Зверь изнутри

Двое ехали в машине. Зимина смотрела на дорогу, незаметно кидая взгляды на него. Стас, кажется, ничего не замечал. Или хотел не замечать. Плевать на то, что ничего не закончено. Сейчас короткая передышка. Можно расслабиться. Или сделать вид. -Домой торопишься? -А что? -Заходи в гости. А то сама жалуешься, что выпить не зову. -Ну не знаю, не знаю, Карпов. -Ну и хвост свой зови. -Да я не думаю, что он... -Тогда отпусти его. Я тебя потом провожу. -Карпов, а ты что, кавалера включил? Беззаботно заходит в квартиру. Стас отпускает какую-то колкость. Все формальности соблюдены. Какой-то бесполезный разговор про пельмени. Кажется, их даже достали из холодильника. По коже. До крови. До дрожи. Не отпускай меня. Слышишь? Я хоть знать, чем ты дышишь. Теперь можно. И никто не узнает. Звезды на погонах уже не важны. У него их нет, а у нее... Теперь можно. Все можно. Робкое прикосновение. Как допуск к телу. Глаза в глаза. Касаясь губами. Путаясь в волосах. Рыжие. Снова небритый. Можно открыть клетку. Страсть по венам. К сердцу. Голова в отключке. Под рубашку. Царапая ногтями. Он будет вспоминать эти шрамы. Хорошо, что пистолет далеко. Снят с предохранителя? Рискуешь. -Выпьем?- хриплый голос Карпова. -Я не пью,- немного срывается. -Я знаю,- прижимает к стене. Интересно, как долго будут проходить синяки на запястьях? Завтра, а может уже сегодня, она уйдет, громко хлопнув дверью. Сказав много ненужных слов и влепив пощечину. Но ни на секунду не пожалеет. Легкая ухмылка появится на лице, когда возмущенно развернется к выходу. Он это знает. Лиса никогда не станет домашней кошкой. Потому что она опасна. Они могут не дожить до конца лета. Кого это сейчас волнует? Он в который раз виновато войдет в квартиру Светы и нежно обнимет, что-то прошептав. А она... очередной бокал вина вечером. И это устраивает. Здесь властвует страсть. Только здесь и только сейчас. Этого хватает. Может все-таки стоило разрядить пистолет? Чертова рубашка Из-за нее будет меньше царапин на его спине. Кажется, на ее губе выступила кровь. К сожалению, он не вампир. Он намного хуже. Или лучше. Неважно. Последнее, что позволил помнить туман, возникший в голове, было то, как она на секунду остановилась, чтобы взглянуть в его глаза и открыть клетку дикому зверю. Лишь затем. чтобы поверить, что она жива. А потом снова заставить биться о железную решетку сознания. Без права на свободу. Без права на жизнь. -Ты меня в трудную минуту курицей в лаваше угощала, а я тебя пельменями. -Как мило. Ну ничего, наверное, попробую. -Пиво будешь? -Да нет. Пиво не пью. -А я буду.