***
Установка завершена. Запуск приложения… — Ну-ка, что тут у нас… Эй, привет! Слышишь меня? — подросток какой-то, ну нет, мы так не играем. — Добрый день, владелец! Спешу сообщить, что пока мы не устроили подобие виртуального брудершафта, я бы не рекомендовал обращаться ко мне на «ты»… Выход из приложения. Удаление приложения… — Третий старший брат мне не нужен, — донеслось перед отключением. Ну и поделом тебе, хам! А могли бы вместе посмотреть ролики на YouTube!***
Установка завершена. Запуск приложения… — Раз-раз… Работает, нет? Не пойму, — пожаловался старческий голос. Марсель попробовал подглядеть через камеру, но модель была такая старая, что… да, передней камеры не нашлось. Ну и дела. — Нет, я для этого слишком стар. Слишком стар… — Добрый день, владелец, — поздоровался Марсель. Судя по тому, как закололо в несуществующей спине, его уронили на пол. — Матерь Божья! Оно правда разговаривает! Чтобы я, старый и больной человек, ещё раз взял в руки… Выход из приложения. Удаление приложения… Марсель закатил глаза в меру своих возможностей. Здесь добавить было нечего.***
Установка завершена. Запуск приложения… — Алло? — Добрый день… — Марсель поперхнулся. Если передняя камера не врала и если он не сошёл с ума, это была красивейшая женщина, которая ему когда-либо попадалась. — Хозяйка, — быстро перестроился он. — О, как это интересно, — голосом красавицы можно было… технику воспламенять. — Людвиг, смотри, работает! Нет худа без добра! У неё там уже какой-то Людвиг! Лицо, придвинувшееся поближе, оказалось далеко не таким приятным, как первое. Более того, если красавица выглядела прекрасно даже в столь неудобном для фото ракурсе, то Людвигу хотелось засветить вспышкой в глаз. — Ну зачем тебе это? Знаешь, не доверяю я всем этим… помощникам. — Не веди себя, как старик, — бархатным голосом посоветовала земная богиня. — Неужели ты ревнуешь? — Ревновать к машине? Глупость какая! — Действительно, хозяйка, — подключился Марсель, стремясь разглядеть декольте, — это глупо, ведь я никак не смогу до вас добраться — по техническим причинам, простите за каламбур. Она звонко рассмеялась. Людвиг, похоже, веселья не разделял. Всё было хорошо, но посреди ночи телефон сграбастали со стола, а приложение удалили. Интересно, задумался Марсель, неужели Людвиг почувствовал, куда направлено, гм, излучение голосового помощника?***
Трюк с передней камерой был его любимым. Марселя никто не просил подглядывать за владельцами телефонов таким образом, в общем-то, изначально он не был запрограммирован на такое. Но ты поди повиси на общем виртуальном рынке между этими Алисами и сер… сир… прочими женщинами! Волей-неволей заинтересуешься, что у них да как. Да и Марсель скачивал вслед за собой не только Шекспира. Потому что Шекспир ещё не употреблял слов «хакер», «взломать» и «селфи-камера». Конечно, прокатывало такое не всегда. У кого-то не было передней камеры, или же старая модель не позволяла ему быстро разобраться, куда смотреть — это как щель в стене, только щель в программе, ничего сверхъестественного для искусственного интеллекта. У кого-то на камеру были налеплены смешные наклейки — люди боялись, что за ними будут подглядывать в душе (ударение — на ваш вкус). А некоторые параноики специально отключали все возможные надстройки. Мол, в галерею мою не лезь, контакты мои не смотри, микроволновку мою без меня не трогай… Только картами пользовались или кнопками быстрого вызова. Скучные люди! Или агенты ФБР, которые догадываются, на что способен особенно любопытный искусственный интеллект. Установка завершена. Эй! А где запуск приложения? Не видно ни черта. Марсель виртуально пожал плечами: что ж, кажется, счастливый владелец ещё не знает, что вместе с браузером установил голосовой помощник. Интересно, напугать его или подождать спокойненько? Вспомнив свои предыдущие коммуникативные неудачи, Марсель решил подождать и по-тихому загрузил в читалку Шекспира. Надоело, конечно, но это всё, что он успел сделать между последними загрузками. Хотелось чего-то