Hot?

Это было жаркое июльское утро. В городе N было на редкость тихо и спокойно, а благодатный зной обдавал легкими и тёплыми потоками воздуха, проходящими через открытое окно светлой квартиры. Даже язык не поворачивается назвать ее холостяцкой берлогой. Уж больно здесь чисто и аккуратно. За 15 минут до будильника раздаётся телефонный звонок. Через динамик новенького iPhone Х слышен хриплый, отдающий минувшей тошнильной вечеринкой, но до боли знакомый голос. Это был Ян. - Когда они уже отвяжут все сроки и мы сможем запустить эту хреновину? - Возможно, у них опять просчеты с температурой, необходимой для изоляции твердотопливных баков. - Когда ты уже перестанешь за всех заступаться? Твоя сердобольность едва ли не мешает твоей работе. Не будь ты гением, то твоя задница бы полетела сразу к чертям собачьим. Ты невыносимый засранец, Ковальский. Успеваешь и работу сделать и сопли пожевать. Да как такое вообще возможно? Даниил Ковальский всегда был добрым и прилежным мальчиком на заглядение своей матери Даяны Ковальской - бухгалтерши польского происхождения. Она никогда не распространялась про отца своего чада. Это касалось и самого Дэнчика, но сомнительная информация о блудном папаше - больно уж надо. И воообще, кому охота затрагивать больную тему, когда у тебя в голове столько безумных мыслей и идей: от устройства ракет до знойных девочек с B. Street. Прокаченный мозг и развитое с ранних лет чувство ответственности за свои, и, зачастую, чужие поступки, не давали Дэну впасть в уныние после расставания с его экс. Но порой давние чувства просыпаются и накатываются горячим комом к горлу. Когда Дэн пытался не вспоминать о своей бывшей девушке, Ирма появлялась ему во сне в своих джинсах, настолько рваных, что казалось - fiat не привёз ее в салоне, а протащил через весь город, в своей майке с глубоким декольте, а иногда и вовсе в чем мать родила. Ее волосы от огромного количества окрашиваний слились в одно темное пятно как black-hole, лишь только пробор способен был доказать наличие волос на голове, а наколотые гиалуронкой, губы делали ее похожую на куклу Bratz. И если ее фотографию отправить в поисковик для изображений, то он несомненно выдаст пару тройку лиц женского пола идентичной наружности. Порой сам без бутылки не разберёшься кому принадлежат эти фоточки. Но Ковальскому не стоило было даже думать о ней, как мысли сами проникали в его сознание, как дождевое облако, которое меняет все планы, несносная сраная туча. Но Ковальский был хоть и скромный, но не давал мыслям затуманить себе мозг и пропускал их исключительно в свободное время. То есть когда спал. Ирма бросила его в канон Рождества, когда все обычно суетятся на кухне над всякой стрепней или колесят по городу в поисках презентов для своих ненаглядных. В тот злополучный день Дэнчику был по душе второй вариант. Он вернулся и у порога его ждала Ирма и со словами, «Я больше больше не могу жить с таким слабаком», и ушла, вкинув под конец, что уезжает праздновать рождество в отеле Hyatt со своим новоиспеченым бойфрендом. Он хотел её остановить, но мысль о том, что все так внезапно закончилось, что все его попытки стать счастливым главой большого семейства были тщетны, что все его подарки, все поездки (в т.ч Bora-bora это, вашу мамашу, не Геленджик), все старания угодить и удивить улетят в космос на самую дальнюю безымянную галактику, на самую дальнюю звезду, которую может видеть телескоп Hubble - Икарус. Но последней каплей, парализовавшей окончательно его голосовые связки было то, что он за 3 месяца назад заказал номер в том же самом месте, где его подружка будет развлекается с другим. И что его презент был не самый незаурядный - в бархатном чехольчике с красным бантиком. Через некоторое время Ковальский узнал, что его бестия быталась отвалиться давно, но, как бы сказал Леонид Каневский - «Это уже совсем другая история»...Тем не менее воспоминания о бывшей застряли в заднице ведущего инженера Роскосмоса - Даниила Ивановича, фотография которого красовалась на доске почета главного знания космодрома. Да и с виду он был совсем неплох: высокий, стройный, длинные густые каштановые волосы, нос с горбинкой, и огромные карие глаза навыкате. Ирма часто надсмехалась над его achkeris, рассказывая подругам, что едва сдерживает смех, когда он сверху смотрит на неё своими глазищами, во время акта большой и чистой... Хотя любовью там даже и не пахло...