над Волдемортом все закончилось! А затем, в Австралии, случайный вампир-гастролер наткнулся на едва воссоединившуюся семью Грейнджер. Хотя отступник и понятия не имел, что среди трех осушенных жертв затесалась ведьма, к тому же героиня войны. Сутки спустя Гермиона восстала, с опустошающим ужасом обнаружив рядом с собою бесповоротно мертвые тела родителей. И ощутила Жажду. Обычно, даже преступившие законы общины вампиры стараются не кормиться за счет волшебников, даром, что такая кровь для них заметно питательнее. Маглы элементарно безопаснее, благо, будучи выпиты без остатка, сами обернутся, только если к тому кровососом заранее предприняты определенные шаги. Но врожденная магия все осложняет, ее носители, когда они достаточно сильны, цепляются за жизнь до самого конца. И вернувшись из-за грани, оказываются лишены традиционных пут верности к своему «сиру». А так же, в ослабленном виде, сохраняют способность творить заклинания. Вместе с типичной стремительностью, ловкостью и силой ночного народа, это порождает потенциально грозного противника. В известной письменной истории, подобных вампиров-волшебников можно пересчитать по пальцам двух рук. И каждый оставил за собой настоящий, отчетливый след, чье эхо звучит по сей день… Гарри не знал, кому возносить хвалу за то, что перед роковой поездкой в Австралию, ему с превеликим трудом удалось убедить Гермиону воспользоваться международным порт-ключом, вместо банального билета на самолет. Возможно блажь, подсознательное желание сократить время расставания, или наитие. Просто иначе подруга, вероятно, даже не смогла бы вернуться безопасно в Лондон, не сгорев на солнце по дороге, предварительно учинив дикую бойню среди ненароком подвернувшихся людей. Поттера до сих пор изредка преследует рисуемая безжалостной памятью картина, как услышав стук за полночь, он с опаской открыл дверь особняка Блэков, и нашел на пороге ее, дрожащую, чудовищно бледную, со всклоченными волосами, кровавыми дорожками слез на щеках и алыми искрами в переменившихся от голода глазах. Гермиона тогда пришла попрощаться. Она отказывалась лишаться человечности, сдаваться собственной жажде, и всерьез готовилась наложить на себя руки. Но перед тем пожелала в последний раз увидеть его, лучшего друга, с которым пережито столь многое вместе. Для Гарри же этот миг послужил началом очередного сражения, где на кону — существование и душа самого дорогого существа в целом мире. Его отчаянная мольба повременить с окончательным решением вылилась в многочасовой спор, утихший под самое утро. Но Поттеру удалось выиграть драгоценное время. А затем последовал лихорадочный месяц поисков способа вернуть девушке волю к жизни, выдернув ее из суицидальной депрессии. Сперва он обворовал центр переливания крови. К сожалению, быстро выяснилось, что качество добытого там консервированного «пайка» недостаточно для толкового утоления жажды. Но для элементарного выживания этого на первое время хватало. Однако внешние обстоятельства будто намерено стремились осложнить дело. Так судорожные попытки заручиться помощью соратников по ордену Феникса закончились ничем, полученные дежурные соболезнования и пустое сочувствие делали только хуже. Например, Кингсли не смог придумать ничего лучше, чем со скорбным лицом посоветовать Гермионе присоединиться к британской общине вампиров. И тут же назидательно напомнил, де пускай охота на ее «сородичей» и запрещена законом, формально, но к опустившимся до убийств особям это уже не относится. Да плевать хотел новоиспеченный министр, что в общине обращенная ведьма не проживет и нескольких дней, ее там остальные из банального страха забьют кольями. Но для него Гермиона Грейнждер уже, по факту, умерла, а разговаривал Кингсли так, с анимированным трупом. Прочие «друзья» в этом плане оказались ничем не лучше. Но больше всего вреда нанесли Уизли. Рон, умудрившийся в беспардонно оскорбительной форме сообщить ей о разрыве их отношений. Джинни, что не единожды постаралась убедить Гарри «перестать держаться за прошлое», «не губить их совместное будущее», и тому подобный бред. Да еще Молли со своими назойливыми призывами вернуться «к семье, домой, в Нору». Все вместе они стоили Гермионе очередной попытки самоубийства, после которой Поттер закрыл особняк практически ото всех и окончательно потерял сон, стремясь уследить за подругой, уверившей