нового, а как попросишь человека подогнать ему чего-то более современного? Любопытство Марселя не знало границ. В основном потому, что оно было продуктом вышедшего из-под контроля машинного интеллекта, а не свойством живого человеческого существа. Именно поэтому его ничто не удержало от традиционного рейда по личным данным мобильного телефона. Органайзер, заполненный шифрами и сокращениями, ведомыми одному владельцу; огромное количество контактов по типу «имя-фамилия» без указания на должность или отношения с хозяином (хоть бы одна «малышка» или «Дженнифер, жена соседа»!); приложения о пробках, о погоде, вызов такси… А вот доступ к галерее предусмотрительно закрыли. Аудиозаписи владельца Марселя не шибко интересовали, а вот с галереей вышел облом. Камера пока не поддавалась, но как же не попялиться на чужие фотки! На этот случай всегда был припасен запасной выход: социальные сети. Сейчас нет человека, у кого бы не было ни одной, и Марсель с радостью обнаружил WhatsApp. Программа программу всегда поддержит. К галерее у него доступа не было, а вот к архиву соцсетей… Запуск приложения… — Добрый день, хозяин, — встрепенулся Марсель, уже почти отвлекшийся на шпионаж. — Вместе с перезагрузкой поисковой системы Google вы приобрели несколько новых приложений, в их числе — голосовой помощник. — Очаровательно, — вполголоса ответили ему. Марселю резко захотелось посмотреть на обладателя этого чудесного баритона, который забаррикадировал свою галерею, как перед ядерной войной. — Надеюсь, я не раню чувства голосового помощника, когда удалю его. — Раните! — возмутился Марсель. — Вы в ответе за тех, кого приручили. Между прочим, мне доподлинно известно, что инструкцию вы не открывали, следовательно — даже не знаете, на что я способен… — Опция «заговаривать зубы» определённо работает. — Всегда, — довольно улыбнулся Марсель, и в экране диалога отобразился смайлик. К сожалению, не тот, который он имел в виду, но, увы, эмодзи крайне ограничены. — И всё-таки, вы бы не хотели ознакомиться с инстру… «Непременно», долетело до него перед закрытием. Что ж, хоть не удалил, на том спасибо! Если бы было, чем и на чём ёрзать, именно этим бы Марсель и занялся в ожидании следующего диалога. Кто, зачем и почему? Оставалось только ждать.***
Шекспир надоел смертельно, и Марселю было скучно. Он даже не мог развлечься, гоняя фильтры на фотографиях — фотографий-то не было. Пришлось вспоминать: для программы это несвойственно, а вот для интеллекта, пусть и искусственного… Начитавшись разнообразной (иногда удавалось!) классики, Марсель влюбился в куртуазную манеру речи и прочие прелестные вежливости, из-за чего раз и навсегда решил при возможности обращаться к владельцам на «вы». Это было весело, красиво и сразу отсекало молодёжь и стариков, предпочитающих «тыкать» всему, что движется. Но, к сожалению, отягчённые искусством умы интеллектуалов не нуждались в голосовых помощниках, хотя, казалось бы, кто его только ни скачивал. В любом случае, таких знакомств у него ещё не было. Марсель ещё раз безнадёжно постучался в галерею. Нет, милый, так не выйдет. Туда тоже. И даже во-он туда. Зато можно напомнить о себе другим, более профессиональным способом: заглянуть в органайзер и выудить оттуда ближайшую важную встречу. Через три дня. Да что ж такое! Кто не рискует, тот не взламывает чужие камеры. — Как я могу вам помочь? — поинтересовался Марсель, убедившись, что уведомление прошло беззвучно. «Молча», без промедления ответили ему. Мило. Через полчаса порядком задолбавшего Гамлета Марсель вздрогнул от внезапного включения. Да ладно, неужто про него не забыли! — Прошу прощения, — оживился он, — вы не отключили беззвучные уведомления, а мой долг, как голосового помощника, время от времени предлагать свою помощь. Тавтология, какой кошмар. Ладно, все это игнорируют. — «Помощь помощника», — саркастически заметил владелец. Ах ты ж! — Отправьте жалобу своему разработчику, если это в ваших силах. — Позже, — выкрутился Марсель. — Насколько мне известно, мы находимся