Если вы решили действовать, закройте двери для сомнений. Фридрих Вильгельм Ницше.
Мысли крутились вокруг Сол. Настойчиво не желали оставлять в покое, доводя до того состояния, когда каждый звук вынуждал раздраженно закусывать губу и изо всех сил держаться, чтобы не сорваться. Перед глазами нечеткий образ девушки, ее запах, что до сих пор казался длинным шлейфом. Тепло тела обжигало остывшую кожу, дыхание отдавалось эхом, а чувства вины и стыда душили терпящего последствия своих ошибок парня. Сам факт произошедшего не давал уснуть уже несколько дней. И Питер бы не сказал, что только это мучило его истерзанную совесть. Сомнениям подверглась вся его жизнь. Весь страх и стыд, что так долго цвели глубоко внутри, вырвались наружу и сокрушили годами строившиеся устои к чертям. Стараясь избегать контакта с кем-либо, хотя в ранее живом доме больше не шумела когда-то полная семья, для юноши самым легким решением было закрыться в себе. Лишь изредка, находя волю приехать к маме в больницу, парень с грустью внимал словам, что давали ему последние силы. Клэр действительно хваталась за последний шанс поддержать своего ребенка. Даже находясь прикованной к постели, практически без сил, женщина обнимала сына со всей ощутимой любовью и заботой. Ей было больно смотреть в пустые глаза такого когда-то светлого юноши. Это чувство вины, что она не в том состоянии, чтобы по-настоящему вмешаться, сильнее каждого нового вдоха, что становится испытанием на выдержку. Они оба держатся друг за друга, как за последнюю надежду. Оба понимают, что конец близок и оттянуть этот момент невозможно. Душевная боль ранит сильнее. Парень уже сколько раз убеждался в том, что запутался, затем искренне обещал себе разобраться, но нехватка эмоционального контроля мешала. Мыслей много, и каждая пролетает невообразимо быстро. Паркер не желал с кем-либо обсуждать это. Ему стали противны люди, эти лица и эмоции казались фальшивыми. Построив стену не только вокруг себя, он скрылся от Сол, абсолютно игнорируя ту и отчаянно желая повернуть время вспять. Целенаправленно избегал Тони, в тоже время чувствуя, что тот — единственный, чей взгляд не противно держать. Эти брезгливость и отчужденность быстро пришлись по душе, ведь теперь больше не нужно скрываться за образом вечно счастливого мальчика. Теперь держаться Фрэнка стороной стало легче. Питеру не было страшно, что его отругают или тронут кулаком. Предвкушение конфликта больше казалось сладким разнообразием рутины. Питер искренне не узнавал стоящего перед ним человека в отражении мутного зеркала. Он видел парня, который подвергся влиянию и, не сопротивляясь, позволял контролировать себя дальше. Закаленное чувство того, что хуже быть уже не может, помогает открывать глаза и, даже не замечая пролетающего времени, существовать. Питер не назвал бы это депрессией, ему не было настолько плохо, что готовность спрыгнуть с моста казалась бы чем-то нормальным. Просто за последние пару месяцев так много всего произошло, что Паркер откровенно устал. Он понимал, что делает больно не только самому себе. Это подтвердилось попытками Сол наладить контакт в очередной, совсем непонятный раз. Девушка искренне не понимала, что не так. Она вспоминала проведенное с Питером время с теплотой, отчаянно ища проблему в себе. И в их отношениях первый шаг тоже сделала она, пару раз приехав к парню домой и попытавшись все обсудить, получала односложные ответы и нулевую инициативу выбраться из ямы уныния. Юноша бил Сол в самое сердце, опровергая все догадки такого состояния. Конечно, он не мог ничего сказать, но пойти на встречу, поговорить было бы правильным выбором. Он делал больно Тони, и, каким бы уродом тот ни был, полное игнорирование попыток все обсудить или даже помочь сопровождалось безэмоциональным взглядом исподлобья и подрагивающими губами в еле уловимом желании высказаться. Паркер был не против лишь накручивать себя и раз за разом проговаривать диалоги в своих неоднозначных мыслях. Постоянно повторял себе, что он от всего устал и просто хочет отвлечься. Всё это прерывалось необходимостью ехать на похороны Факу. Наверное, это был окончательный толчок в пропасть, ведь Питер просто заплакал. Прямо там, в толпе каких-то людей, под ветвями оголенных деревьев возле опускающегося в глубокую яму гроба. Парень плакал, нечетко видя происходящее и совершенно не слыша, как вышедший священник читает молитву и кругом стоящие тихонько повторяют за ним в унисон. Они слабо кивают головой, мнут в руках мокрые в слезах платки, жмурятся, но парню кажется, что им не так больно, как ему. Эгоизм? Питеру было уже все равно, он не хотел разбираться в своих чувствах, потому что они разъедали его обиду, злость и печаль. В тот вечер Питер окончательно осознал, что навсегда потерял друга. Его убили на глазах юноши, похоронили под его всхлипы, и Паркер не выдержал, не смог дождаться конца церемонии. Сбежал и впервые в жизни почувствовал небывалое желание напиться. Эти мысли яростно отбивались здравомыслием, а память добавляла обман и неопределенность. Его догнал Тони, что все это время неотрывно смотрел на истерично ищущего возможность испариться парня. Мужчина не знал и, наверное, не хотел знать, что тот с ним делает, но он почувствовал укол