***
Обо всем этом Тэхён рассказывает Чимину, и тот долго над ним ржет, чуть ли не валясь с кровати и называя его «почти-педофилом». Тэхён ему говорит, что один год разницы — вообще фигня, и если бы он Чонгука видел, то сразу бы все понял. Словом, поддержку он, конечно, получает сомнительную, зато хоть какую-то. Чимин ему говорит, скатертью дорога, так что в один из дней, после занятий, Тэхён забегает в свою спальню, прихорашиваясь и поправляя серебристые волосы, вставляет длинную серьгу в одно ухо, хватает колдоаппарат и уверенным шагом идет на тренировку гриффиндорцев. Он знает, что выглядит красиво — рубашка на пару размеров больше, запихнутая в узкие штаны, длинный галстук, свободнее чем положено, и расстегнутый на пару пуговиц воротник. Он идет по замку вприпрыжку, здороваясь со всеми знакомыми по пути, и в конце концов выходит на улицу, направляясь к полю. Видя, что тренировка там идет полным ходом, он аккуратно взбирается на трибуны, садясь в уголке и доставая колдограф. В какой-то момент его замечает капитан команды, Джин (самый хаотичный и громкий капитан из всех, что Хогвартсу доводилось видеть), и недоуменно поднимает брови. Хосок же смотрит на него со странной улыбкой, несущей смысл, понятный только ему. — Я вас тут поснимаю немного! — кричит Тэхён, широко-широко улыбаясь и помахав рукой всей команде. Чонгуку в том числе. Который отчего-то густо заливается краской, смотря на Тэхёна, и неловко машет ему в ответ. И, как бы Тэхёну не было стыдно это признавать, за все свое получасовое наблюдение за тренировкой он делает только очень-очень много моментальных колдографий Чонгука, и затем тихонько уходит, направляясь обратно в спальню и перебирая их в руках. На них Чонгук летает туда-сюда, пассивно-агрессивно вздыхая, когда ему делают замечание, поправляет челку, смеется от чьей-то шутки, пикирует вслед за снитчем. И везде он почему-то такой потрясающий. Тэхён думает, заваливаясь к себе и обнаруживая, что Чимин опять ушел в теплицы, что его лучший друг-дружбан-дружище об этом никогда не должен узнать и ни за что на свете. Он складывает колдо в аккуратную стопочку, кладет ее в самый темный угол тумбочки, прикрывая остальными предметами, и падает на кровать, мечтательно вздыхая. Как-то это совсем странно. Но… никто же не запрещал ему фанатеть по игрокам, да? На ужине в Большом зале Хосок его находит, отводит в сторонку и ехидно шепчет: — Не знал, что тебе нравится наш Гук. У тебя хороший вкус! На что Тэхён возмущенно закатывает глаза: — Да никто мне не нравится. Я просто… восхищался вашими умениями, — с заминкой произносит он. Хосок смеется. — Ага, конечно. Я ж видел, на кого ты смотрел все время, знаю тебя как облупленного. Глянь-ка на наш стол, правее от моего места, м? — указывает он пальцем. Тэхён глядит. И сталкивается взглядами с растрепанным Чонгуком, который тут же опускает глаза, делая вид, что пытается, эм. Разрезать рагу? — Ты просто знай, что вы два идиота. Он все еще немного стеснительный, — говорит напоследок Хосок, хлопает его по плечу и уходит за свой стол, наслаждаться едой. Тэхён моргает ему вслед. Он ничего не понял.***
В какой-то момент Тэхён решает, что живем мы один раз, и окончательно превращается в самопровозглашенный фан-клуб, состоящий из одного человека. Конечно, кроме него есть и стадо самых разных девчонок, точно так же заметивших очень большой… потенциал нового ловца и плывущих от одного взгляда Чонгука в их сторону, но ни одна из них не делает такое количество работы, как Тэхён, восторженно. Ну, он так думает. И почему-то на девчонок Чонгук смотрит случайно, морщась от их визга, а вот Тэхёна он высматривает в толпе, чтобы тепло и смущенно ему улыбнуться. Ну, ему так кажется. Он появляется практически на каждой тренировке, делает кучу колдо, которых набралась уже самая настоящая коллекция в тумбочке, а иногда просто сидит и смотрит на это все, думая, как классно было бы полетать на метле сейчас, когда ветер