The Prisoner

Райкерс-Айленд Нью-Йорк

В четвертый раз за полчаса над головой Джей Ди Харрисона прозвучал жужжащий механический сигнал разблокировки дверей. Переступив границу очередного пункта охраны, он поморщился от звонкого лязга закрывшейся за его спиной тяжелой стальной решетки. В нос ударила новая волна почти осязаемого, плотного запаха альфа-феромонов, что усиливался с каждым шагом навстречу чреву этого зверя. Райкерс. Прославленный тюремный комплекс, расположенный в проливе Ист-Ривер и содержащий более одиннадцати тысяч заключенных. Самый что ни на есть рассадник насилия и агрессии, где жестокие избиения, нанесения колото-резаных ранений и, конечно же, систематические межрасовые беспорядки являлись главными развлечениями местного сброда. А с помощью до зубов упакованной охраны можно было бы с легкостью захватить небольшой город. Дважды. Райкерс была одним из тех экзотических мест, где кроме альф и бет содержались и омеги. Сладкой вишенкой, венчающей этот гормональный торт, являлось наличие особо опасных преступников. — Удостоверение личности, пожалуйста, — подал голос дежурный, которого, судя по бейджу, звали Уилсоном. Джей Ди молча поставил сумку на пол и, протянув пакет документов, огляделся. Дальше по коридору его ожидала последняя решетчатая дверь с очередной парой вооруженных охранников, а впереди — «Оставь надежду, всяк сюда входящий». Налюбовавшись на местные красоты всех оттенков серого, Джей Ди вернул внимание к дежурному, который с явной заинтересованностью изучал данные в предоставленных бумагах. И не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять причину этого интереса. Он едва сдержался, чтобы не закатить глаза на эту предсказуемую реакцию. Что должен был сделать военврач, да еще и омега, чтобы согласиться на работу в тюрьме?.. На самом деле — ничего особенного. У Джей Ди было несколько вариантов на выбор. Райкерс оказался наименее скучным из них. А, учитывая специфику данного места, редкие представители его профессии горели желанием получить столь уникальный опыт работы. Уилсон передал ему кипу бумаг. Точно таких же, что были заполнены им уже трижды за сегодняшнее утро. Закончив с очередной анкетой, Джей Ди сбил страницы в ровную стопку и вместе с ручкой вернул их разглядывающему его мужчине. Пару минут спустя он получил назад свое удостоверение личности и документы с проставленными печатями. — Добро пожаловать в Райкерс, лейтенант Харрисон, — улыбнувшись уголком губ, ровно произнес Уилсон. — Надеюсь, вам у нас понравится. — Доктор Харрисон, — поправил его Джей Ди и, подхватив сумку, устремился навстречу новому аттракциону своей жизни. Следуя за сопровождением, он разглядывал облокотившихся на решетки резидентов этого веселенького заведения. В примитивной тюремной иерархии второй пол являлся чем-то вроде клейма. Пропуска на определенную ступень. Статуса, если хотите. Целая социальная лестница, где каждому заключенному отводилось конкретное место, что, по сути, не отличалось от жизни вне заключения. Альфы и на свободе были лидерами, беты — «ходовыми», а омеги… Омеги были омегами. Джей Ди смутно помнил пресную университетскую жизнь, в которой не было отчетливой «альфа-омега»-динамики. В будни — учеба, в выходные — тусовки и удовольствие, зубрежка перед экзаменами и бета, с которым он был вместе больше года. Ничего особенного. Вкус жизни Джей Ди начал ощущать лишь по прибытии в центр приема новобранцев для базовой подготовки. В армии омеги подвергались той же нагрузке, что и альфы с бетами. От них ожидали тех же результатов, что способны были выдавать сильные мира сего. Хочешь