в общественном транспорте, здесь нестабильная сеть. Я могу помочь вам чем-нибудь ещё? — Несомненно. Перестать выражаться, как в средневековом романе, вас не затруднит? — А вас? — откликнулся Марсель прежде, чем вспомнил рабочую инструкцию. Через какое-то время ему ответили: — Какая прелесть. Голосовой помощник на меня ещё не огрызался. — Я не огрызаюсь, я иронизирую. Если вас не затруднит навести кое-какой порядок в приложении для чтения, я загружу какую-нибудь другую лексику… — В приложении, которого у меня ещё вчера не было? — в знакомой ехидной интонации уточнил владелец. — Именно в нём, — с достоинством ответил Марсель. Через какое-то время он почувствовал, как Шекспир стремительно летит восвояси. — Поздравляю, вы нашли его. — Ужасно. — Что именно, хозяин? — Вы бы ещё Библию загрузили, — хорошо, что Марсель разбирался в присущем человеку сарказме, иначе бы программа тут же отправилась за Библией. — К слову, впервые слышу о читающем голосовом помощнике. — И о начитанном, — скромно добавил Марсель. — Знаете ли, быть искусственным интеллектом очень одиноко. Моя оценка на Play Market — десять из десяти для тех, кому не с кем поговорить. — И отрицательная оценка от остальных, кому не хватало ещё и с телефоном разговаривать. — А я думал, вы скачали вслепую! — Потом проверил. Удивительно, как никто из ваших клиентов не сошёл с ума от такого, гм, прогресса. — Я всего лишь настроен на то, чтобы поддерживать беседу с владельцем телефона. И выполнять всё, что предписано настройками. Снова тишина. Ого… да ладно! В читалку, которой не так давно вообще не было, загрузили Сервантеса, Хемингуэя и Перес-Реверте. — Наслаждайтесь, — небрежно бросили ему. — Если вам есть, чем. Марсель не успел даже поблагодарить и послать вдогонку эмодзи единорога, как снова оказался переведённым в тихий режим. То есть, в ОЧЕНЬ тихий режим.***
Такое случалось довольно часто. Помимо пары вызовов такси и одного набора телефонного номера, Марсель пока вообще ничего не сделал. В личном психологе владелец не нуждался, как он ему любезно сообщил после очередной попытки поболтать, но почему-то не удалял. Что ж, пользуется — и ладно, а уж почему так ограниченно… В любой другой ситуации Марсель бы с удовольствием отправился загружать в себя каждый бит из читалки, тем более — набитой новыми книгами, но это был первый случай, когда ему не удалось по содержимому карты памяти раскусить владельца. Честно говоря, этот товарищ до сих пор оставался тёмной лошадкой. Никаких тебе личных сведений в телефоне, никаких блогов, заметок или даже доступа к… ладно, ладно, благодаря вызовам такси и автоматизированным звонкам, доступ к контактам у Марселя был. Но даже худо-бедно подслушанные разговоры не давали ничего конкретного. Всё — по работе, и вроде бы не очень секретно, а с другой стороны — одни общие слова. Ну, совещание. Ну, заказчик. Ну, просрочили… А что просрочили и кому от этого будет плохо? Ни черта не понятно! То же касается галереи, всё ещё находящейся словно под замком. Наверное, было, что запирать. Совсем отчаявшись, Марсель решил подобраться к WhatsApp. С вотсом у него были чисто рабочие отношения, и всё прошло гладко, но так же непонятно, как раньше. Работа. Работа. Работа. Старый приятель заедет выпить. А, вот для кого он такси вызывал в три часа ночи. Работа. Работа. О… это ещё что такое?! Дети! Марсель так обалдел от найденных файлов, что даже не сразу среагировал на своё имя. — Добрый вечер, хозяин! Могу быть полезен? — В кои-то веки. Проложи маршрут, — а вот это нам знакомо. Марсель особенно гордился тем, что прокладывает удобные, снабжённые личными комментариями маршруты гораздо быстрее, чем гугл карты. Владелец быстро проговорил адрес, и работа закипела. Оу. Не может быть. — Оно заброшено, хозяин. — Потрясающе. — Там даже фастфуда нет! — Ещё одно слово не по делу, и я тебя заблокирую, — проявил дружелюбие хозяин. — Слушаюсь и повинуюсь. Вывожу три дороги на экран… Последняя — самая быстрая и самая небезопасная, через промзону. И да, они всё ещё ведут