От заката до рассвета

Тивалий Фендюлин сидел за стойкой своего бара, печально смотрел в экран ноутбука и методично напивался. Да и почему бы не напиться с горя простому немолодому уже мужчине, дела которого пошли под откос, а бизнес рассыпался на глазах? И ведь предупреждали же его, вдвоём предупреждали, что открывать бар на стыке рушащихся Миров — дурная идея! Фендюлин тогда внимательно выслушал светловолосую девушку и её хмурого спутника с ехидным взглядом, поблагодарил за участие и, мысленно покрутив пальцем у виска, принялся за обустройство заведения. Первым делом он вмуровал в стену над стойкой Божий знак, справедливо полагая, что уж его-то боги не оставят. Бар «Благословенный приют» быстро обрёл популярность среди шмыгающих из Мира в Мир героев и рыцарей всех мастей, и очень скоро в заведении стало яблоку негде упасть. Уставшие герои отдыхали душой и телом, благо обширные погреба и кабаре-труппа (да, пришлось Тивалию не только раскошелиться, но и поступиться некоторыми принципами) это вполне позволяли. А потом прилегающие Миры всё-таки рухнули один за другим, герои и рыцари кто погиб сразу же, кто сбежал, кто остался вытаскивать выживших и выводить их в отдалённые и более безопасные места. Бар временно стал перевалочным пунктом, девочки из кабаре переквалифицировались в медсестёр, а сам Тивалий в снабженца-повара и, со временем, охранника: из погибших Миров начала лезть такая погань, что неплохо знавший нежитеведение Фендюлин еле-еле смог ЭТО классифицировать. А ЭТО не только лезло, но ещё и жрать хотело, причём, от бифштексов под пиво отказывалось, предпочитая свежую человечинку. Точнее, кровь. Отбив пару налётов и попутно выявив распорядок жизнедеятельности этих тварей, Тивалий выпроводил героев, рыцарей и спасённых относительно безопасным путём в один из дальних Миров. Танцовщицы плакали, умоляли пойти с ними, но Фендюлин решительно отказался, сославшись на то, что кому-нибудь может понадобиться помощь, благословил всех в добрый путь и повесил на дверь табличку «Переучёт». Ещё пару месяцев действительно появлялись то измученные герои, то забытые беженцы — кое-кто даже успевал добрести до бара до заката. Ещё через месяц-другой Тивалий понял, что ждать больше некого, горючее для генератора на исходе, и нужно что-то делать, пока относительно безопасный путь ещё держится. Можно было попробовать уйти в одиночку, с рюкзаком и рейлганом, но бросать нажитое честным трудом не хотелось, да и нужно же было на что-то жить на новом месте! Тивалий тоскливо оглядел пустующий зал. Никого. Только он, одинокий пилон у дальней стены, разбросанные по залу столы, забитый выпивкой стеллаж за спиной да обшарпанный ноутбук, старый верный товарищ, который сейчас тихо гудел, листая поисковики. Фендюлин искал грузоперевозчика по более-менее сходной цене: вывозить надо было много, оброс он скарбом, как покойник ногтями. Наконец, экран запестрел многочисленными объявлениями. Тивалий принялся придирчиво рассматривать предложения компаний, желающих перевозить что угодно и куда угодно за деньги клиента. Так, эти — дорого, эти только малогабаритные грузы берут, а тут одного бухла вагон, эти… Вот с таким названием только грузоперевозками заниматься! Возмущённо уставившись на чернеющее на экране «Космический Мозгоед», Тивалий потянулся за стаканом, как вдруг за стенами зашипело, а в дверь грохнуло. Он вздрогнул, хотя за почти полгода мог бы уже привыкнуть, и расплескал виски по столу. — А, чтоб тебя! — он подхватил со стойки ноутбук, но, увы, слишком поздно: плеснувшая из стакана янтарная жидкость весело залила стойку, самого Фендюлина и клавиатуру. Тивалий зачем-то попытался стереть виски с нотбука, проехался ладонью по тачпаду и едва не ослеп от яркой вспышки с монитора. — Здравствуй, милый, — проворковал от шеста грудной женский голос. Тивалий заморгал, прогоняя из глаз мелькающие белые звёзды, сощурился в сторону сцены и ошалело уронил челюсть: — Ты кто? — Маша, — лучезарно улыбнулась весьма фигуристая и основательно раздетая блондинка. Томно потянувшись, она с любопытством огляделась. Тивалий потёр глаза кулаками, ущипнул себя за руку — блондинка никуда не исчезла, хоть при ближайшем рассмотрении и оказалась полупрозрачной. Фендюлин несколько секунд вдумчиво созерцал сквозь неё наклеенные на стену старые афиши, а потом спокойно сообщил сам себе: — Допился, — и отставил бутылку подальше. — Глуууупый, — Маша рассмеялась. — Я голограмма, а не галлюцинация. Тивалий заинтересованно уставился на неё: — И как ты сюда попала, голограмма? — Внезапно и неожиданно. — И откуда же? — задал очередной Очень Важный Вопрос Фендюлин. Блондинка пожала плечами — Тивалий зачарованно уставился на всколыхнувшийся от движения роскошный бюст и сглотнул. Маша лукаво улыбнулась: — С «Космического Мозгоеда». Милый, ты можешь отправить меня обратно? Тивалий снова схватился за ноутбук: так и есть, случайно