Однажды на пляже (The Beach Episode)

      День был прекрасным, небо чистым и безоблачным. Ветер, дувший со стороны Средиземного моря, навевал приятную прохладу. Хотя все в отряде жили в своих квартирах, разбросанных по всему городу, в такие дни они всегда собирались на пляже. Приходили по одному или по двое. И Ризотто неизменно наблюдал за каждым из них. Это было чем-то сродни инстинкту: ему, одетому в черные робы, полосатые сандалии и широкополую панаму, было не так-то легко смешаться с толпой.       Ну, что же… по крайней мере, у него была отличная шляпа.       Он услышал Гьяччо и Мелоне прежде, чем он увидел их. Оскорбляя и подбадривая друг друга, парни резались в какую-то американскую игру, которую недавно установили на углу набережной; что-то с мишенями, водными пистолетами и мигающими огнями. Эта парочка была окружена толпой гомонящих детишек, что смотрелось дико. Гьяччо рычал, что Мелоне флиртовал с обслугой (кстати, да) и, кроме этого, жулил в игру (а вот тут нет. По крайней мере, если судить из того, что видел Ризотто). Обстановка уже успела накалиться настолько, что Ризотто на мгновение задумался, придётся ли ему растаскивать их в разные стороны.       Неожиданно, прозвучали свистки, и прозвенели колокольчики, и прежде, чем он успел принять решение, взволнованный распорядитель сунул в руки Мелоне какую-то огромную несуразную неоновую игрушку. Мелоне прижал её к груди и позволил Гьяччо вывести себя из толпы шумящих детей и шокированных родителей.       — Доброго утречка, Капо! — прощебетал Мелоне.       Ризотто вздрогнул и моргнул. Они ведь были в десяти метрах от него! Мелоне тем временем сбросил руку Гьяччо и отдёрнул руку с игрушкой, поднимая её над головой, возмущённо заявляя, что он, Мелоне, выиграл чёртову игрушку честно, и если Гьяччо так хочет, то пусть идёт и выигрывает себе свою.       Ризотто готов был побиться об заклад, что скоро произойдёт одно из двух: плюшевое животное либо будет изрезано в клочья прежде, чем они вообще вернутся в город, либо окажется на стуле Гьяччо на завтрашнем собрании.       Мужчина нырнул в тень переулка. Прохлада мягко ласкала утомлённые солнечным жаром раскрасневшиеся плечи. Он обогнул край толпы и спустился вниз по еще более узкому переулку, нырнул в крохотную лавочку, зажатую между рестораном и магазином вязания. Внутри, несмотря на множество болтающих людей, было свежо и приятно. Ризотто с наслаждением вдохнул сладкий запах сахара и сливок.       — Эй, Ниньо! А мы-то гадали, не забыл ли ты нас! — обратилась к нему одна из женщин за стеклянным прилавком, а другая засмеялась, передавая чашку покупателю.       — С тебя десять евро! — воскликнула одна из женщин, стоя вполоборота к Ризотто и потрясая кулачком в сторону своей смеющейся жены. — Тебя не было несколько недель, Ниньо!       Сердце Ризотто сделало кульбит. Он прижался к стене, протискиваясь сквозь людное пространство.       — У вас ещё осталось что-нибудь, или уже всё распродали?       — Мы что, дикари? — вздёрнула носик первая женщина, бросая в кружку шарик ярко-зелёного мороженного. Ризотто осторожно потянулся к семейной паре перед ним, обменивая несколько купюр на чашку, прежде чем снова прижаться к стене, исчезая из виду. Ложка в чашке была меньше его мизинца. Мужчина осторожно вынул её и, подцепив холодный кусочек, сунул его в рот.       М-м-м.       Женщины рассмеялись.       — Хороший человек ценит хорошее мороженое! –воскликнула одна из них, и Ризотто почудилось, что в доме засияло солнышко.       Он подождал, пока женщины снова не займутся своими делами, и перед тем, как направиться к выходу, снова скользнул вперёд, бросив банкноту в сто евро в банку для чаевых.       — Эй! Я видела тебя, Ниньо! — закричала ему в след одна из хозяек, но он не обратил внимания; снова нырнул на узкую улочку, прежде чем она успела вернуть ему деньги. Ризотто лениво скользнул взглядом по толпе, а затем быстро шагнул в тень, стараясь стать незаметным. На другой стороне улицы он заметил Пеши. Пеши был достаточно высок и так же, как Ризотто, возвышался над толпой. Бритые виски раскраснелись, обгорели на солнце, но он выглядел счастливым, следуя за копной светлых волос Прошутто, идущего впереди. Какая-то смутно знакомая Ризотто симпатичная женщина остановилась перед ними и завела милую беседу, заставляя щеки Пеши пылать от смущения. Толпа раздалась в стороны, и Неро увидел Формаджо с маленькой девочкой на плечах, стоящего рядом с дамой. На нем была самая уродливая рубашка, которую когда-либо видел Ризотто, и он то и дело подпрыгивал на месте, подбрасывая ребёнка вверх. Девочка нисколько не была на него похожа. Ну, разве что, так же громко, как и он, смеялась и скалила зубки. Пеши улыбался в ответ, а Прошутто закатывал глаза.       Прошутто заметил Ризотто почти случайно. Или, возможно, он специально скосил глаза? Блондин поднял одну бровь и качнул головой в сторону ресторана, вынимая изо рта сигарету.       Ризотто отсалютовал чашкой, и Прошутто улыбнулся во все тридцать два, махнул рукой, а затем приобнял Пеши, уводя того внутрь кафе, следом за Формаджо и женщиной.       — Если хочешь, то я могу пошпионить за ними для тебя. Ну, на случай, если у тебя вдруг есть парочка неотложных дел, — раздалось из-за спины и, не успев осознать, что делает, Ризотто вскинул руку. Нож противно шкрябнул по блестящей поверхности витринного стекла, из которого на мужчину насмешливо взирал Иллюзо.       Ризотто постарался состроить непринуждённую мину, давая людям, обернувшимся на шум, понять, что ничего интересного не произошло. Иллюзо вытащил ложку из чашки в руке Ризотто в своем отражении, и безмятежно сжевал содержимое.       — Я не шпионю, — проговорил Ризотто, перекладывая чашку в другую руку так, чтобы она оказалась вне досягаемости Иллюзо. — Я наблюдаю, кто и чем занят. Иллюзо хмыкнул.       — Можешь выйти сюда, — подсказал Ризотто.       — И оказаться в толпе? — лицо Иллюзо скривилось от отвращения. — Нет уж. По эту сторону солнце не менее ласковое, но здесь нет людей.       Иллюзо шагнул в сторону, снова выуживая ложку из чашки Ризотто и отправляя мороженное в рот:       — А это вкусно, — раздался из ниоткуда его голос.       Сунув руку в витрину, Ризотто вырвал ложку из рук Иллюзо в зеркальном мире, а затем поднял чашку над головой.       Иллюзо надулся, снова появляясь в стекле:       — Кайфолом.       — Раздобудь себе свое, — отозвался Ризотто и, до того, как Иллюзо успел исчезнуть, добавил: — И не забудь заплатить.       Иллюзо закатил глаза, махнул рукой и испарился, оставляя выпад без ответа.       Ризотто направился обратно к солнцу и чистому морскому воздуху. Народу было — не протолкнуться, и ему приходилось огибать их по краю дороги. Он продирался сквозь них, пока не добрался, наконец, до старых камней набережной, где толпа постепенно сошла на нет, и мужчина смог вздохнуть спокойно. Неподалеку прибрежные утёсы вставали неприступной стеной отвесных холмов. Мужчина лениво оглядывал их залитые светом склоны, когда заметил тёмную макушку Сорбета. Его чёрную рубашку и скуластое худое лицо он мог безошибочно различить даже на таком расстоянии. И Ризотто был готов поклясться, что босые ступни Сорбета покоились на коленях Джелато.       Солнце едва начинало клониться к горизонту, удлиняя тени и окрашивая всё в золотисто-желтую гамму.       Ризотто прикончил остатки мороженого и облокотился на перила. Задумчиво глядя на то, как прибой ласкает песок, он глубоко вдохнул прохладный соленый бриз, позволяя ему заполнить легкие и дать отдых напряженным мышцам.       