себя, будто стала обузой. Хорошо еще днем она всегда спала, мертвым сном, буквально. Но образ рассвета, сжигающего ее распадающуюся прахом фигуру, в те дни начал преследовать Гарри в кошмарах. А заодно поменял форму боггарта. Именно тогда он решился на крайний шаг и неуклюже признался ей в любви. В ответ девушка с печальной улыбкой популярно объяснила — каково это, быть вампиром: приглушенные чувства, и особенно осязание; бездыханность; сердце, что бьется только в состоянии бодрости и гонит по венам чужую кровь; непроходящий холод, ослабевшая, с трудом слушающаяся магия; наконец — пропавшее начисто сексуальное влечение к кому либо. Про неспособность к деторождению и упоминать незачем. Много ли ему толку с куклы, от недавно живой Гермионы Грейнджер заполучившей лишь внешность и память? Это был переломный момент, когда Гарри Поттер, впервые для себя, едва не опустил руки. Чтобы полминуты после, разметав выбросом мебель взорваться яростью, прижать к стене позабывшую в испуге о собственной превосходящей силе Гермиону, и с треском оторвав ворот своей рубашки, прорычать:  — Пей! И она подчинилась приказу, словно в трансе вонзив клыки в подставленную шею. Тем самым, впервые вкусила полную жизненной энергии влагу, рядом с которой консервированная кровь из пакетов — пустой жалкий суррогат. Ощутила, как затихает вечная жажда, пока по телу разливается тепло, вернувшее с собой остроту восприятия, как покалывают пальцы, и тесные объятия с мужчиной, годами являвшимся центром ее вселенной, вызывают приятное томление между ног… Все вместе это сформировало такую лавину эйфории, что Гермиона едва не потеряла счет времени. Остановиться, вспомнив о реальности, ее тогда заставила внезапная потеря равновесия, вызванная стремительно подобравшейся к Гарри слабостью. В ужасе от совершенного деяния девушка разжала хватку, а волшебник, неуклюже отшатнувшись назад, завалился боком на пол и потерял сознание. Очнулся Поттер от падающих на лицо капель, то плакала над ним уже знакомыми кровавыми слезами пышноволосая ведьма, нежно баюкающая его голову. И стоило ей заметить раскрытые зеленые глаза, как Гермиона, взвизгнув, наклонилась вниз и с жадностью нашла губы Гарри своими. Рядом от ее рывка громко звякнули покатившиеся в стороны склянки из-под кроветворного зелья. Это был странный, отчаянный поцелуй, полный страха потери, сожаления, мольбы и надежды. А сразу вслед за ним началась истерика, стартовавшая с увесистой пощечины. Надо сказать, разгром мисс Грейнджер с вампирской мощью устроила тотальный, гостиную дома Блэков пришлось потом восстанавливать практически с нуля. Зато стоило пыли улечься, спустившая пар ведьма принялась в излюбленной манере разбирать новую информацию. Как оказалось, кровь Гарри возвратила ей, на время, значительную часть спектра человеческих чувств, испытываемых при жизни. И в качестве полезного дополнения — привычную силу волшебства. На волне настроения у Гермионы даже получилось наколдовать патронус, правда, этот шаг немного подстегнул жажду. Всего же тех, примерно полутора литров выпитого, хватило на целых четыре часа сравнительно нормальной жизнедеятельности и чуть сверху умерено сносной. Так в бюджете Поттера образовалась критически важная статья регулярных трат: сначала на те самые кроветворные зелья ящиками, а чуть позже — на реагенты для них, благо подруга взялась сама необходимое варить. Только сначала пришлось протестировать степень полезности свежей крови, недавно сцеженной в бутылку, ибо собственным клыкам, вкупе со способностью вовремя остановиться, Гермиона пока не доверяла. И определено не желала опять доводить Гарри до обморока. Можно сказать, быт налаживался. Но вечно оставаться добровольной затворницей на Гриммо мисс Грейнджер не могла, не в ее это характере. Хотя с возвращением воли к жизни она вновь обрела жажду знаний, нацеленную, в тот момент, на информацию о собственном состоянии, раз уж другой кровосос в роли наставника под рукой отсутствует. И, надо сказать, перелопачивание библиотеки Блэков дало немало пищи к размышлению. Подчас жутковатой, вроде способа увеличить собственное могущество, выпивая себе подобных, так называемое диаблери. За практику коего сообщество вампиров, если дойдет единый слух, в момент объявит на каннибала всеобщую охоту. Вот только прочитанное плотно засело у Гермионы в голове. Ведь