***
– Привет, опять не выспалась? – Юри подтолкнули локтём в спину. – О, доброе утро, Ами. Да, не получается никак. На перемене в школе новая подруга Юри, Ами, подошла к ней. Из-за ходьбы в спортивную секцию, она была слегка мускулистой, но грозный взгляд – всего лишь маска, за которой скрывается настоящая добрая и весёлая душа. – С таким-то парнем, конечно, – Ами ухмыльнулась. – Ами, прошу… – отчаянно покраснела Юри. – Да ладно, я шучу. Ну, как жизнь? Юри чуть задержалась на крыше школы. Около школы был музей со многими статуями у входа и наверху здания. Оттуда, где стояла девушка, открывался отличный вид на красивую архитектуру. Залюбовавшись, Юри рассматривала музей и заметила выделяющуюся фигуру. Каменная статуя ангела, закрыв руками лицо, выглядела так, словно была живой. Странное чувство неумолимой опасности охватило девушку при взгляде на неё. Однако Юри тут же вспомнила, что звонок давно прозвенел и, схватив сумку, побежала в класс.***
Вечером Юри и Гордон возвращались от подруг домой. Путь лежал по освещённой улице, но девушке казалось, что за ними кто-то следит. Пару раз она резко оборачивалась, однако никого не замечала. Под вопросительным взглядом своего парня, Юри сконфуженно прижималась к нему. – Прости, у меня нервы просто сдают. Эти кошмары, эти видения странные… Гордон ободряюще улыбнулся ей и похлопал по плечу. – Я же рядом. Ты всегда можешь на меня положиться. – Знаю, милый, – Юри ласково поцеловала того в щёку. Внезапно яркий свет осветил их и они, оцепенев, замерли на месте. С громким воем мимо них проехала машина скорой помощи. Тут же едва придя в себя, Юри увидела знакомую статую возле входа в парк через дорогу от них. Ей стало не по себе, ибо фигура была обращена прямо к ним. – Юри, не сжимай так сильно руку, пожалуйста, – девушка услышала голос Гордона. Проморгавшись, она обнаружила, что никакой статуи и в помине нет. – Кажется, тебе пора прекращать пить таблетки. Гордон проследил направление взгляда Юри, не обнаружив ничего необычного. – Но я видела что-то, честно, – почти жалобно протянула девушка. – Я тебе верю, серьёзно. Давай так, я не буду спать, пока ты не уснёшь, хорошо? Никто тебя не обидит. А если приснится кошмар, то тут же разбужу. – Спасибо, – лишь коротко проговорила она.***
Юри извивалась и дёргалась, пытаясь вырваться из цепкой хватки Гордона. Её крики пронзали его в самое сердце, но он стойко не поддавался им. Наконец, она выбилась из сил, обмякнув и тяжело дыша. Через минуту парень услышал испуганный голос: – Гордон? Что происходит? Отпусти, ты не даёшь мне дышать! Он растерянно с опозданием понял, что всё ещё сжимает свою девушку изо всех сил и тут же ослабил хватку. Юри обернулась к нему и отпрянула, зажав рот рукой. Другой рукой она стала шарить на тумбочке, ища зеркало. Гордон изумлённо посмотрел в него, а по спине пробежал холод. На его лбу шрамы и потёкшие с них капли крови образовывали одно слово: «Мой». – Ты ничего не помнишь? – не отводя глаз, спросил Гордон у Юри. Та отрицательно помотала головой. – Вообще? – Это я… – с ужасом округлились её глаза. Медленно пальцами она провела по его лицу, размазывая начавшую уже засыхать, кровь. Девушка заплакала. Гордон всё ещё приходил в себя, странно отстранённо смотря на слёзы своей возлюбленной. Юри бросилась вон из комнаты. В воздухе остался висеть её запах, но для Гордона он был смешан с запахом его собственной крови. Юри тихонько всхлипывала, сидя в ванне. Что она натворила? Как она могла сделать такое со своим любимым человеком? Кто она теперь после этого? Логичная мысль, пришедшая ей в голову, острой непереносимой болью ослепляла и резала на мелкие кусочки. Она не знала, что делать дальше и как жить с таким проклятьем. Как смотреть ему в глаза, зная, что однажды ночью может убить его? Судьба не даёт ей шанса просто счастливо жить, заставляя мучиться и страдать. Тогда ей придётся сделать одну вещь. Через боль, через разрывающую агонию, она должна. Стук прервал поток сознания Юри. – Любимая, открой дверь. Она нехотя поднялась и выполнила просьбу. Гордон стоял перед ней, с умытым лицом и повязкой на лбу. Лишь взглянув на него, слёзы сами стали катиться по её щёкам. Он молча обнял и прижал девушку к себе. Сквозь комок в горле, она сказала эти жестокие слова. – Нам нужно расстаться. Объятья стали сильнее. – Полная чушь. Я не уйду от тебя в тот момент, когда тебе нужна поддержка и любовь. – Тогда уйду я. Гордон отстранился, с