Ризотто осмотрелся: на пляже было несколько семей с маленькими детьми, стайка парочек, парни студенческого возраста неподалёку от кулера и… команда Буччеллати в полном составе. Снайпер и пилот, ехидно ухмыляясь, кидались мокрым песком, а бледная поганка выбрался из-под зонтика, под которым он сидел, и теперь отплёвывался, злобно вопя. Со смехом и гиканьем эти двое сбежали к воде, когда он рванулся за ними, и Ризотто фыркнул.       Буччеллати разлёгся под зонтиком, откинувшись на грудь бывшего полицейского, которого он завербовал, словно более крупный мужчина был шезлонгом, и только смахнул попавший на него песок. Внезапно, Ризотто заметил, что Буччеллати смотрит сквозь солнцезащитные очки через весь пляж прямо на него. Мужчина уставился в ответ, рассматривая точеные контуры тренированных мышц под свободной белой рубашкой Буччеллати и его красивое лицо.       Буччеллати повернулся, сказав что-то своему ручному копу; он почти коснулся губами его уха. Тот покосился в сторону Ризотто и покраснел. Это было заметно несмотря даже на красную, явно сгоревшую кожу. Буччеллати засмеялся, встал, взъерошил убранные в хвост волосы полицейского и, получив взамен тычок в бок, развернулся и пошел по песку в сторону Ризотто.       На нем были короткие белые плавки и доходящая до середины бедра, расстёгнутая рубашка. Его кожу покрывал ровный загар, не считая нескольких розоватых отметин на ключицах и скулах. Бруно двигался плавно и гибко, как кошка, и белая ткань, подхваченная игривым ветром, вздымалась вокруг него. Буччеллати выглядел так, словно он ступает по песку, только потому, что тот сам стелился под его шаг. Казалось, его ноги вот-вот оторвутся от земли, и он пойдёт по воздуху. С совершенно безразличным лицом он остановился в нескольких шагах от Ризотто.       — Есть ли что-то, о чем мне нужно знать? — безмятежно поинтересовался он, и Ризотто оценил то, как он встал рядом; готовый в любой момент отскочить, но не выглядевший при этом напряжённым. Да и стоял он за пределами зоны действия станда Ризотто.       — Нет.       Буччеллати не двигался.       — Я наслаждаюсь погодой и приглядываю за своей командой, как и ты, — пояснил Ризотто.       Буччеллати задумчиво хмыкнул и затем подошел ближе, прислонившись спиной к перилам по его сторону ограждения. Он запрокинул голову, глядя на Ризотто.       — За твоими обязательно нужно присматривать?       — Время от времени, — улыбнулся Ризотто. — А за твоими?       — Леоне может с ними справиться… время от времени, — отозвался Буччеллати, нежно улыбнувшись, наблюдая за тем, как стрелок и пилот швыряют мальчика-поганку в волны, и тот вопит как подрезанный. Экс-полицейский не сдвинулся с места ни на миллиметр.       — Кстати, милая шляпа, — с улыбкой сказал Буччеллати, наклонив голову.       Ризотто коснулся широких полей. Он совершенно забыл, что надел её.       — Спасибо.       — Хочешь меня?       Ризотто моргнул. Посмотрел на Буччеллати. Тот беззаботно уставился в небо.       — Эм, прошу прощения?       — Наладим контакты между отрядами, чем плохо? — отозвался Буччеллати и обнажил в улыбке жемчужно-белые зубы; на щеках показались ямочки. Приподняв очки, он обласкал раздевающим взглядом тело Ризотто. Мужчину бросило в жар. — Кроме того, — добавил Буччеллати, — ты мне всегда нравился.       Глаза Буччеллати были очень, очень голубыми. И улыбка его, — осознал Ризотто, — похожа на кошачью; как будто юноша точно знал, что добьется своего, и просто ждал, когда это же дойдёт и до него.       — Контакты между отрядами… звучит убедительно, — проговорил Ризотто; уголки его рта приподнялись в намёке на улыбку.