совести, что сделал Питеру настолько больно. Он не отвергал тот факт, что ему было интересно за этим наблюдать, за чужими метаниями и трусливым взглядом, но неужели убивать бывалую надежду в этой семье и дальше будет приносить забаву? — Питер! — перейдя с быстрого шага на бег, Старк догнал парня и остановил того, положив руку ему на плечо. — Пожалуйста, остановись, — все это время юноша бездумно шел меж старыми и новыми могилами, пугая каркающих ворон и прибивая колосья заросшей дорожки к земле. — Питер, — тише позвал Тони, нахмурено смотря на подрагивающую спину юноши. Тот остановился, переводя дух, и резко развернулся, поймав непонимающий взгляд мужчины на своем измученном в боли лице, свел брови. — Что, Итан? — было видно, как тому тяжело держать свой голос. Наверное, Тони был не готов к такому странному напору парня, потому потерял мнимость, и вернуть былое хладнокровие мужчине не удалось. Он смотрел на Питера тяжелым взглядом, полным напряжения, и не знал, что сказать. — Почему вы молчите? — окончательно развернувшись к Тони, Паркер скинул со своего плеча руку. — Зачем было героически бежать за мной, если и сказать-то нечего? — Питер чувствовал, что перегибает палку. Кричал себе, что Старк не виноват в том, что произошло, но непонятно откуда взявшаяся ярость вырвалась в горьких словах тяжело задышавшего Питера. — Хотя, знаете, и не нужно ничего говорить. Я не хочу снова быть полным посмешищем и бросаться к вам в объятия под собственную истерику, — сильно мотает головой. — Меня не нужно жалеть и говорить, что «все будет хорошо», потому что это не правда и все об этом знают. Вы, — грубо ткнул в грудь хмурому мужчине, что пристально смотрел в сощуренные глаза говорящего парня, — тоже об этом знаете, — облизал губы, делая нервный шаг в сторону, но, вернувшись в прежнее положение, взмахнул руками. — Я устал! Вокруг меня то и дело происходят беды, я делаю людям больно даже тогда, когда не хочу этого, и об этом вы тоже знаете, — неожиданно юноша рассмеялся. — О чем вообще говорить, если я делаю больно даже самому себе! Старк молча слушал и сдержанно выдыхал после каждого пропитанного раздражением слова. Он никогда не подозревал, что способен чувствовать сожаление или совесть, ведь его этому не учили. Ему даже страшно от того, что он может быть от чего-то зависим. Это за рамками его воспитания. — Черт… — Питер тяжело дышал, перевел взгляд под ноги. Он чувствует стыд. — В-вы… — качнул головой, запрокидывая её к небу. — Вы не представляете, как бы сильно я хотел посмотреть в глаза той гниде, что убила его, — парень сглотнул, вернув взгляд к неподвижно стоящему Тони. — Я-я… — нервно потер подбородок. — Я хочу побыть один — кусая губы, произнес Паркер. Наступила недолгая пауза. — Хорошо, Питер, — низким голосом ответил Старк, медленно засунув руки в карманы. Ему не хотелось больше ничего говорить. — И вы просто вот так согласились? — парень впал в легкий ступор и недоверчиво выгнул бровь. — Ну, да, — спокойно пожал плечами Тони, медленно отходя от Питера. — А как же ваши любимые колкие шуточки, приставания или попытки вывести меня на эмоции? Тони снова помолчал, безучастно изучая непонимающее лицо Паркера, и, наконец, кратко ответил: — Ты хотел побыть один. После этого мужчине уже не хотелось там стоять. Он ушел, бездумно сжимая гладкие купюры за превосходно выполненное задание.***
Питер побродил недолго. Ему пришлось сделать небольшой круг, чтобы не наткнуться на толпу скорбящих людей. На улице стало холодать. При каждом вдохе грудь пробирало вечерней стужей, а изо рта выбивался пар. Лето подходило к концу, позволяя температуре незамедлительно падать вниз. Питер не любил такие перемены в погоде. В такие моменты, точно не знаешь, будет лить мелкий дождь или светить солнце, поэтому настроение гулять упало окончательно. Парень поспешил домой, резко накинув на голову капюшон. Ветер усиливался, силясь ослепить резко брызнувшими слезами. Стало трудно что-то разглядеть, и даже под светом уличных фонарей Паркер пристально присматривался к дороге и осторожно приближался к покосившемуся забору. В окнах дома свет не горел. Видимо, Фрэнк все еще не вернулся или предпочел не тратить лишние силы на попытку нажать на выключатель. Внутри царила тишина, если не считать свистящего ветра, что пробивался через многочисленные щели. Встав на пороге, юноша опустил голову вниз, чувствуя странное чувство того, будто находится в этом доме впервые. Все это время он не обращал внимания, куда возвращается после часовых прогулок или работы с Уго. Он не смотрел по сторонам, глядя лишь себе под ноги. Питер понятия не имел, что заставило приподнять одну ногу чуть выше спустя столько дней, но это показалось огромным провалом, который послужил осознанием жестокой реальности. Тяжело вздохнув, Паркер прошел глубже, бегло заглядывая на кухню, пустующую, незастеленную кровать родителей, и, наконец, в свою комнату. Из-за резко ухудшившейся погоды обстановка показалась еще более угнетающей. Ночник придавал одиночество и вяло накатившую печаль. Очередной вздох, и парень упал на колени перед пыльными полками икон. Он стоял неподвижно, смотря перед собой невидящим взглядом. Казалось, что даже грудь перестала подниматься за новым глотком воздуха. Питер