так замечательно дует в лицо. Хотя, возможно, его бы стошнило, так что не такая уж это и привлекательная затея. Намотав на шею длинный широкий шарф и закинув его на одно плечо, Тэхён утыкается в него губами, греясь в особенно холодный вечер, и делает зарисовки в альбоме, иногда поглядывая на происходящее на поле. Его нос чуть-чуть красноватый, на переносице сидят огромные круглые очки без стекол, а на веках сегодня магловские тени оттенков шоколада, палетку которых он успел прихватить перед отъездом. Ему показалось, они неплохо подходят к его имиджу, да и вообще, косметика — это интересно. Он замечает, что к нему подлетают только от порыва ветра рядом, поднимая глаза. Перед ним на метле витает в воздухе Чонгук, смотря на него с прикушенной в улыбке губой. Он скромно начинает: — Я просто хотел сказать… Что ты сегодня очень красиво выглядишь. Мне, эм. Нравятся твои очки. И тени. И вообще, ты сам весь очень милый. Спасибо, что приходишь на тренировки, — говорит он, с каждым словом набирая чуть больше уверенности. — Ты же будешь на матче, да? Гриффиндор против Слизерина. К этому моменту Тэхён уже практически сияет, показывая все свои тридцать два белоснежных зуба, и быстро кивает, чувствуя румянец на щеках и приглаживая непослушную челку. — Да, конечно буду. — Тогда я постараюсь ради тебя, — говорит тот, улыбается в ответ и улетает обратно к своей команде. Тэхён видит, как Хосок прыскает от смеха в кулак и затем ободряюще бьет Чонгука по плечу. Именно так он и оказывается вместе с Чимином, выглядящим как булка в огромном свитере и с учебником в руках, на трибунах. Чимина он упрашивал долго, еле переубеждая вылезти из этих своих теплиц (что он там постоянно делает? и главное, зачем так заботиться о простых школьных растениях? невероятная загадка), и тот наконец согласился с большой неохотой. Тэхён находит среди появившейся на поле команды своего единственного и неповторимого ловца в красной мантии, собирается с духом и встает с места, громко выкрикивая «Чо-он Чонгу-ук!», изображая руками огромное сердце. Тот мотает головой от заметного восклицания, идущего эхом, видит Тэхёна и слегка краснеет, и морда у него счастливая-счастливая, как будто он уже выиграл все награды в этом мире, и он взлетает выше, перед этим почти незаметно кивнув в приветствии. Тэхён показывает Чимину нового хмурого слизеринского защитника, Мин Юнги, который, как ему рассказывали, самый настоящий бандит, и вообще. Почему-то Чимин на него смотрит с неповторимым восторгом, и Тэ видит в глазах своего друга странную искорку. Смотрит на него, на защитника. На него, и снова на защитника. Хихикает себе под нос. Влюбился тот, кажется. И это хорошо. Затем этот защитник залипает на восторженного Чимина, что не удивляет — в смысле, вы вообще его видели? Он же сущий ангел во плоти. Это причиняет некий конфуз, так как недобандит влетает в своего напарника, и Тэхён только и может, что потирать руки от предвкушения. Не он один теперь в этой всей заварушке с квиддичем. Кто ж знал, что в командах такие привлекательные игроки? Вкратце, Гриффиндор выигрывает, Чонгук молодец, ну а Тэхён внезапно думает, что ему очень-очень хочется Чонгука расцеловать.***
В ноябрьское воскресенье, днем, Тэхён сидит в пустой спальне Хаффлпаффа, напевая что-то себе под нос и перелистывая страницы газеты. Ничто ему не мешает, ничто его не тревожит. Пока, конечно, не раздается стук в окно. Он успевает знатно наложить себе в штаны, в метафорическом смысле, завизжать и сползти с кровати на пол. В окне на него смотрит Чонгук, заглядывая к нему в комнату, стоя посреди вечнозеленой поляны с одуванчиками и улыбаясь, как серийный убийца. Тэхён хватается за сердце, выдыхая, и заползает обратно, открывая круглое окно и приглашая Чонгука к себе. Тот быстро влезает, оглядываясь и осторожно присаживаясь на кровать. — Сдурел, что ли, — риторически бурчит Тэхён. — Я ж испугался. — М-м, я заметил, — посмеивается Чонгук, и его взгляд