развернул объявление этих самых, которые с названием. А вот что произошло дальше? Нет, боги, конечно, ему благоволили, но вызвать из… он внимательно прочёл объявление… из Мира голограмму! В МеждуМирье! Это же немыслимо! — Не можешь, да? — опечалилась Маша. — Ну милый, вот что ты наделал? Как же они там без меня? Тивалий поднял голову: девушка пинала шест стройной ножкой, капризно дуя губки. — Надо подумать, — вздохнул Фендюлин и потянулся за бутылкой: раз не галлюцинация, значит, можно ещё выпить. За стеной снова зашипело, зашелестело и, кажется, заворчало. Маша вздрогнула: — Что это? — Вампиры, — отозвался Тивалий, сосредоточенно возя пальцем по тачпаду. Курсор не реагировал, ехидно мерцая на ТТХ «Космического мозгоеда». — Милый, ты все-таки допился? — изумилась Маша. — Какие вампиры? Вместо ответа Фендюлин достал из-под стойки нож и, почти не глядя, метнул его в стену рядом с блондинкой. — Вот примерно такие, только ещё уродливей. Нервно обернувшись, голограмма уставилась на торчащий из афиши старого малобюджетника «Дети Дракулы» нож. — Что, серьёзно? Вот прямо такие? — Почти, — кратко отозвался Тивалий. — Только ещё и шевелятся. — Какой ужас, — неодобрительно сообщила Маша, потыкав пальчиком в рукоять ножа. — А ты тоже бывший военный, как наш капитан? — Магистр рыцарского ордена, — отмахнулся Тивалий, пытаясь добиться от ноутбука хоть какой-то реакции. — Ой! — Что? — Фендюлин вскинул голову, узрел спешно кутающуюся в рясу голограмму и фыркнул. — Не настолько. — Да? — заинтересованная Маша мгновенно выпуталась из линялой тряпки и весьма соблазнительно привалилась спиной к шесту. — Изыди, — привычно отмахнувшись от соблазна, Фендюлин снова уставился в монитор: показалось, или курсор действительно сдвинулся с места? — Да с радостью! — сердито отозвалась девушка. — Вот прямо сейчас! Отправляй! — Не могу, — вздохнул Тивалий, медленно, с нажимом, ведя пальцем по тачпаду и напряжённо следя за всё-таки движущимся курсором. — Тогда не прогоняй, — буркнула Маша. — Не буду, — пообещал Тивалий и, наконец-то закрыв окно с кошмарным транспортником, тяжело уставился на размытый Божий знак на заставке. Что делать дальше, он не представлял. Ещё и Машу выдернул неизвестно каким образом. В дверь гулко ударились. — Опять, — Тивалий привычным жестом достал из-под стойки шестизарядный арбалет, положил рядом с собой. — Милый, что это? — удивилась Маша. Фендюлин посмотрел на блондинку: — Это? — приподнял над стойкой арбалет. — Или это? — указал на подрагивающую от ударов дверь. — Оба понятия, — Маша нахмурилась и нервно дёрнула плечиком. — Вот это, — пояснил Фендюлин, указывая на арбалет, — средство от того, что ломится в дверь. — А в дверь ломятся красавчики с афиши? — блеснула догадливостью голограмма. — Совершенно верно, — кивнул Тивалий, снова принимаясь мучить ноутбук. — А оно эффективно? — продолжила допрос Маша. — Какое-то уж слишком старое… — Тебе в любом случае ничего не грозит, ты для них не представляешь гастрономической ценности, — курсор снова застыл посреди экрана, издевательски подмигивая. — Ну да, тебя схарчат, а я так и останусь здесь навсегда?! — возмутилась Маша, весьма натурально шмыгнув носом. Фендюлин поднял голову: голограмма сидела на танцевальном подиуме в позе лотоса и кусала губы, явно размышляя: то ли плакать сейчас, то ли отложить до завтра. — Маша, — Тивалий устало потёр висок. — Я попробую придумать, как отправить тебя обратно. Только не сейчас, эти незваные гости, — он кивнул на содрогающуюся под ударами дверь, — отвлекают. — Угу, — голограмма капризно надула губки. — А они не прорвутся? — Могут и прорваться, — пожал плечами Фендюлин. — Дверь не вечная, а они в неё уже давненько ломятся, хорошо хоть не круглосуточно. — И что ты будешь делать? — Маша округлила глаза. — Отбиваться, — Тивалий снова пожал плечами. — Или ты видишь другие варианты? — Ты совсем как наш капитан, — восторженно выдохнула девушка. — «Вижу цель, не вижу препятствий». Фендюлин пожал плечами в третий раз и уткнулся в многострадальный ноутбук. Сообщать Маше, что больше, чем за дверь, волноваться нужно за ближайшее к ней окно, он по здравом — хотя какое здравое после половины бутылки виски! — размышлении не стал. Надо было днём ставень укрепить, но что уж теперь? Теперь это задача на завтра. — Милый, — Маша, похоже, молчать не умела. — А всё-таки, почему я? — По несчастливому стечению обстоятельств, — Тивалий тяжело уставился в монитор, на котором бесновался курсор, со скоростью свиста открывая всё новые и новые окна. — Я искал перевозчика. В дверь начали ломиться. Я пролил виски. — Прямо на ноутбук? — уточнила Маша. Тивалий кивнул. — Потом схватил его, проехался по тачпаду… — И сказал «Чтоб тебя!». Как раз на странице «Мозгоедов» этих, будь они неладны! Так вот что произошло! Тивалий схватился за голову. — Ты понял, да? — шёпотом уточнила Маша, а потом с победным кличем вскочила и