просто не знал, что делать. Ему хотелось попросить у кого-то помощи, но будто забыв, как это делается, он просто прикрыл глаза, чтобы новые слезы не покатились так быстро. Больно от своей слабости. Питеру хочется стать сильнее, чтобы быть способным справиться со всеми проблемами, что свалились на плечи. Парень выбился из сил бороться дальше и не стал противиться желанию спрятать лицо в ладонях. В такие моменты переключиться на что-то другое, что не стало бы ранить сильнее, даже не хочется. Паркер сжался всем телом, растягивая губы в отчаянной улыбке вырвавшегося всхлипа. Он чувствовал смесь злости и ранимой грусти, что оказались невыносимым грузом. Глаза щурятся, и на тяжелом выдохе вздрагивают кисти рук. — Бог, если ты… — скривился, отдавая тишине новый всхлип. — Если ты есть, если ты меня слышишь, — пальцы не желали отрываться от мокрой в слезах кожи. Непривычно говорить это вслух после всех случившихся перемен. Стыдно говорить это вслух. — Почему ты поступаешь так со мной? -помотал головой, проводя руками по шее и ниже, решая посмотреть на вечно хранящие молчание иконы. — Я верил в тебя, думал, что ты всегда поможешь… И когда настал момент, что я в отчаянии умоляю о помощи, — усмехнулся, чувствуя обиду, — в ответ получаю тишину, — Питер сделал паузу. — Я перестаю хранить веру в тебя и на надежду чьего-то спасения. Ты грубо показал, что нельзя доверять свою жизнь другим. Ты, черт подери, понаблюдал за шоу, где я в роли урода скачу по сцене в попытках удивить толпу, — дыхание его стало напряженным. — Как мартышка с готовностью играть по правилам дальше… — Паркер опустил голову и, сильно сжимая кулаки, выдавил. — Я видел смерть своего друга, я наблюдаю за смертью своих родителей, наблюдаю, как угасает желание жить в собственных глазах… Т-ты не хочешь иметь и малейшего понятия, насколько… Насколько мне больно, — шепотом, раздельно произнес Питер, ощущая, что пути назад уже нет. — Ты просто смотришь! — с отвращением сморщился, презрительно отведя взгляд. — Просто смотришь, как умирает моя семья после всех моих молитв и скорбей, после всех моих слов и слез, что я пролил, стоя на коленях! Перед тобой, блять! Перед тобой, сукин ты сын! — грохот треснувшего стекла причинил физическую боль. В ярости разбитые иконы все также молчаливо украшают мерцающий пол в осколках бурой крови. Питер дышал рвано, напряженно следя за бешено подрагивающей грудью и с трудом удерживаясь на подрагивающих ногах, и сжимал зубы. Стало холодно и душно одновременно. Появилось навязчивое желание сбежать от себя, ведь произошедшее разожгло отвращение к куче разбитых лиц.***
Следующие несколько дней Питер запирал комнату на замок и, пережидая метания отца, сидел на подоконнике, думая либо ни о чем, либо о Тони. Все это время тот его не трогал, даже не смотрел и не попадался на глаза. Для парня такое поведение было и спасением, и причиной очередных волн плохого настроения. Да, он хотел побыть один, да, он злится на мужчину за свои чувства, но не может отказаться от этого. Этой ночью ничего не поменялось. Юноша понимал, что топчется на месте, и, больше не желая копать могилу еще и самому себе, Паркер осторожно выбрался из дома. Мимолетно вдохнул ночную прохладу и, найдя хлев глазами, неторопливо вышел на узкую дорожку. Попасть внутрь оказалось не такой трудной задачей, как и найти неподвижно лежащего на покрывале человека. Свет от смутно горящей лампочки освещал спину. Старк спал, во сне немного сжимаясь. Питеру стало не по себе, однако возвращаться в дом к Фрэнку показалось еще более худшей идеей, чем разбудить пугающе часто вздрагивающего Тони. Под ногами зашуршала солома, и Паркер искренне надеялся на то, что шаги разбудят мужчину быстрее, чем его осторожные слова. — Итан… — странно прислушиваться к своему голосу в таком затишье. — Итан, — неуверенного прикосновения к плечу хватило, чтобы тот подскочил и, не разбираясь, кто его разбудил, больно сжал испуганно дернувшегося Питера за шею. Старк смотрел дико, и его глаза не казались заспанными. В его взгляде было недоверие. Он настороженно прищурился, и только потом, рассмотрев перед собой сидящего, невинно перевел ладонь захрипевшему Питеру на щеку и легонько по ней похлопал. — Больше не делай так, Пит, — наконец, грузно выдохнув и снова упав на спину, произнес Тони. — Я мог случайно навредить тебе, — устало потер лицо и, неприятно хрустнув пальцами, положил руки под затылок. — Ты что-то хотел? — Я-я… — сглотнув, Паркер остался сидеть на том же месте и, потерев кожу под подбородком, с опаской поглядывал на спокойно лежащего мужчину. — Я не буду спрашивать, почему у вас была такая реакция. — А я и не собирался объяснять, — сухо ответил мужчина. — Давай к сути, Питер, я спать хочу, сейчас хуй знает который час ночи, — раздраженно добавил Старк и перевернулся на бок. Незаметно кивнув головой, юноша успел удивиться своему спокойному поведению и мыслям. Перед ним лежит человек, который всего несколько минут назад мог случайно его задушить. " — С тобой что-то не так, Питер», — проносится в голове. — Я хотел поговорить, — наконец выдохнул тот. Вмиг в голове стало абсолютно пусто. Питер почувствовал себя слабым и ничего непонимающим мальчиком. — Насче-ет? — подгоняюще жестикулировал Тони, в попытке