падает вниз. — Неплохой… наряд. Тэхён сам смотрит вниз, внезапно вспоминая, что до прихода Чонгука он сидел в одной своей хлопковой пижаме, состоящей из шортиков и короткой футболки с принтами овечек. Этой пижаме минимум лет семь. Более того, он уверен, что в шортах где-то на правой ягодице у него есть дырка. Он ойкает, поворачиваясь и пытаясь найти мантию. — Да ладно, э-э-э, не прикрывайся. Тебе, вроде как, нечего скрывать. Я бы даже сказал… — Чонгук краснеет, не заканчивая фразу, а Тэхён смотрит на него, приподняв одну бровь. — В общем, я зачем к тебе пришел… Ты бы не хотел… прогуляться сегодня вечером? — неловко спрашивает он. На его лице такая искренняя надежда, что Тэхён даже не знает, кто бы в здравом уме мог ему отказать. — Почему бы и нет? — подмигивает он. — Люблю нарушать правила. Где конкретно будем гулять? — А это, Тэхёни-хён, уже сюрприз, — отвечает тот, солнечно улыбаясь. У него невероятная улыбка. Тэхён смущается от внезапного ласкового обращения, потирая ладони. — Во сколько мне нужно быть собранным? — говорит Тэхён, поправляя вновь съехавшую футболку. — Будь готов к десяти, — говорит Чонгук, и затем внезапно наклоняется, быстро целует Тэхёна в щеку и выскакивает из окна так, что тот и сообразить не успевает, что это было. Поцелуй ощущается на щеке мягким покалыванием. Тэхён глупо смеется.***
Всего-то на секунду отойдя от уже сытого и уставшего после кропотливой работы Чимина, Тэхён возвращается из спальни, видя, как его друг сладко сопит на кресле у камина. У него умиротворенное лицо, приоткрытые пухлые губы и милые щечки. Тэхён сдерживается, чтобы не затискать его, умилительно вздыхает и накрывает его шерстяным пледом, оставляя спать здесь, чтобы не будить лишний раз. Тэхён поправляет свою белую кофту, чуть сползающую с плеч, чокер-веревочку, завязанный бантиком, наносит на губы блеск с персиковым запахом и как-то уж слишком волнительно вздыхает. Отправляя просьбу в небесную канцелярию, чтобы их никто не отругал за ночные прогулки, он тихонько выходит из гостиной в коридор, стоя возле этих дурацких бочек и чувствуя, что его потряхивает. Он никогда так перед свиданием не волновался, серьезно. Особенно когда это парень, на год его младше, и вообще. Раздаются тихие шаги, слышные из-за того, что стоит гробовая тишина, и через некоторое время перед Тэхёном появляется Чонгук. Он одет в обычную одежду, поверх свободной футболки накинул толстовку. Только в руках у него… — О боже, ты такой прекрасный, — выпаливает Чонгук, густо краснея, и всучивает ему в руки букет из полевых цветов, попутно поглаживая изящные ладони Тэхёна большими пальцами, пока тот стеснительно улыбается. — Это тебе. — Дурачок, ты их где достал? — тихо посмеивается Тэхён, разглядывая букет. — На поляне нарвал, если честно. Они оба хихикают и, оглядываясь, направляются в путь. Ведет обоих Чонгук, держа ухо востро и иногда подталкивая Тэхёна вперед, держа его за талию. Они практически не говорят, дабы быть незаметными, и через некоторое время до Тэхёна доходит, куда они поднимаются. На чертову Астрономическую башню. Тэхён даже оступается на одной из лестниц, как только это понимает, и смотрит на Чонгука: — Ты такой романтик, с ума сойти. Не боишься, что нам накостыляют? Сюда же нельзя- — Сам ведь сказал, что ты любишь нарушать правила, детка, — улыбчиво говорит Чонгук, держа его за запястье и ведя за собой, и тут Тэхён уж вообще расплывается лужей. Добираться сюда сложно, но зато насколько оно того стоит. Весь пейзаж раскрывается перед ними, высокие холмы и исчезающее за ними озеро. Чистое небо, в котором видны тысячи звезд. Парни аккуратно обходят огромный глобус в железных окружностях, становятся между высокими колоннами, опираясь на перила, и смотрят вперед. Воздух такой свежий, предвещающий дождь. Некоторые созвездия в небе узнаются сразу, даже если ты никогда не интересовался предметом, который проводят в стенах этой башни. Они сияют над ними ярко, немного