крутанулась вокруг шеста. — Отправляй меня обратно, скорее! Или… — Она внезапно смутилась, — вызывай сюда остальных, они помогут! Да и грузоперевозками мы тоже занимаемся… ну, когда пиратов не гоняем, — девушка лучезарно улыбнулась, явно довольная своей находчивостью. — Нет уж, — открестился Тивалий. — Чем больше народа тут будет, тем сильнее их сюда будет тянуть. Фендюлин был уверен, что ничего не получится, но Маша смотрела с такой искренней надеждой, что разочаровывать её он не стал. Сама сейчас со всем справится. Он вздохнул, взял в руки ноутбук, надеясь, что среди сотен открытых взбесившимся курсором окон есть хотя бы одно про транспортник с сумасшедшим названием, закрыл глаза и попытался сосредоточиться. В голову, как назло, лезла всякая ерунда: сколько сил вложено в это заведение, как весело в нём когда-то было, как надоело это чёртово одиночество… — Ящик водки и всех обратно, — хмыкнул Фендюлин, заставляя себя подумать об одной простой вещи: Маше нужно домой. Негромкий хлопок и усталое «Кайел, нет у тебя родильной горячки» оповестили, что что-то пошло не так. — Милый, а что ты сделал? — удивлённо спросила Маша. Тивалий открыл глаза: возле одного из столиков недоумённо озирался светловолосый мужчина в странном, похожем на хламиду, одеянии и с короткой тростью в руке. Впрочем, Тивалия куда больше поразили нетопыриные крылья за спиной незнакомца — явно не бутафорские. — Где я? — Кто вы? — Милый! Три фразы слились в одну, заглушив новый хлопок. — Ни пажалэишь, милая… Эй! Гдэ мой дэвушка? — возмущённо завопил одетый в набедренную повязку и странного вида браслет горец с двухцветными волосами. — Значит, «ящик водки»? — сердито сверкнула глазами Маша. — Эээ… — Договорить Тивалию не дал очередной хлопок. — Да оно само выпало! Я как раз вернуть хотел! Ой… Спасибочки, — новоприбывший лучезарно улыбнулся присутствующим и выпрямился — там, откуда он прибыл, парня явно пытались скрутить. — И «всех обратно»?! — осатанела Маша. — Ты что сделал?! Хлопок. — Госнежохрана, инспектор Коробкова… Это ещё что? — симпатичная блондинка опустила руку с удостоверением и растерянно заозиралась. Хлопок. — И-го-го! — Тише, Неясыть, — русоволосая женщина потрепала лошадь — ЛОШАДЬ?! — по шее и, оглядевшись, нахмурилась. — Что происходит? Хлопок. — Мне пересчитать или… Эй, что за гхырня? — широкоплечий разбойничьего вида парень обвёл взглядом бар и схватился за нож. — Вал? — удивился первый гость. Поименованный Валом обернулся к нему: — Ты? Что за гхырня тут творится? Хлопок. — И без сигнала не начинайте, — буркнул новоприбывший куда-то в воротник и выпрямился, перехватывая поудобнее устрашающего вида ружьё. — Роджер?! — ахнула Маша. Очередной гость, дёрнувшись, повернулся к ней: — Опять вы?! — Да нет, только я, — сварливо отозвалась голограмма, обвиняюще тыча пальцем в Тивалия. — Потому что кое-кто тут дурака валяет! — Ты ещё скажи — магичит, — недоверчиво хмыкнул Роджер. — И скажу! — задиристо отозвалась Маша. — Пусть лучше он сам скажет, — негромкий голос блондина в хламиде был настолько властным, что начавшие было гомонить гости замолчали, а Тивалий почувствовал себя преступником в МежМировом розыске… Впрочем, кажется, преступником он и был. — Любезный, объясните нам, где мы и что здесь происходит, — подтолкнул Фендюлина в правильном направлении блондин. — Вы в баре «Благословенный приют», — тот виновато развёл руками. — И, кажется, я вас сюда вызвал… — Тогда возвращай обратно, — мрачно посоветовал Вал. — Пока этот вагурц с моими деньгами не смылся. — А мне ребёнка забрать надо, — хмуро поддержала дама на лошади. — У меня проверка, — вздохнула блондинка. — Мэня такой дэвушка ждёт, — причмокнул горец. — Пэрсик! — У всех дела, — блондин повысил голос буквально на полтона, но в баре снова воцарилась тишина. — А у некоторых ещё и подданные, — хохотнул Вал. — Вот именно, — блондин смерил его ледяным взглядом, а потом снова повернулся к Тивалию. — Поэтому, любезный, будьте так добры, верните нас всех обратно. — Ой, не надо! — парень, который поблагодарил за перемещение, под общим гневным взглядом стушевался и уронил кошель. — Я это… — Боюсь, что это невозможно, — подписал себе смертный приговор Фендюлин. — По крайней мере, сейчас. Видите ли… — Эй! Там мои деньги! — Такой дэвушка! — У меня там сын один! — Я не хочу в тюрьму! Истошный визг на два голоса прервал поток перечислений, что и у кого осталось покинутым. Все дружно повернулись к двум блондинкам — голографической и настоящей. Девушки довольно переглянулись. — Может, конструктивно? — невинно предложила Маша. — Разумно, — кивнул не принимавший участия в гвалте блондин. — У меня один вопрос не по теме, — молчавший до сих пор Роджер повернулся к Маше: — Скажи мне честно: вы у Ориона-8 не болтаетесь? — Мы на Шии-Раа ждём какой-то груз, — немного удивлённо отозвалась голограмма. — А что? — Хвала… кому-нибудь, — Роджер провёл рукой по