Любовь сильнее времени

Благодаря деньгам и авторитету Кэйташи Такаямы, Мамоко, его любимую племянницу, поставили на ноги меньше чем за месяц, не считая обследования. То, на что у «простых смертных» уходили многие месяцы или даже годы у девушки ушло какие-то три-четыре недели. Кэйташи мог убедить и замотивировать любого, даже мертвого заставил бы встать, что уж говорить о своей любимой племяннице. Во время лечения Мамоко почти никуда не выходила без сопровождения, всегда рядом кто-то да был, чаще всего это был дядя в сопровождении пятидесяти охранников, как будто это могло остановить снайпера. Но это было не важно. Главное то, что это был приказ самого Кейташи, а он всегда был прав. Серые будни девушки иногда разбавляли ее старые друзья – Рей и Кристофер. За все пребывание в закрытом учреждении с некурортными условиями мальчишки появились не больше десяти раз, да и то на двоих. Чаще всего на всех их встречай, кто-нибудь да присутствовал, либо со стороны дяди, либо со стороны самого Кристофера. Так что поговорить конфиденциально почти никогда не удавалось. День сменялся днём, ничем не отличаясь от предыдущих: бесконечные физио-процедуры, зарядка и разговоры врачей о ее беспечном отношении к своему здоровью вгоняли в депрессию. Но уже через неделю, как только передвижение по больнице стало даваться девушке с меньшими усилиями настроение в разы улучшилось. Упражнения на специальных тренажерах перестали быть пыткой и в конечном итоге нагрузку девушка с легкость могла подстраивать под себя, уменьшая или увеличивая её. Эрнест Харисс был лучшим другом Кейташи, и что более важно его коллегой(не врачом, конечно же), так что именно по его "вине" Кэйташи и узнал о местонахождении девчонки. До сих пор, Такаяма старший считал, что Мамоко учится в той самой школе в Японии для блатных детишек, от куда он уже больше чем восемь месяцев не слышал скандальных новостей и его никто не вызывал в школу на родительское собрание, что, по его мнению, было прогрессом в поведении иномирянки, которая и дня прожить не могла без адреналина. Только потом выяснилось, что девчонка сбежала из дому, а ее благоразумный братец даже не стал ее искать, так как да свое слово, что она свободна и вольна делать, что хочет. Сообщать о побеге своему дяде он конечно же тоже не стал, чтобы тот не вернул беглянку в "заточение". И как только Рей Харисс, единственный сын и наследник бизнеса отца Эрнеста привез Такаяму в Нью-Йорк, то о ее благополучии и здоровье дядя узнал в первую очередь от Харисса старшего, который до сих пор считал его заботливым дядей. Может так оно и было, но Мамоко была иного мнения. Не успело солнце встать, как с пациентом из Vip-палаты проснулась вся больница. - Я не вернусь в эту школу! - крик девушки был слышен даже на крыше больницы. - Эти богатенькие ушлепки только и делают что меряются отцовскими кошельками и властью! Мне уже восемнадцать - я совершеннолетняя! И по закону многих стран власти надо мной ты больше не имеешь, - на этих словах, девчонка бросила увесистую подушку в голову собеседника, на что тот с необычайной легкостью уклонился. - Я закончу школу экстерном, просто сдам экзамены и все! И поступлю туда куда сочту необходимым! - волосы иномирянки потеряли свою прежнюю форму из-за слишком активно предпринимаемых действий в процессе беседы, и теперь были больше похоже на гнездо для птиц, чем на лёгкую небрежность. Мужчина терпеливо и спокойно выслушивал все выпадки своей родственницы, тем временем пакуя ее небольшой чемодан. Он всегда был спокоен и сдержан, никогда не кричал и не махал кулаками в бешенстве, никто даже представить не мог, о чем он сейчас думает. Его холодная маска безразличия, заставляла держать свое мнение при себе всех окружающих его людей, кроме Мамоко и таких же безбашенных людей, как и она сама. Только Мамоко могла с ним поспорить и только она могла вывести его из состояния покоя, за что она сразу же и огребала причем с добавкой на будущее, но пыл ее ненадолго остывал. Как только тяжелые последствия сходили с ее тела, она бежала на встречу к приключениям. Когда силы и аргументы у девушки закончились в диалог наконец