служить, омега? Мордой в пол и пятьдесят отжиманий! У тебя медицинское образование, омега? Разбери и собери винтовку, Эйнштейн! Эйнштейн не был врачом? Марш чистить сортиры, умник! Если омега желал служить, то он был обязан соответствовать высоко установленной планке, иначе — как когда-то проорал в ухо Джей Ди его сержант-инструктор — «катись вязать носки для карапузов, инкубатор». А подобный вариант Джей Ди никогда не рассматривал и рассматривать не собирался. Мать однажды сказала ему: «Всегда будь готов к тому, что из-за твоего статуса окружающие будут относиться к тебе как к слабому звену. Но также помни, что именно омега способен поставить на колени даже самого сильного альфу». Услышав эти слова, его отец весело поджал губы и, кивнув в знак согласия, добавил: «И не забывай использовать блокаторы». В период службы в морской пехоте оба совета нехило послужили ему во благо. Особенно в тот момент, когда Джей Ди получил ранение в ногу во время последней командировки на Ближнем Востоке. Но шанс потери ноги казался ему мелочью в сравнении со смертью друга и еще нескольких членов его отряда, которых он не смог спасти из-за несовместимых с жизнью ран. Да и перспектива плена ужасала не меньше. Стресс и продолжительный выброс адреналина спровоцировали в организме Джей Ди резкий гормональный сбой, повлекший за собой течку. И он увидел лишь один выход. Приказав выжившим вколоть себе по двойной дозе супрессантов, Джей Ди не стал использовать свои препараты. Он просто решил выжидать. Выжидать, вспоминая полный оптимизма голос погибшего час назад друга: «Все классно, Джей Ди! Мы в глубокой жопе!» И пока течка делала свое дело, «ставя на колени» альф со стороны противника, его отряд получил возможность расправиться с каждым из них. Позже его с почестями демобилизовали, но с тех пор, за все время нахождения на гражданке, Джей Ди не брал в руки даже пластыри и ибупрофен. Несмотря на это, работа контрактником ему нравилась. Постоянные смены баз, череда операций, боевых заданий, тяжелый и опасный труд. Помимо возможности проявить себя и доказать окружающим, что «омега» не всегда является синонимом спермосборника, был еще один весомый плюс — оплата труда. Служащим по контракту платили ощутимо больше. Но главной причиной желания Джей Ди вернуться в привычный ему мир действия являлись отнятые жизни членов его команды. С тех пор прошло уже несколько лет, но горло Джей Ди, как и прежде, сжималось при мысли о них. Он мечтал вернуться. Он мечтал об этом каждый день, потому что только так их смерти имели бы смысл. Загвоздка была в его ноге. Лечащий врач по-прежнему отрицательно качал головой, глядя на очередной рентгеновский снимок. В отличие от армии, тюрьма не оставляла омегам свободы выбора. Здесь ты должен был либо подчиниться и прогнуться под сильнейшего, либо быть порванным на куски. Все просто. Не помогала даже репутация. Омега мог быть самым отпетым сукиным сыном на свете. Он мог убить сотню тысяч детей и изнасиловать столько же женщин, но, оказавшись в тюрьме, от него оставался лишь второй пол. Проходя мимо запертых камер первого блока, Джей Ди то и дело слышал направленные в его сторону улюлюканья и свист местных альф. Каждый из них клятвенно обещал ему незабываемую поездку с ветерком на узле, верное применение для его очаровательного ротика и прочую стандартную для подобных мест хрень, от которой Джей Ди хотелось вломить хоть кому-нибудь. Не важно, кому. Лишь бы вломить. Но, упорно держа на лице маску безразличия, он продолжал следовать за сопровождением. Оказавшись в длинном широком коридоре, Джей Ди напоролся