лбу. — Вопросы не по теме закончились. — Тогда предлагаю познакомиться, а потом наш любезный хозяин расскажет нам, что здесь происходит, и кто так настойчиво ломится в двери и местами в окна. — Ситуация, мягко говоря… — Арр’акктур тор Ордвист Ш’эонэлл, «можно Лён», поправил прижимающий светлые волосы обруч с изумрудом, — тхай. — Целая здрыба, — мрачно подтвердил Вал. — Плакали мои денежки. — Плакали наши головы, — хмуро отрезала спешившаяся в процессе обсуждения Шелена. — Пока ещё не плакали, — Роджер пробарабанил по стойке бара что-то обманчиво-бравурное. — Ты сам-то почему до сих пор не ушёл? — Ждал, может, кого ещё вынесет, — развёл руками Тивалий. — Да и нажитое непосильным трудом бросать, — криво усмехнулся. — Сегодня как раз надумал, а в итоге… — Пить меньше надо, — неожиданно зло бросила Маша. — «Ящик водки», «всех обратно»! Ноутбук, маринованный в виски! — Ты чего развоевалась? — удивился Сакаи. — Милый, если ты не забыл, я — искин, — возмутилась голограмма, — а не просто красивая заставочка! И там без меня… Закрыв лицо руками, она тихо всхлипнула. — Таких истерик ты не закатывала, даже когда мы со Станиславом чуть друг друга не пристрелили, — окоротил её Роджер и снова повернулся к Тивалию. Сидящая на подиуме Леночка принялась что-то негромко втолковывать Маше, машинально пытаясь ухватить расстроенную голограмму за локоток. — Хэй-най, зачэм дэвушка абыжаеш’? — ЭрТар с неодобрением посмотрел на Сакаи. — Это не девушка, это программа, — отрезал Роджер. — Девушка вон, меч в руках вертит. И если я кого обидел, — он слегка повысил голос, — то приношу извинения. Но давайте прекратим впадать в истерику и начнём мыслить конструктивно. Дверь долго не продержится, а свалку пусть устраивает враг, так его удобней бить. Кстати, чем? — А может, мы просто в подвале пересидим? — подал голос Жар. — Никаких подвалов, — испуганно отозвалась Леночка и тут же мило покраснела. — Боюсь я их. — Да мы все в нём и не поместимся, — Тивалий мысленно прикинул размеры и планировку подвала. Генератор, холодильники, почти пустые лари… — И выход из него только один, сюда. — Значит, в подвал не полезем, — согласился Лён, задумчиво прокрутив в пальцах свою тросточку. — Итак, что у нас в активе? Мы всё-таки внутри, а не снаружи, мы вооружены, более-менее знаем, как именно их убивать, — трость с тихим щелчком выпустила из себя раскрывшееся цветком тройное лезвие. — Эх, — ЭрТар задумчиво разглядывал свой браслет. — Всего четырнадцать стрелок… — Оружие не проблема, — заглянув под стойку, Тивалий извлёк оттуда пару автоматов. — И ещё в подсобке есть. Патроны вот заканчиваются, но до утра, думаю, хватит. — А утром что? — кисло поинтересовался Жар. — А утром уходим, — напомнил Роджер. — И прекрати киснуть, Унылый здесь я. — Ты не Унылый, ты Суровый, — хихикнула Маша, поправляя камуфляжную майку. Роджер недоумённо покосился на неё. — Ну… Полина считает именно так, — голограмма показала ему язык и принялась наносить на щёки боевую раскраску пигмеев шоаррских пустынь. Сакаи только покачал головой. — Самое время сейчас. Огонь этих тварей берёт? — полуутвердительно спросил он у Тивалия. Фендюлин кивнул: — Берёт. И помните, бить лучше в корпус, в идеале — в сердце. — А если голову отрубить? — поинтересовался Вал, прокручивая в руке меч. Сидящий на полу Жар взвизгнул и, судя по звуку, попытался проникнуть к Тивалию сквозь деревянную панель. — Лучше не надо, — посоветовал хозяин бара, — иначе такая дрянь вылезет… Их вообще не всегда получается убить с первого раза. А если укусят — станешь таким же. — Действительно, благословенный приют, — хмыкнула Шелена, успокаивая нервничающую лошадь. — И что с тобой делать, волчья сыть? — Дверь ею подпереть, — Вал с сомнением посмотрел на содрогающиеся створки. Лошадь возмущённо взвизгнула и в знак протеста наложила кучу. — Твою ж гхырову мать, — Шелена уронила лицо в ладони. — Полный имрюк, — хохотнул Вал. ЭрТар, всё это время вертевший в руках один из автоматов, внезапно цапнул недопитую бутылку, швырнул её к потолку в дальний угол и короткой очередью разнёс вдребезги. Шатнулся, опираясь о стойку: — Сгодится. Но непривычно. Хэй, зачэм на мэня так смотри? Я охотнык, да? — горец сердито фыркнул и повесил автомат на плечо. — На шею перевесь, — подсказала Леночка, взяв второй автомат. — Так удобнее, из-за плеча пока выдернешь… — Тивалий, найдём для девушки что-нибудь полегче? — Сакаи осторожно забрал у неё оружие и, заглянув под стойку, протянул его Жару. — Держи. — А, может, не надо? — вор попытался отползти. — Вон, они там притихли, может, просто время от времени… делать вот так… Роджер закрыл лицо рукой: — Это называется «стрелять». И «время от времени» не поможет. Там хотят ЖРАТЬ. А их «жрать» — это мы. А у меня там отряд без командира остался. — Да что ты с ним возишься? — Вал рывком вздёрнул Жара на ноги. — Ты, мздрюк бздырный, ты сейчас возьмёшь эту гхырню и будешь