вступила вторая сторона, ненадолго прервав свою деятельность. Кэйташи, отставил в покое спортивную сумку, перестал перетаскивать вещи из шкафчиков и медленно начал подходить к своей племяннице. От его решительных и чрезмерно-спокойных действий девушка даже сначала опешила и сделала несколько шажков назад, потому что знала, что может последовать за этим внешним спокойствием. - Если ты закончила, то переодевайся, охрана ждет тебя снаружи. А мне пора на встречу с твоим братом в Лос-Анджелесе. Они отвезут тебя домой, а вечером, когда твой брат приедет – поговорим. - Я не вернусь с тобой, - казалось, что ничто не сможет ее переубедить. – Из этого помещения я с тобой никуда не уйду и это не обсуждается. Закончив высказываться, девушка увлеченно начала разбирать обратно сумки, стараясь не обращать внимание на бешено стучащее сердце и злого дядю. Такаяма, не знала, что будет дальше делать, так как все: документы, деньги и даже телефон остались в 1863 году, а ведь это не на поезде в близлежащий город съездить. - Правда? - все также невозмутимо говорил мужчина. От этих, слов девушку передернуло, но взяв под контроль свои эмоции, она продолжила раскладывать вещи обратно. – Вот сколько лет с тобой живем, а я все еще понять не могу, ты без угроз жить не можешь? Неужели нельзя хоть раз сделать так как тебя просят, просят, а не приказывают? Не испытывай мое терпение Такаяма! - произнося фамилию, глава дома все же немного повысил голос, но только для того чтобы девушка наконец обратила на него внимание. – Ты знаешь, чем все кончится. У тебя есть полчаса закончить все свои дела и спуститься вниз. - Нет! Ничего не будет, по-твоему. Я никуда с тобой не пойду! - Если ты считаешь, что сама не справишься, то я отправлю тебе помощников, или же я положусь на твое благоразумие и доверюсь тебе. Что выбираешь? – дядя умело, переключил беседу на свою волну и вернул свой невозмутимый голос. - Забирай своих питбулей себе, все равно от них никакого проку, только и умеют что кусать. - Рад твоему благоразумию, я всегда знал, что моя племянница не только боец, но еще и умница, с этими словами, Кэйташи поцеловал девушку в лоб и спешно удалился из палаты. Дядя, как и обещал сдержал свое слово, в надежде что его племянница его не расстроит. Тем временем, девушка, не теряя времени сделала все как попросил дядя. Собрала ту малую часть вещей, что успела здесь нажить и привела свою внешность в порядок, не забыв при этом скрыть оставшиеся повреждениях и синяки на видном месте. Закончив со сборами Мамоко не забыла зайти к своему старому приятелю - Эрнесту Хариссу, который как ни странно ждал ее визита. Девушка зашла без стука, открыв дверь с ноги, впрочем, это никого не удивило. Даже секретарша, пол дюжины охраны не стали преграждать путь девушке, зная в каких отношениях она с их боссом и чьих она кровей. Так что останавливать смерч было куда безопаснее чем госпожу Такаяму. Эрнест сидел за столом в своем кабинете и изучал снимки с рентгена, в пол уха слушая, что ему докладывают его сотрудники о текущем положении дел, когда туда ворвалась разъяренная девушка, не обращая внимания на всю его охрану и их оружие.  - Пусть выйдут! - приказала полукровка, проигнорировав злобные реплики касаемые ее происхождения. После просьбы девушки Харисс распорядился чтобы все, кроме девушки вышли за дверь и не входили пока сам не позовет их. Мамоко долго не начинала разговор. Она ходила из стороны в сторону подбирая нужные слова, чтобы ненароком не разозлить одного из самых главных и влиятельных мафиози. Когда нужный набор реплик был окончательно составлен, а буря в груди утихла, иномирянка начала довольно спокойно, на сколько позволял ее характер. - Какого ты звонишь Кэйташи, когда знаешь в каких мы отношениях?! - буря в туже секунду вернулась, словно и не утихала. - Я знаю, что как минимум пол мира охотится за твоей головой, после твоего заявления об уничтожении всех мафиозных организаций. С дядей и братом у тебя есть шанс на жизнь! - Харисс старший не стал вставать с нагретого кожаного кресла, только отодвинул карту болезни и сегодняшние анализы клиента(Мамоко).  - Ты хотел сказать на существование? Жить взаперти в золотой клетке это не жизнь! Выйти за не любимого человека, ходить на ненавистную работу и ненавидеть после этого весь мир – это ты называешь жизнью? Я нет... Уж лучше прожить день достойно, чем всю жизнь прятать нос как вонючая крыса, всего бояться и быть в тени. То, что я тогда заявила, никогда не изменится! И как только власть перейдет в мои руки, о существовании мафиозных организаций даже в истории никто упоминаний не будет! Так что радуйтесь, что пока мой брат с дядей сидят на том троне. - Ты мне угрожаешь? - усмехнулся доктор, запахивая халат и отодвигая от себя документы. - Нет, ты мой друг. Но это не изменит того, что я тогда сказала. Я пришла попрощаться, и сказать спасибо за все. И за кое-чем еще... - девушка вытянула руки в ожидании исполнения своей просьбы. Эрнест встал со своего нагретого места и достав из-под стола увесистую спортивную сумку, небрежно швырнул ее к ногам нахалки. От виденного у Такаямы младшей чуть не сперло дыхание. У нее даже выругаться не получилось. В глазах был вопрос, на который оперативно ответил глав врач. - Да не бойся, - все также невозмутимо говорил мужчина, - ампулы и капсулы в порядке. Инновационные технологии. Лекарство не повредится даже если упадет с десятого этажа. Но! Но, ты пообещаешь мне что это для экстренных случаев. И под экстренным я имею ввиду, что экстренный - то есть нет другого выбора. Ты поняла?  - Да-да, - ответила девчушка, закатив глаза в своей любимой манере. - Воспользуюсь лекарством только тогда, когда не смогу доползти до ближайшей больницы не прислуживавшей моей семье. - Ты поняла, о чем я, не передергивай. Пожалуйста не подставляй меня. Я и так пошел на сделку со своей совестью, нарушил клятву Гиппократа. - Ты сейчас серьезно? – наиграно удивилась иномирянка, театрально падая на кресло. – Ты нарушал ее еще до встречи со мной. Я не лезу в Ваш с сыном бизнес потому, что хочу держаться от всего этого дерьма подальше. Именно поэтому и не хочу возвращаться в семью. Девушка заметила, как опустел взгляд ее друга, как осунулось его лицо, но врать своим близким девушка не любила больше всего, потому и говорила правду какой бы горькой она не была. - Я не стану извиняться за свои слова, потому что мы оба знаем, что это правда и тут не за что извиняться. Я благодарна за все, что ты в свое время сделал для меня, но эта жизнь не для меня. - Какие тут обиды, дитя мое, ты для меня, как дочь, - с этими словами Эрнест обнял девушку и поцеловал в макушку. - Побереги себя, дитя мое. Помни, что тебе нельзя больших физических нагрузок, и что сон для тебя лучшее лекарство. И самое главное, что ты никогда не останешься одна в этом мире, что бы не произошло. Ты для меня, как и Кристофер вся моя жизнь. И я не позволю чтобы с вами что-нибудь случилось. ****       Личная охрана семьи Такаямы ожидала свою госпожу у выхода из больницы более двух часов. Как только ее силуэт появился в зоне видимости они сделали поклон и стояли, не шелохнувшись до тех пор, пока им не приказали встать. Чего-чего, а вот прислугу в доме и охрану она терпеть не могла, так как ничего кроме лицемерия в них не видела. Обычно Такаяма старалась не замечать их существование, всеми силами делая вид что их просто на просто нет. Сопровождают ли ее в школу, уборка в квартире, "милый" шеф-повар и другие бесполезные домашние услуги. - Мамоко-сама, мы понесем ваши вещи, - черноволосый мужчина под метр девяносто сказал это чуть ли не в ухо, чем и привлек внимание своей госпожи. - Если бы мне нужна была бы тележка, то я бы сходила в магазин за ней - намек понят? - подняв бровь спросила девчушка. - И я не припомню чтобы разрешала тебе ко мне обращаться. Так что-либо притворись невидимкой, либо ищи новую работу. - Это был не вопрос, - холодно молвил проводник, насильно забирая сумки бедолаги. - Это приказ Кэйташи Такаямы. Он мой господин, а не ты. И тот факт, что я к тебе обращаюсь "сама" ничего не значит - тупая формальность. Твои приказы никто из нас выполнять не будет даже под дулом пистолета.  