Amnesia

Сначала Кларк это игнорировала, считая, что кто-то ищет одного из соседей и стучится не в ту дверь; а по какой ещё причине кому-то взбрело бы в голову ломиться к ней в четыре часа утра? После третьего, более громкого стука, блондинка зарычала, скидывая с себя одеяло. Она потопала к источнику шума с открытым ртом и готовым грубым ругательством на кончике языка, а затем распахнула дверь. Кларк замерла, как только увидела, кто был там; её глаза бегали по очень мокрой, потрёпанной и покалеченной девушке. — Лекса, что с тобой стряслось? — спрашивает Кларк, пытаясь оправиться от шока и заставить себя отойти в сторону. — Мы действительно расстались? — с блестящими от слёз глазами прохрипела Лекса, заходя в квартиру Кларк. В квартиру, в которой они жили вместе, в их первый дом. — Они все твердят мне, что мы расстались два месяца назад, но это не может быть правдой. — Брюнетка повернулась к Кларк с умоляющим, жалким взором. — Мы были идеальны вместе. Ты и я, мы были вместе навсегда, я поняла это на первом свидании. — Лекса, — шепчет Кларк в замешательстве. Гриффин давно не видела эту девушку, и теперь она появляется из ниоткуда и ведёт себя так, будто не помнит последних месяцев своей жизни. — Скажи мне, что они лгут, — Вудс просила её признаться, просила подтвердить, что все вокруг обманывают её, и что они с Кларк всё ещё вместе. — Извини, я не могу. — Гриффин сделала пару неуверенных шагов к Лексе, разглядывая синяк, покрывающий половину лица девушки. — Что случилось? На тебя напали? — Меня сбила машина, — Лекса всхлипнула, шмыгнув носом. — Я не могу… Я не помню последний год своей жизни. — Детка, — вздохнула Кларк, осторожно заключив брюнетку в объятия. Она старалась не сжимать её сильно, боясь надавить на другие возможные раны. — Почему мне никто не позвонил? — Я попыталась, как только очнулась, но Линкольн сказал мне, что мы больше не вместе. — Боль в голосе Лексы отразилась в грудной клетке Кларк. — Давай поищем, во что тебе переодеться. У меня осталось несколько твоих рубашек. — Но мы ведь расстались? — То, что мы расстались, не значит, что я по тебе не скучаю. — Кларк покинула гостью и направилась в свою комнату на поиски старых вещей Лексы — по крайней мере, нужно было притвориться, что она и впрямь ищет её рубашку, будто не надевала одну из них прошлой ночью. Лекса переместилась в гостиную и вертелась посреди помещения, рассматривая фотографии или же их отсутствие. В последний раз, когда она была здесь, по всем стенам были прикреплены снимки. Сейчас на них остались только изображения Гриффин с её семьёй и друзьями: Кларк с Рэйвен, Беллами, Октавией и остальными. Вудс не нашла ни одной фотографии с собой и Кларк, и это было больно. Она выглядела потерянной, но это не удивило вернувшуюся блондинку. — Держи, — сказала Кларк, вытаскивая Лексу из прострации, и передала ей зелёную фланелевую рубашку. — Это моя любимая. — Да, — согласилась Кларк, даря брюнетке успокаивающую, но немного нахальную улыбку. — Однако ты не получишь её обратно. Лекса не засмеялась — лишь неуверенно сжала сорочку в руках. — Я пойду сделаю горячий шоколад, чувствуй себя как дома. — Я и так дома, — отстранённо прошептала Вудс, продолжая рассматривать рубашку. — Больше нет, Лекс, — вполголоса произнесла Гриффин. — Ты переехала, теперь живёшь у Линкольна. Лекса кротко кивнула; её плечи опустились, а голова склонилась в поражении. — Переоденься, пока не заболела, — произнеся это, блондинка начала уходить. — Ты врач. — Слова Лексы заставили Кларк застыть и повернуться к девушке. — Тебе прекрасно известно, что это работает не так. Кларк тихо засмеялась, кивая в знак согласия, затем вышла из гостиной. Она сделала маленькую остановку на пути к кухне, чтобы захватить телефон из своей комнаты, и набрала номер подруги. — Ты хоть в курсе, сколько сейчас времени? — сонно прорычала Октавия. — Лекса попала в аварию, а ты даже не подумала сообщить мне об этом? — проворчала Гриффин, зажимая