из неё стрелять. Вон, хвыба воевать готова, — ткнул пальцем в Леночку. — А ты мздришь тут! — Центральный Догевский рынок, — покачал головой Лён. — Тивалий, пока там затишье, давай принесём сюда ещё оружия. Роджер, а ты прикинь, кого куда поставить, уязвимые точки сам видишь. Ходить пришлось трижды: несмотря на внезапно недюжинную силу Лёна — Тивалий безуспешно пытался поверить в то, что этот светловолосый крылатый парень тоже вампир — оружие было громоздким и неудобным в транспортировке. В очередной раз зацепив табурет, Лён рыкнул не хуже тролля, одним слитным движением сорвал с себя хламиду, оставшись в таких затрапезных штанах и рубашке, что теперь Тивалий усомнился ещё и в том, что встрёпанный блондин — повелитель. — Хорошо, Келла тебя не слышит, — фыркнул догевец и в ответ на недоумённый взгляд пояснил: — Я телепат. Скажи честно, какие у нас шансы выжить? — Пятьдесят на пятьдесят, — честно, как и просили, ответил Фендюлин. — Либо выживем, либо нет. И я ничего такого не планировал… — Знаю, — отозвался Лён и, поставив друг на друга три ящика с патронами, поволок их в зал. — Слушай, — в подсобку сунулся ЭрТар. — Что такое камасутра? Тивалий уронил связку арбалетных болтов: — Весьма своевременный вопрос. С чего бы? — Этот полупрозрачный красавыц сказал, что мой повязка — настаящый камасутра, — зачем горец коверкал язык акцентом, Тивалий так и не понял, но смысл лезть разбираться с чужими тараканами, если они жить не мешают? Да и времени нет, в дверь опять ломились, и одиночные выстрелы — Роджер и Леночка учили остальных — уже не отпугивали звереющих от недоступности обеда тварей. — «Камасутра» — это, — начал было Тивалий, присматриваясь к немудрёной одёжке горца, и вдруг хмыкнул: — Вот как раз твоя повязка, только в виде книги. Оделся бы ты, а то женщины, как-никак, присутствуют. — Хэй-най, чего они там не видели, — фыркнул ЭрТар, но в указанный сундук сунулся и начал копошиться в оставленной в разное время разными людьми одежде. — Тивалий, скажите, вы имеете какое-нибудь отношение к религии? Злополучная связка снова грохнулась на пол, а Фендюлин почти угрожающе уставился на огорошившую его Леночку. — Ну, мы тут ещё раз вспоминали, кто что про вампиров знает, Лён нас всех обсмеял, кстати… И, в общем, у нас считают, что святая, ну, то есть, освящённая, вода для вампиров смертельна. А у вас знак на стене. — Допустим, — Тивалий подобрал связку, осторожно обошёл девушку и направился к стойке. — Но из воды осталась пара ящиков минералки. Это нас точно не спасёт. — А ты выпивку освящай, — хохотнул Вал. — Ты, правда, что ли, дайн? — Когда-то я состоял в рыцарском ордене, — отрезал Тивалий, давая понять, что не хочет развивать тему. Состоял, и даже дослужился до Магистра. Но нельзя нести веру людям, когда ты в них разочарован. А уж когда ты разочарован в братьях по Ордену… — Тебе лучше знать, кто ты, — спокойно заметил Лён. Всё-таки он действительно был повелителем, несмотря на заплатку на локте: одной фразой и Валу рот заткнул, и его, Тивалия, заставил задуматься. До сих пор боги к нему благоволили, но освящать текилу… Глупость какая! А Леночка, кажется, и не рассчитывала на что-то сверхъестественное. Вообще, удивительно спокойная девушка, учитывая обстановку. Вон, уже с Роджером о чём-то препирается. Да только с ним спорить — это всё равно что ветер ловить. — Нет, Лена, ты стоишь здесь, — Сакаи за руку притащил девушку к чёрному входу. — Вот здесь, а не перед парадной дверью. Просто потому, что я привык, что это я загораживаю женщин и детей, а не наоборот. ЭрТар, тебя уже сожрали? — Почти, — весело отозвался горец из подсобки. — Не верю, — отрезал Роджер. — Поэтому немедленно воскресай и иди к окнам, Жар их в одиночку не удержит, а на одном вот-вот проломят ставень. Ле-на! — Не спорь с ним, — проворковала от шеста Маша, — это бесполезно. Тивалий, милый, а утром эти голодающие спать уползают или? — Или, — Тивалий заряжал последний арбалет, плохонький, на один болт, но иногда и этого было достаточно. — А свет у тебя правильно работает? — не отставала голограмма. — Вполне… — Тивалий поднял голову. — Маша? — Солнышко, включи мне пульт от света, — она чарующе улыбнулась. Фендюлин уже в который раз полез под стойку. Идея хорошая, ещё бы кто генератор проверил… Хотя сам же и проверял с утра. — Готово. Ты справишься? — понять, как и что Маша собиралась делать, он даже не брался. Голограмма послала ему воздушный поцелуй: — Я оооочень постараюсь. Тивалий усмехнулся и привычно облокотился на стойку, оглядывая впервые за долгое время не пустующий зал… Вот только посетители не пили, не пели и не шумели, застыв в разной степени непринуждённости позах, а вместо музыки снаружи визжали и методично бились в двери и окна почуявшие много еды вампиры, да дуэтом насвистывали Вал и ЭрТар — каждый своё, но получалось на удивление неплохо. Шелена стояла в обнимку со своей лошадью, что-то тихо