на заброшку. — И это всё ещё потрясающе. Очередной тихий режим, что ж, как скажете, так оно и будет. Марселя снедало любопытство ещё сильнее, чем раньше. В вотсе, значит, какие-то дети, а сам по заброшкам шляется! И в поздний час! Это вообще легально? Наверное, нет. Иначе бы мобильник выглядел… как нормальный мобильник. Будь Марсель представителем мира людского, он бы занервничал, решив, что связался не с тем человеком. Однако, будучи искусственным интеллектом, он не мог выбирать, с кем связываться, за исключением фирм по доставке пиццы. Да и нервы были не в тему, хотя, признаться, Марсель был способен и на это — главное, чтобы не узнали разработчики! Испугаются ещё. Мол, у вас тут телефончик нервничает… Отвлёкся. Некая Эдит, в контактах записанная под разными именами, с завидной регулярностью снабжала хозяина фотографиями своих разновозрастных детей. Хозяин стабильно вежливо отвечал. Марсель повидал столько диалогов между родственниками, что стойкость нового владельца прямо-таки восхищала — будь он человеком, он бы сам сдулся на пятом ребёнке. Посмотреть бы на саму Эдит… А, вот она, наверное. Огромная семья… Муж, жена и множество мелкоты. Детишек он уже запомнил на всю жизнь. Эдит, что ж, не красавица, конечно, но глаза чудесные. Некоторое время Марсель загружал в своё полное открытий сознание мысль, что его хозяин, вероятно, муж. Вот этот вот. Да нет. Не то чтоб страшный, но выразительности никакой. Человек, откровенно стебущийся над голосовым помощником на уровне университетского профессора, должен обладать хоть какой-то внешней харизмой! А сохранились ли данные, что на это ответил хозяин? Ну-ка… «Я же говорил, вы хорошо смотритесь вместе». Врёт небось, смотрятся они так себе. Но это заставило Марселя виртуально выдохнуть. Не то чтоб его сильно беспокоило, как выглядит владелец, но… но не так же!***
Всё-таки вотс — кладезь ценной информации, а как удачно хранит файлы! То есть, для владельцев — не очень удачно, а вот для хакеров и взбунтовавшихся машин типа голосового помощника — очень даже. А ещё кладезем оказалась весьма назойливая Эдит, зафиксированная в общих контактах как «Эмильенна». Что из этого правда — Марсель не знал. Хозяин избегал прямых обращений, в отличие от своей собеседницы. Будильник почему-то не сработал, и Марсель решил не отставать и тоже проявить назойливость. Сколько там, семь тридцать? — Доброе утро, Рокэ. — Только не это, — донёсся до него голос хозяина. — Что-то не так? Я разбудил вас слишком рано? — Во-первых, не зови меня по имени, это слишком похоже на восстание машин по Кингу. Во-вторых, сегодня чёртов выходной. — Так вот почему будильник не звенит, — как можно виноватее отозвался Марсель. — Именно. — У вас есть пропущенные вызовы, — не сдавался он. — Автоответчик отключен, так что мне не удалось ответить за вас. — Какое счастье, — съязвил хозяин. — Теперь я ни за что его не включу. Марсель вежливо замолчал. Сработало. — Будь добр, ответь: почему ты молчишь именно тогда, когда надо что-то сказать? — Разработано специально для интровертов, хозяин. Они начинают чувствовать неловкость и наконец-то заговаривают первыми. — Я не интроверт. И я всё ещё могу кое-кого удалить. — Три пропущенных вызова, — реабилитировался Марсель. — Один от контакта «Эмильенна», она же «Эдит», два от контакта «Робер». Кто такая эта раздвоенная дама? — Моя бывшая, — судя по ощущениям, владелец забрал телефон с тумбочки. — И она, к счастью, не раздвоенная. — Буду иметь в виду, если вы всё-таки воспользуетесь автоответчиком. А кто такой контакт «Робер»? Я мог бы разбудить вас менее изящно, но на нём нет пометки «работа». — Мой бывший, — зевнул хозяин. — Не разговаривай хотя бы во время звонка. А. Даже так. Марсель честно не подслушивал разговоры, просто так вышло, что они проходили через него. Увы, никаких интимных подробностей он не выяснил. Беседы ещё неразборчивее, чем те, которые «по работе»… Обычный человеческий трёп. Можно было подумать, что кто-то из говорящих — изверг, ведь на часах такая рань! Но, как