Часть 1
19 июня 2019 г., 17:19
— С-собака…
Лина пнула стену грота и зашипела от боли — идея была, мягко скажем, не из гениальных. Сквозь камни сочилась вода, где-то вдалеке грохотало эхо недавнего обвала. Устроила его, признаемся честно, сама Лина, но откуда ж ей было знать, что тут такие хрупкие своды?! Как честная расхитительница гробниц и сокровищ, она ломанулась за главарём очередной банды с дурацким названием, из-за чего оказалась в ловушке. С главарём за компанию, что тёплых чувств ни к нему, ни к его шайке, не добавляло.
— Развлечёмся, крошка?
Минуту назад главарь проглотил ключ, которым надо было открыть один интересный сундучок. Зел целый месяц выслеживал эту штуковину, и кто Лина такая, чтобы мешать ему получать удовольствие от процесса? Если до сих пор верит, что какой-нибудь редкий артефакт поможет вернуть человеческий облик, то ладно, ей же не жалко.
Но без ключа сундук был бесполезен, а главарь уже поигрывал мускулами и приближался к Лине с весьма очевидными намерениями. Оценив размер выпирающих из штанов намерений и своё желание эти намерения в себя засовывать, Лина пнула гада по яйцам и уронила ему на голову небольшой камень. На большее её не хватило — последние силы ушли в заклинание урагана, так что теперь она была самой типичной девушкой в беде. Жутко злой девушкой с болящим животом, ноющей грудью и противником, от которого некуда бежать.
— Не везёт? — официально Кселлоса в их команде не было; он приходил, как кот, когда хотел, и сваливал в прекрасное далёко ещё чаще, оставляя напоследок то мёртвую крысу на пороге спальни, то пошлую розу на подушке.
Брачный ритуал у демонов Лину не впечатлял, а вот Кселлоса искренне забавляла её реакция.
— Как видишь, — скривилась она. Кселлос появился за спиной, положил холодные руки на плечи. Без намёка, просто ему так нравилось. Лина вздохнула и указала пальцем на стонущего главаря и заваленный выход. — Скажи, тебе случайно не хочется почувствовать себя рыцарем и помочь девушке в беде?
— Слабой и невинной девушке — почему бы и нет, — ухмыльнулся этот засранец. — Вы же очень сильная, а наличие невинности мы проверяли… м, позавчера, ещё до «этих дней»?
Лина заскрежетала зубами и попыталась ударить острым локтем Кселлоса в живот, но тот просто исчез и появился в другом месте. Даже не вспотел.
— Что ты знаешь вообще!
— Знаю, что вы, госпожа Лина, беспомощны, как котёнок, — медовым голосом ответил он. — И если так пойдёт и дальше, то этот человечишка немножко вас изнасилует.
Главарь умудрился встать весь, а не частично, от чего у Лины только сильнее заболела голова. Она бы хотела ограничиться перепалкой с Кселлосом, а не совмещать её с беготнёй от урода, который вообще не слышал о том, что надо чистить зубы и хотя бы иногда мыться.
— Помочь? — Кселлос качался в невидимом гамаке и смотрел на злоключения Лины, как на самое весёлое в его жизни шоу. Он никогда не вёл себя «нормально», не спрашивал, хорошо ли Лина себя чувствует и чего желает. Сама Лина назвала бы их отношения «вооружённым нейтралитетом», который в приятной для обоих пропорции совмещался с сексом. Всё-таки демоны умели такие штуки, о которых не всякий человеческий мужчина знает. И Кселлосу нравилась маленькая грудь Лины, во всякой случае, он ни разу не провожал взглядом большегрудых красоток. Лина думала, что физическое влечение для него — тоже часть сложной игры, итогом которой будет её полностью сломанные жизнь и психика.
Но приятно, что уж.
— Да! — крикнула она и в последний момент вывернулась из захвата. Главарь успел только пощупать её за задницу и замычать, как бык, что совершенно его не красило. После этого у него вдруг — сама по себе, конечно! — оторвалась рука. Он уставился на культю, затем на руку, елозившую по земле. Заверещал и бросился вперёд, однако Лина была быстрее и вовремя подставила подножку.
— Фух, ну ты и… Не мог раньше что-то сделать? — сердито спросила она, когда Кселлос спустился со своего гамака к простым смертным. — Мне плохо, больно, я жрать хочу! И ключ достать надо, а он его проглотил. Что теперь Зелу говорить…
Кселлос создал вокруг них парочку красных огоньков. В их свете его лицо выглядело почти человеческим, даже глаза с вертикальными зрачками сияли весельем. Таким он Лине нравился. Когда молчал.
— Не вижу проблемы. Достаньте из него ключ. Человеческая система пищеварения несовершенна и вряд ли переварит металл. Разве что окислит…
Лина задумчиво пощупала кинжал на поясе. Гаури утром заточил его, но одно дело разделывать свинью, и совсем другое — человека…
Кселлос обнял её со спины, щеку кольнуло волосами, а в нос ударил приятный запах свежести. Он постоянно пах по-разному, словно подстраивался под настроение Лины и чувствовал, когда ей хочется морозного инея, а когда — терпкого апельсина. Холодные руки легли на живот, погладили и забрались под пояс, посылая по телу иголочки онемения. Лина зажмурилась от удовольствия и… сдалась.
— Мне нужен этот ключ, — Зел не простит, тем более сундук не открывался никакими другими способами, она пробовала. — Так что помоги заткнуть его, а я займусь кишками.
— Обожаю ваш деловой подход! — бодрый тон Кселлоса ни капли не сочетался с тем, что он творил. Главарь заскулил, начал умолять о пощаде, но одним движением пальца Кселлос оторвал ему голову, а вторым — распял на стене, словно древнего святого из одной книжки. Вроде бы Зел откопал её в каком-то храме рядом с крестом. Да, точно, Лина тогда таскала Кселлосу за порог интересные талмуды, потому что кое-кто не мог войти в до сих пор освящённое место.
— Вдоль или поперёк? — уточнила Лина, примеряясь к волосатому животу кинжалом. Кселлоса, кажется, возбуждало, когда она возилась с будущими мертвецами и уже готовенькими трупами. Извращенец. Он послушно взял из её рук тёплые кишки и развесил их в порыве художественного бреда по стенам. Получилось ничего так, с идеей. — Убери потом. Ребята не поймут.
Кселлос хихикнул, прикрыв рот идеально чистой перчаткой. Свои точно придётся выбросить после копания в полупереваренной пище и дерьме главаря, но Лина уже знала, что попросит за свои мучения. Пару новых перчаток, дорогущий амулет против кровотечений и…
Кселлос медленно снял перчатку с ладони и, согнув два пальца в характерном жесте, облизал их раздвоенным змеиным языком.