Любви все возрасты покорны

      -Сенсей! - радостный крик его учеников разносился по всей улице.       Трое, так, казалось, и не повзрослевших детей повисло на Какаши. Он был рад видеть их всех. Но больше всего его сердце радовала розововолосая девочка с изумрудными глазами, что подбежала самой первой и обняла его. Он был неописуемо счастлив.       Впервые он увидел её, когда она была ещё совсем ребёнком. Малышка, но она словно околдовала его. Против воли, на его лице расплывалась улыбка, стоило ей появиться в поле его зрения, даже маска не могла скрыть этого. Это была чудовищная пытка, на которую он сам раз за разом себя обрекал. Попытки успокоить самого себя, боль и щемящая нежность поселились в его сердце со дня их первой встречи. Но он не сразу это осознал. Сначала думал, что хотел бы такую дочь. Чуть позже решил, что видел в ней сестру. И лишь теперь понимал, что влюбился, глубоко и безнадёжно. Только в неё. Навсегда.       И сейчас, обнимая её и чувствуя руки, обвивающие его шею, он был по-настоящему счастлив. Но увы, он не мог лгать самому себе. Как бы он ни хотел отыскать в её объятиях намёк на отношение иное, нежели просто к сенсею, этого не было. Девочка, нет, уже молодая девушка была просто рада вновь увидеть своего наставника.        А он мог только торопливо пытаться запомнить аромат её волос, тепло тела, нежность рук, ведь эмоции уже были выплеснуты и ученики стали отстраняться один за другим.

***

Её глаза были подёрнуты томной поволокой, а влажные губы слегка приоткрыты, приглашая их поцеловать. Белая кожа ослепляла, сияя словно луна. Её маленькие груди тонули в крупных ладонях сенсея. Ощущение от прикосновений даже через ткань к её телу, было невероятно острым и волнующим. Крохотные ручки сняли с него маску и налобный протектор и начали исследовать его лицо. Проводить по скулам, нежно касаться шрама, запускать руки в волосы. Он даже не смог отследить тот момент, когда они оказались абсолютно обнажены друг перед другом.       Она так трогательно и доверчиво прижималась к его груди, слегка прогибаясь в пояснице, что сердце Какаши начинало биться невозможно быстро. Девушка без стеснения, или неловкости сидела у него на коленях. Он отчетливо ощущал, как пылает огнём её женское естество.       Видя, что Сакура не против происходящего, он начал откровенней целовать её, спускаясь всё ниже, разворачивая девушку, и покрывая узкую спину с отчётливо очерченными позвонками цепочкой едва заметных красных пятнышек, что сойдут уже через несколько часов. Ему не хотелось оставить на ней следы, которые бы держались долго, он всегда думал, что подобное похоже на то, как фермер клеймит свой скот, это вызывало внутренний протест.       Дыхание девушки стало тяжёлым, словно ей не хватало воздуха. Она откинулась назад, положив голову на его плечо, всей спиной ощущая накачанное, крепкое тело.       Он не спешил, не встречая сопротивления, подбирался все ближе к сокровенному месту. Чуть дрожащей от все ещё присутствующего волнения рукой он погладил впалый живот девушки, нерешительно опуская ладонь всё ниже. Он чувствовал что его достоинство теперь больше напоминало камень. С лёгкостью определив, чего он хочет, девушка развернулась так, что её ноги ловко обхватили талию мужчины, придвигая её вплотную к нему. Стараясь держать себя в руках, он всё же спросил её, слегка отстранив:       -Ты уверена?       -Конечно, с тобой я уверена всегда, - тихо шепнула она. Глаза девушки были полны нежности и любви.       Медленно, боясь причинить боль, он начал проникать внутрь, бережно придерживая её за бёдра. Её лоно было горячим, влажным, и невозможно узким. С губ девушки сорвался протяжный, полный наслаждения вздох, а пальцы чуть крепче сжались на его плечах. Их тела были разгорячёнными и влажными. Волосы у обоих любовников растрепались и теперь липли к лицу и шее, словно они секунду назад вынырнули из воды.       Он не понимал сколько времени прошло, но когда он был близок к кульминации, а девушка вторила его стонам, он вздрогнул всем телом, и мир вокруг померк... чтобы он открыл глаза в полном одиночестве, в собственной постели. Понимающий, что всё произошедшее было лишь сном.       Ему хотелось себя убить. Как он посмотрит ей в глаза? В её чистые, нетронутые пороком, прозрачные глаза? Но он выдержит, и не покажет ей эту свою мерзкую сторону. Такой молодой девушке не стоит знать о том, какие чувства испытывает к ней её собственный наставник, что старше почти в два раза. Чуть больше тридцати, нормальный возраст, пожалуй, кто-то сказал бы что это по-прежнему молодость, но рядом с ней он чувствовал себя каким-то развратным стариком. Маска, ему придётся надеть её снова...Но всё это будет потом, а сейчас он мог только откинуться на подушки, закрывая лицо руками и тщетно сдерживая слёзы.