добиться сути скорее, ведь ему не понравилось, что парень увидел то, что ему не следовало. Он не часто бросается в попытках кого-то задушить, когда его неожиданно будят. Говорить было трудно. — Мне нужно во всем разобраться, — сев на колени и сложив руки в замок, Паркер смотрел перед собой. — Я не понимаю, для чего все это происходит. Еще я зол, потому что понимаю, что стал зависим от вас, — в голове Питера был шум, и он не слышал, что говорит. — Скоро умрет мама, Фрэнк за пару месяцев успел испортить все построенное годами им же самим. С Сол все трудно… — чувствовалось, что юноше легче избегать этой темы. — Я не могу спокойно смотреть на вас, потому что мне больно и хорошо одновременно, — покачал головой, не решаясь посмотреть куда-либо еще. — Я просто не знаю, что мне делать… — Питер заговорил тише. — Меня не слышит даже Бог, — перед глазами заиграли осколки разбитых икон, и ноющая боль во вздрагивающих руках заставила скривиться. — Покажи, что ты сделал, — спокойно выслушивая парня, Старк не сводил с того глаз, наблюдая за сменяющимися эмоциями. Он ждал слов признания, но не предполагал, что отвечать на них ему совсем не захочется. — Покажи, Питер, — протянув руку, мужчина нежно сжал кисть юноши в своей и, поднеся ту к глазам, вздохнул. — Зачем? Раньше так было всегда. Тони не придавал чужим чувствам никакого значения, играя ими как вздумается, но в этот раз оторвать язык от неба не вышло. — Я разозлился, — чтобы было удобнее протягивать руки, Питер был вынужден подсесть к Тони ближе. — Я не контролировал себя. — Что ты почувствовал, когда сделал это? — прикоснувшись к холодной коже губами, Старк продолжал смотреть на кудри опущенной головы. Кончиком языка облизал потертости, прислушиваясь к реакции чужого тела. — Обиду, стыд, гнев на того, кто за всем этим стоит. — А вдруг за этим никто не стоит, Питер? — словив вторую руку ловким движением пальцев, мужчина мял их в своих широких ладонях. — Вдруг хозяин своей жизни только ты? — Тогда я не справляюсь с собственной жизнью, Итан, — впервые взглянув на Тони исподлобья, Паркер задумчиво перевел глаза на расслабленные губы Старка. — Я не знаю, к чему ведут наши отношения, я не знаю вас и не знаю себя. Я будто в ловушке, где вы превосходно манипулируете мной. — Манипулирую? — тихо рассмеялся Тони, с удовольствием наблюдая, как глаза юноши не отрываются от его губ. Он потерялся в этом моменте. — Расскажи, что я делаю с тобой, Питер. Сглотнув, парень скользнул глазами выше и нехотя уронил первую неожиданную слезу. — Я не могу не касаться вас, когда вы так близко, — сдавшись, Питер положил руку на затылок вдохнувшего Тони, который, приподняв брови, чуть придвинулся в ответ. — Я заставлял себя думать о Сол, когда перед глазами стоял ваш силуэт. Я был с ней, потому что хотел вас, — сжал волосы, впитывая удовлетворение и разочарование от мягких прикосновений. — Я просто знаю, что, чтобы я ни сказал, вы не осудите… — Например? — перебил его Старк, все еще не позволяя себе притронуться к парню в ответ. Он хочет, чтобы тот почувствовал власть. — Мне нравится, как я изменился. Мне нравится, как вы меняете меня и… — И ты чувствуешь, что это все еще не все, малыш, — довольно приманил его Тони, выдыхая в унисон с приподнявшим уголки губ Питером. — Верно, — на миг парень прикрыл глаза. — А еще я боюсь вас и опасаюсь, что даже чувствуя, что что-то будет не так, подпускаю ближе. — Насколько близко ты подпустил меня? — хрипло поинтересовался Тони и, не выдержав, подхватил подбородок Питера большим пальцем сжатого кулака, чтобы юноша не разрывал контакт. — Наверное, достаточно, чтобы сейчас тянуться к вам, — не решаясь моргнуть, чтобы не пропустить и мгновения изменчивого взгляда Старка, Питер расплавился. — Тогда почему ты медлишь? — Тони не хотел втягивать Паркера в поцелуй первым. — Потому что все эти разговоры бессмысленны. Этот путь в никуда. И вы не можете помочь мне с проблемами моей жизни. Тони молчал, понимая, что парень прав. Раньше он бы обрадовался исчезновению ответственности, но сейчас ему не хочется, чтобы последнее слово было за Питером. — Если не хочешь делать себе больно, Питер, — чуть отстранившись и внимательно посмотрев тому в глаза, тихо произнес Старк, — попробуй для начала не причинять боль другим, — и с легкой улыбкой наклонился к недоуменно приоткрывшему рот парню, не позволяя ответить тому упорством. Он решил не медлить, с наслаждением прикусывая мягкие губы и совершенно отдавая себе отчет, и взял инициативу на себя. Обхватил податливо приподнятую голову юноши за скулы. Гладил нежно по щекам, смакуя момент близости. Когда чужая рука с подбородка пропала и Питер сильнее почувствовал тепло мужского тела, захотелось возразить на ранее сказанные слова, но они не успели скользнуть с губ. Паркер недоуменно вскинул брови, полностью позволяя сильным рукам прижимать себя к таким искушающим губам. Парень ни за что бы не подумал, что будет скучать по их вкусу и настойчивым движениям. Происходящее вновь казалось сном. — Я не манипулировал тобой, барашек, и не заставлял влюбляться, как малолетняя девчонка, — в губы парню шептал Тони. — Ты прав, с проблемами жизни я помочь тебе не смогу, — будто играя, мужчина прихватил зубами и тут же отпустил верхнюю