~ * * * ~

      Споткнувшись о порог туристического хотела, куда вошел следом за Ризотто, Бруно рассмеялся. С обоих ручьями текла вода, ведь по дороге сюда они не раз окунулись в воду. Не успел Ризотто обернуться, как юноша прильнул к нему, прижимая к стене, словно мог удержать его, вздумай тот отстраниться.       Мокрая одежда липла к телу, почти не оставляла простора воображению, что и требовалось Бруно. Он поднял руку и собрал в кулак волосы на затылке Ризотто, чувствуя, как крупный член упирается ему в живот, прислушиваясь к биению сердца под его кожей.       — Ты так и будешь стоять столбом? — поддразнил Бруно. — Не заставляй меня расстёгивать под тобой пол и спускать тебя с небес на землю.       Прозвучало совсем не угрожающе, и Ризотто фыркнул от смеха и наклонился к Бруно, мягко целуя его. Мужчина целовался почти на ощупь, словно вспоминая, каково это. Упругие губы Бруно были сладкими, едва приоткрытыми, и Ризотто прикусил его нижнюю губу, стремясь лучше распробовать вкус. Бруно открыл рот, впуская его, и в этот миг перестало иметь значение кто и кого прижимает к стене. Ризотто был ошеломлён его напором. Настойчиво исследуя рот юноши, мужчина опустил руки ему на бёдра, мягко поглаживая.       Звук хлопнувшей двери выдернул Бруно из этой поволоки, и он откинулся назад, судорожно хватая воздух. Металл щелкнул внутри замка, когда пальцы свободной руки Ризотто оторвались от нее, точно так же, как это случилось, стоило ему прикоснуться к ней снаружи, и Бруно изогнул губы в ухмылке. Такая улыбка чем-то напоминала татуировку сердца у него на груди.       — Хороший трюк, — пробормотал юноша в губы Ризотто.       — Мне не нужен ключ, если я хочу войти куда-либо.       Ризотто проследил подушечками пальцев выступающие позвонки на спине Бруно, и тело юноши прошила голодная дрожь.       — Мне тоже, — усмехнулся Бруно, оглаживая плечи мужчины, и упираясь ладонями ему в грудь, тая от восторга, чувствуя, как Ризотто отзывается, как у мужчины перехватывает дыхание.       Выцепив из воздуха молнии по бокам, Бруно расстегнул шорты Ризотто, делая шаг назад, позволяя ткани скользнуть вниз. От вида полувозбуждённого большого члена во рту у Бруно пересохло, и юношу бросило в жар. Он хотел опуститься на колени прямо тут, в прихожей, посмотреть, сможет ли он хотя бы обхватить его губами, и, если да, то сколько он может вобрать, прежде чем дышать станет трудно. Бруно едва удерживался от того, чтобы коснуться его. Подняв взгляд, он увидел, как тёмные глаза Ризотто мерцают в темноте, и лицо мужчины искажено желанием, нет, жаждой, диким голодом, словно тот желал съесть его. Бруно позволил улыбке выползти на лицо.       — Упс.       Ризотто усмехнулся и стянул рубашку с плеч Бруно, обвивая обнаженную талию юноши руками. Бруно восхищённо вскрикнул, когда мужчина легко поднял его в воздух, словно тот ничего не весил, а потом воздух резко покинул его лёгкие, когда мужчина перебросил его через плечо, придерживая за бедро, чтобы тот не соскользнул вниз. Бруно рассмеялся, когда другой рукой Ризотто огладил его ягодицы.       Ризотто зашагал вперед, на каждом шагу выбивая дыхание у Бруно, не давая тому ни малейшей возможности отпустить какой-нибудь колкий комментарий. Руки юноши то и дело касались красивых мышц спины и задницы мужчины, когда он пытался приподняться. Из горла Ризотто вырвался возмущённый вскрик, когда Бруно потянулся к его плавкам. Не успел юноша запустить туда руки, как почувствовал, что снова летит, переворачиваясь в воздухе. Со смехом Бруно приземлился на спину на кровать.       Ризотто забрался следом, огладил руками тело Бруно и прижался ртом под челюстью, не давая тому закончить смеяться. Дыхание юноши прервалось, и он вцепился в плечи Ризотто, стремясь удержать равновесие. Он приподнял бёдра как раз в тот момент, когда Ризотто качнулся вперёд, и почувствовал, как кубики пресса на животе мужчины коснулись его напряженного члена.       