ей нашёптывая — видимо, успокаивала. То, что Неясыть пойдёт в расход первой, сомнения не вызывало, кажется, ни у кого. Лошадь было жалко, но… — Вы не могли бы заткнуться? — не выдержал Жар. Парень был единственным, чья нервозность была видна невооружённым взглядом, — остальные успешно делали вид, что заскочили пивка попить, а Леночка вообще о чём-то щебетала с Машей, присев на край подиума. — Не могли бы, — огрызнулся Вал, явно уже настроившийся на драку. — Хэй, дарагой, что тибэ нэ так? Мелодия плохой? — сочувственно поинтересовался горец. — А хочэш’, я тэбэ горскый пэсня спою? — Да иди ты! — куда именно, вор сообщить не успел: одно за другим брызнули щепой и осколками два противоположных окна. ЭрТар красивым прыжком ушёл в сторону, а вот Жар не успел. Утыканный стеклом парень с воплем отшатнулся от окна, роняя автомат и пытаясь руками отпихнуть от себя жаждущую крови тварь. — Охренеть, везучий, — Роджер одним залпом из плазмомёта испепелил и вампира, и его жертву. — ЭрТар?! — Живой! — весело отозвался горец, короткими очередями перекрещивая своё окно. — А там у тебя что? — Дгырыз тут, — огрызнулся Вал, наискось разрубая лезущего в окно вампира. Автомат у тролля был, висел на шее, но Тивалий подозревал, что привычный к холодному оружию наёмник скорее использует его как дубинку, просто потому, что в его мире такого оружия нет, и появится оно там ещё не скоро. А вот Лён, казалось, с калашом в руках родился — настолько легко и непринуждённо догевец помогал ЭрТару удерживать окно. — К двери! — рявкнул на Вала Роджер. — Тут я сам справлюсь! — и внезапно добавил: — Лабарр бздырный. — Иббла ты выргный дахраб, — уважительно сообщил Вал и вернулся к трещавшей и выгибавшейся под ударами двери: почуявшие кровь твари удвоили усилия. — Сам такой, — огрызнулся Роджер, скупыми, точно выверенными выстрелами не давая вампирам проникнуть в бар. — Нас числом задавят. — Ай, спасыба, дарагой! — блеснул улыбкой ЭрТар. — Абнадёжыл! А мои стрелки их, кстати, не берут. Вай, куда собралса, харошый? Здэс’ палэжы, атдахны, — два выстрела превратили в трупы ещё парочку вампиров. — Ты всегда такое трепло? — поинтересовался Вал, с хмурым видом привалившийся к косяку. — Зато ты знаешь, что я жив, — отмахнулся горец, упокаивая очередную тварь. — Я огхыреть как счастлив! — огрызнулся тролль. — Вал, ты жбыхыдрыз брынный, за дверью смотри! — выщерилась Шелена. Она от автомата отказалась вообще, предпочтя свой старый добрый даркан. — Хвыба, ты… — ЭрТар! — Лён с шелестом расправил крылья, закрываясь от разлетевшегося осколками последнего окна, и зашипел, когда кусок стекла пропорол перепонку. — Я в порядке! Тивалий, уже нашаривший на стеллаже аптечку с изумлением увидел, как рваная дыра зарастает на глазах, выдохнул, выскочил из-за стойки и тут же попятился обратно: сцепившийся с вампиром горец катался по полу, гортанно ругаясь и пытаясь оттолкнуть подальше клацающую зубами морду. В углу завизжала лошадь — Шелена выругалась, расчерчивая зелёной полосой даркана воздух. Перерубленная пополам тварь рухнула к копытам беснующегося животного, оборотница вторым взмахом добила истекающую кровью Неясыть, провела ладонью по лицу. — Ааааа, Иггра тебе в печень! — ЭрТар, взвыв, впечатался спиной в ножку стола и обрушил его на себя и вцепившуюся в него тварь. Вскочив на ноги, он в упор выпустил в вампира очередь и, обведя бар ошалелым взглядом, провёл рукой по шее. — Укусил, итыллий сын, — удивлённо сказал горец, разглядывая окровавленную ладонь. — Это всё, да? — Прости, — скрипнул зубами Лён, направляя на него дуло автомата. ЭрТар вскинул свой: — Сзади! Две очереди прогремели одновременно, и, не успел горец упасть на пол, как Лён уже расстреливал лезущих теперь уже в два окна тварей. Когда он успел метнуться к телу ЭрТара и подхватить его автомат, Тивалий не увидел, глаза выхватили только светлый росчерк, а в руках догевца уже плевались огнём два ствола. В глубине бара длинно и от души выругалась Маша — Фендюлин прислушался, но по невнятному «трояна тебе на всю конфигурацию» понял, что тут он точно не помощник. — Эй, заряди, — Лён, не глядя, швырнул ему один из автоматов. Тивалий поймал, принялся менять рожок, и тут дверь таки рухнула, едва не накрыв створкой замешкавшегося Вала. — А вот теперь дгырыз, — спокойно сказал Роджер. — Да не, теперь ымбрец, — радостно возразил Вал и с рёвом бросился на волной хлынувших в бар вампиров. — Ымбрец будет, когда мы домой вернёмся, — вздохнул Лён. — Тивалий, держи! — бросил второй автомат и, поймав перезаряженный первый, вернулся к окнам. — Вот тебе там как раз дгырыз будет, — хохотнул Вал, шинкуя в капусту напирающих тварей, благо, по консистенции плоть вампиров напоминали больше желе, чем нормальное мясо. Тролль уже по уши измазался в этом самом «желе» и был, судя по всему, счастлив до одури. — Жена — это не дгырыз, — отрезал Лён, умудряясь удерживать оба окна и ещё