губу Питера, ловя на себе туманный взгляд карих глаз. — Если бы ты знал, как я заебался подстраиваться под тебя и твое настроение, — странно посмеиваясь, диковато склонил голову набок. — То ты говоришь, что не можешь не прикоснуться ко мне, — одной рукой сжал юношескую талию, второй контролировал движения головы, устроив ладонь на затылке. Посмотрел на вмиг покрасневшую губу и, возбужденно облизнувшись, отвечает неожиданно ответившему инициативой парню. — Иногда ты утверждаешь, что пиздец какой грешник, — в перерывах, когда Питер его целовал, с укором говорил мужчина. — То целуешь меня, тяжело дышишь и пытаешься скрыть вставший только от одного моего прикосновения член, — пальцы мужчины оказались на ширинке джинс, и после, сильно вздернув подбородок, Старк с рваным выдохом кивнул головой. — Вот так, малыш, — прикусил место за ухом, не позволяя чужим рукам гулять по своему телу. — Я даю тебе шанс определиться, потому что бегать от пизды к члену, думая, что каждая из сторон молча примет… Нет, мой дорогой, — оскалился, с прищуром вернувшись ко взгляду умоляющего о большем парня. — Может, твоя подружка и позволит тебе поиграть в «определись, Питти», но я не буду, — в конце склонил голову Тони, кратко оставив на кончике носа поцелуй. — Спокойной ночи, малыш, — напоследок добавил мужчина, резко отстранился и, подняв Питера на руки, осторожно вынес его на улицу под неодобрительное и непонимающее мычание. Тони действительно пересилил себя, чтобы не позволить большего, но он был абсолютно серьезен в своих словах, хоть они и сопровождались ненавязчивыми поцелуями. Ему надоело играть, хотя с самого начала их отношения именно это и подразумевали. Мужчина ясно осознавал, что из этого ничего не выйдет. Скоро наведается Чарли, и он уедет вместе с ним, потому что так будет лучше. » — Ты все-таки бросился ко мне на шею, пацан», — про себя усмехнулся Старк, задумчиво закуривая сигарету.***
— Вы серьезно? — выкрикнул Питер, оставшись один в холоде ночи. — Придурок… — даже не надеясь быть втянутым в хлев обратно и развернувшись на одних пятках, парень раздраженно направился обратно к дому, размышляя о сказанных ему словах. Мужчина видел его насквозь, и юноша признался себе, что он даже не будет удивлен, если тот решит неожиданно заявить о своем уходе. — Как можно быть таким… — слов не было, чтобы выразить всю обиду. — Задрало все, — хмурый, неудовлетворенный, парень заснул не скоро. Он прислушивался к хрипам Фрэнка, однако отпирать дверь и проверять отца Паркеру совершенно не хотелось. Переживания Фрэнка относятся только к нему. Утро настало так же незаметно, как парень упал в сновидения. Туманная, неприятная погода отбивала всякое желание выглядывать в окно. Немногочисленные голые деревья покачивались в такт ветру. Казалось, будто вот-вот пойдет дождь. Питер сидел на постели. Поглядывал на все также лежащие на полу иконы и горки разбитого стекла. Он не жалел, что сделал это, просто теперь ему было некомфортно находиться в этой комнате. Каждый раз прислушиваться к шелесту веток или шуршанию жесткой подошвы отца. Прислушиваться к скрежету кусочков стекла, что незамедлительно отправляются в мусорный пакет. Звон бьющихся осколков сделал взгляд осмысленнее. Юноша вздохнул и, поднявшись, бросил полный пакет мусора в сторону, отодвигая лики святых в сторону ногой. — Побудете пока здесь — одними губами проговорил Питер и, развернувшись к кровати, надел вчерашнюю одежду.***
Иногда Питеру было обидно, что он живет в таком одиноком месте. Казалось, будто он находится в затишье перед бурей. Слишком тихо и спокойно вокруг. Хотелось побродить там, где слышны голоса людей, поэтому, даже не позавтракав, парень направился к брошенному у хлева велосипеду. Сейчас уже холодно на нем кататься, однако тратить деньги на проезд казалось преступлением. Хмуро подняв велик и струсив слой прицепившейся земли, Паркер пошел в сторону дороги, вдруг различив чьи-то проклятия. Развернувшись, парень встретился с сонно разлепляющим глаза Старком. — Холодно пиздец, пацан, — не поздоровавшись, прокряхтел мужчина, недовольно отталкивая за собой двери хлева. — Ты куда собрался в такую рань и погоду? Выдохнув, Питер зачем-то оглянулся по сторонам. Он был рад видеть Тони и разглядывать его в таком несобранном состоянии. В такие моменты казалось, что мужчина совершенно беззащитен. Это подкупало, и парень вновь, в очередной раз наплевав на все, что тот ему когда-либо говорил, молча подхватил мужчину за локоть и отвел в дом. Это решение было неожиданным для обоих. — На, наденьте это, — протянув в руки Старка свои теплые кофты, юноша поджал губы и молча наблюдал за тем, как замерший мужчина без лишних слов напяливал на себя одежду размера на два меньше. Показалось странным, что в его сторону не полетели презрительные комментарии. — Почему вы не пришли в дом, когда стали замерзать? — не выдержав, задал волнующий вопрос Паркер и закатил глаза. После, вынужденно подойдя к недовольному Тони, начал горячо дышать на его чувствительную кожу. — Кажется, свитер маловат, барашек, — поежился Тони, с заинтересованным прищуром наблюдая, как губы парня практически прикасаются к его пальцам. — Я, конечно, ценю твою заботу, но мне кажется, что я сейчас в нем задохнусь, — невинно