Mug

Они наконец-то собрались посмотреть фильм. Всему виной постоянная работа Юнги, которая серьезно мешает их отношениям, хотя, возможно, Мин потерял интерес к супругу еще после первых его родов. Так думал Чимин. Чтобы этот вечер не был испорчен, он спрятал свои мысли в самый дальний кармашек и закрыл его на восемьдесят замков. - Окей, мы будем смотреть ужастик, - хитро ухмыльнулся Юнги, начал быстро строчить по клавиатуре своего макбука. - А ты ахренел? Ты же знаешь, как я их боюсь! – глупо надув губки, Чимин склал руки в замок, совсем как маленький ребенок, - Сюжет испорчен, я буду весь фильм жаться к тебе. - Я поэтому и выбрал, - тихо сказал Юнги так, чтобы Чимин не услышал, - Кхм, как на счет «Монахиня»? Давно хотел посмотреть его. - Ты с ума сошел? – воскликнул младший, поднявшись на ноги, - Я же потом спать не смогу! – вспомнив, что дети спят, он понизил тон, грозно смотря на Юнги. - Со мной ты тоже не спишь, и что? – Юн ухмыльнулся, притягивая Чимина за ноги к себе, смотря снизу вверх, - Мне теперь с семьи уходить? – Чимин лишь хлопнул Юнги по руке. - Я тебе щас уйду! Будешь мне алименты в миллион оплачивать! – недовольно проговорил Чимин, а голове уже истерика. - Да шучу я, иди ко мне, - Юн посадил младшего к себе на колени, разместив руки на своей территории – ляжках Чимина, - Как на счет того, чтобы показать тебе один из эротичных фильмов, который мы смотрели в прошлый раз, м? - Юнги целовал шею Чимина, сжимая сочные ляжки руками, - Мне такой вариант больше по душе, - хен улыбнулся, кусая свою же метку, которую он оставил уже давно, а после мягко зализывая. - Нет, нет и еще раз нет, Мин Юнги, мы так никогда фильм не посмотрим, - Чимин выбрался с цепких лап старшего, на что последний недовольно хмыкнул, - Давай включай свою «Монахиню», - младшему оставалось лишь закатить глаза и мягко уместиться в объятиях Юнги. *** Фильм был в самом деле страшный: Чимин то и дело либо кричал в плечо Юнги, либо просто закрывал глаза, не смотря этот фильм вообще. Старший лишь охотно принимал это, обнимая свою булочку все ближе и целуя того в висок. Все было вроде хорошо. Ничего плохого, кажется, даже не должно было быть. Но в какой-то момент Чимину захотелось закрыть окно: ну страшно ему, вдруг там кто-то стоит и смотрит так же, как эта монахиня. - Ну так хорошо лежали, че ты встал то, - недовольно произнес Юнги, не чувствуя родное тепло сбоку, - Давай быстрее, хочу тебя обнять, - и вроде бы это мило, а вроде как-то странно, но Чимин просто улыбнулся, подходя к окну. И на кой черт он захотел закрыть это окно. *** Школьные коридоры, такие по своему родные, а по своему ненавистные. Чимин давно здесь не гулял. Все так знакомо, хотелось провести ладонями по этим стенам, еще раз сесть за ту самую последнюю парту, на которой он так любил сидеть, еще раз написать на школьной доске формулу, которую он так ненавидел, поэтому и заучил. Чимин улыбается снова и снова вспоминая свои школьные будни, пока не натыкается на плакат. А потом еще. И еще. «Что это?» в голове Чима пустота, он не понимает, что происходит и в голос читает строчки плаката, на котором изображен улыбающийся он. - «Мы будем помнить тебя вечно», - Чимин непонимающее перечитывает и уже хочет снять его, но… рука проходит сквозь. «Какого черта?» Чимин еще раз пытается снять его, но бесполезно, рука просто проходит сквозь. Пак бежит по коридорам, собираясь найти хоть кого-то, кто сможет объяснить ему, что происходит в конце то концов. И находит. Учительница по биологии сидит в своем кабинете, заполняя журнал. Она уже не так молода, как была в школьные года Чимина, но все так же серьезна и ответственна. Она сосредоточено перебирает какие-то бумаги, некоторое записывает в журнал. Чимин подходит к учительскому столу встав