взглядом на идущего навстречу упакованного в стальные браслеты конвоируемого заключенного. Может, Джей Ди и не испытывал гребаной вселенской любви к своему омега-статусу, но вот альфаненавистником он бы себя точно не назвал. Для него не было ничего более сексуально-привлекательного, чем сильный альфа. Это было частью его природы. Частью, которую он ненавидел и любил. Обожал. Частью, которая заставляла его задницу течь от одной лишь мысли о сильном самце и из-за которой он становился одним из тех омег, что были не способны думать ни о чем, кроме крепкого члена с узлом. Ни о чем, кроме Альфы. Минимум на полголовы выше охранников, казавшихся на его фоне армией спасения, и, вероятно, дело было в том, как он держался — властно и хищно. Будто его сопровождали личные телохранители, а не конвой. А, может, виной всему были резкие, выразительные черты лица и покрывающая щеки густая щетина, кричащая о брутальности и неумолимости. Темные, находящиеся в сущем беспорядке волосы, золотистая кожа, светлые глаза. С ясным, режущим на куски взглядом, говорящим: «Становись на колени, сука», вперившимся сейчас прямо в Джей Ди. Воздух почти вибрировал из-за исходящей от него угрозы и силы. Парень был не просто привлекателен. Для него это было слишком слабым определением. Он был необыкновенно, до охерения мужествен. Непередаваемо горяч и разрушительно притягателен. А еще… Ты умом тронулся, Джей Ди! Приди в себя! Он один из местных к-хренам-отбитых-чертей! Думай о розовых пони! Думай о бигуди и растянутом халате миссис Фленеган, о собачьем дерьме… 3,1415926535897... Мускусный запах альфы… Экзотический, густой, добрался до обоняния Джей Ди раньше своего обладателя. Феромон был теплым и смолистым. Бархатным и бесконечно томным. Резко контрастирующим с дерзкой внешностью своего обладателя. Тягучий и будто живой, он напоминал прогретую южным солнцем землю и пряности. Джей Ди вдохнул глубже и попытался распробовать его на языке… Там, в самой глубине непередаваемого многослойного коктейля он ощутил кисло-сладкий, терпкий вкус вишни… Мать твою… Джей Ди стиснул ручки багажа. Когда между эскорт-группами оставалось меньше трех метров, и без того суровое лицо мужчины исказилось сдвинутыми бровями и прищуром. Крылья его носа затрепетали, грудная клетка раздулась. Внимательный взгляд голубых глаз резанул до самого нутра. Услышав звяканье длинных цепей наручников, Джей Ди взглянул на сжатые до побелевших костяшек кулаки заключенного. Скользнул вниманием по крепким предплечьям с перекатывающимися мускулами, по бицепсам, обтянутым оранжевой тюремной робой, по мощной груди, из которой вдруг вырвался тихий клокочущий звук. — Смотри перед собой, Нокс! — рявкнул один из охранников, резко толкая заключенного в затылок. Тот обернулся, недовольно рыкнув. — И не рычи мне тут! Соскучился по изолятору?! Взгляд перед собой, я сказал! — Не сильнее, чем по нормальной жратве, — услышал Джей Ди насмешливый тон глубокого, хриплого голоса, от которого по телу пробежала дрожь. — Эй, Риз, принесешь мне… м-м-м… миндаль в соленой карамели? Джей Ди не слышал доносившиеся из-за спины возмущенные ответные выпады охранника. Шокированное сознание крепко зацепилось за «миндаль в соленой карамели»… Какого черта? Сердце Джей Ди пошло вскачь. Это был его запах. Гребаные миндаль, соль и жженый сахар. Та самая сердцевина аромата, которую мог чувствовать только он сам и его потенциально идеальный партнер, способный разобрать на молекулы всю сложную мешанину омега-феромона. Ощутив мощный прилив адреналина и последовавшую за ним волну жара, Джей Ди заставил себя идти