Стыд.

Так больно. Больно до слез. Мы - истинные. Это значит, что мы можем ощущать чувства друг друга даже на расстоянии. Не каждую, конечно, но самые болезненные, самые душевные, радостные... Самые запоминающиеся. Я помню, как твои обветренные губы, немного потрескавшиеся, но без того такие теплые и самые приятные, прикасались к моим в самом чувственном и медленном поцелуе. Я помню, как ты гладил меня по голове, по щекам... А ещё как ты, по моей просьбе, грубо входил в меня. Ты не ждал, пока я осознаю и почувствую тебя в себе как следует, ты сразу же двигался. Ты был слишком умелым. Мне не было больно, ты ведь сразу касался простаты, вызывая у меня дрожь от удовольствия. Это было так приятно. По твоим глазам и тихому рычанию, я понимал, что и тебе было приятно. Я помню, как мы спорили насчёт какой-то книги. Такой пустяк, но нам это нравилось, так как после мы мирились и сидели обнявшись, тихо переговаривая о моментах, что понравились и тебе, и мне. А ещё я помню, как ты страдал. Это было в детстве, ты впервые влюбился тогда. Но твои чувства не приняли... Эта омежка была уже с меткой на шее. Я прекрасно ощущал твою боль. Я тогда также мучался от боли в сердце. Тогда я и понял, что ты принадлежишь мне. Мне, а не этой девке.. но ты этого не понимал. Ты думал, что тебя жизнь свяжет с прекрасной девушкой, что у тебя будет прекрасные дети, ах да, ещё собака... Ты всегда мечтал о ней. Да, у нас есть собака. Она старая, уже проживает последние месяцы. Мы договорились усыпить ее через пол года. А ты помнишь, как я принес щенка к тебе, когда ты страдал от безответной любви? Ты тогда так улыбнулся мне.. так по доброму и любовному. Мне так плохо. Ты сейчас спокойно лежишь, обнимаешь эту узкоглазую бестию, думаешь, я ни чего не знаю. Но нет, я чувствую твою ненависть при каждом взгляде на меня. И я чувствую теплую, до боли в сердце колящее чувство, когда ты уходишь на „собрание“. А она ведь тебя использует. Ты ещё это поймёшь, когда-нибудь, но поймёшь. Она обязательно свяжет тебя узами брака или даже заполучит твою метку, после заберёт из тебя все, что у нее получится, а после бросит. Я знаю это. Это поймет каждый твой друг, только посмотрев в эти хитрые лисьи глаза. А я? А я был готов любить тебя до конца жизни, ценить, уважать... И я даже ношу под своим сердцем твоего ребенка. Об этом я узнал совсем недавно, когда почувствовал лёгкое движение внизу живота. Это объясняло мой токсикоз и повышение чувствительности сосков. Это все объясняло. Но, увы, я не рожу этого ребенка. Нет ему места в мире, где нет любви. Я бы не смог просто смотреть на его лицо и не думать о тебе... Просто не смог бы. Ах да, про любовь до конца жизни... Мой милый Союз, считай, что я выполнил свои слова. Прямо сейчас я пронзаю себе живот ножом, проводя им вертикально, задевая матку с нашим ещё не до конца сформировавшимся малышом, разрезаю все. Лишаю и его, и себя жизни. И почему мне в последние минуты жизни стало так стыдно? Может, потому что ты это чувствуешь? Хотя нет, вы, альфы, не чувствуете эмоций омеги так, как мы. Только если вы пытаетесь сфокусироваться, но ты же сейчас думаешь совсем не обо мне. Я понял, мне стыдно, потому что ты сейчас чувствуешь мою боль. Не знаю, душевную или физическую, но ты сейчас обязан почувствовать. Просто обязан, Союз. А пока я слишком устал. Разрешишь мне вздремнуть немного? Да, тебя же нет рядом...но я будто чувствую твое присутствие рядом. И даже слышу твой голос. Так больно. Больно, что больше невозможно терпеть. Мне уже давно пора, Союз. Прости.