Я не мешаю тебе?

- Я не мешаю тебе? - Мм? – светловолосый мужчина неспешно отводит взгляд от свежего экземпляра American Journal of Psychiatry. – Нет, Уилл, ты мне никогда не мешаешь. В данной фазе отношений Уиллу тяжелее, чем Лектеру – ему приходится проявлять гибкость, подстраиваясь под инфернальный характер и мировоззрение Ганнибала. Но Уильяму это чем-то нравится – прощупывать, находить всевозможные грани приличий, очерченные Лектером для окружающих, и, с легкостью миновав их, находить границы, обозначенные лично для него. И немного заступать за них, мягко проверяя, сколько же, все-таки, ему дозволено. Дозволено, впрочем, почти все. Во всяком случае – в пределах дома. И это Грэма вполне устраивает. Лектер смотрит на Уилла, устроившегося на постели между его ног, еще некоторое время, и, не дождавшись какого-либо дальнейшего действия, снова углубляется в чтение статьи. Уилл проводит кончиками пальцев по поджарым ногам, задумывается, выстукивая какую-то мелодию на бедре мужчины. - Тебе почитать? – Уилл качает головой в ответ, наклоняется, расстегивая нижние пуговицы домашней рубашки своего доктора, складывает обе руки на его животе, пристраивая на ладонях подбородок и замирает в такой, достаточно неудобной позе. Ганнибал перебарывает в себе желание протянуть руку и потрепать Уилла по волосам, как хорошего, умного песика. "Все-таки, - думает психиатр, - он слишком много провел времени один с восемью собаками". - Нет, я передумал, - Уилл прикрывает глаза, - почитай мне. Лектер начинает медленно зачитывать интересующую его статью по судебной психиатрии, изредка поглядывая на умиротворенно сопящего Уилла. Но Грэм не спит, просто наслаждается не таким уж частым спокойствием. Хотя, и это факт неоспоримый, в последние недели он стал меньше тревожиться, лучше стал спать. Кто-то сказал ему, кажется, Алана, что лучшая терапия – это спокойный, хороший сон в месте, где чувствуешь себя в безопасности. Вряд ли она имела в виду спальню доктора Лектера. Прослушав первый десяток абзацев, Уилл привстает, разминая затекшие кисти, настороженно смотрит на Лектера и, не найдя во взгляде неодобрения, вовсе выпрямляется, усаживаясь удобнее. - Я говорил, что Джек хочет, чтобы я съездил в Вашингтон, на конференцию на этой неделе? Лектер кивает, прикрывая журнал и глядя поверх глянцевых страниц на Уильяма. - Мне не особо хочется ехать… Уилл приходит не каждый день, хотя очень старается – Лектер не готов терпеть в своем доме целую свору собак, а Уилл не готов расстаться с животными и отдать их в приют. С этим психиатру приходится мириться. Ганнибал откладывает журнал, садится, укладывая ладонь Уиллу на шею и заставляя наклониться к себе. - Я не буду в подробностях расписывать тебе тот факт, что ты ничего не должен Джеку Кроуфорду. Уилл немного кривит губы в полуулыбке. - Джек хочет, чтобы я поехал с Аланой. Она выступает там с докладом. - Ты намекаешь на то, что Алане ты что-то должен? – Лектер проводит большим пальцем по губам Уилла, будто стирая воспоминание о том поцелуе. Грэм качает головой, подаваясь под жесткую ладонь и наклоняясь еще ближе. - Что тебя беспокоит, Уилл Грэм? Уильям смущается, отводя глаза, у него сбивается дыхание, когда он, перескакивая с «ты» на «вы», пытается объяснить Лектеру, что беспокоится насчет покинувших его в последнее время кошмаров. Ганнибал задумчиво поглаживает темноволосого мужчину по затылку, привычно путаясь пальцами в непослушных кудрях. - Как думаешь, что помогает тебе избавиться от кошмаров? Уилл очаровательно краснеет, когда смущается – Лектер не устает любоваться этим зрелищем. - Ты… Вы… ты… Ганнибал слабо усмехается. - Я буду звонить тебе перед сном, если попросишь. - Дело не в звонках, - Грэм произносит это почти сердито, и эта эмоция, отразившись на лице и в глазах, тоже доставляет Лектеру немало удовольствия. Он не произносит вслух вопроса «А в чем же тогда дело», предоставляя Уильяму самому выбирать, с какой бы интонацией он был высказан. - Просто мне не хочется ехать. С Аланой или без – неважно. Не хочу уезжать, – Уилл становится малость похож на капризного ребенка. Лектер слегка улыбается, наблюдая за ним. Грэм смотрит вопросительно, наклоняясь ближе к губам, обдавая кожу слабым дыханием. - Я хочу тебя поцеловать, - произносит еле слышно, нервно. У Уилла явные проблемы с инициативой, но Лектер не торопит его, разрешая подчиняться своему голосу. - Целуй. Уилл целуется… хорошо. Не слишком опытно – от этого только лучше – неторопливо, наслаждаясь каждым движением, каждой лаской, еле слышно постанывает, чувствуя недостаток воздуха, не жмется слишком