Высокий мужчина с черными короткими волосами, в черном костюме и как бы это банально не звучало в солнцезащитных очках выглядел достаточно внушительно и возможно для кого-то и устрашающе, но не для того, кто побывал в Японии в 1863 г среди кучки фриков, именуемых себя самураями. Сэм Уотсон - так звали самоуверенного телохранителя Мамоко, которого приставили к девчонке, сразу же как только та вышла из комы. Сэм был перспективным в своей сфере деятельности, чья семья сотрудничала с семьей "Такаяма" уже на протяжении не одного десятилетия. Мистер Уотсон был хорошо сложен, умен и в отличии от многих других телохранителей Мамоко, не прогибался и не поддавался манипуляциям, а также мог применить силу если потребуется. Сэм был одет в черный костюм и черную рубаху, расстёгнутую на 2/3 из-за чего можно было увидеть часть его татуировок: самурая в маске Они, означающую безграничную преданность своему господину и свирепость. - Ты за всех говоришь? То же мне, альфа-самец... - усмехнулась голубоглазая, все также крепко держа свою сумку. - Как думаешь, сколько дней телохранители работают на меня? - не дав ответить, девушка продолжила. - Можешь не напрягать свою одну извилину, они и дня не продержались, и ты не исключение! Завтра тебя и твоей вонючей стаи здесь не будет. Так что можешь не напрягаться.        Мамоко ускорила шаг, чтобы избавиться от назойливой охраны, но Сэм Уотсон прекратил ту нелепую затею. Сэм, удерживая одной рукой запястья девчонки, другой вырвал сумки из ее рук и передал другому телохранителю. В одну секунду он перекинул ее на плечо и понес ее к машине. На крики и чертыхания Мамоко никто и ухом не повел. Кейташи был не дурак, поэтому в свое отсутствие он подобрал лучших охранников из тех что у него были, те кто не подвергнут его племянницу опасности и не дадут влипнуть в неприятности, чего бы им это не стоило. Девушку в туже секунду усадили в машину на задние сидение. Одну девушку никто не оставил скучать, компанию до дома ей составил Сэм и его коллега Бил. Сказать, что Такаяма была в бешенстве ничего не сказать. - Никогда не подумал, что Мамоко Такаяму будет так легко уговорить сесть в машину, - не без иронии сказал Бил, за что и получил пяткой в челюсть и лишился парочки зубов. - Ах, ты... - Как только Кейташи и Ичиро придут домой, вам конец! - злобно процедила девчушка, замахиваясь на повторный удар, которого кстати не случилось. Сэм оказался намного дальновиднее своего сослуживца и изучил досье на юную наследницу задолго до встречи с ней. Поэтому к любым ее заморочкам был готов. - Отпусти мою ногу, Сэм Уотсон! - Оу, ты помнишь, как меня зовут - я польщен. - Сэм захватил вторую ногу девушки, чтобы избежать инцидента. - Никогда бы не подумал, что недоякудза сможет так тебя уделать Бил? - Заткнись, Сэм! - промычал Бил прикрывая рот платком, выплевывая выбитые зубы. - Я ее убью! - Нет, ты этого не сделаешь. Никогда, - приструнил друга черноволосый парень, крепче сжимая лодыжки девушки, пытаясь превозмочь ее нелепые попытки вырваться. - А ты, - обращаясь к юной леди Уотсон притянул девушку к себе поближе из-за чего ремень безопасности сильно сдавил грудь. - либо успокоишься, либо Кейташи узнает, что ты пыталась сбежать и не послушалась его приказа. Какие последствия тебя ждут ты в курсе, не так ли? Пока телохранитель мило беседовал с своей госпожой, машина остановилась возле трехэтажного дома с милым зеленым газончиком и садовыми аксессуарами на нем. Трехэтажный дом, как и любой дом, принадлежащий семье Такаямы всегда кишил охраной и прислугой: телохранители, дворецкие, горничные и другие слуги ждали возвращения хозяев дома, начищая дом до блеска. Дверь машины открылась в тот момент, когда Сэм Уотсон выкатился из машины с вывихнутой челюстью. Бил уже получил свое, поэтому добавки удостоен не был. Остальные охранники подходить не соизволили, понимая в каком состоянии сейчас их госпожа. Старый дворецкий поприветствовал юную наследницу, коротким поклоном и добрыми словами. На что получил одобрительный кивок от девушки, после чего та удалилась в свою комнату, бросив на последок Сэму пару "добрых" слов: - Как только Кейташи вернется ты лишишься работы вместе со своей семьей! Собирай вещи и семью из моего дома! - то были последние слова, которые произнесла иномирянка.       