***
— Ну, прошу, Онни, это ведь мой день рождения, — шатенка с мольбой в глазах смотрела в голубые глаза Лиен, пытаясь уговорить ту. — Не каждый день исполняется двадцать один, прошу, Онни, сжалься надо мной… Пак только закатила глаза, а после добавила: — Так, иди одна, что тебе мешает? Ты ведь совершеннолетняя. — В этом то и дело, Онни, что я хочу отпраздновать этот день вместе с тобой. — Минсо, ты же знаешь, что я не любительница шумных компаний и посиделок. — Блондинка устало протерла глаза и дальше продолжила углубляться в чтение очень интересной книги. Демиан. Герман Гессе. На данный момент это только первые страницы, но уже отталкивает от прочтения. Это заметно сразу. Девушка недовольно щурится, но продолжает чтение. — Тебе же противно читать об этом, так зачем заставляешь себя? — Минсо села напротив подруги и задала вопрос, смотря в упор. — Я обязана, чтобы понять, каково это… — Лиён замолчала, а потом робко добавила. -…вступить на путь зла…***
Он нежными и одновременно страстными движениями повалил девушку на кровать, после чего навис сверху. Грязные поцелуи, смешанные желаниями взаимных наслаждений, связали их в долгом танго. Они даже не стремились отделиться друг от друга, чтобы сделать глоток свежего воздуха. Хотя, он уже давно пропах её удушающими разум стонами. — Боже, прошу, быстрее… — она изгибалась под ним, подобно змее. Подобно Еве под змеей в ту злополучную ночь рядом с яблоней. В ответ парень только насмешливо остановился. Вышел из девушки, после чего убрал прилипшие от пота к лицу светлые локоны. Лиён недовольно замычала и сама потянулась в голому торсу парня, но тот лишь резкими движениями поменял их местами. Теперь она смотрела сверху, а он был пажем в её власти. Страстной, пошлой власти её развратных мыслей. — Ну же, не медли, давай, сделай это сама, заставь меня молить бога о продолжении. — Слова парня так и были пропитаны усмешкой и язвой. Тот в открытую смеялся над ней, насмехался, не верил… в то, что она может сделать это самое, что зовётся сексом. Да, пусть она и хранил свою девственность для любимого человека, которому бы отдалась только после свадьбы и один раз, но сейчас в голове что-то заело. Дзинь. И вместо правильных и трезвых мыслей она перебирает самые развратные, самые искушенные, самые…пропитанные грехом. Дзинь. И она забывает мелодию колоколов церкви, в которой провела половину своего детства. Дзинь. И она забывает молитвы. Дзинь. И она забывает правила и падает в омут. Её уже не спасти, потому что канат был оборван с самого начала. Дзинь. И она даже не сопротивляется. Нет. Ей нравится атмосфера грязной пошлости, стонов и неонового света, что окутала их с ног до головы. Голые и разгоряченные тела двух падших ангелов. — Я заставлю тебя напевать мне молитвы, — прикусывая нижнюю губу и стараясь со всей дикостью разврата смотреть на усмехающегося парня внизу, Лиён медленно спускается к паху парня, начиная массировать. — О, моя грешница, я буду ждать этого… Жда-а-ать всю эту ночь… Лиён, подобно дикому животному, впивается в пухлые губы парня. Она заставит. Она заставит его простонать мольбу. Она сделает это, потому что азарт уже играл в ней. Танцевал жаркий танец красных фонарей.Однажды, встретив в темноте разврат, потехи и всю страсть, Не сможешь смыть с груди печать Раба запретного плода из сада.
***
Он помнит день, когда упал на землю, вслед за Господином. Прекрасный юноша, что искусил божью дочь — Еву. Но виноват ли он был в том, что сам всевышний создал его таким, сделал из него антагониста. Злого и лукавого змея, того самого паразита своего прекрасного райского сада. Виноват ли он? Конечно, нет. Змей чист, как и его помыслы. Он лишь хотел помочь деве узреть истинное обличие создателя. Ведь все является не тем, чем кажется. Добрые ангелы страшнее озлобленного демона, полного мести небесам.***
— С тобой все в порядке? — Минсо с беспокойством оглядела подругу, которая, присев на корточки, уже второй час обнимала унитаз. — Разве не видно… — снова рвота. У Лиён уже кружится голова, она даже дышать не может тихо и спокойно. -…как мне хорошо. Всё прекрасно, дорогуша, всё просто чудесно! И снова рвота. Да когда же это все закончится? Раздражает. — Ты не ходила к врачу? Давай сходим, Лин — Лин? — Нет, я не могу, у меня просто нет времени на все это. Скоро Хосок сдаст пост, и мне придётся стоять у кассы. А поменяться я не смогу, итак не отработала два прогула. Мне сказали, что уволят, если прогуляю хоть ещё… — снова неприятная жижа вываливается изо рта. -… один раз. — Может, я заменю тебя, прошу, сходи к врачу, я умоляю тебя, Лин -Лин. Мне больно смотреть на то, как ты убиваешь себя. — Прошу, Минсо… — и она опять обнимает унитаз. — Замолчи, пока я не врезала! — Хорошо, — подруга обиженно отводит взгляд, встаёт на ноги и направляется к двери, бросая напоследок. — У меня сегодня ночью нет пар, так что, я поговорю с начальством насчёт подмены. В ответ Пак только сильнее сжалась над унитазом. Ещё раз. А потом ещё и ещё.***
— Может, ты мне скажешь свое имя? — Лиён, не сводя взгляд, следила за парнем, что собирался открыть дверь. — Зачем? Это была всего лишь одна ночь и я, как ты заметила, пропел для тебя молитвы, — снова эта усмешка. — Знаешь, было неплохо. Из тебя вышла бы прекрасная сучка, Пак Лиен… А потом дверь закрылась, оставив девушку одну с мыслями наедине в этой уже тёмной комнате, не освещенной ничем. Рыба пыталась научится летать, но только попала к цапле в клюв.***
— Поздравляю, вы беременны, — немолодая женщина с улыбкой протянула Пак Лиён её медицинскую карточку. — Две недели. Пол определим только на пятом месяце. Но девушка не слышала врача. Нет. Она осела на пол, как только услышала прекрасную новость. Беременна. Не замужем. Даже не закончила университет. Родителей нет, только бабушка. — Она не одобрит этого, Господи, — Лиён закрыла лицо ладонью и зарыдала. Она кричала так громко, словно пыталась докричаться до небес. — Что мне теперь делать? — Деточка, ты чего? — Женщина села рядом и обняла, начав поглаживать девушку по спине в попытке успокоить. — Ты не хотела этого ребёнка? — Я… — она захлебывалась в слезах, пыталась найти утешение в незнакомом тепле. — Я… Я не знаю, что делать? Я даже не знаю, как зовут отца. — Не волнуйся, дорогая, дети — это цветы жизни. Всё будет хорошо, только не убивай это дитя. Дай ему родиться, не будь монстром… Стань создателем, родителем. И она зарыдала пуще прежнего. Родителем? Создателем? Боже… Что делать?