тесно, не кусает чересчур настойчиво. Под него не нужно подстраиваться в поцелуе, это немаловажно, как идеальное совпадение, понимание. Грэм отстраняется, позволяя стянуть с себя домашнюю футболку, снова кладет руки на плечи любовника, приподнимаясь. - Чего еще ты хочешь? – Ганнибал улыбается немного ехидно, только одной стороной губ. - Прекрати, - шипит Уилл в ответ, сильнее стискивая коленями бедра мужчины, - прекрати ехидничать, змей. Лектер запрокидывает голову, отчего его прическа принимает взъерошенный вид. - Мангуст недоволен? – приподнимает брови. Уилл смеется, оседая доктору на колени, одна рука соскальзывает с плеча Лектера, проходясь по груди, еще прикрытой рубашкой, к ребрам и останавливается на пояснице. - Мангуст недоволен, да… - улыбается, неосознанно копируя улыбку Ганнибала, прижимается виском к его щеке. – Но я поеду. - Хорошо, - Лектер поворачивается, касаясь губами чувствительной шеи – от этого прикосновения Уилл почти всегда вздрагивает в предвкушении. – Я буду кормить твоих псов, – проводит языком по изгибу шеи, отчего Уилл томно выдыхает, сильнее вжимая пальцы в кожу, но не осмеливаясь царапать. – Проветривать твой дом, – ведет ладонью вдоль позвоночника, сначала вниз, потом, почти скользнув пальцами под край штанов – наверх, надавливая между лопаток. – Что еще? Звонить тебе по вечерам, так? - Можешь не звонить. Я сам буду… Ганнибал хмыкает, согласно кивая. Собственник в нем совершенно не желает расставаться с Уиллом, но, как человек умный, Лектер старается не ограничивать свободу действий партнера. Только улыбка становится немного ехиднее, да чаще проскальзывает, ставшее уже домашним, прозвище Уилла. - Хорошо, Мангуст. Грэм послушно выгибает шею, подставляясь ласкам, слабо двигает бедрами, прикусывая губы, в иррациональной попытке не выдать своего возбуждения. Лектер успокаивающе скользит ладонями по спине, неспешно раздевая Уилла, не стесняясь любуется худощавым телом, обводя кончиками пальцев все изгибы. Уилл, в отличие от Ганнибала, произведением искусства себя не считает, потому и смущается каждый раз от жадного, оценивающего взгляда. Смущается и прячет глаза, хорошо хоть руками не прикрывается. Руки Уилл привычно кладет на плечи своего доктора, упираясь ладонями, тяжело выдыхает, чувствуя холодящую кожу смазку. Лектер вновь откидывается на подушки, притягивая Уилла к себе, под себя, вжимает в кровать, заставляя скрестить лодыжки за своей спиной. Грэм пытается приподняться на локтях, болезненно жмурясь, но мужчина, наклоняясь ниже, заставляет лечь, впивается в губы поцелуем и входит глубже, проводя ладонями по ногам, по бедрам, подхватывая под приподнятые ягодицы. Уилл на удивление пластичен в постели – по нему не скажешь этого в жизни – он изящно изгибается, сжимая в пальцах простынь, откидывает голову, подставляя ласкам беззащитное горло с бешено колотящейся на нем артерией. Лектер никогда не оставляет следов на коже Уилла там, где их может кто-нибудь увидеть, но сегодня Уиллу слишком сильно хочется иметь на себе такую метку – он зазывно проводит пальцами по шее, умудряясь вложить в этот жест почти неприличную дозу эротичности. Ганнибал всего пару мгновений смотрит вопрошающе и, убедившись в том, что все понял верно, вжимается губами в соблазнительный изгиб, оставляя обещающий стать весьма красочным засос. У Лектера мутнеют глаза, когда он, двигаясь все быстрее, под тихие полустоны своего мальчика, медленно прикусывает тонкую кожу на шее, зализывает, чуть сжимает пальцами горло, чувствуя, как Уилл, медленно, но верно теряя связь с реальностью, вскидывает бедра, стараясь быть ближе, как неразборчиво что-то мычит, выгибаясь, прижимаясь, как трется возбужденным членом о живот, всхлипывая от возбуждения, оставляя на коже влажный след смазки. Уильям тянется за поцелуем, зная, что легкий недостаток воздуха обеспечит ему еще большее удовольствие, стонет в губы, запуская пальцы в аккуратно остриженные светлые волосы. Лектер придерживает его за затылок, не давая отстраниться, следит из-под прикрытых ресниц за глазами, двигаясь настойчивее, резче, когда зрачки любовника начинают расширяться от подкатывающего удовольствия. Уилл захлебывается вскриком, запрокидывая голову, стараясь вдохнуть, все его тело бьется в судороге, пока он кончает, сжимаясь, рефлекторно двигаясь, утягивая в омут оргазма партнера. Лектер проводит согнутыми пальцами по щеке Уилла и тот отзывается неопределенным довольным урчанием, явно не собираясь открывать глаза. С щеки пальцы соскальзывают по скулам к шее, с осторожностью обводя темное пятно на коже. Уилл удовлетворенно вздыхает.