Бал Полной Луны

      Майлин проходила между гостями по гладкому мраморному полу, еле слышно шурша подолом длинного платья и концами плаща, темно-синего снаружи и кровавого внутри. Она шла, точнее, почти плыла, прямая, стройная и гордая, и гости, образовавшие коридор, склонялись перед ней.       Леди… Хозяйка Бала… приветствуем вас… счастливы видеть вас… Шепот доносился со всех сторон, почтительно-тихий, и Майлин едва приподнимала края темно-красных губ, таких заметных на ее бледной коже.       Она остановилась около трона из черного дерева с обивкой из красного бархата и, придержав подол платья, села в него. Обвела зал, полный гостей, холодным, но довольным взглядом. Честь быть хозяйкой Бала впервые выпала ей, и она чувствовала гордость и ответственность. Все собравшиеся вампиры, сливки общества, навсегда запомнят ее гостеприимство. Она об этом позаботится.       Майлин положила одну руку на подлокотник трона, обхватив голову льва, венчавшую его, пальцами с острыми красными ногтями, вторую она подняла в призывающем жесте. Гости устремили свои взгляды на нее, она видела, как в их глазах отражаются язычки пламени свечей.       — Дамы и господа, — начала она. Голос ее, низкий и глубокий, казалось, разносился по всему залу со сводчатыми потолками. — Я горда тем, что в этом году честь быть Хозяйкой Бала выпала мне, и я выражаю надежду, что мое гостеприимство придется вам по вкусу.       Сказав «по вкусу», она хищно облизнула губы, на секунду показав белоснежные острые клыки. В программе Бала Полной Луны был и роскошный ужин. Когда пробъет три часа после полуночи, все гости бесшумными тенями налетят на близлежащие города и сёла в поисках вкусной крови. Саму Майлин устраивали жители рядом с ее замком, и она хотела, чтоб и высокопоставленные гости их оценят по достоинству.       — Но пока, — она выдержала паузу. — Еще не время.       Бал был в самом разгаре. Гости кружились в вальсе парами по светлому мрамору, оркестр, тщательно подобранный Майлин, играл превосходно и отлаженно — не зря она с ними несколько лет репетировала. Майлин имела полное право гордиться собой — она устроила великолепное торжество. Лишним тому подтверждением стали слова благодарности и восхищения, исходящие от гостей.       Она стояла у колонны почти в центре, уже дважды станцевав, и скользила взглядом по мужчинам, ища партнера для следующего танца — Хозяйка Бала сама приглашала на танец, и никто не мог отказать ей, — как ее спокойствие омрачило подозрение. Смутное, едва ощутимое присутствие кого-то чужого. Как и все вампиры, она была собственницей, и это смутное чувство не давало ей покоя. Нужно было выяснить, есть ли у него причины, и устранить их, если есть. Майлин прошла мимо танцующих пар, никем не остановленная, и вышла в коридор, втягивая носом воздух в поисках чужих запахов.       Она шла по коридорам, следуя все за тем же смутным чувством. Никого не было, но Майлин не прекращала поиски. В ее замке был чужой, непрошеный гость, и он пожалеет о том, что пришел на территорию леди Ферроу, Хозяйки Бала, без приглашения.       Конечно, это был не вампир — она пригласила всех, кого должна была, а кого не пригласила, те бы просто не смогли войти. Это был и не призрак — с призраками, если они вели себя тихо, Майлин, как и большинство вампиров, поддерживала нейтрально-дружеские отношения. Не мог это быть и восставший мертвец — все гости бы почуяли трупный запах еще тогда, когда он был бы на пороге. Значит, это был либо человек, и тогда он обречен, либо оборотень.       Оборотень. Майлин задумалась. Семьсот лет назад, после кровопролитной войны, оборотни и вампиры заключили мирный договор и друг друга не трогали без серьёзного на то повода. Но, подумала Майлин, он вторгся на мою территорию в ночь Бала, а значит, мои действия будут самозащитой. Оборотень, если нарушитель был им, знал, на что шел.       