отстреливать пропущенных Шеленой и Валом вампиров. У противоположной стены метался занятый тем же самым Роджер. Тивалий взялся за арбалет, и даже успел выпустить три болта, а потом к бару подскочила Леночка и грохнула на стойку пару гранат, сверкнув абсолютно сумасшедшими глазами: — Если что — я подсобку взрываю к чертям. Она метнулась обратно. Через несколько секунд от дальней стены захлопали отдельные выстрелы: девчонка все-таки приволокла себе автомат и залегла с ним за подиумом, внося посильную помощь сквозь ругающуюся Машу. — Автомат! — рявкнул Роджер, швыряя хозяину бара разрядившийся плазмомёт. — А это прибери пока. Тивалий молча бросил ему требуемое, и Сакаи, показав прикрывавшей его Леночке большой палец, вернулся в строй. Как-то так получилось, что Тивалий в бою почти не участвовал, едва успевая перезаряжать автоматы — тварей меньше не становилось, и Лён с Роджером патронов не жалели, полосуя очередями и чудом не задевая своих. Леночка справлялась сама, но в глубине бара пока было спокойно, только Маша ругалась уже просто бинарным кодом. А вот у двери становилось всё жарче: Вала с Шеленой медленно, но верно оттесняли вглубь. Обортница перепрыгнула стол, обрушивая его за собой, и пинком отправила стул ножками в грудь ближайшей твари, потом крутанулась на месте, отскакивая от падающего тела, перебросила даркан в левую руку и вытерла правую ладонь о штаны. Из угла взметнулась жуткая тварь, совсем недавно бывшая лошадью, и молча сомкнула клыкастые челюсти на плече бывшей хозяйки. От леденящего душу крика присели даже вампиры. Шелена наугад взмахнула дарканом и начала оседать, медленно, как сломанная кукла. Автоматные очереди от окон накрест рассекли её грудь, звеня, покатился по полу тускнеющий клинок, Вал с рёвом бросился к нему, а Тивалий дрожащей рукой нашарил на стойке гранату и пробежался пальцами по гладкой поверхности. РГД. — Ложись! Граната улетела в кошмарную лошадь, с лёгкостью пробив чавкнувшую шкуру, и через пару секунд красиво развесила смрадные внутренности по половине бара. — Полный дгырыз! — хором подытожили Роджер, Лён и Вал. — Да пиздец вообще, — подтвердила из угла Леночка и, судя по звуку, принялась избавляться от ужина. — Хвыба, как же так, а? — расстроено спросил Вал, отступая к стойке. — А нас всех это ждёт, — философски сообщил Сакаи, присоединяясь к нему. С другой стороны шеренгу завершил Лён, тоже не желавший угодить в клещи: — Там даже мыслей нет, одно «жрать-жрать-жрать». — Гхыр им, — огрызнулся тролль, «мельницей» крутя перед собой клинки. — Да уйдите ж с траектории, придурки! — срывающимся голосом закричала Леночка. Неужели оклемалась? Тивалий бросил быстрый взгляд в дальний угол — позеленевшая девушка, намертво вцепившись в автомат, выискивала цель. — Отдыхай пока, цыпа, — отозвался Вал. — Охренел? — огрызнулась Леночка. Внезапно в углах блеснули и погасли лампы. — Милый, ты в курсе, что у тебя половина ультрафиолета не работает? — проворковала Маша. — В курсе. Некогда было, — бросил Тивалий, выдергивая чеку из второй гранаты. — Ложись! Парни вповалку рухнули за перевёрнутые столы, а улетевшая в подступающую толпу вампиров Ф-1 добавила бару красоты, разметав в кашу часть нападающих и заставив остальных приостановиться. Ненадолго, но этой пары секунд Тивалию хватило, чтобы бросить Роджеру и Лёну заряженные автоматы и услышать приближающийся шелест. Ещё секунда ушла на то, чтобы понять, откуда. — Лена, взрывай подсобку! Вряд ли девушка смогла правильно заминировать помещение, но, с другой стороны, с автоматом она управлялась вполне сносно… За спиной стукнуло, хлопнуло дверью, и грохнуло. Посыпалась стена, а потом коротко и зло вскрикнула Маша. Лампы под потолком замигали. Тивалий оглянулся и охнул: Леночка лежала на полу, нелепо вывернув руку. Рядом с её окровавленной головой валялся кирпич, а успевшие проникнуть в бар летучие мыши, увеличиваясь, принимали настоящий облик. — Имрюк, — неизвестно кому сообщил очевидное Вал. — Автомат бы взял, — устало посоветовал Роджер. Тролль отмахнулся: — Гхырня всё. Да, кстати, — сдёрнув с шеи неизвестно зачем там проболтавшийся всё это время калаш, он протянул его Лёну. — Держи, пристрелишь, если что. — Пристрелю, — пообещал догевец, отступая к самой стойке и упираясь в неё спиной. Хохотнув, Вал шагнул вперёд. Они ударили одновременно: бывшие уже со всех сторон вампиры, два автомата, серебристая «мельница» клинков и Маша, наконец-таки разобравшаяся со светом. Узкие сине-сиреневые лучи метались по залу, оплавляя угодивших в них вампиров. Твари визжали, отшатывались, но отступать не собирались. К тому же, лампы действительно работали не все, и Маша только что зубами не скрипела, пытаясь собрать лучи в единый пучок. На доли секунды ей это удалось: световой сноп резанул по самому большому скоплению вампиров, испепелив их, но Валу было уже всё равно. Два выстрела слились в один, Роджер с Лёном