укором смотря на неё. – И что ты этим добьёшься? Юри помолчала, но потом ответила: – Ты найдёшь себе нормальную девушку без проблем с головой и будешь счастливо жить. Усмехнувшись, Гордон провёл большим пальцем по её губам. – Ты себя слышишь? – Со мной тебе небезопасно. Будет лучше, если ты забудешь меня и станешь жить без страха. Ведь тебе страшно, не отрицай это, – Юри оттолкнула его и объятия распались. – Да, мне страшно за себя. Но, за тебя гораздо больше. Твои приступы опять вернуться. – И пусть. За то ты будешь цел и невредим. Я не заслуживаю никакого счастья, пока не научусь контролировать своё сознание и тело. Я буду страдать… пока… – девушка не заметила, как слёзы опять начали сами катиться по щёкам. – Глупая, – в сердцах бросил Гордон. От неожиданности Юри перестала плакать и ошарашенно посмотрела на него. – Прости, но что ты всё заладила – «не заслуживаю», «буду страдать». А обо мне подумала и моих чувствах к тебе? Что я буду ощущать, когда потеряю тебя? Пока я могу сделать хоть что-то, я буду делать, чего бы мне это не стоило. А теперь успокойся, пожалуйста, и возьми себя в руки. Нам нужно понять, что было до и что могло спровоцировать твою болезнь. Медленно дыша, ей удалось прислушаться к словам возлюбленного. Ничего не говоря, она просто уткнулась лбом ему в грудь.***
Врачи не могли дать вразумительного ответа. Состояние Юри не ухудшалось, но следующий приступ Гордон едва успел встретить до того, как лёг спать. После этого случая поиски ответа продолжались около месяца и тогда они решили прибегнуть к народной медицине. Многие старейшины, колдуньи и знахари в один голос утверждали, что это происки злого духа, вселившегося в тело девушки. Не веря этому поначалу, со временем их скептицизм развеялся, поскольку иного варианта просто не было. Сухой треск раздался в доме. – Юри, опять началось? Гордон поспешно влетел из гостиной в комнату своей девушки. На полу валялись сломанные карандаши, а Юри с пустым лицом брала их один за другим и… Хруст дерева заставил вздрогнуть парня. – Я не могу больше писать стихи, – тихим и убитым голосом сказала она. Присев рядом с ней, Гордон взял один из разбросанных вокруг листов бумаги. Перечёркнутые строки и отдельные бессвязные слова наполняли их. – Ты просто устала. У тебя стресс… – Раньше моё состояние было источником вдохновения, я могла писать всю ночь напролёт. А сейчас… Вообще ничего. Как будто выключили рубильник и всё. – И никогда такого раньше не было? – Пару раз, возможно. Но не так долго. – Отдохни, милая. Гордон подсел к ней поближе, но она только с серым лицом встала и ушла. Донёсся звук хлопанья входной двери.***
Юри вернулась к десяти вечера. Промокшая и продрогшая из-за дождя, она выглядела как жалкий котёнок. Увидев её, Гордон поспешил за махровым полотенцем. – Стало легче? Девушка неопределённо кивнула, незаметно пряча ладони за рукава. Обтирая ей волосы, Гордон потрогал её лоб. – Ты же горишь! Иди, переоденься быстрей и ложись в постель. Я сейчас найду лекарства. Юри монотонно пошла в свою спальню, на ходу скидывая мокрые вещи. Она хотела заставить себя поднять их, но не находила сил. Жар постепенно убивал все желания, оставляя лишь одно – желание забыться и провалиться в сон. В спальне беспорядка не обнаружилось, но Юри было уже всё равно. Упав в мягкие одеяла, она повернула голову к тумбочке, обнаружив на нём чистые листы бумаги и ручку. Резким движением руки, скинула всё на пол и ощутила боль от осознания утраты одной из главных вещей в её жизни.***
– ГОРДОН, СЗАДИ! Юри, надрываясь, кричала от страха и паники, когда каменные когти проткнули Гордона в грудь, разрывая его на части. Ангел неподвижно стоял за ним, безмолвно наблюдая за смертью парня и обезумившей девушкой. Ослабшая от болезни, она всё же смогла забиться в угол комнаты, закрыв голову руками и приговаривая: «Это сон, проснись, проснись, проснись, ПРОСНИСЬ!». – Нет, это не сон, – замогильный голос эхом разнёсся у Юри в ушах. – НЕПРАВДА! ГОРДОН, ПОМОГИ, ПОЖАЛУЙСТА! – Он мёртв. Эти два слова сказаны так ласково… Юри открыла глаза, увидев перед собой… саму себя. В школьной окровавленной форме, она стояла с жуткой улыбкой и ножом, в свете лампы сверкающей свежей кровью. – И убила его ты. Разве не узнаёшь свой любимый аксессуар? Отливающий серебром с рукояткой из слоновой кости… «Нет, это сон… Пожалуйста…». – Он тобой так дорожил, что готов был жизнь отдать. Что и произошло, ха-ха. – Кто ты? – Я – это ты, помнишь все свои страхи? Они воплотятся в реальность за то, что убила его. – Я не могла, НЕ МОГЛА! ТОЛЬКО НЕ ЕГО! – А, уже «только не его»! Значит, готова ради него убить кого-то другого? – Я не это имела… – Именно это и хотела ты сказать. Что ж, я не буду тебя винить в этом. А пока что… Раздался щелчок, и Юри оказалась в тёмном коридоре старинного английского дома девятнадцатого века. Ветер шумел за окном, хлестал дождь, о стену дома скрипели ветки, ветхий запах затхлости и плесени поднимался с пола. Двери впереди и сзади чернели на фоне светлых стен. Света не было, но из окон шёл лунный свет, хоть луны не было видно. – Пройди путь до конца и я верну тебе твоего возлюбленного. Или будешь вечно скитаться в поисках смерти. Юри дрожала от холода. Эмоции притупились от накала страстей. Плохо соображая, она наугад выбрала направление, куда идти. Коридоры сменялись комнатами с одной особенностью – при взгляде на висящие в них картины, краски начинали стекать, как кровь. Где-то горел камин, где-то свечи освещали ей путь, но иногда темнота становилась такой непроглядной, что Юри могла двигаться лишь наощупь. Иногда волнительный шёпот проносился рядом с ней, и почему-то ей становилось на секунду легче, а не страшнее. Кто-то выл вдалеке. Юри спряталась в маленькой комнатушке с узкой кроватью. Дверь сама заперлась, а вой стал нарастать. Одинокая свеча показывала, как по стене разрастается чёрное пятно, а скрип половиц сопровождал этот ужасный и парализующий крик боли. Кто-то, или что-то ползло совсем рядом с девушкой, и лишь тонкая древесина отделяла их. Существо попыталось открыть дверь, яростно стуча в него. Потом продолжило стонать и вскоре всё утихло. Дверь сама открылась, но Юри просто мешком сидела на полу, не имея слёз, чтобы плакать от страха.***
Наконец, она попала в комнату, где был один стол. Ни окон, ни дверей. Проём исчез, когда Юри прошла в середину зала. Белеющая бумага и одинокий карандаш приглашал к очевидному для неё выводу – нужно написать стих. Девушка не удивилась. Она отстранённо смотрела на всё это, не зная, что делать. Маленькая искорка надежды угасла. Мысли давно превратились в стужу, идей не было, как и возможностей. Но… Шёпот опять обнял Юри. Мягкий голос тихо наговаривал слова, Юри казалось, что это её собственное сердце лебединой песней даёт ей шанс всё исправить. Она подчинилась и стала писать стих.Смелость не нужна, есть лишь тревога, Страх и отчаяние – одна лишь дорога, Казалось бы, выхода нет, и всё угасает, А ветер с мёртвой листвою играет. Безумие ночи убило счастье дня, Отрывает с кровью кусочки меня, Я только лишь слово на губах любви, Уйдёт оно – угаснут надежд фонари. Вернись, родная, найди в себе силы, Собери всех злых мозаик сигилы, Сломай сивучати, сломай оковы, Я так хочу видеть очаг лиловый.
Светом озарилась комната. Стены сломались, а Юри стала подниматься в воздух, ощущая лишь невесомость. «Это и есть смерть?», – лишь промелькнуло у неё в голове. Свет такой нежный, такой притягательный, такой тёплый…***
– Юри, ты очнулась. Слава всем богам. Белый свет превратился в простыни, в кровать, в стены, в потолок, в занавески на окне. Кто-то обнимал её, и она ощутила слёзы на себе. – Гордон? Эти глаза… Смотрели на неё как на чудо света. Потеря была бы невыносимой для него. – А, всё же очнулась! Вам удалось её привести в сознание, – бодрый голос разнёсся по палате. Вошедший врач кратко опросил Юри о самочувствии и удовлетворённо вышел. Гордон с радостью смотрел на девушку. – Ты знаешь, пару дней назад они хотели сделать тебе лоботомию. Ты так обезумила и не было способа тебя успокоить. Я их еле отговорил и просил дать время. Читал стихи тебе, я надеялся, что это сможет как помочь. – Сколько я пролежала? – Около четырёх дней, – после краткой паузы сказал Гордон. – Так это ты шептал всё это время мне… – Юри осознала, что те строки принадлежали ему. – Я слышала, я шла к этому… Гордон… Юри не стесняясь, заплакала, почувствовав огромное облегчение. Она понимала, что демон внутри неё не дремлет, но теперь есть силы, чтобы бороться со злом. Пообещав вернуться через час, Гордон ушёл домой за вещами для Юри. Девушка свободно вздохнула. Взгляд её упал на окно, чьи занавески Гордон расправил перед уходом. Там, на соседнем здании, с угла крыши, сквозь руки на неё смотрел каменный ангел, зверски улыбаясь. Обомлев, Юри не сводила глаз с него, пока мир вокруг неё не закружился и не канул во тьму.