Алое платье

В дверь тихонько постучали. - Кто? – устало спросил Фелипе. - Это я, открывай, - раздался до боли знакомый голос. На пороге появился Михаэль - в костюме с иголочки и до блеска начищенных ботинках. В руках у него был непонятный бумажный свёрток. - Фелипе! – торжественно объявил он, - я приглашаю тебя в ресторан. - Нет, Михаэль, я не готов, - захныкал Фелипе, - и надеть мне нечего, единственный костюм и тот на базе остался. - Я как раз обо всём позаботился, - Михаэль протянул бумажный свёрток, - сегодня ты пойдёшь в этом. Фелипе забрался на кровать и разорвал шуршащую бумагу. Вопросительно перевёл взгляд на немца. Перед Фелипе лежали… длинное алое платье и пара изящных туфелек на шпильках. - Тебе помочь? – участливо спросил Михаэль. - Что это? - Не видишь? Платье, – Михаэль ловко подхватил алую ткань, которая как по волшебству превратилась в длинное вечернее платье с большим бантом на груди. - Ну, нравится? - Эээ… да, - ошеломлённо ответил бразилец, - но... - Вот и чудненько, - улыбнулся Михаэль. Фелипе встал, Михаэль помог ему нарядиться. Лёгкая ткань окружила смуглые плечи, бросая румянящий отсвет на щёки гонщика. Михаэль извлёк из кармана расчёску и маленький флакончик лака для волос, парой движений уложил длинные тёмные пряди в незамысловатую причёску. - Всё, готово. Ну-ка, пройдись! Фелипе довольно грациозно продефилировал до окна и обратно. - О, да ты, оказывается, прирождённая модель! - Правда? Тебе действительно нравится? – смутился Фелипе. - Мы опаздываем, - многозначительно поднял брови Михаэль. Немец обвил свою руку маленькой изящной ручкой, затянутой до локтя в алую перчатку, и парочка непринуждённо выскользнула из отеля. *** В шикарном ресторане было людно, играла музыка, сияли подвески огромных люстр. Представительный мужчина средних лет сопроводил спутницу за отдельный столик у стены. - Михаэль, - спросила брюнетка в красном, - а почему ты пригласил меня сегодня? - Видишь ли, - осторожно начал тот, - я много думал о той истории, знаешь, я был неправ, я не должен был тогда срываться на тебя. - Михаэль, не надо… - болезненно поморщилась девушка и закрыла лицо руками. - …прости, я не думал, что это так заденет тебя… Мне казалось, ты уже всё забыл… - Нет. - …ты тогда убежал на ночь глядя – и видишь, чем это обернулось, - тебя изнасиловали, как девчонку. Вот я и хотел возместить, так сказать, моральный ущерб, и окончательно помириться с тобой. ‘Липе, мне действительно жаль, что так вышло! - Михаэль… - охнула брюнетка, заливаясь краской едва ли не ярче своего наряда. - Хочешь, я куплю тебе мороженое? – неожиданно спросил немец, переводя тему. - Нет, Михаэль, закажи нам вина. - Но… Тебе же нельзя! - Только не сегодня, мне необходимо расслабиться. *** … Спустя полтора часа. - Михаэль, - игриво хихикнула брюнетка, - пойдём домой? - А ещё потанцевать? Ты же мне обещал медленный танец, забыл? - Мне туфли ноги натёрли, - пожаловалась она, наклоняясь к плечу спутника. - Так… Всё ясно, - подытожил он, - тебе не стоило столько пить. Михаэль требовательно взял из тонких пальцев бокал с вином и поставил его на стол. Он подхватил не держащуюся на ногах спутницу на руки и понёс к выходу. Бокал почему-то вновь оказался в её руке. *** Фелипе обнял Михаэля за шею, и немец понял, что пора уходить, пока их не рассекретили. Михаэль вышел на улицу, быстро поймал такси, запихнул всё ещё хихикающую брюнетку на заднее сидение, приказал ехать к отелю. Была уже ночь, и никто не удивлялся, встречая странную парочку – ни случайные прохожие, ни таксист, ни сонный портье в отеле. К счастью немца, Фелипе не сопротивлялся и уже сонно хлопал глазами. Михаэль привёл его в номер, стянул с него платье и туфли. Фелипе рухнул на огромную кровать, растянулся на спине, раскинув руки и закрыв глаза. Михаэль на четвереньках подполз к нему, шурша хрусткой простынёй, и стал гладить бразильца по голове и плечам, покрывать страстными поцелуями его грудь и шею, скользя губами по тёплой шелковистой коже, медленно поднимался к подбородку. Наконец их губы встретились, и Фелипе инстинктивно ответил на этот нежный поцелуй. Михаэль застонал от наслаждения, от искренности и сладости губ бразильца, он уже потерял счёт времени. Неожиданно немец понял, что Фелипе начинает задыхаться под его напором. Он слегка отстранился, давая Фелипе возможность дышать. - Я больше не буду, - прошептал Михаэль, - обещаю беречь тебя, малыш… Фелипе не открывал глаз, он лишь судорожно дышал. Постепенно дыхание бразильца выровнялось, стало реже и глубже. Михаэль всё смотрел на него, любуясь такими знакомыми и одновременно до неузнаваемости переменившимися чертами лица Фелипе. «Эх, малыш, не уберёг я тебя… Зачем я втянул во всё это тебя, такого юного, чистого, невинного? Ты ещё не знаешь, что уже не можешь жить без этого…» *** … За окном брезжит серый рассвет. Нет, уже полдень, просто идёт дождь… Его капли глухо бьются в стекло, ручейками стекают по нему. Капли несутся вниз и разбиваются об асфальт. - Проснулся? Доброе утро! – бодро произнёс Михаэль, поднимаясь из кресла. - Оуу… Моя голова… Михаэль? Что это?! – Фелипе мигом пришёл в себя, увидев стоящий на тумбочке бокал. - Ну… Ты вчера изрядно приложился… Бокал, вон, из ресторана украл. - Чёрт… - Что такое, малыш? - Я думал, это всё мне приснилось… Ну, или почти всё, - щёки Фелипе порозовели. - Возможно… The End 4-10/04/2009