Странный и Особенный День

Этим вечером довольно ветрено. Слышен только шелест листьев, стук ветки в окно и сопение моей малышки. Она заснула после очередной истерики. Снова пришла ко мне и начала плакать. Мстители знали о её хрупкости, низкой самооценке и ежедневной боли. Никто ничего не делал. Все спихивали на меня, ведь никто не знал что делать. Зато знала я. Я совсем тихонько подошла и села на корточки рядом. Я начала осматривать её. Прядки её красивых волос были повсюду, она крепко обнимала подушку, её костлявые ручки были около её губ, она выглядела так, будто пыталась лечь клубочком и чтобы её больше никто, никогда не трогал. Видя такую картину я чувствую только спокойствие, нежность и желание прилечь рядом. Тяжкий вздох, и улыбка пропадает с лица. Моя любовь к Ванде перешла все границы которые я сама же себе и поставила. Я больше не её друг, вернее, я не хочу таковой быть. Я не хочу, чтобы о моей любви к ней знал весь мир или чего там хотят все парочки. Мне просто хочется, чтобы она знала о том, что я люблю её. Мне больше ничего не хочется, ни взаимности, ни милых поцелуев под луной, совершенно ничего. Просто чтобы она знала. Я могу ей сказать это, но что-то постоянно заставляет проглатывать слова. Что-то — такое же неизвестное как то, что сейчас заставило мои глаза мокнуть, душу ныть и вызвало сильный дискомфорт каждой секунды проведённой вместе с Вандой Максимофф. Что изменится если она догадается? Если я покажу свои чувства?! Ничего?! А я не знаю. Но я действительно хочу, чтобы она видела меня такой. Не твёрдой Наташей Романофф, а действительно той, которая чувствует. Чувствует то же, что и она. Внезапно в мысли ворвалась возмутительная, наглая, переходящая всё те же границы идея. Сердце делало быстрые удары от предвкушения. Я поднесла свою руку к её лицу и сделала три периодичных щелчка. Спит. Я не смогла сдержать улыбку. Я поднялась, обошла кровать и со вздохом, набравшись смелости, легла рядом с ней. Что-то внутри трепетало от осознания моей близости к Ванде в данную секунду. Я подвинулась чуть ближе и вдохнула её запах. Она пахла кофе, персиками и выпечкой. А мне жутко хотелось, чтобы она пахла мной. Принадлежала мне. От таких мыслей хотелось утопиться. Я закрыла глаза и провалилась в сон, запретив перед этим даже пальцем прикоснуться к Ванде во сне. ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ Меня разбудил скрип кровати и я с ужасом поняла, что я проснулась позже, чем Ванда. Я всегда была ранней пташкой и была одной из тех, кто просыпается самым первым в башне Мстителей. Ванда же была той, кто спит до обеда и может половину ночи проводить у меня в комнате и рассказывать обо всём что её тревожит, радует или злит. На этот же раз это я была у неё в комнате и чувствовала, что не имею право здесь находится. — Наташа? — Раздался тихий шёпот Ванды и что-то ёкнуло у меня в груди. Но глаза я не открыла. Я почувствовала как она улыбается своей милой улыбкой и вздыхает. Как она прикрыла меня одеялом и уже собиралась спускаться вниз. — Я люблю тебя. — Неожиданно вырвалось у меня и я резко замолчала, притворяясь, что я всё ещё сплю. Долгая тишина. Я знала, что она всё ещё здесь. Я ждала, что она осмыслит мои слова, подумает, что я сказала это не ей и спокойно пойдёт вниз. Но этого не произошло. — Я тоже тебя, Наташа. Спасибо за всё что ты для меня делаешь. — Ответила она мне и после этого уже вышла из комнаты. Я осталась лежать на месте до тех пор пока с первого этажа не раздалось громкое «Доброе утро, Ванда!» от каждого мстителя который не спал (хотя логичнее сказать — от каждого мстителя в принципе, потому что Ванда всегда просыпалась позже всех) Я наконец открыла глаза и села на край кровати. Решив осмотреть комнату, я увидела огромное количество подушек, плюшевых игрушек, книг, свитеров и конечно же фотографий со всеми мстителями, особенно со мной и паучком. Питер был ещё одним мстителем, который являлся личным психологом для всех, который может неожиданно обнять со спины, предложить поесть мороженое и посмотреть какой-нибудь из его любимых подростковых сериалов.  — Пора вставать… — Сказала в пустоту я и пошла в сторону лестницы. Спустившись меня оглушило уже привычное «Доброе утро, Нат!». Я была готова к этому, так что продолжила идти к бару на кухне, где весело готовили Ванда с Виженом. Я старалась не смотреть на неё, зато она частенько посматривала на меня, прожигая мою спину взглядом. — Эй, Нат! Как-то ты сегодня долго спала, Стив аж забеспокоился! Пошёл к тебе, а тебя там и в помине нет! Признавайся, с кем из Мстителей у тебя был фондю? — первым же делом съязвил Тони. — С работой, Старк, с работой. — как можно более спокойнее ответила я, налила себе выпивку и присела на край дивана где уже нежились Питер и Уэйд. Даже они стали любимой парочкой для всех, а я всё держу свои чувства на замке, каждый день обещая, что вот вот признаюсь ей. Но я не решаюсь. Может это и к лучшему, я не хочу, чтобы Мстители перестали считать меня безэмоциональной машиной, не хочу, чтобы Мстители перестали видеть во мне стойкость и силу духа. Не хочу, чтобы я перестала видеть в себе это. Но хочу, чтобы Ванда перестала. И увидела меня настоящую. И я хочу не верить ей и продолжать врать самой себе. Ведь решение всех проблем это когда ты врёшь сама себе, что тебе всё равно. Я смотрела на Ванду, она резала овощи. Её волосы лезли ей в лицо и мешали обзору, но видимо, ей было всё равно. Она была занята своими мыслями. И эти мысли её злили, выбешивали, доводили до отчаянья… — АЙ! — Неизбежный конец агрессивного нарезания овощей. — Ванда, милая моя, будь аккуратней! Я сейчас достану аптечку. — Сказал Вижен и начал рыться в шкафчиках. Видимо, Старк опять шутит над бедным андроидом, переставляя вещи с полки на полку. Пока Ванда промывала порез на неё была устремлена солянка разных взглядов. От раздражения до сочувствия, от полного безразличия до умиления. Ванде очень сложно давалось признание в рядах Мстителей, ей приходилось доказывать, что она не слабая, что ей можно доверять, что она может взять на себя роль Мстителя, хотя по мне, всё равно достойна её больше любого из нас. Внезапно мне стало некомфортно в компании родных мне Мстителей. Сбежать от всего хотелось невыносимо. Я с какой-то неизвестно откуда появившейся раздражительностью поставила бокал на стол и быстрым шагом направилась к лестнице. Теперь уже в свою комнату. ~~~~~~~~~~~ Я упала на кровать и тихо скрипела зубами от несправедливости. Просверливая потолок взглядом я не обращала внимание ни на вещи вокруг меня, ни на звуки, ни на время. Хотя я осознавала, что Мстители уже давно звенят бокалами, смеются, пробуют еду Ванды и рассказывают о былых деньках. Мне было всё равно. Мне не хотелось там находится. Вдруг в комнату зашла Ванда. Без стука и прочих формальностей которые соблюдают обычные люди. В руках у неё была тарелка какого-то неизвестного мне блюда. «Лучше бы борщ сварила. Была бы отличной женой. " — про себя пошутила я, вытерла мокрые от слёз глаза и присела на кровать ожидая, скорее всего, долгого разговора между нами. Ванда положила тарелку на тумбочку и присела рядом. — Наташа, у тебя всё хорошо? — очевидно, что из вежливости спросила Ванда. И не потому, что ей всё равно, даже наоборот. Она сейчас видит саму Наташу Романофф, всю в слезах. Как тут не испугаться. — Да, всё хорошо. Тебе не нужно беспокоиться. — быстро проговорила я, в надежде, что она прекратит после этого разговор. — А я думаю, что нет. — Тихо проговорила Ванда, но достаточно, чтобы я услышала. Она положила мне руку на плечо и сделала задумчивую паузу, которая помогала набраться ей силы для следующих слов. — Я вижу, что тебе сейчас тяжело и грустно. Я не знаю причины, но… Мне показалось, что лучше сказать сейчас, чем молчать всю чёртову жизнь. Ты мне нравишься, Наташа. Я влюблена в тебя. Я ЛЮБЛЮ тебя! Я старалась осознать её слова, мысли кружились в голове, но я так и не могла придумать другое значение этим словам как не грёбанное признание в любви от Ванды Максимофф, девушки, в которую я влюблена давно, девушки, которую мне хочется оберегать, любить и защищать ценой своей жизни. Я заметила как сильно Ванда ждёт хоть какого-то ответа, но я не могла выдавить из себя и слова. Казалось, что я проглотила язык. Поэтому я решилась на то, чтобы притянуть её к себе и поцеловать. Поцелуй был горячий, жадный и долгий. А её губы мягкие и тёплые. Когда Ванда расслабилась, я не отстраняясь положила свои руки на её плечи, а она свои мне на талию, тем самым мы стали ближе, чем были когда-либо. Эта близость кружила мне голову, опьяняла. Я не могла поверить в происходящее. Наконец мы отстранились и взглянули друг другу в глаза. Я увидела смущённую улыбку, она была самым чистым ангелом в тот момент. — Я люблю тебя. — сказала я, робко поцеловала её в щеку и крепко обняла. Уже совсем не так как раньше, я вкладывала в эти объятия совсем другие чувства, не только поддержку, радость, но и море других чувств, которые мне, пока что, трудно описать. Ванда ничего не ответила, только ещё крепче обняла меня. — Давай скажем Старку, что я переезжаю к тебе? — продолжила я, хотя понимала, что сейчас лучше заткнуться и наслаждаться моментом. — Угу. И я почувствовала как Ванда вытирает слёзы об мою майку и тихо плачет от радости.