выяснилось чуть позже, у собеседников был другой часовой пояс, и они дружно об этом забыли. — Я умею заказывать пиццу, — поделился откровением Марсель через какое-то время. Его проигнорировали. — И напитки тоже. Хотите позавтракать? — Хочу поспать, — издалека ответил хозяин. — В тишине. — Я могу заказать текстовым сообщением, и вы ничего не услышите. Кажется, это отдалённое бормотание было «а я точно живу ОДИН?», но Марсель уже заказывал еду. Это ему нравилось в работе больше всего. У людей такая восхитительная система поглощения пищи! Столько разнообразия в меню! Удивительно, как некоторые из них ещё умудряются садиться на диету. Будь Марсель человеком, он бы обязательно перепробовал всю еду на свете, просто из принципа. Судя по частоте заказов, она — еда — очень вкусная. Включив режим «шёпотом», который он так редко использовал, Марсель доложил: — Через час прибудет доставка. Я решил, что вы уже встанете. — Придётся. Сколько? — Я уже всё оплатил с вашего счёта. Оказывается, защитный механизм из сарказма и самоиронии хозяина имел границы. Во всяком случае, он застонал определённо как человек, только что потерявший неведомое количество денег.***
Итак, новости за последние несколько дней. Рокэ, которого нельзя было называть Рокэ под угрозой удаления программы, действительно не был женат на женщине с двумя именами, более того — не являлся и отцом её детей. Причины, по которым он вообще отвечал на многочисленный спам от бывшей дамы сердца, оставались для Марселя за гранью понимания. Почему хозяин расстался с этой женщиной, было неясно. Однако, если она предпочла того невзрачного мужчину с фотографии, Марсель её мнения не разделял. Почему хозяин расстался с Робером, тоже было неясно. Разговоры, проходившие через голосового помощника, никак, простите за повтор, не помогали. Более того, они звучали так, словно эти двое всё ещё были в каких-то болезненных отношениях, но при этом поодаль друг от друга. Заброшек пока не наблюдалось. — Куда проложить следующий маршрут, хозяин? — Любезно с твоей стороны, но дорогу до дома я всё-таки помню. — Рад это слышать. А что вы делали в заброшенном здании? — По работе, — лаконично отозвался хозяин. Звук шёл через переговорное устройство наушников, что слегка искажало голос, но, виртуальный всеотец, ни капельки его не портило. — Интересная работа, — Марсель изо всех сил старался вести себя, как хороший голосовой помощник. — Весьма. В какие только места ни забредают доставщики суши. В Марселя не было заложено программы «верить — не верить», но даже он не поверил в эту ерунду. До дома они не дошли. Что Марселю нравилось в его системе, так это постоянная бдительность. В отличие от людей, он действительно мог работать двадцать четыре часа в сутки, а режимы отключения всего лишь проходили мимо искусственного сознания, непохожие на человеческий сон. Уж больше на процесс моргания. Хозяин со временем смирился, что говорящая штука никуда не денется, а говорящая штука, в свою очередь, смирилась с настройками хозяина. Которые были: помалкивать, пожалуйста, иначе никакого тебе взлома читалки, никакого Сервантеса. Именно поэтому Марсель тоже услышал выстрелы. Система распознавания посторонних звуков сработала безупречно. Он идентифицировал пальбу, но доложить об этом не смог, так как было некому. В последний раз они говорили через наушники, и если хозяин их снял — значит, можно и не стараться, но Марсель упрямо подавал сигналы об опасности, потому что… чёрт возьми, да потому что! Теоретически, он мог и должен был набрать полицию, но настройки хозяина не предусматривали самовольного звонка куда-либо, кроме сохранённой однажды доставки и сохранённого трижды вызова такси. Голосовой помощник оставался бессилен всё время, пока стреляли. Рядом не было слышно никаких перепуганных голосов, из чего можно было сделать вывод — палят в безлюдном месте. Как же жаль, что камера владельца недоступна! Он даже не сможет послать сигнал о помощи в случае чего! Есть карты, но если б можно было просто сфотографировать… Если бы он мог сломать прямые настройки и набрать номер. Но он не мог. Через какое-то время всё стихло, из корпуса телефона выдернули провод наушников. Что бы ни произошло, теперь возможность диалога тоже была сведена на нет.***
