Скучаю по тебе

- Ты опять жрёшь? - Не жру! - Жрёшь! - Не жру! - А что ты делаешь? - Кушаю. - Кушает он! – фыркнул Локи. – Ты ещё скажи вкушаю, лакомлюсь, снедаю, уплетаю, уминаю, столовничаю, трапезничаю, угощаюсь… - Да, так и есть, - осклабился во все зубы Тор. - Да ничего подобного! – разозлился Лафейсон. – Ты жрёшь и пьёшь! Причём в три горла! - Почему в три? – удивился Одинсон. - У меня оно одно. Локи закатил глаза. - Это выражение такое. - Какое? - Метафорическое! – процедил Лафейсон. – Твои мозги испарились вместе с щелчком Таноса что ли? И ты решил нарастить пузо вместо оных? Хотя были ли они у тебя?.. Тор пожал плечами. - Просто мидгардская еда и пиво очень вкусные. Пиво особенно. - Кто б сомневался, - откликнулся Локи. – Мне иногда кажется, что ты помесь тутового шелкопряда и саранчи. Они уничтожают всё на своём пути. Вот так же и ты в момент проглатываешь всё съедобное, что в поле твоего зрения. - Да не жру я! Чего пристал? – обиженно выкрикнул Одинсон. - А за спиной что? - Где? - За спиной. - За чьей? - За твоей, идиотина. - За моей кресло. - А между твоей спиной и креслом. - Ах, это, - гыгыкнул Тор, отодвигая ногой большой пакет из закусочной быстрого приготовления, которую пять минут назад доставил курьер. – Это не моё. - А чьё? - Я не знаю. Ошиблись, наверное. - Тогда давай позвоним туда, откуда это принесли, - предложил Локи. – Пусть заберут. Нехорошо объедать твоих любимых мидгардцев. Ты ж их защитник! Мститель и отомститель! Одинсон посмурнел. - А может…это подарок… - пробухтел он, но тут же просиял и уцепился за эту мысль, как утопающий за соломинку. – Да! Это определённо подарок. Подношение мидгардцев своему защитнику. Вот! Выкуси! - Да я бы и рад! Но кое-кто всё сожрёт, глазом не моргнув и не поделившись ни с кем! – припечатал Локи. – Или почему я по-твоему такой худой. - Почему? – изумился Тор. - Потому что ты жрёшь!!! – рявкнул Лафейсон. - Аааа… Ты есть хочешь? - И как это ты догадался? – наигранно подивился Локи. – Прям открытие века, что возле тебя живут другие, и им тоже надо питаться! - Так бы и сказал, - откликнулся Одинсон, ныряя в пакет чуть ли не целиком. – Я ж не знаю, что именно ты имеешь ввиду, когда сыпешь своими метафорами. - Это, выходит, я виноват, что в холодильнике мышь повесилась, - всплеснул руками Лафейсон. Тор тем временем извлёк из пакета гору снеди, выложив всё на стол. - Вот! Бери всё, что душе угодно. - Благодарю, ваше жрательное величество. Вы такой заботливый, - скривился Локи и схватил контейнер с суши и всё, что к ним причитается. Тор же откупорил пиво и, отрезав себе половину пиццы, принялся наворачивать за обе щёки. Из комнаты послышался писк Миека и вопль Корга: - Тор, он опять меня обставил! Скажи ему, чтоб не жульничал! - Я не жульничаю! Как ты мог такое вообразить? Это обидно, знаешь ли, - донёсся до братьев возмущённый голос Грандмастера. - Я не виноват, что твоё умственное развитие не может постичь всех хитростей земных технологических игрищ. - Гаст, да поддайся ты ему разок. Вдруг прекратит ныть, - крикнул Лафейсон. - Но в таком случае, это и будет жульничество, - возразил Грандмастер. - По крайней мере, хоть какое-то время не будет жаловаться и портить мне аппетит. Хотя чего ты хочешь от друзей моего братца? Такие же скудоумные, как и он! Только оружием махать горазды. - Что такое скудоумный? – поинтересовался Корг. - Очень умный, только с другого конца, - ответил Локи. - Ничего не понял, но мне понравилось, - радостно провещал Корг. - Ещё бы, - прыснул Лафейсон. - Прекрати сейчас же! - надулся Тор. – Ни я, ни