***
Большую часть времени Лио вообще не в силах отвести от него взор. На вызовы они больше не выезжают, потому что в городе без них все норм, а вот в штабе тусуются регулярно. Очень скоро ребята перестают обращать на них внимание. Ну, пару подколов они все ж ловят, ненароком спалившись за петтингом. Пиццу привозят именно в тот момент, когда Гало почти победил ремешки на его штанах. — У-у, — начинает Варис, бахая о столешницу коробками. Айна тут же разворачивается и убегает, красная вся, сконфуженная. — Пахнет жареным, — подхватывает Рэми, убирая колу в холодос. По первости Лио тоже смущался, а теперь не прочь прям при всех засунуть язык в рот Гало. Так и не слезает с него. — Пригорело, видать. — Люсия скалит зубки синхронно с Винни и стартует мимо к своему креслу. И все. Сквад занят своими делами, Лио занят Гало. Ясное дело, потом еще неделю звучат соленые хохмы на эту тему, типа у Лио хронический баттхерт, а Гало лучший в мире тушитель жоп. Даже шеф тайком усмехается в усы. Но вообще норм, терпимо. Можно жить.***
Мэйс и Гера вот нихрена не тактичные. Лио все равно навещает их регулярно. — Босс, серьезно? — Тянет Мэйс, собирая волосы в хвост. Лио скорей пихает в рот еще кусок пиццы, чтоб не отвечать, а то и так бесят. — Мы не знали, — поддакивает Гера. Они переглядываются с ехидными рожами, и Лио держится как может, хотя в обычной ситуации давно б накостылял обоим. Гало втихушку ворует сырный бортик с его тарелки. — То есть вы теперь это, как там. Парочка? — Мэйс делает дебильный знак пальцами, типа ножницы, и Лио толкает его лодыжку под столом. Гера в открытую угорает с них. — Замолкни. — Не-а. Детский сад, блять.***
Это супертупо, но за то, что у него появился бойфренд, его дразнит даже сам бойфренд. Такого Лио уже не в силах стерпеть. — Ну скажи, а? Гало нарывается, но ничем существенным в лицо кроме подушки не получает. На Лио запоздало нисходит, что теперь не на чем лежать. Он не может облечь это чувство в слово. Краш живет три года, значит, у него осталось два и одиннадцать месяцев. Гало смотрит на него таким влюбленным взглядом, будто каждый день заново. — Не скажу. Взамен Лио собирает ощущение в моменте на язык и соскальзывает ему по зубам. Гало перестает вырываться, и да, он лучший в мире тушитель, но в его крепком объятии Лио лишь сильнее распаляется. Магия у него такая, что ли. Первое время было стыдно, стремно, потом как-то легче. Гало ставит его на колени привычным образом, чтоб он выгнул спину и шире расставил ноги, и вот где та самая магия входит в цвет и выгоняет стесняшки за порог. Целоваться Лио тоже любит, как оказалось. И секс. И когда Гало облизывает его сверху донизу. Гало больше не спрашивает, что и как ему нравится, просто выясняет опытным путем, чтоб он глушил стоны в сгиб локтя и ерзал по матрасу, и вот уж где Лио готов признаться без всяких уговоров, вот где с ума сходит от удовольствия и материт его на все лады. Гало не торопится, Лио почти злится. Лио согласен, что ни разу это не краш. — Суй уже! — Шипит он, закусив щеку. Гало как специально засовывает в него язык и мычит там чего-то неразборчиво. Он подчиняется не сразу и то лишь в момент, когда Лио сдает позиции и начинает натурально голосить от римминга, подмахивая на его пальцах, и вместо лубриканта у них спизженный у девчат гель алое, а за рай в шалаше маленькая комнатка в общаге, и больше Лио ничего не надо. Ну так, самую малость. Два года, одиннадцать месяцев. — Хочешь, покажу свой бур? — Острит Гало, явно выпрашивая еще пиздюлей. У Лио сил нет на связную речь, но гневно зыркнуть на него из-под челки он успевает. С Гало всегда так — осторожно, по шажочку, долгие ласки, подъебы не в тему, упрямство. Лио пришел сюда сам, потому что так захотел. Пиццу «Маргарита» и показушника в бойфренды под бок. Бур, о боже. Такой придурок. — Ебашь. Он вздрагивает и лупит простынь кулаком, стоит Гало наконец завязать с прелюдией, и вжаться в него пахом. И ввести немного. Лио подается к нему. — Давай весь. — Ок. И еще у него всегда все по-своему. Говорит одно, а на деле Лио ждет и все равно аж вскрикивает, и падает на локти, и хнычет жалобно, пока его долбят со вкусом и вербально обожают. Гало в своем репертуаре, только молчит, но и так ухитряется выебнуться. — Скажи. — Да ебическая сила. Лио точно такой же упрямый. Гордый, решительный. Даже когда Гало притягивает его на себя за таз и срывается с выверенных толчков на почти удары. Это приятно до грани с болью, то, чего ему хотелось. Это не краш. Это он влюбился в так-то своего соперника и ни за что не скажет, потому что, ну. Двойное упрямство. Кто кого. Побеждает Гало. — Гало! Он задыхается от спазмов, брызгает под себя, зажав член в кулаке. Гало тыкается лицом ему в макушку и замирает, липнет потной грудью и вообще шибко жаркий, но Лио не против. Они затаскивают общую подушку обратно на кровать. После Лио лежит на нем и постепенно обтекает с такого простого счастья. Гало тоже никогда не говорил, но у него ж на лбу написано. И еще Гало в него кончил. В прошлый раз заработал щелбан и все равно пообещал жениться. — Скажешь, нет? — Да говорю, блять. Это предел терпения, ясно же. Лио роняет смятое постельное на пол и приподнимается, чтоб глянуть прямо. — Я тебя люблю. От этого у него самого внутри будто ведро с теплым клеем проливается. Вроде бы просто слово, а сколько значения, сколько эффекта — Гало сонно морщит нос, лыбится тихо, смущенно. Тоже счастливый, хотя казалось-то. Куда еще. Лио откровенно горд собой. На свидание они все ж идут.