дальше. Твою мать. Черт! — Трент Нокс, — подал голос один из сопровождающих, заставив Джей Ди вздрогнуть. — Правая рука Смотрящего. Месяц просидел в изоляторе за нанесение тяжких телесных одному из заключенных, принадлежащих местной банде скинхедов. Тот еще псих. Два пожизненных заключения за двойное предумышленное, включая убийство копа. Джей Ди коротко кивнул. Твою мать. Твою мать. Его Альфа — чертов убийца… Убийца — его чертов Альфа… Пульс учащался с каждым вдохом, тепло медленно превращалось в жар, рот наполнялся слюной… Это были всего лишь предвестники течки, что ни капли не успокаивало. На лицо были все симптомы прекращения действия сдерживающих препаратов. Поднимаясь по лестнице, ведущей к переходу, отделяющему тюремные блоки от медсанчасти, Джей Ди ощутил слабость в ногах. — Ваш супрессант перестает действовать, сэр, — сообщил второй охранник. Да неужели? Джей Ди сжал губы. — Это нормально, — продолжил тот, когда они подошли к двери с табличкой «Лазарет». — Здесь так много альф на один квадратный метр, что гормоны начинают сходить с ума у всех. Скоро привыкнете. — Было бы кстати, — отозвался Джей Ди. Постучав в дверь, из-за которой послышалось разрешение войти, он перешагнул порог медпункта. В воздухе витал запах лекарственных средств. Приемная оказалась средних размеров помещением, стены которого были выкрашены в столь полюбившийся Джей Ди серый цвет. В стене напротив — окно с решеткой, вдоль другой стояли шкафы с медикаментами и массивный металлический комод для медкарт. Стол, стул, шкаф, огнетушитель, кушетка, компьютер и дверь, ведущая в палату. — Доктор Харрисон, полагаю, — протягивая руку, приветливо произнес худощавый молодой мужчина. — Я доктор Бауэр. — Рад знакомству, — отозвался Джей Ди, отвечая на рукопожатие. — Можешь звать меня по имени. — Супер, — улыбаясь, кивнул Бауэр. — Я Стив. Он был бетой чуть старше тридцати. Высокий, нескладный, рыжий и в очках, прятавших добрые глаза. С привычным для его пола отсутствием запаха, за что Джей Ди вне всяких сомнений был благодарен. Потому что это означало хоть какой-то отдых от феромонов. Уже плюс. — Куда я могу поставить сумку? — ровным голосом спросил Джей Ди, оглядывая помещение. — Конечно, прости, — смущенно потирая загривок, пробормотал Бауэр и указал на шкаф. — Личные вещи мы храним там, располагайся. Джей Ди подошел к указанному предмету мебели и открыл створку. На штанге висели несколько вешалок, три из которых были заняты курткой, толстовкой, джинсами и сменным медицинским костюмом. Джей Ди опустил сумку на нижнюю полку и выглянул из-за двери, чтобы спросить, где можно переодеться. — Переодеться можно в душевой, — опередил его Бауэр. — Вход через палату. Одно из преимуществ работы медиком в тюрьме — отдельная душевая, — откинувшись на спинку кресла, засмеялся он, но тут же остановил себя, видя недоуменно вздернутую бровь Джей Ди. — Мне сказали, что ты предоставишь мне форму, — с усмешкой в голосе заявил Джей Ди. Джей Ди понимал, что ведет себя слишком сдержанно, но все это являлось побочным результатом службы в армии. После нескольких горячих точек бдительность и осторожность при смене обстановки стали его постоянными спутниками. Они являлись главным камнем преткновения для психологов, помогающих пройти психологическую реабилитацию участникам вооруженных конфликтов. Джей Ди так и не смог побороть этот недуг. Как и подавляющее число военных, побывавших в боевых миссиях. — Да, точно, — вскочив со стула, уже более спокойно ответил Бауэр и подошел к шкафу. — Позволь, — добавил он, открывая один из внутренних ящиков. Джей Ди отошел в