переглянулись, кивнули друг другу, молчаливо обещая что-то, и вжались спинами в стойку. — Молись, Тивалий, — почти добродушно усмехнулся Роджер. — Ты это хоть умеешь. — А я, по-твоему, чем занимаюсь? — огрызнулся Фендюлин, последние две минуты осенявший ящик «Перье» Божьим знаком с такой скоростью, что заныло запястье. — Осторожно, голову! Подхватив удобно лёгшую в руку каплевидную бутылочку с заблаговременно свинченной крышкой, он швырнул её в сжимающих кольцо вампиров. Как ни странно, сработало: тварь, на которую пролилась большая часть содержимого, с воем рассыпалась в прах. Маша истерически захохотала, лучи заметались по залу с удвоенной скоростью, не успевая убивать. — Маша! — рявкнул Сакаи. — Не халтурь, ты же умная девочка! — Да, милый, как скажешь, — голограмма замедлила лучи. — Вот и молодец, — Роджер устало вскинул к плечу автомат. Лён хмыкнул и выщелкнул лезвия гворда: рожок в автомате Сакаи был последним. — Вода закончилась, — дежурно сообщил Тивалий, в третий раз осматривая пустой ящик. — А текила освящаться не хочет. — Ну и гхыр с ней, — отмахнувшись, Лён перебросил гворд из руки в руку. Сакаи швырнул в ближайшую тварь опустевший автомат: — А катаны у тебя, естественно, нет. — Увы, — развёл руками Тивалий. Роджер сощурился на труп Вала: — Лён, Маша, прикройте! Едва приноровившаяся Маша собрала перед ним лучи, Сакаи ринулся за дарканом. Лён шёл следом, угощая гвордом тех тварей, которым не хватило ультрафиолета. Тивалий вцепился в ложе последнего из арбалетов — того самого, на один болт — но выстрелить не решился, не дайте боги в своего угодить! Осатаневшие от голода вампиры такими вопросами не терзались, бросившись на парней одновременно. Маша застонала, как от боли, синий свет стал ярче, а все остальные лампы погасли, и Фендюлин почти с ужасом уставился в серую предрассветную хмарь за окном: неужели ночь прошла? — Лён, ты где? — Сакаи вернулся к стойке с дарканом в руках и азартом самоубийцы во взгляде. — Здесь, — спокойно отозвался догевец, догоняя его и, казалось, не замечая вцепившейся в его загривок твари. — Вампир вампира укусил, Вал бы посмеялся. — Голову, — прошипел Тивалий, выпуская в тварь последний болт. — Ну и дурак, — с пугающим спокойствием сообщил ему Лён и всадил гворд себе в грудь. — Не вынимайте, вы со мной не справитесь. Кривовато улыбнувшись, блондин мешком осел под стойку. — Приплыли, — Роджер поудобнее перехватил даркан. — Здесь быстро рассветает? — Когда как, — заторможенно отозвался Фендюлин. Синий свет побледнел, одна из ламп замигала и погасла, её примеру последовали ещё две. — Генератор садится, — сообщила Маша, собирая перед Роджером оставшиеся лучи. — Дотяни до рассвета, милый, пожалуйста. — Меня укусили, — хмыкнул Сакаи и, прокрутив в руке клинок, принялся методично крошить в капусту лезущих к Тивалию тварей. Хозяин бара обречённо закрыл лицо рукой: помочь Роджеру он ничем не мог, и ему самому ждать помощи тоже было неоткуда. Мощи генератора хватило как раз до рассвета. — Повезло, — Роджер наотмашь рубанул по ближайшей твари и шагнул в бьющий в окно сноп света, почти мгновенно рассыпавшись пеплом. Маша завыла почти по-волчьи. Тивалий дёрнул рукой, поворачиваясь к ней, и обрушил на пол многострадальный ноутбук. Несчастная техника с грохотом разлетелась вдребезги, рыдающая голограмма пошла рябью и, ойкнув, мигнула и пропала. Фендюлин сполз по стеллажу на пол, не находя ни слов, чтобы обругать себя, ни сил, чтобы набить себе морду. Давно надо было уходить, а он… Восьмерых погубил ни за грош. Рука сама нашарила ближайшую бутылку. Тивалий скрутил пробку, принюхался и, скривившись, вылил пятизвёздочный коньяк прямо на обломки ноутбука. По бару поплыл терпкий алкогольный дух. Тивалий потёр висок, потом встал и принялся равномерно поливать бар выпивкой. В ход пошло всё: водка, текила, марочные коньяки, уцелевшие даже при взрыве. Бутыль медицинского спирта Тивалий грохнул об порог, чиркнул спичкой и, не оглядываясь, пошёл прочь. Где-то неподалёку начинался тот самый относительно безопасный путь, а что ни денег, ни золота — так они были не главным. — Может, рассказать ему? — спросила светловолосая девушка у своего спутника. — Он не так далеко ушёл, ещё успеем догнать. — Пусть сам их найдёт, — отрезал хмурый мужчина. — Ему теперь очень долго бродить придётся. — Но Саший! Он же теперь себя сгрызёт. Давай, скажем ему, что они вернулись? — Глупость должна быть наказуема, — тот резко взмахнул рукой. — Холь, мы его честно предупреждали, он нас не послушался — так пусть теперь пожинает. Хорошо хоть, тропу за собой запечатать догадался, — он кивнул в сторону пылающего здания, над входом которого даже сквозь огонь проступала надпись «Благословенный приют». — Сам их всех найдёт и перед каждым извинится. Лично. А у нас ещё дел по горло. Идём. Взяв Хольгу за руку, Саший повёл её прочь от ещё одного Мирка, который уже никогда не станет обитаемым.