мои друзья - не слабоумные! - Скудоумные, - поправил Локи, отправив в рот последний кубик суши. - Именно! – подтвердил Одинсон. – На своего разукрашенного дружка лучше глянь. Лафейсон усмехнулся и, прищурившись, осведомился: - Тор, а ты, случайно, не беременный? - Чего?!! – тот вылупился на братца, отвесив нижнюю челюсть, что вся не пережёванная еда вывалилась на стол. - Я спрашиваю, не на сносях ли ты. - С чего это ты решил? - Просто ищу причину твоей непрекращающейся жральне. У тебя там один ребёнок? Или, может, двойня? Тройня? - Хватит издеваться, - насупился Тор. – Это не смешно. Локи притворно округлил глаза, изображая ужас. - Неужели ты оказываешь услуги суррогатного материнства? Одинсон набычился ещё больше, сверля глазами брата, а того несло дальше. - А вообще, ты молодец. Нащупал золотую жилу. Мужчине ведь больше заплатят, чем женщине. Да и в каких мирах это видано, чтоб дитя родил не кто-нибудь, а сам царь Асгарда? Гляди, про тебя ещё в газетах напишут. Твой авторитет у Мстителей взлетит до самого Сакаара. Я б никогда не догадался так опуститься. Отец с мамой гордились бы тобой. Тут Тор не выдержал. В его голубых очах заискрились молнии, и через считанные секунды на улице грянул такой гром, что домишко братьев заходил ходуном. - Тор! Что происходит?! – паниковал Корг. Миек вопил от испуга на все лады. - Искорка, ты, главное, не нервничай. Всё будет хорошо, – Грандмастер закутался в свой золотистый халат, словно это его могло уберечь от гнева громовержца. В окно комнаты колотила рассерженная Валькирия. - Какого хрена ты творишь?!! Всю деревню распугал! – верещала она в открытую форточку. – Семейка придурков! А Локи и бровью не повёл. Сидел и смотрел на брата, всё так же лукаво ухмыляясь. Это неимоверно взбесило Одинсона. Он вскочил, дабы наказать засранца, чтоб не повадно было юродствовать, и…проснулся, уставившись стеклянным взором в обшивку космолёта. И тут он осознал в очередной раз, что это был всего лишь сон. Тор откинул одеяло в сторону и сел на кровати. Протёр глаза и глубоко вздохнул, приходя в себя. Сердце стучало о грудную клетку, норовя выпрыгнуть, а в душе сплелись тугим клубком сожаление и горечь потери. Почти каждую ночь Одинсону снились сны о брате. Каждый раз разные, но такие реалистичные. И, просыпаясь, Тор чуть не выл из-за тоски по брату, одиночества и собственного бессилия, что не смог хоть как-то защитить Локи, когда они столкнулись с Таносом. Был же шанс, и не один, зарядить молниями в безумного титана и его приспешников, но вместо этого он стоял на коленях и смотрел, как его последнему живому члену семьи сворачивают шею. Да, Тора удерживали силой, но, если честно сказать, оправдание так себе. Он должен был все силы вложить в борьбу и идти до конца, как тот же Хеймдалль, но… Одинсон стиснул кулаки. Какой он теперь воин, если не смог спасти то малое, что осталось от его семьи? Тор сглотнул, подавляя в себе злость на самого себя и на целый мир, и взглянул в иллюминатор. Звёзды за пределами космического корабля сверкали своим холодным светом, обещая новые впечатления и приключения. Когда Одинсон прощался с Валькирией, он сказал, что ему нужно узнать, кто он такой, и что намерен стать тем, кто он есть на самом деле. Разумеется, он не лгал. Но на самом деле, Тор хотел найти Локи, если уж вся эта заваруха с перчаткой камнями бесконечности открыла новые миры и вселенные, а вместе с этим и новые возможности. Поэтому он очень надеялся, что всё равно где, хоть на краю миров, его зеленоглазый поганец с вечно хитрой улыбкой и ножом за пазухой живёт и дышит.