дружелюбно. Рядом с Чонгуком Тэхён вовсе забывает о своем страхе высоты, чувствуя себя под надежной защитой. — Мне здесь нравится. Сижу подолгу и думаю о всяком, когда никого нет, — глубокомысленно говорит Чонгук. Тэхён смотрит на его профиль и растрепанные волосы, протягивает руку и поправляет их, водя пальцами по затылку. Чонгук прикрывает глаза и довольно улыбается, затем смотрит на Тэхёна в ответ. Внезапно удивленно округляет глаза: — Ты что, мерзнешь? Тэхён немного приходит в себя. Замечает, и правда дрожит. Хотя ему, вроде, и не холодно. Или холодно. Кофта ведь тонкая, а зима не так уж и далеко. — Я знаю, что это ванильно, но… — Чонгук снимает толстовку и накидывает ее на плечи Тэхёна, забирая на секунду у того букет. Тот просовывает в нее руки, чувствуя себя комфортнее в теплой ткани, от которой приятно пахнет одеколоном, но затем Чонгук поджимает губы, застегивая молнию до самого конца и поправляя толстовку. — Заболеешь же. — А сам-то, в футболке одной стоит, — игриво бурчит Тэхён. — Я закаленный! Я спортсмен! Они говорят долго. Даже чересчур. Говорят о своем прошлом, о детстве (Чонгук — чистокровка из довольно почитаемого рода, не богач, но и явно не бедняк, тогда как Тэхён родился у маглов, жил на ферме долгие годы, и бабушку его чуть приступ не хватил, когда он оказался волшебником), и о будущем. Чонгук говорит, он учиться не любит, экзамены сдаст как-нибудь на этом курсе, а там уже будет разбираться. Ему квиддич нравится, но это несерьезно. И вообще он малозначителен в этом мире. Тэхён ему за это чуть не отвешивает тумака, возмущенно отвечая, что важен каждый человек, а вот в хорошем плане или в плохом — зависит уже от его поступков, и Чонгук здесь явно склоняется к первому варианту. Сам Тэхён говорит, он тоже без понятия. Но ему точно хотелось бы свой уютный дом и большую семью. Это глупо, но это так. Только перед этим хорошенько повеселиться. Говорит, вместе с Чимином за компанию скроется в магловском мире. Будет летать по разным странам, изучать народы и все такое. И вообще творчеством заниматься. А магия — это в быту. Чонгук комментирует, если у них тут есть скрытый клуб людей, которым не интересна вся эта магическая хрень, то он с радостью готов туда вступить. Они обсуждают это до тех пор, пока на горизонте не начинает просачиваться рассвет, и Тэхён зевает. И еще раз зевает. И, в конце концов, чувствует такую невероятную усталость в теле, что кладет голову Чонгуку на плечо, сладко вздыхая. Тот его гладит по спине, и затем внезапно предлагает: — Хочешь, я тебя до твоей гостиной донесу? — Да не надо, чего ты, — снова зевает Тэхён, потираясь носом об ключицы Чонгука. — Я сейчас, сейчас… Чонгук разрешения не спрашивает. Он просто подхватывает Тэхёна, неся его, как невесту, еще и с цветами у того в руках, аккуратно придерживая его спину ладонью, и тот думает, что спорить уже бесполезно, обвивая руками шею Чонгука и расслабляясь. Неведомыми силами тот доносит его до гостиной, не навернувшись на длинных круговых лестницах и не попавшись никому на глаза, хотя в замке уже начинают раздаваться шорохи. По дороге Тэхён чуть ли не спит, и резко дергает головой, смотря по сторонам, когда Чонгук шепчет ему, что пора вставать, опуская его на землю. — Я бы тебя и до кровати донес, но в чужих спальнях, думаю, лучше сейчас не светиться, — говорит он. Тэхён сонно кивает и думает, либо сейчас, либо вообще никогда. Он подается вперед, мягко касаясь губами губ Чонгука и ощущая, как тот вздрагивает. Осторожно облизывает нижнюю, пробуя на вкус, и Чонгук наконец-то выходит из оцепенения, кладет руки ему на талию и углубляет поцелуй, наклоняя голову. Они целуются долго, невозможно ласково и нежно, так, что голова начинает кружиться от переполняющих чувств. Чонгук на вкус как что-то особенное. Тэхён это обдумать пока не может, уж слишком спать хочет, но точно знает. Это его. И спустя несколько минут чмокает его в уголок губ, хлопая длинными ресницами и улыбаясь. — Спокойной ночи, Гуки, — шепчет Тэхён, крепко обнимая его на прощание, пряча лицо у того на груди и вдыхая запах, а затем тихо уходит в гостиную, махнув рукой из-за двери. Чонгук еще некоторое время стоит, пялясь на вход в гостиную и неверяще проводя пальцами по губам.***