прямо перед ним так, чтобы учительница его увидела. Но она даже не моргнула. «Эй!» Чимин машет руками перед ее глазами, но все тщетно. Он подходит сзади, обнимая учительницу за плечи, на что та дергнулась, остановив роботу. - Кто это? - испуганно тараторит старенькая, оглядываясь, - Чимини? - на глазах слезы, а с рук падают бумаги. Пак видит бумагу, видит ручку. В голове лишь одно слово - написать. На удивления ручка не проходит сквозь пальцы, а рука сама по себе пишет слова: «Что происходит?» Старенькая начинает плакать еще больше. Чимин явно не понимает, почему, что происходит и не сон ли это вообще? - Солнышко… - начинает учитель, стараясь не плакать еще громче: все таки уроки идут, - Я даже не знаю, как тебе сказать… Ты меня слышишь? - Чимин машет головой, но после понимает, что она этого не видит, поэтому просто берет ее за руку, - Ты… умер. Вот тогда сердце Чимина по настоящему остановилось. Он непонимающее смотрит на зареванную учительницу, на плакаты, на свою тень… которой нет. «Как такое могло произойти? Что я сделал не так?» в голове куча вопросов, но после все они заменяются одним именем… «Юнги.» *** Парень стеклянным взглядом смотрит в одну точку. Буквально пару дней назад эти глаза были наполнены счастьем, радостью, любовью… жизнью? Да, тогда он даже не думал, что в один момент все может измениться так резко. Чимин наблюдает за Юнги. На его глазах вроде слезы, но на самом деле – воздух. Он не понимает до сих пор, что произошло, и почему его муж, его любимый человек сейчас такой в самом деле… мертвый. Морально. Юнги раздевается. Он давно не принимал ванную, с того дня он вообще ничего не делал. Работы много, заказов еще больше. Дети.. хах, дети. Старший уже сам как-то справляется, а младший… Его нет. Ушел вместе с папой. Так и не жив жизнью. Мин залезает в ванную. От осознания того, что он остался совсем один Юнги начинает плакать. Это не просто слезы, это рыдания, крик. Хочется утопиться в этой ванной, прийти к любимому, сказать: «Все хорошо, я здесь, я с тобой, мы справимся». Как же он любил то время. И как же он казнит себя за то, что так не ценил его. Работа, хах? Для любимого человека всегда время найдется. Чимин подходит сзади. Ему так необходимо было узнать, что случилось в тот день, почему именно он и как он умер в конце то концов. Его душа не спокойна. - Я так скучаю, Минни, - Чимин останавливается, смотря в затылок Юнги, - Мне плохо без тебя, слышишь? Я же знаю что слышишь, - Юнги улыбается, вспоминая любимые черты, - Ты стал ангелом, я уверен в этом, - Чимин внимательно слушает, и обнимает мужа с сзади. Юнги цепенеет. Он чувствует эти объятия, он не попутает их ни с чем другим. «Я уже совсем катушкой поехал» - думает Мин, но Чимин слышит и обнимает еще сильней, от чего старший закрывает рот, чтобы его громкий всхлипов не было слышно. Чимин видит листок, видит ручку и сразу бежит к ним. Не чувствуя объятий, Юнги думает, что это конец, последний шаг, и совсем впадает в истерику, но позже видит перед собой листочек со словами «Что произошло?». Мину больно вспоминать все это, но он рассказывает то, что пытался забыть все эти дни. И Чимин все, кажется, вспоминает… flashback - Ну так хорошо лежали, че ты встал то, - недовольно произнес Юнги, не чувствуя тепло сбоку, - Давай быстрее, хочу тебя обнять, - и вроде бы это мило, а вроде как-то странно, но Чимин просто улыбнулся, подходя к окну. Все вокруг вдруг начинается трусится, да так сильно, что Юнги чуть ли не падает на пол вместе с Чимином. Чимин же, понимая что творится что-то неладное, оглядывается вокруг, пытаясь сделать хоть что-то. - Юнги, мне страшно, - Пак подбегает к супругу, обнимая того за талию, и тот обнимает его в ответ. - Все в порядке, я с тобой, - успокаивая Чимина ответом, Юнги