телефон между щекой и плечом, пока доставала кастрюлю. Октавия молчала несколько секунд, затем на другом конце послышалось шуршание. — Как ты узнала? — Она явилась ко мне промокшей до нитки с видом грёбаного потерянного щенка. — Она что? Её не должны были выписывать до следующей недели. — Когда это произошло? — спрашивает Кларк, слыша вздох подруги. — Неделю назад. — Она не в себе, Октавия. Лекса всё ещё думает, что мы вместе. — Кларк заливает молоко в кастрюлю и прислоняется к стойке рядом с плитой. — Она выглядит такой растерянной. — Ну, а почему нет? — Что «почему нет»? — Не вместе. Почему вы не вместе? Вы обе скучаете друг по другу. Я видела, как тяжко вам было в последние несколько месяцев. Почему вы так с собой поступаете? — Ты знаешь, почему. — Да, из-за того случая с твоим отцом. Но вдруг это ваш второй шанс? Кларк вздохнула, потирая пальцами лоб: — Я так не думаю, Октавия. — Как скажешь. Я приеду и заберу её, — тихо ответила подруга. — Нет. Нет, всё в порядке. Я отвезу её утром к Линкольну. — Блондинка запустила пальцы в волосы, другой рукой осторожно мешая греющееся молоко. — Тебе стоило рассказать мне, Октавия. — Мы не знали, что она не будет ничего помнить, — признаётся Октавия. — Нам казалось, тебе всё равно. — Вам казалось, мне… — Девушка злостно выдохнула через нос, пробегаясь рукой по лицу. — Да пошла ты, О. — Я не это имела в виду. Мы не думали, что тебя это касается, ведь вы больше не вместе. — Какая разница? Ты знаешь, что она всё ещё очень дорога мне. — Ты права. Извини. Кларк устало вздохнула: — Я пойду, ладно? Привезу её утром. — Ладно. Мне жаль, Кларк. — Пока, Октавия. — Гриффин сбросила звонок, положила телефон в карман пижамных брюк и сняла кастрюлю с огня. Как только горячий шоколад был готов, Кларк вернулась обратно в гостиную; её губы растянулись в нежной маленькой улыбке, когда она заметила сидящую на диване с подогнутыми под себя ногами Лексу, одетую только в нижнее бельё и рубашку, которую ей дала Кларк. Это напомнило блондинке о прежних временах. — У тебя есть ещё где-то раны? — поинтересовалась Кларк, подавая девушке кружку, и осторожно села рядом с ней, так же подогнув ноги под себя. — На рёбрах. Несколько поверхностных порезов, — негромко отвечает Лекса, обхватывая кружку обеими руками, чтобы согреться. — А голова? — Врачи сказали, что однажды память может ко мне вернуться. — У тебя было сотрясение? Лекса кивнула, притянула кружку к губам и сделала глоток. — Октавия сказала, что сначала они не знали, очнусь ли я вообще. — И она даже не соизволила позвонить мне, — прорычала Кларк, отпивая свой горячий шоколад. Она пыталась сфокусироваться на жгучести напитка и отогнать мысли о расправе над подругой как можно дальше. — Мы расстались. — Это не имеет значения, Лекс! — рявкнула Гриффин. — Мы были вместе пять лет. Им следовало сказать мне, что ты могла погибнуть. Вудс лишь глупо кивнула и поднесла кружку к губам. Они сидели в тишине, медленно попивая горячий шоколад, пока Кларк окончательно не проснулась, а Лекса не согрелась. Брюнетка всё ещё осматривает гостиную; её взгляд привлекает фотография Кларк с родителями. — Как поживают твои родители? — Отец скончался почти год назад. Лекса чуть не подавилась напитком и повернулась к Гриффин с широко раскрытыми глазами. — Что? Почему я об этом не знала? — Ты знала, Лекса, и была там, когда это произошло, — объясняет Кларк. — Вы были на футбольном матче. В тот день я не смогла поехать вместе с вами, так как работала в больнице. Вы попали в аварию — в вас врезалась машина со стороны отца. — Я… — выпалила Вудс, потеряв дар речи. — Врачи считали, что у тебя комплекс вины выжившего, и что ты коришь себя, потому что была тогда за рулём. — Это случилось из-за меня? — Нет, другой водитель проехал знак «стоп». После аварии ты очень отдалилась, мы обе: я не могла смириться со смертью отца, а ты говорила, что не можешь смотреть на меня без угрызений совести. Лекса сглотнула: — Мне так