Наследники Шрама

Две подруги расположившись на выступе наблюдали за красочным закатом. Там было много оттенков цветов от жёлтого до красного. Львицы видели в какие пустоши превращаются земли их родного прайда. Закатывающееся солнце игралось с шерстью обеих подруг, делая их привлекательнее. И это даже не смотря на выпирающие ребра и другие кости их тел. Обе подруги вглядывались в горизонт. Они видели уже высохшие земли и реки. - Этот пейзаж мне навевает воспоминания о старушке Боре. – неожиданно вспомнив умершую львицу проговорила Сараби, - Фина, помнишь как она интересно рассказывала о своих вещих снах. - Помню. - ответила обладательница бежевой шерсти, - Она что-то рассказала о высохших реках и пожаре. - И что касается высохших рек, - задумчиво выдала мысль бывшая королева, - эта часть её сна сбылась, и теперь стоит опасаться исполнения её сна касаемого скалы в огне. - Будем надеется, что такого не произойдёт на самом деле. – вдохновенно заявила Сарафина. Подруги продолжили встречать закат отогнав не самые приятные воспоминания и мысли. ******* Так незаметно в Прайдленде пролетел месяц. За пролетевшие время обстановка в прайде только накалилась. Львицы уходя на охоту всё чаще стали натыкаться на дохлых гиен. Это могло означать только одно, в земли прайда пришёл голод. Он ударил по слабому звену, по прожорливым гиенам. Так что теперь Шензи и её братья стали частыми гостями на скале Гордости. Шрам всё время обещал матриарху клана решить эту проблему, но поифакту сделать что-либо он уже не мог. Не в его власти, чтоб засуха закончилась и начался сезон дождей. От бессилия Шрам стал всё чаще срываться на ни в чём неповинных охотницах. Всё чаще львицы слышали оскорбления и унижения из уст короля. Да и сама королева не пренебрегала высказать им своё недовольства. Тем временем Мхиту потихоньку начал расхаживаться. Ведь переломы рёбер за пролетевшее время зажили. Но вот пострадавшая лапа всё ещё давала о себе знать. Сын Сарафины довольно сильно хромал. Шрам запретил юному льву покидать пределы скалы, и он был бы вынужден скучать. Но такого не произошло. Черногривому льву не давал скучать Нука. Подросток был всё таким же худым, на голове помимо чёлки стала разрастаться некое слабое подобие гривы. - Мхиту, может поднимется на выступ отца, - предложил старшему брату Нука, - Там хоть можно от этого палящего солнца укрыться. - Хорошо. – ответил нехотя шафрановый лев и поднялся на лапы, - Пошли. После чего оба льва направились на выступ. Нука довольно ловко и быстро взбирался по тропе вверх, в то время как Мхиту было тяжеловато и он едва за ним поспевал. - Нука, не торопись так. – позвал младшего брата Мхиту, на что младший из братьев обернулся и увидел обладателя зелёных глаз позади себя, - Я за тобой не поспеваю. - Прости, я забыл что ты ещё не до конца выздоровел. – словно наивный львенок проговорил Нука. - Всё хорошо. – ответил Мхиту заметив эту особенность младшего. Братья продолжили подъем на выступ. А по приходу оба льва удобно устроились в тени скалы. А тем временем львицы выслушивали очередные нотации от королевы. Половина из них терпеть её не могут, а в особенности Сараби и Сарафина. Но обе львицы даже не смеют ей перечить, просто охотницы не хотят проблем в лице неистововшего короля. - Сараби, если ты не хочешь проблем от Шрама, - грубо заявила отщепенка, на что песочная закатила глаза, - тогда постарайся чтоб твои непутевые охотницы вернулись хоть с чем-то. - Конечно, королева. – с издёвкой ответила Сараби и взглянула на сестёр по прайду, - Девочки пошли на охоту. После чего группа охотниц во главе с Сараби отправилась на охоту. Это же сделала чуть позже и группа во главе с Зирой. Сам же король в сопровождении своего мажордома отправился разбираться в конфликте который возник между антилопами импала и газелями. Эти мелкие копытные не смогли поделить пастбище, где ещё оставалась хотябы засохшая растительность. Но придя на место Шрам некого не застал. - Зазу! – разгневанно рявкнул Шрам и тудже перепуганный мажордом приземлился у его лап, - Ну и где эти тупые копытные! Я что зря шёл сюда несколько часов! - Они были здесь сир. – затараторил Зазу, - И вы обязаны разбираться с этими ситуациями. - Да что ты говоришь! – в том же тоне заявил Шрам и отшвырнул попавшие под лапу камни в сторону. - Ну король Муфаса бы на вашем месте поступил иначе. Он бы ра… - Зазу так и недоговорил свою речь, так как был оглушен королем. Стоило Шраму услышать имя покойного брата, как ярость и злость затмили здравый рассудок, от чего лев с прекрасной чёрной гривой оказался в глубоком неистовстве. Именно тогда Шрам с огромной силой и ражем наотмашь сбил мажордома лапой на землю. Птица-носорог практически сразу ощутил сильную боль в своём крохотном теле, а потом быстро погрузился в тьму. И вот правитель, что начал потихоньку отходить от своего эмоционального состояния, уже видит перед своими лапами безжизненного на первый взгляд мажордома. Правитель хватает пернатого за крыло и вместе с ним возвращается на скалу. На счастье