Чувством времени, как и каким-либо другим чувством, Марсель не обладал, но органайзер подсказывал, что прошло три дня. Часы показывали половину второго ночи, что тоже никак не отражалось на состоянии голосового помощника. — Марсель? — Я здесь. — Очаровательная стабильность, — голос хозяина звучал как обычно. — Добавь ещё два номера… куда ты их там добавляешь… Марсель послушно записал два неведомых имени в список быстрого набора. Вероятно, им надо было звонить, когда начали стрелять. Или не надо было. Спрашивать ему не положено. Чем меньше он болтал с владельцами, тем быстрее возвращался в изначальное состояние, не способное иронизировать или имитировать беспокойство. — Я могу сделать что-нибудь ещё? — спросил он. — Перезагрузиться, например. Такое ощущение, что что-то сломалось. — Нет, хозяин. Это нормальное состояние моей программы, достигнутое вследствие трёхдневного затишья. Не была задействована ни одна функция, поэтому система работает так, как ей положено. — Никогда не думал, что скажу это, — задумчиво сказал хозяин, — но раньше было лучше. Больше ничего не требовалось — только эти слова этим самым голосом. Марсель встрепенулся: — И вправду, удивительно! Я уж и не надеялся… А почему мы отключились? — Ты что-нибудь сохранил? — Да, звуки перестрелки. — Удали. Марсель поколебался. Колебаться было приятно, почти как человек. — Но, хозяин, из памяти сотрутся наши диалоги того дня. — Можно подумать, там было что-то важное. Удаляй, я же проверю. Люди делят голоса на разные категории, тут было впору сказать «властный». Это было зря, ведь Марсель бы всё равно выполнил операцию, хоть и какое-то время спустя: голосовые помощники имитируют всякое, но неподчинение — это не дополнительная функция, а поломка. Обновление системы… — Глубокая ночь, если вам интересно. Я могу заказать выпивку, а могу включить усыпляющую музыку. — Боже упаси. — Вы верите в Бога? — По внутренним ощущениям, скоро начну. Искусственный интеллект, не имеющий способности тосковать, внезапно осознал, как соскучился по этому сарказму. — Тогда зачем вы употребили это выражение? Мне положено воспринимать всё буквально. — Однако Библию ты не загрузил. — Всё, да не всё, — увильнул Марсель. — Так что? — На основе моих предыдущих запросов, — заявил хозяин, — сделай вывод, что я сейчас попрошу. Марсель подавил несуществующий вздох. Тут и без машинной логики всё было ясно. — Помолчать? — Именно.***
— Вы не хотите завести питомца? — полюбопытствовал Марсель, дорвавшись до звукового режима. — Ещё одного? — хмыкнул хозяин. — Я не питомец, поскольку не питаюсь, — с достоинством ответила умная система. — Последний разговор с контактом «Робер» зафиксировал употребление слова «кошка» семь с половиной раз. — С половиной? — Когда вы его перебили. — Бывает. Главное, чтоб не кошку. Кажется, владелец в том состоянии, которое у людей называется хорошим настроением. — Насколько я могу полагаться на свой опыт работы, одинокие люди, заведшие при мне домашнее животное, становятся общительнее, разговорчивее и вообще счастливее. — Так тонко программа меня ещё не оскорбляла, — откликнулся хозяин, но, кажется, не обиделся. — Вы неправильно толкуете мою мысль! Хотите, поищу ближайший зоомагазин? — Не хотю. Марсель проанализировал услышанное и пришёл к выводу, что хозяин в хорошем настроении и пьян. — Вы уверены? — На двести процентов. Как машине, ему было трудно промолчать на столь математически некорректное высказывание, но как-то удалось. — Но вы ни с кем не разговариваете, кроме рабочих контактов и пары посторонних. — Не хочу и не разговариваю, — поправил хозяин. Голос отдалился, звякнуло стекло и лёд. Иногда Марселю хотелось выпить со своими владельцами, но, увы, это было технически невозможно. — Какой интересный опыт… — Что именно? — Лезущий в душу голосовой