усмехнулся, абсолютно игнорируя висящий в воздухе вопрос. — Обожаю вас… — ответил с таким же непонятным смешком парень и, перестав греть чужие руки, устало вздохнул. — Щас принесу одежду Фрэнка. Питер вернулся со свитерами на размер больше, поэтому мужчина без проблем в них влез и наконец почувствовал подступающее тепло. — Нужно быть полным придурком, чтобы сидеть в холоде и наблюдать за тем, как исчезает чувствительность в пальцах, — с укором говорил Питер, как старший брат, что отчитывает за глупость. — В твоем лексиконе появилось пару новых слов, Питти? — улыбнулся Старк, откровенно смеясь с попыток быть серьезным. — Помнишь, что я говорил про сапожника? — чувствуя себя вполне уверенно, Тони потер ладони друг об друга и презрительно подобрал валяющиеся на полу штаны. — А бардак-то какой развел, — поучительно покачал указательным пальцем, бросив джинсы обратно. — Как обычно, игнорируете меня, — Паркер фыркнул и наиграно растянул губы в широкой улыбке. — Вы правы, я становлюсь более разносторонней личностью. Каждый день занимаюсь саморазвитием, — с укором посмотрев на брошенные на прежнее место джинсы, Паркер театрально поклонился. — Спасибо, что помогаете мне прибраться, Итан, что бы я без вас делал. Тони рассмеялся и, довольно размяв спину, почувствовал приток хорошего настроения. — Ты даже не стал уходить от темы, — с похвальной ноткой произнес Тони. — Раньше бы покраснел и отвернулся. — Раньше, — покачав головой и кратко посмотрев на циферблат часов, ухмыльнулся парень. — Мне нужно уезжать, — вновь надел тонкую курточку, убирая со своего пути банки от сладкой воды носком обуви. — Могу поинтересоваться, куда? А то я надеялся на день совместного времяпровождения. — Тогда зря надеялись, меня не будет до вечера. — И чем ты будешь заниматься последующие четырнадцать часов? — с насмешкой спросил Старк. — Все же решил наведаться к подружке? Вы уже давно не виделись, и девушка явно нуждается в удовлетворении своих потребностей. — Звучит так, будто вы ревнуете… — нервно вздохнув, только и ответил Питер, наконец оказываясь на улице. — Серьезно? — раздраженно изогнул бровь Тони, будто это предположение было слишком недопустимым. — Серьезно? — тихо передразнил Питер.***
Он не смог отвязаться от Тони, поэтому пришлось молча смириться. Хотя, юноша признавался себе, что ему больше хотелось укутаться в одеяла и, желательно, не выглядывать на улицу до конца следующего года. Диалог по дороге ограничился парой фраз. Что парень, что Старк чувствовали недоговоренность, однако, в случае Паркера, он просто устал быть инициатором разговора, а у мужчины причиной стала гордость. Поэтому обоим показалось, что прежде, чем они оказались в городе, прошло около полутора часов. — Итан, мне нужно сходить по делам, поэтому, пожалуйста, оставьте меня в покое, — спрыгнув с велосипеда, сказал парень. — Спасибо, — не дождавшись ответа, добавил он. Цокнув языком, Тони засунул руки в карманы и, нащупав деньги, решил немного прогуляться. Он бы не сказал, что слова Питера его задели, поэтому, отпустив тому вслед безразличный взгляд, направился в противоположную сторону. На входе их встретили напряженные охранники, которые не медля проверяли каждого человека, кто заходил за нарисованную черту. Видно, что смерть Факу взбодрила местные власти. — В церковь сходишь? — все же решив развернуться, спокойно поинтересовался мужчина. — Не знаю, — юноша собирался уже уезжать, но что-то не дало ему так грубо разорвать диалог. — Наверное. Кивнув головой, Тони помолчал и негромко бросил: — Я найду тебя через час. Вчерашний разговор сделал свое дело, и Старк ясно это почувствовал. «Почему бы не послать все нахуй и уехать? Деньги есть, есть человек, который поможет в первое время… За границей все притихли, и нет смысла быть осторожным, как раньше», — размышлял Тони, бездумно передвигаясь меж полуоткрытых лавок продавцов. Он не смотрел, куда идет. «Первое время поживу у Чеса, подзаработаю и сниму какую-нибудь квартирку, а дальше придумаю, что делать», — максимально вжав голову в шею, чтобы очередной удар ветра не вызвал волну мурашек, Тони медленно облизал губы. «Здесь мне больше нечего делать», — утвердительно махнул головой мужчина и остановившись, оглянулся по сторонам. Он добрел до той самой площади с небольшим фонтаном посередине. Только сейчас он был выключен и вокруг не стояла огромная толпа продающих всякую всячину людей. Оглянувшись, Тони со скучным вздохом поджал губы. И что ему делать целый час? Конечно, можно уже сейчас поехать в дом Питера и, прихватив с собой что-нибудь ценное, исчезнуть, однако телефона у Старка не было, и просить мобильник у любого встречного было не вариант — он не хотел бегать за людьми в постоянных просьбах позвонить. Тони раздраженно выдохнул и, развернувшись в противоположную сторону, целеустремленно направился в сторону церкви, в которую, как он предполагал, пошел Паркер. По дороге не удержался от стакана пива, поэтому, когда его фигура оказалась у дверей, Старк расслабленно покачивал руками. Внутри ничего не изменилось, как и отношение мужчины к церкви. Лицо само по себе недовольно скривилось и, не придерживая двери, Старк обвел сидящих людей долгим взглядом. На его мальчика никто похож не был, поэтому, решив пройти