— in death, sacrifice

      в ушах у алистера — звон колоколов по ушедшим безвременно. эхо зова, доносящееся откуда-то из глубин, но которому создатель ещё даёт сил сопротивляться. у алистера в ушах затихающие звуки погребальных песен по той, с кем в гробнице вместе иссохла роза, сорванная на кровавых полях остагара. он сжимает крепко висящую на груди филактерию — всё, что осталось от нерии, весь образ в закупоренных сгустках крови, отданных ему не из уважения даже, а скорее из сострадания. но даже если и так, пусть даже если из жалости — тейрину плевать до тех пор, пока колба греет ладонь и дает — пусть и призрачное, пусть крайне болезненное — ощущение близости.        — не слишком ли вычурно для амулета с кровью порождений тьмы? — мариан поводит плечами, как бы выплевывая всю свою злость на серых стражей. на то, что взор их любой мерцающей дрянью затуманить можно, стоит только назвать это лекарством от любого мора. алистер смотрит на мариан коротко и отвечает непривычно тихо.       — это филактерия, — и мариан, слишком быстро понимая, чья она может быть, только и может, что вздохнуть виновато. иные раны даже врагам задевать не стоит.       они перекидываются лишь какими-то фразами. шутят для поддержания боевого духа, сражают демонов и не поддаются духам. почти. алистер сжимает сосуд в руках до того сильно, что едва ли не крошит его в порыве. образу призрака, не обретшего ещё никаких очертаний, хочется в остатках слепого горя придать черт её облика. но в следующее мгновение, когда голос становится ниже, а свет преломляется, заставляя леди инквизитора пережить трагические события на конклаве вновь, алистер только чувствует неловкое прикосновение к плечу и полный сожаления взгляд мариан. она ведь тоже потеряла многих, она понимает. и они идут дальше, собирая по крупицам останки отобранных у алланы воспоминаний, сражают демонов и не поддаются духам. алистер замирает лишь единожды.

***

      кажется, будто бы весь ферелден на мгновение замер, будто бы твари умерли и все закончилось. небеса принимают предсмертный вой чудовища, убивающий черноту туч и пробивающий путь к солнцу. в порождениях тьмы умирает былая сила — они теперь только тень её, добыча легкая и отвратная, и все союзники, все отважные воины трубят победу. но алистер прочь бросает дунканов меч и бежит туда, где рядом с телом чудовища лежит другое. где нерия бьется в предсмертных судорогах, принимая в себя душу оскверненного бога и оную исцеляя. алистер аккуратно приподнимает её, укладывая к себе на колени. — нет, — шепчет алистер, — нет, пожалуйста, нерия. ты не можешь, мы же, мы победили, ферелден свободен, — когда нерия пытается улыбнуться, у неё изо рта у неё стекает струйка крови. она едва поднимает руку, чтобы стереть у алистера слезы. — короли не плачут, — шепчет она. — короля нет, если нет его королевы, — нерия хочет сказать ему так много, но за все то, что для мира она сделала, чем пожертвовала, он платит ей тем, что до боли крошит сознание, убивает органы, уничтожает саму жизнь. она крепко сжимает руку алистера, другой отчаянно пытается расстегнуть нагрудный карман. — я люблю тебя. живи дальше, ради меня, — алистер машет головой, прижимая её к себе сильнее. гладит по спутанным волосам, молит создателя, андрасте, молит богов старых, новых и не существующих — пусть сейчас случится чудо. но чуда не случается. через пару секунд нерия у него на руках навсегда застынет. дрожащей рукой он закроет её глаза и будет плакать, пока день не сменится ночью.

***

      алистер замирает лишь на мгновение, когда демон страха в его сознании приобретает форму архидемона. когда он вызывает в нем самые жалящие воспоминания, когда боль, запрятанная глубоко во тьму изломанного сознания, вырывается наружу пламенем адским. только когда он вновь умирает, сталь начинает воистину петь у него в руках. рассыпается прахом прислужник кошмара и остается лишь горестно сожалеть о том, что десять лет назад все не окончилось также.       когда виднеется впереди разлом, дух преподобной матери бросает все свои силы, чтобы ослабить треклятого демона. сил её не хватает и им приходится пробиваться вновь, падая и поднимаясь, выдыхаясь, идти вперед несмотря на сочащиеся кровью раны. выход в родной мир настолько близок, что до него, кажется, можно подать рукой. близок настолько, будто бы кажется, что из изумрудного разлома доносится шум последних сражений при адаманте. но демон так просто не сдастся. иные духи, черные, будто ночь, делятся с ним энергией и возвышается он над всеми, огромный проклятый паук, покровитель тени и всех кошмаров.       — мы не сможем пробиться, — выстреливая одно за другим заклинание кричит мариан. и алистер, снимая с шеи бережно филактерию, чтобы ту навязать на эфес меча, говорит твердо:       — я задержу его.       он, с улыбкой усталой, кладет мариан на плечо руку и с уважением склоняет голову перед инквизитором. серые стражи должны искупить содеянное. пусть по глупости совершенное, пусть из благих побуждений — только, — просит он, улыбаясь устало, — дайте им шанс. и скажите, что алистер тейрин умер с честью.       когда освященный меч дункана наносит первый удар, чудище разражается воем немыслимым. извивается, скачет на лапах, но этого достаточно, чтобы спутники инквизитора могли проскочить на ту сторону. алистер закрывает глаза. in war, victory — ему кажется, будто бы он уже умер, потому свет, касающийся его рук, кажется до того сокровенным, что находиться здесь не имеет права. алистер в неверии обращает взор в сердце духа и тот принимает черты эльфийки, ушедшей давно, но с тех пор не забытой.       — нерия? — нерия становится перед ним, разделяя кончик лезвия и кошмар, ежащийся от света. ему кажется, что она улыбается. на самом деле, все это лишь иллюзия, но прямо сейчас он уверен, что песнь света поет об этом, поет о ней. нерия касается ладонью меча и тот будто бы раскаляется.       — ты готов, мой король, — алистер делает выпад, затем ещё один, и ещё. in peace, vigilance — мариан кричит аллане, хватает её за плечи, тянет к разлому. инквизитор обращает свой взор на алистера в последний раз, чтобы увидеть, как светлый дух сливается с алистером воедино, как вместе они дают последний отпор демону, прежде чем раствориться во мраке.       — in death, sacrifice — шепчет алистер, готовый отдаться смерти, если только та приведет его к нерии.