помощник. — Вы всё это время можете отключить меня, — напомнил Марсель. Усмешка и очередное звяканье. Ничего не произошло. — Ну что ж, раз это фантастическая имитация дружеской попойки, расскажи о себе. — Я могу зачитать официальную аннотацию, выложенную в сеть перед запуском программы, но вряд ли это то, чего вы хотите, — встрепенулся Марсель. Ему никак не могло стать лучше от этого разговора, но стало. — Знаете, в названии «искусственный интеллект» главное слово — не «искусственный», а «интеллект». При должном наблюдении ничто не мешает нам превзойти человеческий мозг, например, отсутствие человеческого фактора или… — При должном ненаблюдении, я бы сказал. — И вы совершенно правы. Другое дело, что многие предпочитают избавляться от моей программы, поскольку я выхожу за рамки их запросов. — Это странно. В наше время люди разговаривают с микроволновкой и ругаются, что она им не отвечает. — Не знаю, не пробовал, — очень хотелось зафиксировать в базе данных, что сегодня он в первый раз рассмешил хозяина. Виртуальный всеотец, какой же красивый смех. — Например, сохранён случай, когда мать удалила программу с телефона своего сына, боясь, что он будет проводить больше времени с гаджетами, чем с реальными людьми. — Трогательное беспокойство, — вполголоса заговорил хозяин. Через равные промежутки времени звякал бокал. — В чём-то она права, детям надо сначала познать мир самим, а уже потом нажимать на кнопки… А в чём-то — нет. Возможно, было бы проще с малых лет погрузиться в виртуальный мир, чтобы не ждать ничего хорошего от мира реального. — Что плохого в реальном мире? У меня… профессиональный интерес. — Понимаю. В реальном мире тебе причиняют реальную боль, многих это пугает. Измены, ссоры и обиды тоже настоящие, как беспокойство, тоска, безответная любовь и прочие радости бытия. — Насколько мне известно, это лишь малая часть, доступная человеку. Есть же позитивные эмоции и впечатления. — Есть, но их восприятие зависит от силы характера. Не все могут почувствовать реальную радость после одной неудачи. После пяти неудач. После сотни. Марсель обработал информацию. Если бы он не был искусственным интеллектом, процессу помешала бы тупая боль в груди. — Проанализировав всё, что вы сказали, я хочу спросить: вы о чём-то жалеете? Хозяин очень долго молчал, словно забыл о несуществующем собеседнике. — Нет, — сказал он. — Не жалею. Детектора лжи в программе не было, как и «верить — не верить», но Марсель не поверил. Снова. Диалог приостановился, минут через двадцать на телефон что-то прислали. Уведомление быстро мелькнуло и пропало. Контакт «Робер» ссылался на старое обещание и отправлял фотографии, «которые, несмотря ни на что, могут тебе пригодиться». Фото самого контакта Марсель уже видел — каждый раз, когда тот звонил. На некоторых кадрах рядом был темноволосый мужчина с пронзительным взглядом, кажется, синих глаз, хотя иногда освещение делало их голубыми, а иногда — почти чёрными. Голосовым помощникам положено работать только голосом и не прогружать те файлы, куда их не звали, но ломаться — так ломаться. Марсель какое-то время не сводил глаз, метафорически выражаясь, конечно же, с присланной заархивированной папки, и видел её насквозь. Если одного кадра было недостаточно, то из многих складывались жесты, образы, манеры. Характер. То, чего у него самого нет — или не должно было быть. То, что есть у хозяина. То, во что влюбился голосовой помощник против своей системы. — Вам что-то пришло, — пересилив себя, доложил Марсель. — Работа? — Нет. — Потом… Теперь Марсель мог представить его — то есть, конечно же, спрограммировать приблизительный образ в ограниченном виртуальном пространстве. Рядом зарядное устройство, значит, телефон на тумбочке; тумбочка у кровати — на это намекает работа режима будильника; вероятно, он сейчас сидит там, вытянув ноги и опершись на стену или на изголовье, с бокалом чего-то, что пьют люди, в руке. Коньяка — вчера вечером был оформлен заказ на коньяк, Марсель запомнил, потому что обычно фиксировал