чуть глубже, он успел словить какую-то кудрявую макушку боковым зрением. Изначальной целью было незаметно выхватить телефон Питера из его узких карманов и, разыграв сценку кражи, спокойно позвонить Чесу, однако пацан неосознанно поменял план действий. Можно даже сказать, что именно он стал причиной измены всего заранее установленного Старком. Оказавшись у исповедальных кабинок, Тони еще раз оглянулся по сторонам, чтобы точно убедиться в правильности своего выбора. За красной шторкой точно кто-то был. — Святой, отец, моя исповедь будет не долгой, — Питер взволнованно выдохнул, набираясь смелости. — Не важно, сын мой, это совершенно не важно, — донесся тихий голос священника. — Главное, чтобы твои слова шли от сердца. Паркер нервно прыснул со смеху, с грустью понимая, что это — его последнее посещение храма. — Я хочу кое в чем признаться, святой отец, — парень решил начать издалека, потому что собраться с мыслями оказалось трудно. — Моя семья не всегда была верующей, но после смерти младшего брата отец нашел спасение в вере, — сглотнул, прислушиваясь к тишине с обратной стороны окошка. — Это правда было спасением для меня, и я искренне верил в поддержку свыше, — юноша сложил пальцы в замок. — Но прошло время, и в моей жизни появился тот, кто открыл глаза на сущность вашей религии… Если бы вы знали, сколько я пережил за последние месяцы, и, к сожалению, как бы я ни просил о помощи, ничего не произошло. Я устал верить и устал жить в рамках католицизма, — не моргая, произнес парень, на эмоциях ёрзая и жестикулируя руками. — Бог создал нас для того, чтобы мы учились. Он дает уроки за содеянные грехи, и наша задача — это анализировать то, что Он пытается до нас донести. Твои мучения и испытания не просто так, тебе было суждено проходить через это, — будто с улыбкой говорил священник. — Господь любит нас, и именно поэтому не всегда дает надежду в виде своей помощи, но Он всегда слышит наши молитвы и слова. Мы должны уважать Его и понимать, что, будучи всемогущим, Он всегда знает, для чего дает каждому свой тернистый путь… — Бог садит нас в рамки своих правил, которым мы должны следовать до конца жизни, Он говорит, что быть не таким как все — это плохо, и, раз он творец всего мира, почему бы не создать всё таким, каким хочет Он? Для чего было издеваться над своими творениями? — Что ты имеешь в виду? — недоуменно спросил священник. — Я — Его творение, над которым он подшутил. Я всегда думал, что люди с другой сексуальной ориентацией больны, в моей голове даже не было других мыслей, потому что они с самого начала были навязаны Богом, вами, окружением, и, знаете, оказалось, что эта болезнь поразила и меня, — почувствовав себя более уверенно, заговорил Питер. — Мне понравился мужчина, и я считал себя недоумком, которому нужно лечиться, а в перерывах между капельницами до слез читать молитвы о прощении и целовать плитку под изображениями святых. — Тебе действительно нужно лечиться, сын мой, Дьявол оскверняет твою душу. — Да пошли вы со своей религией, святой отец, — вспылил Питер, для акцента упоминая, с кем он разговаривает. — Я пришел сюда не для того, чтобы очистить свою душу от соблазнений Дьявола, я пришел, чтобы выговориться и наконец сказать, что это вы — больные люди, которые живете так, как вам говорят. Это вам нужно лечить свои мозги от годов промывания чушью и вдалбливания всякой херни, которая испортила мне жизнь, — парень чувствовал злость. — Я столько лет потратил, ходя сюда, расплачиваясь спокойной жизнью и здоровым пониманием мира. Бог испортил мне жизнь, святой отец, и теперь я, наконец, становлюсь таким, каким являюсь — испорченным геем с дьявольскими мыслями и желанием осквернить весь «нормальный» народ, — саркастично хмыкнул Паркер, резко поднимаясь со стула и максимально близко прижавшись губами к окошку, прошептал. — Я разочаровался в Боге и задумался о подвохе, так вот, советую вам сделать также, — Питер вышел из исповедальной кабинки и чуть не врезался в грудь Тони, который, с интересом наклонив голову набок, приветливо приподнял уголки губ. — Разве прошел уже час? — заметив, что на них смотрят, неуверенно выговорил парень. — Значит, ты у нас испорченный гей с дьявольскими мыслями и желанием осквернить весь «нормальный» народ? — с трудом сдерживая смех, сжал губы Старк. — О-о, Боже! — тут же забыв о времени и поняв, что как минимум половину всей исповеди мужчина все же услышал, простонал юноша, быстро направившись к выходу. — Ты от него отрекся, малыш, помнишь? — растянув губы в широкой улыбке, последовал за Питером Тони. — А вообще, мне понравилось, что ты сказал, — догнал, с задором показывая передний ряд зубов. — Даже упомянул, что понравился какой-то мужчина, — провел Тони по губам языком, неожиданно взяв Паркера за локоть и отведя юношу в ближайший поворот переулка, остановился у стены дома. — Я его знаю? — Он услышал все… — будто проскулил себе под нос парень. — Итан, пожалуйста, избавьте меня от этого бреда… — закатил он глаза, чувствуя, как краснеет шея. Тони снова рассмеялся, подходя к парню ближе, и, приобнимая того за талию, добавил. — Ты наконец становишься нормальным, все-таки мои старания были не зря. — Да, Итан, вы тоже внесли лепту в мою очаровательную жизнь, и могу