сторону. — Рад, что в нашем штате наконец появился еще один медик, — заявил тот, доставая упакованную в хрустящий пакет новую форму. Обернувшись и протянув ее Джей Ди, он добавил: — Персонала откровенно не хватает. Месяц назад уволились сразу двое врачей, и мы с Куртом буквально загибались от работы сутками напролет. — Курт — это третий врач? — поинтересовался Джей Ди, шурша упаковкой. Бауэр закрыл шкаф и, засунув руки в карманы форменных голубых брюк, привалился спиной к двери. — Да, наш сменщик, — улыбаясь, кивнул он. — Окей. Пойду переоденусь, — указав большим пальцем за спину, пробормотал Джей Ди. — Давай. Вернешься, и я расскажу тебе, что тут и как. Стоя в холодной, стерильной душевой, Джей Ди хмуро разглядывал себя в зеркале. На нем была стандартная медицинская форма — туника с V-вырезом и брюки. Все ничего, но она была мятой по самые не балуй. Как из задницы. Будучи приученным к абсолютному порядку и дисциплине, Джей Ди ощущал себя не в своей тарелке при наличии любого, даже самого мелкого недочета в одежде. Это было почти как раздражающий зуд от ползающих по телу насекомых. Даже дома Джей Ди соблюдал абсолютный порядок. Во всем. Никто и никогда не нашел бы в его квартире даже намека на пыль или пресловутый след от кофейной чашки на столе. Нет. Не-а. «Нужно будет забрать все это дело домой и погладить», — подумал он, покидая душевую. — Самой большой проблемой Райкерс является ощущение, будто здесь случается больше драк и убийств, чем во всех остальных тюрьмах вместе взятых, — протягивая Джей Ди медкарты, сетовал Бауэр. — Несмотря на повышенную безопасность, это ощущение не пропадает. Никогда. Хотя, могу предположить, — почесывая щетину, добавил он, — что так кажется всем сотрудникам всех исправительных учреждений. Потому как, по сути, проблемы внутри тюрем всегда остаются одни и те же. — И как часто палата пополняется пациентами? — поинтересовался Джей Ди, пробегая глазами по информации о нынешних постояльцах лазарета. — Вывихи, трещины, ссадины, глубокие царапины и порезы — обычное дело, — пояснил Бауэр, откинувшись на стуле. — Со всей этой мелочью ты будешь встречаться здесь каждый день. Что-то покруче, — он махнул головой в сторону палаты, — реже. Самое главное, что конченые психопаты сидят в одиночках и не имеют возможности контактировать с остальными. Следовательно, их ты увидишь только в том маловероятном случае, если с ними случится какая-нибудь фигня вроде сердечного приступа. — Это, определенно, радует, — рассеянно кивая, пробормотал окунувшийся в медкарты Джей Ди. Для него особо опасный преступник не был поводом для беспокойства. Этих «особо опасных» он встречал пачками на войне. Столько же он перебил. Не всегда при помощи оружия. — Слу-у-ушай, — неуверенно начал Бауэр, чем привлек внимание Джей Ди, заставив его оторваться от записей, — эм… ты действительно… омега? Джей Ди едва сдержался, чтобы не хрюкнуть. — Так точно, — улыбнувшись уголком губ, ответил он. — Тебя это смущает? — Нет, нет, нисколько, — поспешно ответил мужчина. — Просто… Омега в тюрьме. Пусть и в качестве работника… Это немного дико, на мой взгляд. Джей Ди множество раз слышал подобные слова, но в отношении армии. В разных вариациях. Омега в армии? Это противоестественно! Это ужасно! Это страшно! Ты омега, Джей Ди? Какого черта ты делаешь в армии? И все в таком духе. — Так же дико, как омега в армии? — подняв бровь, уточнил он. — Я не хотел обидеть, — начал извиняться Бауэр. — Я за равноправие и все такое, просто… Его тираду прервал стук в дверь. — Бауэр, работка подвалила, — объявил зашедший в лазарет охранник. День начался.