Сэму вправили челюсть и заштопали разбитый нос. После он стал выглядеть намного мужественнее и свирепее. Мстить за разбитый нос и выбитую челюсть никто никому не собирался, но и спускать все с рук тоже никто не станет. Мистер Уотсон распорядился, чтобы периметр был под защитой и комната их госпожи тоже. Он приказал, чтобы возле дверей девушки стояло трое телохранителей, а еще четверо под ее окном, дабы избежать ее очередного побега. Обед был доставлен в комнату Мамоко, чтобы не пришлось тратить ресурсы на сопровождение. Комната девушки не сильно отличалась дизайном от ее предыдущих апартаментов: темно-фиалковые стены, черное постельное белье, книжный шкаф во всю стену, фортепьяно, которое девушка терпеть. Кейташи распорядился, чтобы стекло были сделаны из пуленепробиваемого стела, а также на окнах установлена сигнализационная система, которой можно было управлять только из главного кабинета Кейташи, доступ к которому имел только один человек - сам Кейташи Такаяма. Также в комнате, как и во всем доме внутри и снаружи стояли камеры, чтобы быть в курсе, что происходит на территории. Мамоко практически сразу же заметила камеры, так как прекрасно знала своего родственничка, и обезвредила большинство и них.  Как только в личную жизнь иномирянки прекратили вторгаться папарацци и слуги, только когда она осталась наедине с собой, только тогда она смогла дать волю чувствам и, упав в подушку зарыдала навзрыд. Слова, который сказал ей Хариссон оставили сильный отпечаток в душе и памяти. Она почти не помнила своих родителей. Все что у нее осталось это обрывки, которые постоянно ускользали от нее, сколько бы она не пыталась вернуть целостную картинку. Улыбка матери, смех отца, первый раз как ее отвели на танцы – это все что могла вспомнить Мамоко из хорошего в своей жизни. Такаяма была слишком маленькая, когда отца и мать убили на ее глазах. И улыбка, которую подарила мама перед смертью, прочно врезалась в её памяти, также, как и ее смерть. Воспоминания накатили с новой силой возвращая ее ту страшную ночь, как только Мамоко начала проваливаться в сон. От собственного же крика девушка вскочила на ноги, не понимая, что происходит. Озираясь по сторонам, девчушка пыталась вслепую включить свет, все еще не в состоянии отойти от шока. Руки ужасно тряслись и не слушались, и даже когда переключатель был найден, танцующие пальцы никак не могли справиться с поставленной задачей. Предприняв еще немало попыток подчинить себе свои руки, девушка уж было сдалась озарить комнату светом, как чьи-то горячие и сильные пальцы накрыли руку девушки и щелкнули выключателем. В ту же секунду комната загорелась множеством лампочек, прогоняя гнетущую тьму. Даже когда свет появился мужская рука никуда не исчезла, а напротив, перехватила танцующие пальцы и крепко, но бережно сжала их, останавливая пляску. - Все в порядке, Мамоко, тшшш, тшшш, я с тобой. Кошмар приснился? Мамоко быстро закивала и поспешно смахнула накатившиеся слезы с глаз, чтобы спокойно посмотреть на собеседника. Когда девушка подняла глаза, страх и грусть моментально сменились злостью. В ту же секунду Такаяма оттолкнула от себя Сэма Уотсона от себя как можно дальше. - Ты как ты посмел прикоснуться ко мне? Ответить Сэм так и не успел, так как внизу послышался голос сначала дворецкого, а потом уже и самого господина – Кейташи Такаямы и Ичиро Такаямы. - Добро пожаловать, господин Кэйташи и господин Ичиро. - Она на месте? – как обычно спокойно и ровно, но все также холодно спросил хозяин дома. **** После того случая в спальне прошло больше двух месяцев, и Сэм Уотсон больше не посмел не только зайти в комнату к своей госпоже, но и даже подойти ближе чем на метр. Тем более, когда был рядом его босс и ее брат делать это было крайне неразумно. Мамоко на него ни разу так и не взглянула, делала вид что его словно не существует. И даже, когда он повсюду ее сопровождал никто не проронил и слова. Дядя в свою очередь контролировал каждый «вдох» своей племянницы, указывая что ей можно делать, а что нельзя. В школу девушка так и не вернулась, и сделать с этим