добавить, что не полностью хорошую, — руки болтались по бокам, юноша никак не отвечал на прикосновения. — Мне даже не интересно слушать, — пожал Тони плечами. — Главное, что ты все же не смог скрыть от меня то, что я бы не отказался послушать еще раз. — Для вас это очередная развлекательная история, Итан. — Да, ты прав, — поджал тот губы и тут же довольно оскалился. — Ты в главной роли. — Я везде в главной роли… — угрюмо прошептал Питер. — Ну ты чего так загрустил? — будто чуть пританцовывая, Старк взглянул на парня блестящими глазами. — Зачем вы напросились ехать со мной? Я думал, вчера мне уже все сказали, — вздохнул Паркер. — Ну, оказалось, что нет, — вспомнив, для чего он вернулся раньше договоренного времени, мужчина изменился в лице, став более сосредоточенным. — И? — явно не имея особо желания это слушать, Питер пошел на большое одолжение. — Во-первых, мне нужен твой телефон, — ловко достав тот из кармана джинс, что оказался там по счастливой случайности, Старк быстро набрал номер и приложил телефон к уху. Питеру оставалось лишь недоуменно моргать и недовольно поглядывать на невозмутимого Тони, который, нагло прикусывая губу, наконец услышал чужой голос из динамика. — Че-ес, мужик, решил позвонить тебе немного раньше, не занят? — на последующие ответы Старк, посмеиваясь, ходит из стороны в сторону, изредка подмигивая раздраженному парню. — Слышишь, там твое предложение все еще в силе? — закивав головой, мужчина хлопнул по ноге, сверкая довольной улыбкой. — Да-да, Чес, адрес тот же, если что, звони на этот номер, — после этих слов Тони сбросил вызов и отдал телефон. Повисла пауза, потому что Питер не имел и малейшего понятия, что происходит. — Если помнишь, когда мы были с тобой на базаре, то я встретил такого непривлекательного мужика, — попытался объяснить Старк. — Он предложил мне переехать к нему, чтобы я все же прекратил беспокоить вашу семью и все такое, — спокойно произнес мужчина, доставая пачку и закуривая сигарету. — Сначала у меня были некоторые вопросы насчет этого предложения, но ситуация быстро изменялась, так что я пришел к тебе раньше, чтобы предупредить, что на днях уеду, — затянувшись, смотрел на пораженно стоящего на месте Питера, который с каждым словом мужчины все выше приподнимал брови. Медленно наклонив и подняв голову в нервном кивке, Паркер выдал тихий смешок. — Значит, пакуете вещички, Итан? — порывисто улыбнулся парень, скрещивая руки на груди. — Знаете, а ваш план с самого начала и правда был не плох, — растянул губы шире. — Пожили там, где будет удобно, поигрались в свою любимую игру с чужими чувствами, потом пожили еще чуть-чуть, нащупывая твердую почву в нестабильной семье Паркеров, уловили всю волну херовой ситуации и геройски приняли решение свалить, потому что так легче… — Блять, Питер, а что ты мне предлагаешь? Пойти на работу, чтобы впустую внести деньги на лечение Клэр? Или повести Фрэнка на реабилитацию, чтобы его лицо хотя бы на денек избавилось от синяков? — удивленно хмыкнул Старк. — Хорошо, — поднял ладони Паркер, за один шаг оказываясь ближе. — Хорошо, мы же вчера сказали друг другу, что вы не сможете помочь мне с проблемами моей жизни, но… — с трудом вздохнул, взмахнув руками. — Что насчет меня? Мужчина тяжело выдохнул, проклиная этот вопрос. Ему не хотелось это обсуждать, потому что появлялось непривычное чувство совести. Тони начинало это сильно вымораживать. — Что ты, Питер? — с уставшей интонацией ответил вопросом на вопрос Старк. — Вчера мы это тоже обсуждали. — То, что вы не виноваты в том, что я влюбился, как мелкая девчонка? — выгнул бровь Питер от удивления, что не знал, как до сих не дал слабину. — Я не считаю эти слова обсуждением моего вопроса. Тони помолчал, понимая, что наверное рано поставил парня перед фактом, так как Чес по разным причинам мог задержаться, и тогда ему придется потерпеть неловкую ситуацию на денек больше. Хотя, Старк тут же добавил, что ситуация не просто неловкая, а такая, что хочется как можно скорее от неё избавиться. — Может, я и не уеду, барашек, — решив сгладить углы, добавляет тот. — Все может измениться. — Да какая вообще разница? Разве непонятно, почему я сейчас весь на нервах? Вы не нужны мне, Итан, и я не вижу в ваших словах ничего, кроме безразличия. Уедете, хорошо, нет, значит, решим, что делать дальше, главный факт в том, что вы так просто берете и соглашаетесь свалить, зная, что сделаете кому-то больно. — Почему ты говоришь «кому-то»? — Сделаете больно мне, — тут же ответил Питер, сжав губы. — Пару минут назад ты сказал, что я тебе не нужен и всякая остальная сопливая хуйня. Опять противоречишь сам себе… — Старку надоело это обсуждать, и он уже сто раз успел пожалеть, что сделал это. — Да пошли вы, — оставаясь все еще на эмоциях после своей исповеди, Паркер закипал. — Делайте, что хотите, — махнул он рукой, толкая Тони плечом и понимая, что его загнали в ловушку. Now it's three in the morning, Сейчас три часа утра, And I'm trying to change your mind, И я пытаюсь заставить тебя передумать. Left you multiple missed calls, Оставил тебе несколько пропущенных звонков, And to my message you reply: И на мое сообщение ты отвечаешь: Why'd you only call me when you're high? Почему ты звонишь мне, только когда ты пьян?