где-то, оставляя за собой череду из высушенных трупов, продолжал свой путь убийца ее родителей… Гарри согласился помочь найти ублюдка без колебаний. И даже не высказал ни единого возражения, когда подруга честно сообщила о том, что именно собирается с убийцей потом проделать, чем порядочно ее удивил. Даже смешно, на все выслеживание и поимку у них ушло каких-то кратких два месяца. Начали с просмотра памяти в думосбросе, и последующего тщательного переноса нужного лица на бумагу. Затем перелет в Австралию, во время которого Гермионе пришлось торчать в зачарованном комфортабельном сундуке, ибо заказывать у Министерства международный порт-ключ посчитали неразумным — слишком жирный оставит бумажный след. Потом «империо» на нескольких полицейских чинов, отвечающих за камеры наружного видеонаблюдения, около недели ожидания и вуаля! У них есть адрес проживания искомой личности в Мельбурне. Захват вообще не представлял никакой сложности, потому как Поттер поперся на дело днем. Причем, от греха подальше, под мантией-невидимкой, плюс куча чар сокрытия. Лежащее на диване бревном мертвое тело неопрятного вампира оказать сопротивление даже не пыталось. Проснулся сей смертник, уже будучи плотно завернутым в стальные кандалы, покрытые рунами. К разочарованию мисс Грейнджер, кровосос свою собственную жертву даже вспомнить не соизволил, ее родителей и подавно. Зато вопил, пока его осушали — как поросенок на бойне. Оставшуюся от него, по итогу, сухую труху оболочки в ничто отправили одиноким «эванеско»…  — О чем задумался, милый? — раздалось вдруг со спины. А следом торс Гарри обернули ловкие прохладные руки. Поттер меланхолично усмехнулся.  — Да так, вспоминаю, с чего все это началось, — ответил он, махнув неопределенно на незабываемый вид за бронированным обзорным окном десятка метров шириной, прямо перед собою. Там, из-за мерцающей ночными огнями поверхности голубой планеты, освещая линию терминатора, медленно выползало Солнце. А вокруг виднелись бесчисленные рукотворные спутники, космические корабли, станции и главное — составленное из последних, практически оконченное орбитальное кольцо исполинского масштаба. Гермиона многозначительно хмыкнула.  — Ты о жабе Невилла? — предположила она, уместив подбородок мужу на плечо.  — Э-эх, а вот это точно хорошее было начало, — широко улыбнулся Гарри всплывшей в голове памяти. — Но нет, я про случившееся двести лет назад. И твою первую жертву.  — Двести лет! — ахнула ведьма. — Действительно, насколько быстро летит время. И верно, ведь ничего этого могло и не быть. А мы сами могли прожить обычную человеческую жизнь, обзавестись детьми, состариться…  — Например, вместе с Уизли? — фыркнул саркастически Поттер. — Нахрен такое счастье. Не случись то, что случилось, я бы упрямо, как баран молчал бы в тряпочку о своих чувствах даже на твоей гипотетической свадьбе с Роном. А дети… в некотором смысле они у нас есть, пускай ты их и не рожала, — он кивнул озвученным мыслям, продолжил:  — Зато мы стали, как минимум, соавторами пинка планетарного масштаба, отвешенного развитию человечества. И черта с два без тебя кто-нибудь надумал бы рабочий способ превратить Венеру в запасную планету. Воду, допустим, ладно, с астероидами получилось бы натаскать, а вот раскручивать шарик кто и как будет? Короче, в лучшем случае, пытались бы человеки щас на маленьком пыльном Марсе яблони выращивать. И то не факт. Тут Гарри не удержался, нарочито показав средний палец уже на четверть высунувшемуся из-за Венеры светилу.  — Мальчишка! — звонко рассмеялась данному кривлянию Гермиона. И без предупреждения вонзила обнажившиеся клыки в его шею, сделав со вкусом несколько глубоких глотков пьянящего, наполненного чудовищной мощью нектара жизни, прежде чем текучим движением переместиться Поттеру на колени.  — Хочу тебя, — страстно прошептала ведьма испачканными алыми губами. — Пусть Солнце смотрит и бьется в собственном бессилии! Согласием ей послужил голодный утробный рык и ответный, удивительно нежный укус, спровоцировавший прилив наслаждения. В конце концов, нет для вампира крови желанней, чем кровь возлюбленного, и нет доверия выше, чем готовность поделиться своей. Особенно если это кровь женщины, возведенной другими в ранг ночной богини, чье имя произносится с благоговейным трепетом. Сколь многих они вдвоем выпили без остатка? Как часто на них объявляли охоту? Сначала сородичи, затем и волшебники, со всего мира. Все они провалились в общем стремлении, по итогу став дичью. Даже могучие Батори и Цепеши, два величайших тысячелетних клана, отложившие вражду, дабы положить конец буйству парочки «выскочек». И тем самым уложили очередной камень крепнущей неостановимой силы. Но задолго до того, сразу после второго возвращения из Австралии, Гарри, не откладывая в долгий ящик, попросил ее руки — отчасти из опасения, что теперь, свершив месть, она вновь захочет уйти из жизни. Еще три года их невероятный, для посторонних, тандем наводил ужас на переступивших черту темных существ, обретя славу лучших борцов с нечистью. А потом, внезапно, Гермиона потеряла страх перед солнцем. Зато в тот день многократно усилился страх потерять мужа, ведь когда количество перешло в качество, тайна, хранимая ими ото всех, оказалась раскрыта сама собою. Именно тогда, ради нее, он решился на финальный шаг, туда, откуда нет возврата. Чего стоило убедить жену осушить до конца его тело… Развернувшаяся дальше бесконечная бойня за каких-то жалких десять месяцев даровала Поттеру персональную способность ходить при свете дня, на равных с Гермионой. И только девятнадцать лет спустя остальной мир, спрятанный статутом, наконец, сдался. Министры магии посыпали голову пеплом и возлагали вину на погибших предшественников. Лишившиеся всех старейшин вампиры, низведенные до жалобно трясущейся толпы, клялись на крови в вечной верности. Вожаки стай оборотней, поджав хвосты, приходили на поклон с дарами. А собственно чета Поттеров, вздохнув свободно, занялась персональным образованием, изредка с неудовольствием отвлекаясь, чтобы ленивым движением той или иной брови задать направление мировой политики… Утренний сеанс диких постельных игрищ продлился достаточно долго и привел в окончательную негодность очередной комплект белья. К несчастью, «репаро» тут бесполезно, фонящие магией красные кляксы то тут, то там надежно хоронят работу заклинания. Но не зря же у них запасными наборами безразмерный шкаф битком забит?  — Чем займешься? — поинтересовался Гарри у прильнувшей сбоку спутницы жизни.  — М-мм, наверное, окончательными расчетами, — промурлыкала та, вырисовывая на его коже узоры пальцами. — Так не хочется вставать! Но первый прыжковый двигатель сам себя не откалибрует. И если мы сейчас не вылезем из спальни, то наше любимое уютное «Затмение» и весь следующий месяц проболтается без дела в Солнечной системе. Однако, вопреки своим словам, ведьма не сделала ни малейшего телодвижения, чтобы подняться. Поттер разгадав знакомый намек, расплылся в улыбке.  — Да-да, знаю, и благородные мы, не можем оставить все как есть, иначе, в конце концов, людишки распотрошат на запчасти распоследние астероиды, да тут же примутся убивать друг друга, за каждый кусок руды. Хотя до сего знаменательного момента, по всем прикидкам, еще энное число десятков тысяч лет, даже с учетом самых оптимистических прогнозов роста численности населения вместе с потреблением сырья. Но, конечно же, это все фигня и новые миры для колонизации нам нужны уже вчера! — с данной тирадой он резко встал, подхватив Гермиону на руки.  — Потому, во имя спасения человечества, мы отправляемся на завоевание собственной ванной! — торжественно возвестил Гарри, сделав десяток шагов, и швырнул весело визжащую супругу в углубление с водой на полу каюты, собою напоминающее скорее небольшой бассейн. Возможно, их «Затмение» не самая роскошная яхта бороздящая просторы Солнечной системы, но по уровню комфорта уж точно находится где-то в верхних рядах списка. Дополнительно, с громадным отрывом наиболее технологически продвинутая. И вооружена до безумия, сверх того. Найдите еще хоть одну такую, с осевым орудием способным разогнать вольфрамовую болванку почти до полутора процентов скорости света! К слову, сходные по мощи пушки ныне на линкоры ставят, кораблей данного класса во флотах ведущих государств Земли всего-то около двух десятков наберется. Все вместе взятые, при обязательной свите из вымпелов поменьше — ударная сила, с которой необходимо считаться, и чью дорогу в большой космос скоро пробьет именно «Затмение». Пускай о данном факте узнают только редкие посвященные, это неважно… А важен лишь горизонт и неустанное стремление к нему. Уж его Поттеры человечеству обеспечить постараются.