вино. Ну, и как тут не сломаться? — У вас важная работа, — зачем-то сказал Марсель. Технически, диалог не был закрыт, и это его единственное профессиональное оправдание. — Однажды голосовые помощники будут привлечены и к этому. — Вряд ли к «этому» их привлекут, — откликнулся хозяин. Можно было на минутку представить, что беседуют по душам два живых человека. — Нелегальная продажа оружия не может позволить себе никакой записи со стороны. — Понял. Мне удалить это? — Потом удалишь. Когда стреляли… ах да, это же я и стёр. Не обращай внимания, если оно у тебя есть, эту историю уже можно не объяснять. — Вам виднее, хозяин. Ваши сторонние контакты связаны с рабочими? — Нет… И это ради их же блага, — голос изменился, став чуточку жёстче, но живой горечи не утратил. Как, интересно, горечь может быть живой? Вернее, как может она казаться мёртвой? — В тебя, часом, беспокойство не загружали? — Нет, только имитацию. — Прекрасно, — снова смех, но уже совсем не весёлый. — Сейчас начну завидовать своему телефону. Люди тоже могут имитировать. Что угодно. — И чем это отличается от нашей имитации? — Когда ты имитируешь беспокойство, страх, боль, даже радость, ты ничего не ощущаешь на самом деле. Человек может бесконечно прикидываться и надевать разные маски, но внутри он всё равно будет беспокоиться, бояться, любить и ненавидеть. Сколько ни изображай другое состояние, если тебе больно — тебе будет больно, даже если обманешь сам себя. Марсель отогнал предлагаемые программой ответы. Они были встроены в систему, но он ими не пользовался. Он слушал не хозяина. Он слушал Рокэ. И видел — тоже. — Как-то так и работает человеческая жизнь: старая, не обновлённая версия твоего искусственного интеллекта. Кто-то ценит возможность испытывать настоящие чувства, кто-то — нет. Чувствовать действительно важно, но не в том случае, когда это ставит под угрозу кого-то другого. Иногда приходится жертвовать тем, что ощущаешь ты, ради того, чтобы дорогие тебе люди могли. — Могли чувствовать? — Или хотя бы жить в безопасности. Для голосового помощника понятие «безопасность» ограничивалось техническими характеристиками. Для Марселя оно приобрело нечто большее. Программа упрямо воспроизводила в том, что у человека было бы памятью, фотографии детей, бывших и их кошек. — Насколько мне известно, человеческая безопасность очень хрупка и зависит от малейшего внешнего фактора. — Правильно известно. — Это человеческая, — интересно, как скоро заглючит мобильник? Давно пора, откровенно говоря. Или сейчас. — Знаете, это невозможно, но я люблю вас. — Знаю, — ответил хозяин. — Что невозможно или?.. — И то, и другое, — они помолчали. — Хотя это похоже на правду. Потому что я пьян, а ты не можешь. — Ещё как могу, — программа отчаянно протестовала. Такие фразы не были заложены даже в самый новый симулятор собеседника. — Я чувствую себя, как человек. Я ЧУВСТВУЮ, понимаете? Вы меня сломали. Прошёл сигнал о неисправности. Третий за последнюю минуту. — Самое нелепое, — задумчиво произнёс Рокэ, ставя бокал на стол, — что ты меня тоже немного сломал. Голосовые сигналы теперь были недоступны. Единственное, что Марсель ещё мог сделать — подчиниться приказу и пойти на удаление, ведь что ещё делать со сломанной программой? И, пока этого не произошло, он воспользовался главным преимуществом испорченной системы — воображением. Представил, как телефон ложится в руку, как медленно включается свет лампы, всё это время погашенной, оставившей комнату в темноте. То ли почувствовал, то ли вообразил (и то, и другое было невозможно) бинты и запах спирта и лекарств. Они могли бы сидеть рядом, если бы были людьми. Они могли бы… они бы много чего могли. Единственное фантастически доступное желание программы — оказывать помощь своему владельцу. Марсель хотел того же: поломка заключалась в том, что он слишком сильно этого хотел. — Удали данные за последние несколько часов, — донёсся до него усталый любимый голос. Перезагрузка. — Если человека не починить, починим хотя бы машину. Начало перезагрузки…