Просто доверься мне...

      — Как ты это сделал? — негодующе спросил глава клана, не отрывая глаз от портала.       — Так же, как и тот монстр — направил огромный объём моей маны в медальон и, «па-бам», портал открыт.       Молчание повисло в стенах центрального храма. Белые маги не могли поверить своим глазам. Аластан дал им немного времени, но вскоре понял, что их пора поторопить.       — Боюсь, что наш разговор вскоре прервут. Звуки довольно быстро разносятся в горах, так что вскоре мы будем здесь не одни, — движением руки чёрный маг закрыл портал, вызывая новую волну удивления на лицах присутствующих. — Я приду к вам снова, сегодня ночью, так что снимите барьер над центральным храмом.       Подарив им ещё одну улыбку, он скрылся в туманной пелене, что мирно проплывала за окном. Как раз в этот момент двери храма открылись, впуская внутрь более сотни учеников.       — Глава!       — Глава, что случилось?       — Глава, с вами всё в порядке?       — Глава! Господин Хонсиэр!       Словно щебетание птиц поутру, крики учеников разносились по залу. Вот только этот звук не успокаивал, а только ещё больше раздражал, не давая предаться действительно важным мыслям.       — Тихо! Вы все, покиньте стены священного храма. Вас сюда никто не звал! — скомандовал Хонсиэр, не показывающий и толики эмоций на своём лице. И хотя его вся эта ситуация сильно раздражала, он не мог предстать перед учениками в ещё более невыгодном свете — волосы были растрёпаны, одежды помяты, к тому же его покрывал тонкий слой пыли. Всё это уже унижало его, но учениками хотя бы не заметили, как он лежал на полу с самым дурацким выражением лица. — Тех, кто ослушается, ждёт наказание! — повторил он, так как толпа даже с места не сдвинулась. Но после угрозы со стороны будущего главы, все испарились в одно мгновение.       Когда два белых мага были уверены, что более никого нет в округе и никто не сможет подслушать их разговор, они начали своё маленькое совещание.       — И что же нам теперь делать? — спросил Хонсиэр.       — А что мы можем? Придётся выслушать этого наглеца.       — Вы ему верите?       — А ты веришь самому себе? Ты же видел сам — он открыл врата. Если бы не это, я бы не поверил ему, но теперь всё изменилось. Его слова приобретают смысл.       — Но он же Обсидиановый. Тем более, он сказал, что изучал кое-что на той запретной горе. Это всё может быть уловкой.       — …возможно. А возможно нет. Мы выслушаем его сегодня и тогда решим. А насчёт горы… я слышал, что лишь одному человеку было дозволено находиться там, но он должен был давно умереть.       — Кто же это?       — Я не знаю. Это было так давно. Шесть кланов провозгласили ту гору запретной не потому, что она имеет для нас какую-либо ценность. На самом деле, мы ничего не можем поделать с той горой. Потоки магии в ней настолько сильны, что человека просто разрывает изнутри. Потому на ту гору никто не ходит, это чистой воды самоубийство.       — Как же тогда он там выживает? — не унимался Хонсиэр, который в первый раз слышал такие подробности о том месте. Во всех записях, что он читал, было написано, что на горе обитает ужасное чудовище, пришедшее из другого мира. Именно из-за него доступ на гору закрыт. И вот уже более тысячи лет никто не может избавиться от этого монстра. Но теперь, когда он знает правду, Хонсиэр понимает, почему на ту гору никто не лезет. Страх перед могущественным монстром намного сильнее, чем честолюбие некоторых людей, что рискнут взойти на ту гору.       — Я тоже не имею понятия. Могу лишь сказать, что он чертовски силён, видел сколько магии он смог выпустить за долю секунды? Если он захочет атаковать нас, сухими из воды мы не выберемся.       — …возможно, нам не следует пускать его в храм…       — Возможно. Пустив в храм эту крысу, мы можем навлечь ещё большее несчастье… Но в то же время, он наша единственная надежда… — старик положил свою голову в открытые ладони, его начала одолевать мигрень, так как слишком много мыслей роились в его голове.       — Стоит ли позвать совет шести?       — Нет. Рано ещё выносить эту информацию в свет. Если другие кланы узнают… А что на счёт Обсидианового клана? Хонсиэр, как ты думаешь, они знают об этом?       — Должны, ведь он один из них. Было бы глупо с его стороны рассказать всё нам. Тем более, если он что-то там изучает, то он отправляет отчёты в центральный храм. Не думаю, что они поощряют его самодеятельность.       — Верно… Но тогда бы мы всё узнали и давно… Неужели, Обсидиановый клан скрывал это от нас?       — Скорее всего, — разозлено ответил Хонсиэр. — Это вполне похоже на них.       — Нет. Это глупо. Они страдают от нападений монстров так же, как и мы. Да и на совете шести, когда мы обсуждали этот вопрос, глава Обсидиановых не выглядел, как скрывающий что-либо человек. Если всё так, как говорит этот юнец, то никто не знает о том, что произошло на той горе, потому что он сразу же отправился на встречу со мной.       — Но зачем ему Вы?       — …это нам и придётся разузнать этой ночью.       Лицо главы помрачнело. Долгое отсутствие сна и так сказывалось на его самочувствии, а тут ещё такое… Ему нужен был сон, прежде чем он снова встретится с этим неизвестным мальчишкой. То же самое можно сказать о Хонсиэре, который был истощен не меньше.       Они направились в свои комнаты, что находились в глубине центрального храма. Лёгких шорох деревьев и мягкая поступь шагов сопровождали их на этом коротком пути. Более они не разговаривали, каждый думал о своём. Сон ещё долго не приходил к ним, но вскоре они смогли предаться Морфею, желая забыть весь этот кошмар, мечтая о том, что они проснутся, и всё будет так же, как и четыре месяца назад.       Увы, подчинённый, который пришёл разбудить главных наставников, всем своим видом показывал, что всё осталось по-прежнему. Уставший, измученный и убитый горем ребёнок разбудил главу, а затем и Хонсиэра, после чего скрылся в своих покоях, желая продолжить своё одинокое занятие. Хотя три дня оплакивания истекли, для многих они не закончились, ведь невозможно оплакать смерть близкого тебе человека за это время. У многих на это уходят годы.       Хонсиэру показалось, что он прикрыл глаза всего на секунду. В теле ощущалась всё та же усталость и напряжение. А когда он вспомнил, зачем его разбудили поздним вечером, ему захотелось разорвать близлежащую подушку в клочья, насколько было сильно его раздражение. Но вскоре он смог остудить свой пыл, встать и одеться, как подобает служителю храма. Его волосы были идеально уложены, ни одна прядка не выбивалась из тугой косы. Ни одна ниточка не торчала из его одеяний и ни одно пятно не омрачало его величественный вид, кой он приобретал, облачаясь в светлые одежды.       Когда Хонсиэр вошёл в центральный зал, то заметил главу, сидящего на своём почётном месте. Извинившись за опоздание, он начал медленно подниматься по лестнице, чтобы встать подле своего учителя и практически родителя, воспитавшего его. За эти долгие годы они научились многому друг у друга. От ребёнка и родителя их отношения переросли в ученика и учителя, затем уже подчинённого и властителя. Они прошли через многое, потому безоговорочно доверяли друг другу. И теперь они вдвоём тонут в одной лодке, как и весь остальной мир.       Ночь уже давно вступила в свои права, покрывая всё мраком и пронизывающим холодом. Лишь слабый шорох листвы за окном прерывал тишину, воцарившуюся в центральном храме. Все ученики уже давно спали крепким сном, и лишь две души бодрствовали в ожидании. Однако, они не так и не увидели того самого человека, что назначил им встречу на ночь… Первые лучи солнца начали покрывать гору желтоватой пеленой, давая всем понять, что силы ночи отходят, но последователь Обсидианового клана так и не пришёл.       — Увижу ещё хоть раз, сверну ему шею… — прозвучал шёпот сквозь зубы.       — Полагаю, мы и правда связались с сумасшедшим. И мы зря потратили наше время, — тихо сказал глава клана, подымаясь со своего трона. Хонсиэр заметил состояние главы, потому протянул свою руку, чтобы помочь ему спуститься с лестницы.       Лёгкий шорох послышался за их спинами, а затем и слабый ветерок шелохнул их одежды и плавно прошёлся по волосам. Хонсиэр сразу же развернул свой мощный корпус, прикрывая им главу.       — Извините за опоздание, — с улыбкой ответил тот самый наглец, которого они ожидали всю ночь. Он низко поклонился, после чего спрыгнул с подоконника и закрыл ставни за собой. — Я уснул на крыше храма, но не ожидал, что просплю так долго. Проснулся с первым лучом солнца. Только не говорите, что вы уже уходите…       — Мы прождали тебя всю ночь. И это оказалось бессмысленно, — ответил старый глава клана, что так и не повернулся к нему лицом. — Более мы не намерены потакать твоим желаниям.       — Старик, не будь таким грубым. Я же извинился.       — Для тебя он не старик, а глава клана! — с угрозой произнёс Хонсиэр.       — Оставь это. Было ошибкой связываться с ним.       — Ладно, признаю, я сглупил, не поставил будильник и проспал. Но неужели из-за моей оплошности вы готовы оставить мир на грани краха? — начал оправдываться Аластан.       — С самого начала было глупо доверять тебе. Что ты можешь сделать? Ты бессилен, как и мы. А все твои идеи безумны и наверняка не выполнимы. Мы будем делать то, что умеем больше всего — защищать людей.       — Вы не сможете делать это бесконечно! — крикнул чёрный маг в след. — Грань между мирами уже нарушена. Вскоре случаев возникновения врат станет ещё больше! Число жертв только возрастёт, и тогда я уже мало чем могу помочь, не усугубив ситуацию ещё больше! — продолжал кричать Аластан им в ответ. — Это правда, что я беспомощен, потому что я не могу сделать ничего в одиночку. Сколько бы я не пытался… Мне нужна помощь белого мага, что может сравниться со мной по силе.       Два Лунных мага остановились и одновременно развернулись, смотря прямо на Обсидианового.       — Зачем тебе белый маг? — уточнил глава, щуря глаза.       — Видите ли, то что я показал вчера был не совсем портал. Я просто открыл разлом в пространстве. Однако он бы никуда не привёл.       — Что ты сказал? — с недоумением спросил глава.       — Чтобы открыть настоящий портал, нужно достичь специальной точки, которая есть только в одном единственном месте в каждом мире… И ещё… Нужно чтобы в портал влилось две разных силы. Я могу сделать разлом в этом мире, до другого мира связь может быть проведена через то самое место… Вот только я не могу одновременно поддерживать разлом в пространстве в этом мире и открыть портал в другом. Каждый раз я натыкаюсь на стену, без возможности пройти в другой мир… — чёрный маг поднял свои уверенные глаза. — Вот почему мне нужна ваша помощь. По слухам, вы являетесь сильнейшими. А чтобы открыть портал понадобиться очень много магии…       — Допустим, — немного подумав, ответил глава. — Вот только, что ты хочешь сделать, попав в другой мир?       — Так разве я не сказал ранее? Нам нужно поймать того самого демона, что использует вторую половину медали. Когда мы остановим его, частые возникновения врат прекратятся.       — С чего такая уверенность?       — Эта медаль… Как бы объяснить… Она искусственно открывает порталы, не натуральным путём. Из-за этого связь между мирами нарушается, изнашивается и трескается. Это и вызывает частые появления врат… Чем дольше мы медлим, тем тоньше становиться грань между мирами… А когда она исчезнет… Даже я не знаю что произойдёт. Возможно, порталы откроются одновременно во всех мирах и будут они вести куда угодно… не закрываясь.       — Это… это невозможно.       — Возможно. И поверьте, это ещё не самый худший вариант. Возможны также частичные переносы миров или полное разрушение границ между ними. В любом случае, нам придётся сосуществовать со всеми видами потусторонних монстров одновременно… И я не думаю, что люди победят в этой войне. А война наступит. Её породит хаос и неразбериха.       — Бред! — констатировал глава. Разворачивая свой стан и намереваясь покинуть зал. — Хонсиэр, убей его.       — …       — Хонсиэр?       — А что если он прав?       — Что?       — То, что мы делаем сейчас, приводит только к большему количеству жертв. А врата всё открываются и открываются. И мы ничего не можем поделать. Но если мы вернём тот талисман… Эй ты, что будет, если мы заберём его у того монстра?       — В этом случае нам придётся его уничтожить. Иначе ситуация может повториться и грань между мирами начнёт давать трещины вновь.       — Ты в этом уверен?       — Да. Как только мы уничтожим его, то всё вернётся на круги своя. Более не будет никаких незапланированных перемещений.       — Хонсиэр, не будь дураком, откуда он может знать об этом? — со вздохом спросил глава, наблюдавший их разговор со стороны.       — Я изучал этот вопрос. Я также изучал врата и связь с другими мирами. И пока вся система сбалансирована, никаких разломов не происходит. Однако, сила этого талисмана в том, чтобы насильно разрывать пространственную грань между мирами. Это вызывает дисбаланс и имеют ответную реакцию. Прямо сейчас наш мир «издырявлен» и не может «излечить себя сам» пока новые дыры продолжают появляться.       — …у тебя есть план? — уточнил глава, начинавший понимать всю ситуацию.       — Да. Так как половины талисманов связаны, то этот кусочек обязательно приведёт нас к своей половине. Вот только есть одна загвоздка…       — Что же это? — спросил Хонсиэр, который надеялся на лёгкое разрешение событий, но теперь осознавал, что всё будет намного сложнее.       — Это половинка не приведёт нас к желаемому сразу. Нам придётся пройти тот же путь, что и первый талисман…       — Что ты имеешь ввиду?       — Я говорю о том, что нам надо будет переместиться в один мир, потом в другой, а затем и в третий. Я не могу точно сказать сколько времени это займёт. Но нам придётся действовать быстро. Быстрее, чем тот демон.       — Почему?       — Потому что он уже переместился шесть раз. То есть нас разделяют шесть разных миров, и мы должны сначала пройти их, прежде чем достигнем желаемого.       — Откуда такая точность? — глава до сих пор не мог поверить словам Обсидианового. Что-то в них казалось странным… нелогичным.       — Каждый раз, когда монстр открывает портал, эта половинка начинает дрожать и излучать свет. И то же самое она делает, когда я стараюсь открыть портал. Дальше лишь мои выводы.       — Выводы? Думаешь, что самый умный? Тогда ответь мне на один вопрос, малец, что будет происходить с гранью между мирами, если вы тоже начнёте перемещаться?       — …       — Не можешь ответить? А ведь по твоей теории выходит, что она будет так же изнашиваться. Разве ваши действия не принесут ещё больше вреда?       — Вы правы. Не отрицаю, что использование этой половины принесёт ещё больше погрома, однако если мы оставим всё так, то это всё равно произойдёт. Теперь ответьте Вы — готовы ли Вы ждать уничтожения мира или сделаете всё, чтобы остановить его, при этом имея все шансы ускорить его разрушения? Как Вы поступите, Великий глава Лунного клана? — с издёвкой спросил Обсидиановый, сложив руки на своей груди.       — …       — Что нужно делать? — спокойно спросил Хонсиэр, пока глава находился в замешательстве.       — Вначале нужно открыть портал на горе семи ручьёв. Затем мы вдвоём пройдём через него… а дальше будем действовать по ситуации.       — Подожди, что? Гора семи ручьёв? Доступ на неё закрыт. И порталы там невозможны! — повысил голос глава.       — Бла-бла-бла. Не первый раз это слышу. Не волнуйтесь, я знаю как пробраться туда так, чтобы кровеносная система не разорвалась от переизбытка магии. И я уже открывал там порталы. Вот только пройти не смог… Но уверяю вас, с вашей помощью…       — Нет, нет, нет и нет. Это самоубийство. Во-первых, нужно созвать совет шести, обсудить всё с ними. Затем ещё надо будет всё это изучить и перепроверить твои теории и выводы. И уже тогда мы организуем экспедицию, что отправится в другой мир на поиски этого демона, — судорожно протараторил глава, представляя сколько работы предстоит.       — Вот поэтому я не люблю старое поколение. Вы слишком консервативны. Пока вы будете всё это решать, демон переместиться ещё шесть раз, и наша дорога увеличится вдвое. Но не это самое главное — важно то, что мы не сможем переместить много людей.       — Это ещё почему?       — Врата, созданные искусственно, очень нестабильны. Их перенапряжение может вызвать непоправимые последствия, о которых я говорил ранее. Я смогу перенести лишь двух человек.       — Что? И кого же?       — Ну уж точно не умирающего старика, что скончается через месяц-другой. А даже если бы и хотел, то среди нас уже есть готовый человек.       — …       Хонсиэр, что стоял в углу и думал о своём, сделал шаг навстречу Обсидиановому. Да, для себя он уже всё решил. Он сделает всё, чтобы спасти этот мир. Что до главы… Он лишь пристыдился, что посторонний человек узнал о болезни, разъедающие его кости уже более десяти лет. Он ничего не смог ответить на это заявления.       — …не волнуйтесь. Я сделаю это на благо мира. Я жизнь положу, но сделаю всё, что от меня зависит, чтобы остановить эту катастрофу. И тогда я вернусь к Вам. Я вернусь, и мы снова поговорим под тем горным деревом, попивая чай. Вам не надо волноваться обо мне и о будущем клана.       — Хонсиэр… — глаза старика наполнились слезами. Он увидел решимость и стойкость во взгляде Хонсиэра, потому знал, что более не сможет его отговорить от этой затеи. Но он не ожидал, что расстанется со своим лучшим учеником и названным сыном до того, как смерть придёт за ним. Он был уверен, что Хонсиэр будет последним, кто увидит его слабое лицо и заплаканные глаза. А теперь им придётся расстаться. И хотя Хонсиэр говорит, что вернётся до того, но он не может знать наверняка. Он не может предугадать точное время. А глава может уже не дождаться… Уж слишком долго он борется со своей болезнью, потому знает, что она сильнее его. Но даже так глава не мог отпустить Хонсиэра, давая тому ещё больший повод для волнений. — Разумеется. Когда ты вернёшься, я буду здоров, словно горный козёл. Я ещё тебя переживу, юнец, — и он подошёл, чтобы похлопать того по спине.       — Кхм… Я, конечно, очень извиняюсь, — прервал их Аластан. — Но, Хонс, дорогуша, с чего ты решил, что мы сможем вернуться? Я что-то не припомню, чтобы говорил об этом.       — Что? — Хонсиэр резко подошёл к нему и схватил того за воротник, приподнимая его с земли. — Повтори!       — Ну видишь ли, я не уверен, по моим подозрениям медальон переносит владельца в рандомные миры. Хотя я не могу быть уверен насчёт свойств цельного артефакта, но я не могу утверждать и то, что смогу починить печать. Из этого следует, что когда мы заберём печать у того монстра, мы остановим разрушение миров, но наши попытки вернуться домой могут лишь усугубить ситуацию, — быстро поговорил чёрный маг, чувствуя, что хватка крепчает с каждым словом и ему становится всё меньше места для вздоха.       — Не понял!       — Хонс, почему ты такой тугодум? Я говорю, что, чтобы вернуться домой, нам придётся открывать порталы бесчисленное множество раз. А это именно то, что сейчас делает этот монстр. Из этого следует, что если я не смогу починить печать, то нам придётся уничтожить её половины прямо там, где мы будем находиться в тот момент, а после мы навсегда будем заточены в том мире. Проще говоря — билет в один конец!       — …       Хонсиэр отпустил его, после чего отступил на пару шагов назад и повернул голову, желая посмотреть на главу. Но на его лице не было написано никакого ответа. Лишь страх и отчаяние. И те же самые чувства охватили белого мага в тот же момент. На секунду он и правда испугался, что более никогда не увидит своего учителя и не услышит его голос. Именно в этот момент он услышал слабый шум, а краем глаза заметил свечение, исходившее из-под одежды чёрного мага, на уровне его груди.       — О, не волнуйтесь. Просто наш друг только что переместился ещё один раз. Но вы продолжайте. Обнимашки, целовашки, прощальные слова и банкеты — это очень важно. У нас ведь куча времени. Подумаешь миры разваливаются на кусочки… продолжайте.       — Мы, что же, должны выдвигаться прямо сейчас? — спросил Хонсиэр.       — Нет, Хонс, я же говорю, у нас целая куча времени. Пройти сквозь семь миров, а может и того больше, это же легкотня сущая, займёт буквально пол дня. К вечеру уже будешь ужинать в кругу семьи.       — …       — …       Его слова, что были приправлены сарказмом и иронией, болью отдались в сердцах Лунных магов. Они понимали, что у них и правда нет времени, но надеялись, что есть хотя бы минутка, чтобы проститься. Однако вибрация и свечения талисмана так и не исчезли, напоминая им о присутствии более важной проблемы, чем их расставание.       — Я понял, — вскоре сказал Хонсиэр. Он посмотрел прямо на главу клана. Ему многое хотелось сказать. Слишком многое… Но не сейчас… Вернее, не при таких обстоятельствах… Не в присутствии Обсидианового, что свалился на них как снег на голову, разлучая их. — Глава… я постараюсь вернуться до того…       — Да, я буду ждать. Прямо здесь. Возвращайся, — старик подошёл к нему и нежно погладил его волосы.       — Хорошо, — Лунный маг опустился на колени перед стариком, чтобы тому было удобнее, после чего произнёс: «Отец». Поцеловав истощённую руку, он встал с колен и взглядом, полным решимости, посмотрел на Аластана, что был заворожен такой сценой. — Что же, пошли, раз у нас так мало времени!       — Разумеется, Хонс. Следуй за мной! — с улыбкой ответил чёрный маг, уже открывая ставни окон и запрыгивая на подоконник.       — Для тебя я Хонсиэр! — злостно ответил тот, но без промедлений последовал за ним, когда тот прыгнул в окно.       «Прошу, Лунный и Обсидиановый драконы, защитите этих детей. На их плечах лежит такой груз, а они даже поладить не могут… Что же будет… Что же будет?..»