Майлин спустилась на первый этаж, держа платье так, чтоб не наступить на подол. Плащ стелился за ней по ступенькам. Вдруг она остановилась, сильнее втянула воздух. На нее резко пахнуло ветром, ночью, шерстью, а еще горячей кровью. Она непроизвольно облизнулась. Значит, оборотень, и мужчина, судя по его запаху. Вампиры сильнее, и если поставить биться вампира и оборотня, победа будет на стороне первого. К тому же Майлин и не собиралась с ним полноценно сражаться. Всего лишь немного проучить, чтоб впредь не нарушал чужих границ.       Она шла на запах, становившийся все сильнее, и наконец увидела его. Оборотня. Большой, остромордый, с лохматой серой шерстью и красными глазами. С чего бы, подумала Майлин, он не полукровка, в противном случае он бы не смог войти.       — Что ты делаешь в моем замке? — спросила Майлин, подходя ближе. Это был молодой волк, не щенок, конечно, но с высоты своих лет Майлин считала смертных оборотней детьми.       Оборотень не ответил, только по-идиотски высунул неожиданно длинный язык. Майлин зашипела, он начинал ее злить.       — Я не собираюсь с тобой долго разбираться! Ответь мне, зачем пришел, чтоб мне было на что жаловаться на Совете.       С тех пор, как был заключен мир, оборотни и вампиры регулярно, раз в год, проводили Советы, на которых обсуждали возникшие проблемы. Угроза была серьёзной, ведь если его стая узнает о нарушении, этого оборотня ждет наказание. Всем известно, что жилища вампиров неприкосновенны, особенно в ночь Бала.       — Обратись, — приказала она. В волчьем обличье они умели разговаривать, но реплики были отрывистыми, неполными, а волчий лай и вой вампиры не понимали. — Не намерена слушать твой лай.       Волк скорчил ей какую-то ехидную морду, потом встал на задние лапы и клацнул зубами. Майлин закрыла глаза. Не из стеснения, а из-за правил. Согласно им, никто не имел права смотреть на процесс обращения без разрешения. Майлин правила соблюдала.       — Открывай глаза, вампирская леди, — услышала она.       Перед Майлин стоял высокий мускулистый парень в брюках и полурасстегнутой рубашке. На шее висело ожерелье из позвонков с маленьким черепом посередине, очевидно, птичьим. Незваный гость обратился не до конца, оставил уши и хвост, да и на открытой груди волосы выглядеди уж слишком по-звериному. Волосы на голове были всклокочены так же, как прежде — шерсть.       — Обращайся ко мне миледи Ферроу, — произнесла она, смотря на него. От оборотня пахло его собственной кровью, она слышала ее биение. Волосы и одежда пропахли лунной ночью. Ночь полнолунья любят не только вампиры. — Как твое имя?       — Шэдоу Проув, — самодовольно ухмыльнулся он. — Может, договоримся?       — На что? Ты вошел в мой дом, когда я тебя не звала. Во время Бала Полной Луны, — последнее предложение она отчеканила по словам.       Он шевельнул хвостом, и Майлин сосредоточилась на том, что он нарушитель. Но биение крови под его кожей отвлекало. Очень. Вампиры не пили кровь оборотней, но это не было запрещено, если дано было разрешение.       — Можно мне было войти? — вывалил он язык, как какой-то пес. Майлин скривилась. Если бы не его запах, пробуждающий ее голод, она бы выкинула его за шкирку, как нашкодившего щенка.       Но он щенком не был. Шэдоу был взрослым волком, и запах его заставлял Майлин чувствовать свои клыки.       — Нельзя! Я Хозяйка Бала. Меня ждут гости, а я с тобой пререкаюсь, — в руке она собрала энергию, которой собиралась запустить в наглого оборотня.       — Так иди к гостям, при чем тут я?       — Ты. Мне. Мешаешь.       