жаль, Кларк. — Не надо, Лекс. Я не виню тебя, никогда не винила. — Тогда всё и началось? — тихо спросила Лекса, опустив взор на пустую кружку. — Это причина, по которой мы расстались? — Отчасти, — подтвердила Гриффин. — Знаешь, — начала брюнетка, поднимая взгляд на Кларк, — я пошла домой после нашего пятого свидания, когда мы смотрели кино под открытым небом, и я сказала Октавии, что однажды женюсь на тебе, — призналась она. — Что ещё изменилось? — Наше материальное положение, Лекс. Мы не справлялись с финансами и посвящали слишком много времени работе. Я брала ночные смены, а ты вкалывала по двенадцать часов в день, но мы не могли иначе. Это продолжалось около года, помнишь? Вудс оживлённо покачала головой: — Нет, последнее, что я помню — это парк «Universal», — ответила она со слабой улыбкой. — Ты ведь не забыла? Мы провели большую часть дня в секции Гарри Поттера и не уходили, пока она не закрылась. Затем мы прогулялись по городу и съели огромные бургеры, после которых паршиво себя чувствовали. — Да, это был хороший день, — согласилась Кларк, меланхолично улыбнувшись. — Но после этого всё начало рушиться. — Мы перестали друг друга любить? — Нет. Нет, дело было не в этом, — Кларк уверила Лексу, поворачиваясь к ней. — Как я и сказала, мы начали отдаляться. Иногда днями не разговаривали лицом к лицу и ещё этот случай с отцом… — Блондинка пожала плечами, облизнув пересохшие губы. — Ты не переставала винить себя и считала, что наши отношения причиняют мне излишнюю боль, поэтому ты со мной порвала. — Я была той, кто положила всему конец? — удивлённо спросила Лекса, выглядя совершенно поражённой; ей не верилось, что именно она поставила точку в их отношениях. — Всё давно к этому шло, правда. Мы чаще были порознь — даже перестали спать в одной кровати. Наверное, ситуация могла ухудшиться, если бы мы тогда не расстались. — Я всё ещё люблю тебя, — призналась Лекса. — Я знаю, что не помню ничего из тяжёлого для нас периода, но я чувствую, что люблю тебя. — Я тоже люблю тебя, всегда буду любить. — Тогда почему мы не могли со всем этим разобраться? — Как? У нас не было времени. Мы работали, когда имели возможность что-либо изменить. — Я уволилась. — Чего, прости? — Кларк нахмурилась, поставила кружку на кофейный столик и повернулась к девушке. — Линкольн сказал, что мы расстались по этой причине, поэтому я уволилась. — Вудс развела руки в стороны. — Я не хочу быть частью того, что уничтожило нечто столь важное для меня. Да и к тому же я ненавидела это место и больше не хотела туда возвращаться. Если честно, Кларк не знала, что на это ответить: Лекса действительно никогда не любила свою работу, но ей нужны были деньги. — Ты… ты не можешь просто уволиться, Лекса. Тебе нужна эта работа. — Нет, мне нужна ты. — Это ещё не всё, Лекс, — уточнила Гриффин. — Дело было не только в твоей работе, но и в моей, плюс случай с отцом, проблема с твоими родителями. Против нас было так много всего. — Мне казалось, мы достойны того, чтобы бороться. — Это было слишком, для нас обеих. На нас так много свалилось, — Кларк вздохнула. — Мы постоянно ссорились. Всё могло бы закончиться взаимной ненавистью. Лекса решила промолчать. Она наклонилась вперёд, поставила кружку на кофейный столик и подпёрла руками голову. — Ты в порядке? — спросила Кларк, осторожно протянув руку к затылку брюнетки. — У меня мигрень, — прошептала Лекса. — Это всё чересчур ошеломительно. — Хочешь прилечь? — мягко спросила Кларк, массажируя шею девушки. — Да, если можно. — Конечно, — заверила её Гриффин и поднялась с дивана. Кларк повела Лексу в спальню; её сердце сжалось от растерянного лица брюнетки, когда та увидела изменения в комнате. Возможно, это кажется странным: у неё в голове два месяца назад были только вчера. Кардинальные перемены в квартире наверняка сильно потрясли девушку. — Тебе что-то нужно? Вудс направила взор на Кларк, застенчиво покачав головой: — Нет, я… — её голос дрогнул, а на глаза снова стали