Юноша поднял руки, лаская спину Ризотто, смахивая песок, путаясь пальцами в просоленных липких волосах, и притянул голову мужчины ближе для очередного поцелуя. Его рот всё ещё сохранил сладкий привкус орехового мороженного.       — Фисташки?       — Умолкни, — возмутился Ризотто, и Бруно не смог удержаться.       — А ты заставь, — усмехнулся Бруно и ударил коленом по бедру Ризотто. Боже, Бруно был совершенно очарован тем фактом, что мужчина позволил опрокинуть себя на спину, пусть даже юноша и был вдвое меньше его. Оседлав его бёдра, Бруно упёрся ладонями в монолитные мышцы на животе мужчины, склоняясь над ним:       — Что, даже не попытаешься? — поддразнил он.       На лице Ризотто легко читалась похоть. Он поднял свои большие руки к бедрам Бруно, его темная кожа резко контрастировала с лёгким загаром Бруно.       — Может быть, я просто хочу посмотреть, что ты собираешься делать, — сказал он тихо.       Бруно позволил своим губам изогнуться в намёке на ухмылку.       Кожа Ризотто была на вкус солёной, как море, когда он вобрал её в рот. Бруно чувствовал гул сердцебиения мужчины, когда, качнувшись на его бёдрах, он скользнул ниже, исследуя губами линию горла, острые ключицы, тугие мышцы на груди. Нет, абсолютно невозможно было пропустить ни единого вздоха Ризотто, когда губы Бруно захватили в плен тёмный сосок.       Бруно издал дразнящий, вопросительный хмык, играя с ним языком, и рука Ризотто тяжело опустилась на затылок Бруно, пальцы собрали чёрные волосы в кулак. Мужчина словно не мог решить, хочет ли он удержать юношу или оттащить его.       И, конечно же, Бруно издал самый восхитительный звук, который когда-либо слышал мужчина. Он пробежал пальцами по другой стороне груди мужчины, сжимая горошину второго соска, и почувствовал, как ноги Ризотто поднялись, упёрлись в кровать позади него. Животом он ощущал напряжённый член, и пил беспомощно-задушенные стоны Ризотто, посасывая и гладя тёмные ареолы.       Бедра Ризотто оторвались от кровати, и Бруно почувствовал, как головка члена мужчины касается его груди, оставляя влажный след. Руки Ризотто дрожали; мужчина то и дело перебирал пальцами волосы на затылке Бруно и пробегал пальцами по бедру юноши, словно старался удержаться от более решительных действий.       — У тебя красивая грудь, — прогнувшись в спине, мурлыкнул Бруно, снова касаясь его языком, слизывая соль моря и пота, прослеживая изгибы мышц пальцами.       Ризотто выругался, и Бруно засмеялся, фыркая ему в кожу. Мышцы дёрнулись и согнулись под его рукой и губами, когда Бруно провел пальцами по кончику соска Ризотто, осторожно сжимая. Он поднял взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть, как голова Ризотто упала на простыни. Мужчина захлебнулся стоном, который непроизвольно вырвался у него из горла.       Бёдра Ризотто снова дёрнулись, и Бруно завёл руку себе за спину, ловя стоящий колом член мужчины, прижимая его к своей влажной попке, всё ещё скрытой под плавками.       — Чёрт, — выдохнул Ризотто, вскидываясь всем телом, стремясь прижаться теснее, скользя в ладони Бруно.       — Так ты хочешь меня? –вновь спросил Бруно тихим и дразнящим голосом, прижавшись к груди Ризотто, расстёгивая молнии на одежде свободной рукой и избавляясь от мешающей ткани. — Хочешь вогнать в меня свой член, трахать меня, пока я не задохнусь от восторга? — зашептал он.       Ризотто беспомощно застонал в потолок, толкнувшись в руку Бруно, прижимаясь к мокрой ложбинке между ягодицами. Член Бруно скользнул по животу мужчины, и юноша с трудом мог сосредоточиться на поиске смазки, расстегнув молнию на своём бедре.       Ризотто скосил взгляд вниз и его глаза расширились в изумлении, при виде того, как рука Бруно, шарила в его собственной ноге.       — Что за…       Наконец, Бруно нашел бутылочку и снова рассмеялся:       — Всё время забываю, как подобное может шокировать людей, которые не видят это каждый день.       — Жуть, — согласился Ризотто. Снова откидываясь на подушки, позволяя Бруно снова сосредоточиться на его сосках.       — Полезно, — возразил юноша, поднося руку к гладкому члену Ризотто. Мужчина выругался в потолок, когда ладошка сомкнулась вокруг него.       