Ей приходилось говорить слова отдельно, волчий горячий запах перебивал ее мысли и практически заплетал язык. Она не пробовала кровь оборотней, и сейчас попробовать ее хотелось больше всего на свете. Вонзить клыки в эту шею, слизнуть первые капли, сглотнуть, ощутить будоражащее тепло внутри. Майлин передернулась, сбрасывая наваждение.       — Да ты меня тяпнуть собралась, леди хозяйка, — хмыкнул он. — Глаза краснющие. Хорош я, да?       Майлин слышала что-то о том, что некоторые волки совсем не против укусов вампиров, они находят это интересным опытом. Возможно, и этот такой же. Но пока она не получит прямое разрешение, она должна держаться. Она приложила к носу платок, надеясь духами перебить звериный, дикий запах оборотня.       — Уходи, пока я тебе шерсть не подпалила.       — Ага, чтоб ты на меня потом пожаловалась на Совете? Очень надо.       Она тяжело дышала. Вот наваждение, она же не была такой голодной, а чувствовала себя так, словно месяцами крови не пила. Проклятый Шэдоу.       — Слушай, мне проблемы с этим Советом не нужны, понятно? Я предлагаю договор, раз ты так меня хочешь. Я дам тебе себя укусить, а ты не скажешь ничего о моем нарушении. Идет?       Майлин не могла этого видеть, но она ощутила, как ее глаза полыхнули красным, а живот словно кто-то схватил. Велик соблазн, очень велик. Знает, волк, как к ней подход найти.       — Идет, — сказала наконец она, протягивая узкую ладонь. — И ты потом исчезнешь отсюда.       — Если только не попросишь остаться, — ухмыльнулся он, снова высовывая язык. Идиотская привычка.       Они обменялись рукопожатиями, заключая договор, а потом Майлин позволила голодному наваждению взять над собой власть. Она обхватила талию оборотня, обжегшую ей ладони жаром, склонилась над шеей и провела по ней языком, пробуя на вкус и чувствуя биение пульса. Какова его кровь, промелькнуло у нее в голове на задворках мыслей, а потом она вонзила в него клыки.       Горячая, дикая, чуть соленая кровь наполнила ее рот, и она порывисто проглотила ее, не в силах сдерживаться. Майлин казалось, будто ее потряхивает, она чувствовала себя на настоящей охоте, волнующей и страстной. С людьми никогда такого не было, слишком безвольно они позволяли себя кусать, да и кровь у них была… не та. Замутненным сознанием она поняла, что не сможет больше пить людей, самая лучшая их кровь не сравнится с кровью оборотня.       Она сделала еще глоток, буквально вцепляясь в талию Шэдоу, прижимаясь к его горячему телу. У нее раньше никогда такого не было.       После третьего глотка она заставила себя прекратить. Избыток крови может быть опасен для нее. Она оторвалась от него с резким полувыдохом-полустоном. Облизала губы, не упуская ни капли такого лакомства. Стояла с закрытыми глазами, выравнивая дыхание. Чужая волчья кровь пульсировала в ней, она чувствовала, как ее почти трясет от этого.       Наконец она открыла глаза. Голова немного кружилась. Майлин положила ладонь ему на плечо и отчего-то осторожно слизнула капли крови на уже почти затянувшейся ранке от укуса.       — Ха, — выдохнул Шэдоу. — Хорош я, да, леди Ферроу?       — Хорош, — ответила она, вернув себе рассудок, а с ним — и злость на нарушителя. — А теперь иди, соблюдай договор.       — Не расскажешь обо мне?       — Я договор чту, — сказала Майлин.       — Что ж, может, и увидимся, — Шэдоу потер шею, с которой уже и краснота сошла. — Мы ж теперь одной крови.       — Иди уже!       Он кивнул ей, открыл дверь и вышел в ночь полнолуния, растворяясь в ней. Майлин щелкнула пальцами, и дверь захлопнулась.       Она поднималась по лестнице, надеясь, что дорогие гости не скучают без нее. Начало праздничного пира она не пропустила, это самое главное. Но, подумала Майлин, она сама есть не будет.       Когда она поднялась на второй этаж, откуда доносилась приглушенная музыка Бала, ей показалось, что с улицы она услышала далекий волчий вой. Майлин оправила плащ и легким жестом распахнула двери в бальный зал.