наворачиваться слёзы. — Иди ко мне. — Кларк обвила руками шею брюнетки; её собственные губы начали дрожать, когда Лекса — девушка, которую она любила большую часть своей взрослой жизни — всхлипнула ей в шею. — Всё должно быть не так, — Лекса плачет, сжимая заднюю часть рубашки Гриффин в кулаки. — Мы… мы не могли предугадать, что это произойдёт. Жизнь развела нас, и мы правда ничего не могли поделать, — прошептала Кларк, несильно сжимая плечо Лексы, прежде чем плавно отстраниться. — Я лягу на диване. Когда она уже повернулась, намереваясь уйти, Лекса схватила её за руку: — Прошу, останься. Кларк терялась в сомнениях, пока не вспомнила, что Вудс чуть не умерла. После всего пережитого она определённо заслуживала хоть каплю теплоты. Кивнув, блондинка расстилает свою сторону кровати, садится и смотрит, как Лекса робко забирается на матрас. Они пролежали рядом друг с другом молча целых полчаса, затем Вудс повернулась на бок, оказавшись лицом к Кларк. — Как твоя резидентура? — Окончена, — ответила Гриффин, поворачивая голову в сторону любопытной собеседницы. — Теперь я хирург. — Не может быть, — Лекса усмехнулась, и Кларк почувствовала, как сильно её сердце стало стучать от полного гордости взгляда брюнетки. — Это прекрасно. И как дела с этим? — Нормально. Разумеется, моё становление хирургом не особо помогло нашим проблемам. К тому же, мне дали отгул на следующие пару дней. — Почему? — Моя голова в последнее время не в лучшей форме, — призналась Кларк. — После нашего разрыва я погрузилась в работу, почти не спала и не ела. Спустя два месяца дела стали совсем плохи, и я потеряла сознание прямо на работе — повезло, что не во время операции. Мой босс отправил меня домой на неделю, и если я не вернусь в хорошей форме — мне светит увольнение. — Ты прекрасно знаешь последствия недосыпа и недоедания. Сама рифмовала мне их, когда мы были студентами, — сказала Лекса, и впервые за эту ночь у неё на губах появилась искренняя улыбка. Она правда не может вспомнить, когда они в последний раз лежали вместе. Вероятно, это было за шесть месяцев до их расставания. — Я так горжусь тобой за то, что ты стала хирургом. Ты очень много работала, чтобы получить эту должность, и полностью заслуживаешь этого. — Спасибо, — улыбнулась Кларк, затем тихо добавила: — однако я не уверена, что оно того стоило. Лекса сглотнула, сменив тему: — После разрыва мы остались подругами? — Я не видела тебя больше месяца. — Кларк придвинулась и положила свой подбородок на предплечье брюнетки. — Я не могла, Лекс, я не могла быть твоей подругой. — Похоже, всё было очень плохо, раз я положила этому конец, потому что я никогда никого не любила так сильно, как тебя. — Этого просто не было достаточно. — Было, всегда было, просто жизнь встала на нашем пути, — вздохнула Лекса. — Мы можем постараться это исправить? — А вдруг ты внезапно вспомнишь, что чувствовала после смерти моего отца? Что, если снова начнёшь отдаляться? — спросила Гриффин. — Я не смогу снова через это пройти. — Я не буду. Я могу не вспомнить тех чувств, но я никогда не забуду это чувство: чувство, что потеряла тебя. Ничего никогда не причиняло мне столько же боли. — Дружба, — заключила Кларк. — Это всё, что я могу предложить на данном этапе. — Конечно, — Вудс быстро согласилась. — Что угодно. Ты нужна мне в моей жизни. Кларк застенчиво улыбнулась, осторожно прикасаясь к тыльной стороне руки Лексы: — Тебе лучше поспать. Ты, как ни крути, только что вышла из недельной комы. — И это, по сути, означает, что я вовсе не устала. — Это не так работает. Лекса хмыкнула; её глаза закрывались. — Не злись на них за то, что не говорили тебе, — сонно прошептала она. — Ох, я буду злиться, но разберусь с этим завтра. — У них наверняка была причина. — Нет ни одной хорошей причины не говорить мне, что девушка, которую я люблю, чуть не умерла. Лекса будто хотела что-то добавить, но она только сладко промурлыкала: — Спокойной ночи, Кларк. — Спокойной ночи, Лекса.