Теперь, когда этот член был влажным и скользким, горячая дрожь пронзила Бруно от затылка до пят при мысли о том, что он вот-вот окажется в нём на всю длину.       — Я хочу тебя. Вот так. Верхом, — выдохнул Бруно, приподнимаясь, позволяя головке члена скользнуть к его дырочке.       — Я порву тебя, — вздохнул мужчина, подаваясь бёдрами вперёд.       — Я справлюсь, — выдохнул Бруно ему в грудь. Он знал, что не стоит даже и думать о таком без должной подготовки, но всё его тело пылало, просило, требовало, чтобы этот горячий член оказался внутри него одним единым слитным движением.       — Я хочу, чтобы ты вошел в меня, чтобы ты выбил воздух из моих лёгких, хочу целовать твое тело, пока ты трахаешь меня, трахаешь так, чтобы я потом не смог стоять…       Он провел ногтями по груди Ризотто и прикусил сосок. От стона, который издал мужчина, выгнувшись в спине, толкаясь членом в его руку, Бруно едва не кончил. Юноша возмущённо застонал, чувствуя, как семя Ризотто выплёскивается ему на спину. Увы, мужчина слишком сильно прижал его к себе, и у него не было возможности даже хорошенько стукнуть его за такое.       Ризотто вздрогнул, испустив ещё один стон, и медленно опустил бедра обратно на кровать. Член влажно скользнул по ягодице Бруно.       Бруно принялся извиваться, и Ризотто слегка ослабил хватку на его бедре, чувствуя, как тот ластится и льнёт к нему, прижимаясь ртом к груди.       — Дай мне выпрямиться, я хочу…       Ризотто наконец позволил ему двигаться, и Бруно приподнялся, положив обе руки на кровать, упираясь коленями по обе стороны от груди Ризотто, позволяя члену мужчины скользнуть к неразработанной дырочке.       Руки Ризотто снова легли на бедра Бруно, успокаивая его, не давая делать резких, поспешных движений. Одной рукой Бруно упёрся в живот мужчины, второй снова провёл по его члену.       — Пожалуйста… не двигайся… просто позволь мне…       Не успел Бруно закончить предложение, как руки мужчины скользнули вверх по его бокам, проникли между их тел и обхватили ствол члена Бруно.       Голос юноши сорвался на бессвязный крик, когда он наблюдал, как его порозовевший член скользит в руке мужчины, то и дело касаясь его груди. Мышцы были горячими, твердыми и дарили совершенно невероятные ощущения. Пальцы Ризотто ласкали их двоих, дыхание стало таким же прерывистым, как и у Бруно. Юноша отстранился, задыхаясь, чувствуя, что вот-вот окажется на самом краю и ухнет за него. Прогнувшись в спине, он сжал член Ризотто, содрогаясь в оргазме, забрызгивая семенем ключицы и горло мужчины; несколько капель едва не попали на губы.       Закативший глаза, расслабленный, с темными канатами мышц, перекатывающимися под кожей, Ризотто был похож на сбывшийся влажный сон. Разжав руку, Бруно подрагивающими пальцами провел по груди мужчины, размазывая свою сперму, заставляя Ризотто вздрогнуть всем телом.       — Мужчина, да вы проказник, — прошептал Бруно склонившись над ним, и Ризотто усмехнулся.       Его руки, горячие и тяжелые, скользнули вверх по бедрам Бруно.       — Беда твоё второе имя, — отозвался Ризотто, приоткрывая один глаз. Нет не беда. Трагедия.       — Эй! Бываю милым! — возмутился Бруно, укладывая локти на кровать. По бокам от головы мужчины, стирая белёсые капли с его щеки подушечкой большого пальца. — Иногда. Если мне кто-то нравится.       Ризотто довольно фыркнул в ответ; грудь мужчины поднялась, руки обхватили талию юноши.Он провел пальцами по мокрому следу на спине Бруно.       — Душ? — пробормотал мужчина, целуя Бруно и чувствуя, как в теле снова разгорается жар.       — Определенно, — сказал юноша, стекая на постель, оставив на животе мужчины ещё один липкий след. Ризотто тихонько рассмеялся.       — От души надеюсь, что утром тебе никуда не нужно, потому что этой ночью я не намерен спать, — заявил нахалёнок и скривил губы в лукавой улыбке.       Удовлетворенная улыбка сама собой появилась на лице Ризотто.       — Я думаю, что парни вполне могут обойтись без меня.