You're all I wanted

      Тлеющая сигарета безучастно выпускала едкий густой дым, что слишком быстро впитывался в жесткую ткань растянутой толстовки. Почти каждая затяжка сопровождалась надрывным сухим кашлем, но мужчина продолжал насиловать свой организм в надежде избавиться от отвратительного чувства, что тревожно засело где-то на подкорке воспаленного сознания: "Неправильно. Всё неправильно."       Юрген мысленно прощался с Дортмундом, что непроглядной стеной ливня смывал последние воспоминания. Счастливые воспоминания. Немец знал, что выходить из зоны комфорта будет сложно, но где-то на дне испещренной ранами души плескалась отчаянная надежда на то, что начать новую жизнь будет намного проще. Клопп сделал контрольную затяжку, беспощадно сминая в пепельнице теплый бычок и невольно сравнивая себя с ним - такой же токсичный, помятый и никому ненужный, в один миг потерявший свойство быть хоть кому-то полезным.       Длинные пальцы скользили по ровным стенам узкого коридора Сигнал Идуна Парк, тактильно пытаясь запомнить каждую мелочь, прочно закрепляя картинки, которые с каждым шагом сыпались на Юргена с огромной силой, вынуждая практически ломаться под невыносимым весом. Здесь был Его дом, здесь была Его Боруссия Дортмунд.       Немец оставлял эту страницу жизни позади, с трудом, но переворачивая чистый лист. Он решил так сам, но не без помощи Хосепа, что открыл глаза на реальное положение вещей. Гвардиола сделал свой главный выбор, жестоко отшвырнув хрупкие чувства Юргена и вмиг похоронив всё то, что когда-то держало Клоппа на плаву, в конце концов помогая дарить несоизмеримую любовь еще кому-то, кроме себя.       Мужчина старался запомнить всё то, что когда-то было дорого его сердцу, в этот самый миг покрывающемуся крепкой ледяной коркой, рискующей не сойти никогда. Юрген закрыл глаза, по памяти вспоминая лицо Хосепа - вот подрагивающие розоватые губы, а вот слишком чувственный блеск, отражающийся в черных, будто самая темная ночь глазах, а здесь... здесь прекрасные морщинки у глаз в виде маленьких лапок птиц, что проявлялись только тогда, когда каталонец в особенные часы смеялся не механически, а счастливо. Отныне и вовеки мужчина мысленно пообещал самому себе никогда не вспоминать об этом, лелея себя тем, что всё наконец встало на свои места. Немец лишь беззвучно съехал вниз по скользкой стене, как-то по-детски обнимая согнутые колени и выравнивая внезапно сбившееся дыхание. "Позволь мне растекаться по твоим венам. Ты - это всё, чего я хотел."       Клопп в последний раз обвел комнату жадным взглядом, до побеления пальцев сжимая ручку набитого вещами чемодана. Тяжелую тишину нарушили два звонких стука обуви о паркет, почти сразу оборванные глухим щелчком дверного замка. Высокий силуэт мужчины нырнул в такси, в первые секунды после отъезда сдерживая себя от того, чтобы не выпрыгнуть из автомобиля прямо на ходу, лишь бы задержаться хотя бы на минуту. В эту самую секунду Юрген смирился с когда-то услышанной фразой: "Ничего не вечно". И правда, как бы человек не пытался в крепких тисках удержать своё счастье, никогда никто не сможет контролировать изощренные сюрпризы судьбы, которые появлялись, стоило на мгновение расслабиться и поддаться обманчивому чувству уверенности в том, что всё хорошо.       На подъезде к Аэропорту Дортмунда город снова обрушил на хмурых жителей водяную стену, будто улавливая подавленность немца, что уже подставлял бледное лицо под ледяные капли дождя. Всё по канонам дешевой мелодрамы. Мужчина слушал лишь частые удары воды об опущенные плечи, совсем не замечая того, что выбрал не совсем удачное для самокопания место. Сквозь пелену разномастных мыслей Юргену показалось, что он услышал звук сигнала автомобиля, но сознание откровенно издевалось над владельцем, отказываясь возвращать того в реальность. Спустя секунду мокрое плечо пронзила острая боль, а сам немец полетел к тротуару, чудом устояв на ватных ногах. Немец лишь загнанно распахнул глаза, с ужасом замечая перед собой до жути испуганное лицо Хосепа.       "— Нет-нет-нет! — всё, что успел выкрикнуть Клопп до того, как истощенный организм наконец не сдал свои позиции, швырнув мужчину в эмоциональную болтанку. От падения немца спас лишь кокон из сильных длинных рук, что крепко удерживали почти обмякшее тело Юргена.       "— Тише, всё в порядке. Гвардиола лишь участливо оглаживал напряженную спину Клоппа, продолжая удерживать последнего в кольце объятий, защищая раненую душу мужчины то ли от себя, то ли от призрачных врагов вокруг. Юрген понял, что сломался, слишком долго отказываясь от своих собственных чувств и пряча их в недрах мнимого самообладания, когда каталонец дрожащими руками зарылся во влажную пшеничную копну волос немца, внезапно прикасаясь своим лбом к чужому.       "— Тебе придется купить второй билет, иначе я украду твой, и ты никуда отсюда не денешься, — впервые за мучительно долгое время Пеп улыбнулся так широко, так искренне и нежно, с головой выдавая все свои переживания внезапно задрожавшими уголками губ.       Ливень прекратился так же неожиданно, как и начался, будто кто-то нажал на невидимую кнопку, вмиг сменяя дождь на яркое-яркое солнце, что прямо сейчас огромным оранжевым диском взирало на куда-то спешащих горожан, теплым светом заливая пострадавшие от воды поля, пустые дороги и два сердца, внезапно освободившиеся из плена непробиваемого равнодушного льда.       Полоска горизонта наметила закат, расцветающий над величественной Германией, а вместе с тем и в душе влюбленных.