Самое удивительное в этом всем то, что даже Чимин растрогался от его рассказа утром. Тэхён посылает воздушный поцелуй помятому Чонгуку, сидящему за своим столом вместе с друзьями, слышит искренний смех Хосока. Затем расспрашивает Чимина, как там у него на любовном фронте, потому что это отнюдь не менее интересно. В этот момент смущенному Чимину прилетает записка, и выражение его лица отвечает на все нужные вопросы. Последовавшая за запиской утренняя прогулка Чимина с не таким уж и устрашающим Мин Юнги сулила то, что Чимин внезапно стал жутким романтиком. Похихикав вместе на прорицаниях, тот внезапно попросил Тэхёна прийти вместе с ним на матч Слизерина и Рэйвенкло, и Тэхён лишь крепко обнял его за плечи, философски говоря, что в этой квиддичевской херне они теперь вместе и навсегда. И видеть, как его лучший друг искренне радуется победе Юнги — бальзам на душу. Тэхён смотрит на то, как Чимин бежит вниз по трибунам на поле, чуть не сбивает с ног уже неровно стоящего на земле Юнги, видит, какие они оба счастливые, и думает: верно когда-то они с Чимином говорили, что у них либо беды у обоих, либо всемирная радость. Все за компанию. Но он скучает по своему особенному человеку. Так что он бродит по коридорам Хогвартса, пока не находит знакомую темную макушку. Тот сидит у окна, смотря на вид Запретного леса, и Тэхён подсаживается рядом, поправляя локоны. Чонгук приветливо ему улыбается. У Тэхёна на шее висит колдограф — он берет его в руки и делает снимок, пряча его в карман. Затем снимает колдограф и кладет рядышком, на подоконник, заламывая пальцы отчего-то. — Я думал, ты на матче досиживаешь. У них там еще вечеринка или что-то подобное, — начинает Чонгук. — Честно говоря, никто мне кроме тебя уже не интересен, — чистосердечно заявляет Тэхён. — Раньше были, а потом ты появился, и я больше не могу ни на кого другого смотреть. Чонгук долго-долго рассматривает его, а потом говорит: — Ты знаешь, почему я так стеснялся, когда впервые увидел тебя на нашей тренировке? — Почему? — отвечает Тэхён, сбитый с толку такой внезапной темой разговора. — Потому что когда я сюда только перевелся, — продолжает он, проводя ладонью по щеке Тэхёна, — ты, наверное, и не помнишь уже, но ты мне помог в самый первый день. Я тогда никого не знал. Выглядел очень закрытым. Нес учебники в свою спальню, споткнулся и все разбросал. Людей и так не особо много было, и мне никто не начал помогать. У меня по глупости душевной глаза заслезились, все такое, — Чонгук посмеивается, — тяжелый день был. И тут я вижу, что рядом со мной кто-то опускается, помогает книги собрать. Поднимаю голову, а там — самое прекрасное создание в этом мире. Ты был весь такой… эфемерный, знаешь. Ангел. Улыбался широко. И я подумал, что влюбился. Так по-глупому, как в фильме. — Боже, я и правда совсем не помню, — стыдливо произносит Тэхён, смотря Чонгуку в глаза. — Тогда и влюбился? Насовсем? Тот кивает. — Ага. И боялся подойти все это время. Пока ты сам меня не заметил. Знаешь, как я радовался? Хоби-хён знал, вообще-то, — Тэхён делает возмущенный вдох, — да-да, но контору не палил. Ну и, вот. Мы стоим вместе. Я могу смотреть на тебя вблизи и слушать твой потрясающий голос. Не выдерживая, Тэхён ступает вперед и обнимает Чонгука так крепко, как только может. И чувствует бабочки в животе. Порхающие такие, яркие-яркие бабочки. — Будешь со мной встречаться? — наконец спрашивает Чонгук, вырисовывая круги у того на плечах. — Еще как буду. И ни за какие драгоценности, — целует в шею, — ни за какие богатства, — целует в линию челюсти, — ни за какие обещания никому тебя не отдам, мой самый лучший ловец в мире. Целует в вишневые губы.