правителя уже успело стемнеть. Иначе что подумали бы о нём его подданные, увидев его с птицей в пасти. Шрам незамеченным проник в пещеру на скале. Оказавшись в пещере Шрам закинул бессознательного птаха в его новый дом – клетку, что представляет собой скелет грудной клетке небольшого животного. Сам же правитель расположился чуть поодаль, просто Шрама интересовала какая будет реакция у этой вздорной птицы, когда тот очнётся и поймёт, что он заперт в клетке. И вот птица-носорог с трудом разлепил отяжелевшие веки. Всё перед его глазами плыло. Птах не понимал где он находится, а глава гудела так, словно в его мозгах ковырялись сотня термитов. Но постепенно ясность пришла и мажордом понял, он в пещере. - Ну очнулся наконец-то, олух. – проговорил Шрам и злобно посмотрел на птаха, - Сделай милость, Зазу. Осмотри свои новые хоромы. - А… - озадаченно протянул Зазу и принялся всматриваться, птах довольно быстро понял, что находится в импровизированной клетке, - За что я должен сидеть тут? - Ты действительно не понимаешь! – рявкнул черногривый и молниеносно метнулся к клетке, так что мажордом в испуге упёрся к стену, ведь он подумал, что Шрам собрался его прикончить, - Ты нарушил мой самый первый строжайший запрет! Я ведь чётко запретил произносить имя моего покойного братца в моём присутствии! - Простите меня, сир. – взмолился было Зазу, но Шрам остался непреклонен к мольбе птицы, - У меня случайно сорвалось с языка. Я правда не хотел нарушать вашего запрета. - Довольно. – холодно произнёс обладатель зелёных глаз, - Твои мольбы тебе ничем не помогут. Ты останешься здесь. После чего правитель поднялся на лапы и покинул пещеру, оставив теперь уже бывшего своего мажордома одного в пещере. Зазу уныло ещё раз осмотрел свою тюрьму и также взглянул на выход из пещеры, ведь птах не знал когда теперь сможет выйти от сюда. Вечером львицы как обычно выслушивали недовольные высказывания короля. Ведь лев открыто поносил группу охотниц подчиняющихся Сараби. В это же время Шрам, ставил им в пример охотниц, что подчинялись его супруге. Хоть отношения между ним и Зирой ухудшились вот уже как месяц, ведь Шрам открыто призирал львицу с полосой на голове. Шрам не подпускает мать своего сына к себе, хотя Зира на протяжении месяца вымаливала у супруга прощение. Но Шрам так и не простил ей убийства дочери. Это и стало камнем преткновения в их отношениях. И вот охотницы вдоволь наслушавшись оскорблений в свой адрес отправились в пещеру, чтоб наконец-то отдохнуть. Стоило Сараби зайти в пещеру, как бывшая королева заметила печального мажордома своего покойного мужа, который сидел в клетке из костей. - Зазу, кто тебя сюда посадил? – удивленно спросила песочная кошка внимательно осматривая птаха. - Его величество. – ответил Зазу и отвёл свои глаза в сторону. - За что он с тобой так? – вновь спросила бедную птицу Сараби. - За что надо! – раздался за спиной охотницы ненавистный ей голос короля, чьё дыхание опаляло её спину. - Но ведь он твой мажордом, - напомнила королю песочная львица, словно неразумному дитё, - Твои глаза и уши в прайде. - От ныне нет, Сараби. – ответил правитель и направился в глубь пещеры, - Завтра я представлю прайду нового мажордома. - Но как же так, Шрам! – повысив голос заявила Сараби, - Семья Зазу потомственно служила королевской династии много лет. Разве можно так поступать с … - Я принял решение, Сараби! – грубо ответил охотнице правитель, - И не тебе оспаривать моё решение. Я его не изменю и точка! После чего Шрам бесцеремонно прервал контакт с львицей и направился к своему ложу, где его уже дожидалась супруга. - Я попробую тебе как-нибудь помочь. – прошептала птаху Сараби, - Ты только дождись помощи. После чего охотница присоединилась на ночлег к сёстрам по прайду. Песочной кошке пришлось поведать Сарафине и своей сестре о бедственном положении Зазу. Львицы сговорились о том, что необходимо помочь бедной птице. Но была одна большая проблема, они не знали как. Утро встретило прайд пасмурной погодой и морошным дождём. Львицы не могли нарадоваться этому хоть и слабому дождику. Ведь он впервые пошёл за это год. Но настроение охотницам испортило появление на скале Шензи и её братьев. Тогда же из пещеры появился черногривый правитель. Он на негнущихся лапах подошел к матриарху клана гиен. - У меня есть новости. – начал толковать свою речь Шрам перед столпившимся прайдом, - Я лешил Зазу должности мажордома. Отныне эти обязанности возлагаются на плечи матриарха клана гиен. Львицы ошарашено уставились на Шензи, в принципе как и её братья, сама же самка гиены выглядела растерянной от таких новостей. Львицы были малость в шоке, что такие важные обязанности возложили на какую-то гиену. - Всё! Можете расходиться! И отправляйтесь на охоту! – распорядился Шрам и проследил, чтоб львицы начали разбредаться, а сам подошёл вплотную к гиене и прошептал той на ухо, - Шензи, отныне ты глаза и уши в моём прайде. Будь предельна внимательна во всём. А самое главное, я хочу знать, что происходит и твориться у меня под носом.