Ты красивый,...

      — А ещё я терпеть не могу запах твоего парфюма! От него в носу свербит и ещё месяц можно ходить, чувствуя эту вонь на каждом шагу. Как будто, блять, на тебя кошки нассали целой стаей, — кричит Аксель, активно жестикулируя, нахмурив брови.       — А может, ты просто хочешь чувствовать эту, как ты выразился, «вонь», поэтому она тебе мерещится везде? — бесстрашно усмехается Фовель прямо в лицо Аксу, подходя ближе.       — Да, я же похож на фетишиста, который возбуждается от запаха ссанины и чувства тошноты…— немного тише произносит Орьян, закатывая глаза, а затем трусливо вжимается в стену, понимая, что Максанс подходит недопустимо близко.— Ты можешь отойти, блять? Опять хуйнёй этой своей надушился, — пытается недовольно истерить Аксель, понимая, что голос звучит больше умоляюще, чем строго. Аксель понимает, что хочет его ещё ближе.        Данэ-Фовель игнорирует вопли парня, подходя вплотную, нависая над шатеном и заставляя его ещё сильнее съёжиться под оборачивающим в колючую проволоку взглядом.        Аксель чувствует, как всё тело начинает неистово колотить, но продолжает снизу вверх смотреть в изумрудно-серые глаза напротив, не в силах оторваться от поиска ответов и распознавания эмоций, что плещутся в этом безбрежном океане.       — Ты красивый, когда злишься, — шепчет Максанс, завороженно рассматривая Орьяна вблизи, наслаждаясь сладкой возможностью впитать каждый миллиметр его прекрасной запуганной физиономии, запомнить каждую пору, каждую морщинку возле широко-раскрытых, растерянных глаз, каждое малейшее движение мускул лица, выражающее тревогу и загадочное предвосхищение.       Кажется, Аксель не ожидал услышать такое, поэтому на несколько мгновений застыл с по-дурацки мило приоткрытым ртом, пытаясь прийти в себя. Он даже хотел щипнуть свою руку, чтобы убедиться, что это не сон, но решил сдержаться от столь глупого поступка.       В другой ситуации он бы сострил, восприняв эти слова, как шутку, но сейчас, когда Максанс так близко и смотрит на него так пристально, так обнадежено-зачаровано, он просто не может. Не может больше мыслить трезво. Не может держать себя в руках.       — Ты красивый, когда называешь меня красивым, — восхищенно выпаливает Орьян, вытягивая шею чуть вверх, видя, как расстояние между их лицами стремительно сокращается.        Тёплые губы блаженно накрывают пухлые уста Акселя, не решаясь двигаться дальше, на что младший нетерпеливо приподнимается на носочки, ещё сильнее вытягивая шею до боли, сам переплетает их губы, заставляя их танцевать что-то среднее между горячим танго и нежным вальсом, по-хозяйски зарывается в карамельные локоны парня, ощущая, как пальцы Максанса аккуратно поглаживают его щёки.        Фовель явно не ожидал такого напора от Акселя. Вообще, от этого неуравновешенного можно было ожидать чего угодно. Но вот ответной реакции, да ещё такой пылкой и желающей, Макс уж точно предвидеть не мог. Он скорее предвосхищал сильную пощёчину, очередную волну матов и оров, которая с лёгкостью накроет его с головой, утягивая в пучину морей ненависти, или же сильный удар кулаком по лицу.        Но когда он ощутил, как бесстрашно и отчаянно чужие губы целуют его собственные, а горячий язык нетерпеливо проскальзывает внутрь, умоляя о продолжении, его дверь, за которой хранились миллионы предрассудков и запретов, буквально сорвало с петель.        Он сильно вжимал парня в стену, почти отрывая от пола, вцепившись в щёки, старательно изучал языком каждый миллиметр его рта, прикусывал чужие губы, выбивая из младшего стоны, от которых кружилась голова.        Позже Фовель резко схватил Орьяна за заднюю часть бёдер, дёргая вверх, заставляя парня покорно обвить ноги вокруг талии Макса, который в свою очередь уже переместил большие ладони с длинными узловатыми пальцами на ягодицы Акса, от чего тот лишь вновь простонал в поцелуй.       — Ты такой уёбок, Орьян, — горячо шепчет Максанс прямо в губы парню, всё ещё держа его на руках, на что тот лишь расплывается в очаровательной, невинной улыбке, прикрывая глаза и толкая нос Макса своим.       — Но парфюм тебе всё же придётся сменить, — заявляет младший, оставляя нежный поцелуй на носу Фовеля.— А теперь отпусти меня! — вопит он, начиная вырываться, но сильные руки Максанса лишь сильнее сцепляются на его бёдрах, а сам он заливается смехом от нелепых попыток Акселя выпутаться.       — Нет, — серьезно говорит Макс, заставляя дрожь пробежать по телу Орьяна, который резко перестаёт дёргаться, взволнованно заглядывая парню в глаза в ожидании.— Мы ещё не закончили, — после долгой паузы наконец продолжает Максанс, улыбаясь, и, не давая парню возможности начать возмущаться, снова припадает к его губам. И злиться становится невозможно, хотя он и умопомрачительно красивый, когда злится.