гладит младшего по макушке. Но взгляд Чимина останавливается на одной точке. Точнее, на одном силуэте в окне. Темные глаза, рога, и конячая рожа. Все это в самом деле выглядит прям как в каком-то хоррор-фильме: ужасающее, пугает до мурашек по коже и криков, но Чимин продолжает смотреть прямо в глаза своему «противнику». Он улыбается, широкой, довольной улыбкой. - Минни? – поняв, что что-то не так, Юнги следит за взглядом Чимина, но ничего необычного он не видит, - Что-то случилось? – уже собираясь перевернуть супруга к себе, младший резко оборачивается в сторону Юнги. - Нет, - Чимин делает паузу, осматривая комнату, - Все в порядке, - убеждает, в первую очередь, самого себя. А дальше темнота. flashback end Чимин вспоминает все: и фильм, и объятия, и окно, и эту… рожу. Но ничего такого, чем можно было выбраться отсюда он не находит. В какой-то момент он вспоминает Бога. Уже находясь не около Юнги, Чимин падает на колени, складывает ладошки и умоляет: «Дай мне воскреснуть, прошу». Его молитвы были длинными: со слезами, с криками. Единственная надежда, которая сможет все изменить. И больше Чимин ничего не помнит. *** Пак как будто просыпается от долгого неспокойного сна: в глазах мутно, голова болит, голос охрип, вся кожа потная. Взяв руками за голову, он убирает волосы с глаз и вдруг резко встает, начиная трогать свое тело. «Живой». Чимин громко выдыхает, начиная громко плакать, а ноги сами ведут его на свою могилу. Насколько бы странно это не звучало. В руках лопата, на плитке его фото, имя и дата, а на могиле – куча цветов с черными лентами. Пак начинает копать. К такому его, конечно, жизнь не готовила: выкапывать собственную могилу. Но и к тому, что он воскреснет, никто его не готовил в первую очередь. Докопав до гроба, младший резко открывает его и… не видит там ничего. Пусто. Ни тела, ни костей. - Значит я и вправду ожил… - понимания этого приходит не сразу, но слезы радости, счастья и главное жизни сами котятся по щекам. Он садится около могилы понимая, что он живой. Чимин резко бросает лопату, бежа к дому. Ноги уже болят, дышать нечем, но в голове только «Юнги, Юнги, Юнги». Он счастлив, что увидит его вновь, сможет обнять, поцеловать и сказать, как сильно любит, и старший это услышит. Юнги понимает ситуацию не сразу, но как только его мозг все переварил, он неверящее смотрит на Чимина, на его Минни и с силой обнимает его, а слезы сами котятся по щекам. - Я так… Я так сильно скучал, Минни, я люблю тебя так сильно, пожалуйста, больше не бросай меня, - Чимин лишь кивает, улыбаясь в родное плечо. Он постарается выполнить просьбу своего супруга. Юнги. *** - Мам, пап, я живой, я жив, ты видишь это? – Чимин смотрит на родителей, которые не могут поверить своим глазам. Мать, собираясь обнять своего сына, вдруг останавливается. - Так нельзя, ты должен быть мертвым, - твердит сама себе женщина, и руки Чимина, которые были готовы к объятиям родных людей, опускаются. - Я понимаю, что вы не верите, но если уж так случилось, зачем все менять? - искренне не понимает Чимин, смотря в глаза родителям, - Ну хорошо, давайте если я завтра не проснусь, вы меня похороните, окей? *** Но Чимин проснулся. Потягиваясь, он идет по коридору в комнату родителей, но застает только отца. - Вот, я проснулся, - довольным и сонным голосом говорит Чимин, - А где мама? - Я не знаю, - смотря телевизор, отец даже не обращает внимания на сына, который как бы умер и воскрес, - Так нельзя, Чимин. - Да что нельзя, па? – злится уже Чимин, складывая руки в замок, - Ты что, хочешь чтобы я умер? В комнате повисает гробовая тишина. Подумав о таком, Чимин лишь машет головой, пытаясь забыть все слова, которые связаны со смертью. Отец переводит взгляд с телевизора на сына, смотря тому прямо в глаза. - Да.