ничего не получалось, поэтому пришлось смериться с этим вопросом. Но и разрешить вернуться племяннице в общеобразовательное учебное учреждение тоже не было возможным, хотя бы потому что дядя не хотел оказаться проигравшим в этом вопросе. Для ее обучения были наняты лучшие преподаватели из различных университетов по разным дисциплинам. С раннего утра и до позднего вечера, Мамоко грызла «гранит науки», в чем неплохо преуспевала. Всего за один месяц, проведенный в больнице Мамоко нагнала целый год, который она пропустила по уважительной причине. Сейчас же она усердно готовилась к сдаче экзаменов в школе, чтобы получить аттестат об ее окончании и к вступительным экзаменам в университете. Вопрос о поступлении в университет, как считал дядя, был закрыт, но не для Мамоко. Она не отпускала мечты поступить в академию «Гейдзюцую-буё» и в дальнейшем стать хореографом. В свободные минуты Мамоко посещала тренировки по танцам, которые оплатил дядя, лишь бы племянница всегда была под присмотром. Кроме обычных тренировок: по танцам, рукопашному бою, дзюдо и айкидо дядя самолично преподавал искусство владению меча. И несмотря на все протесты со стороны девушки учиться искусству боя с холодным оружием, даже в этом учении она неплохо преуспевала. Дядя и не давал ей спуску в этом вопросе. Он всегда требовал выкладываться на все 200% от своих подчиненных, что уж говорить о родных. Так что за какие-то жалких два месяца она смогла научиться тому, на что ушло у ее брата несколько лет. Разница между Ичиро и Мамоко было время. Ичиро учился искусству владения меча с самого детства. Они с сестрой рано потеряли родителей, и осознание что он следующий глава клана заставили его рано повзрослеть. Мамоко, несмотря на свой юный возраст никогда не росла как принцесса. Даже до гибели родителей, каждая ее минутка была расписана. «С самого рождения» ее записали на художественную гимнастику и на коньки. Позже, девочка сама решила, чем она захочет заниматься и чему в конечном итоге посвятит свою жизнь, и никто в этом вопросе не смог ее переубедить. Световой день у Такаямы, как и всего дома начинался, когда петухи еще спали, а заканчивался только тогда, когда все дела были переделаны и можно было лечь спать со спокойной совестью. У каждого были свои роли и соответственно и обязанности. У прислуги – обязанности по дому, у телохранителей – обеспечение безопасности дома и его жителей, у Ичиро и Кейташи – управление кланом, а Мамоко должна была полностью восстановить свою физическую форму и закончить школу в кратчайшие сроки. Ходьба больше не давалась девушке с таким трудом, как это было пару месяцев назад, тем более, что постоянные тренировки прекрасно этому способствовали, укрепляя её мышечный корсет. Так, постепенно физио-тренажеры для разрабатывания мышц были заменены беговой дорожкой и силовыми тренажерами. Первая встреча братом состоялась еще в тот вечер, когда Сэм бесцеремонно посмел ворваться в ее комнату, чтобы прогнать кошмар, а может еще для чего-то. Разговор в тот вечер был, как и обычно коротким. Брат не знал, что сказать в свое оправдание (ведь именно благодаря его ультиматуму сестра ушла из дома, попала в аварию и попала на 6-8 месяцев в кому. Он даже не был в курсе всего происходящего из-за чего и чувствовал жуткую вину), а сама Мамоко не хотела ни с кем разговаривать, так как прекрасно понимала текущее положение своих дел. В тот же вечер Кейташи Такаяма, как истинный глава клана начал командовать, чем и вызвал типичную реакцию девушки – закатывание глаз. Кейташи без лишних слов рассказал о правах и обязанностях девушки, больше было обязанностей чем прав, но кто кого спрашивал? Все давно уже было решено сверху. Сэм Уотсон был прикреплен к Мамоко как личный телохранитель, что сильно не радовало иномирянку и, что она постоянно демонстрировала, когда они оставались наедине или тренировались в рукопашном бою. Если Такаяма не могла решить что-то напрямую, как например отказаться от личной охраны – Сэма Уотсона, то избавиться от него, просто доведя его до ручки было для нее проще простого. Мамоко не подбирала выражения к своему телохранителю и его напарникам, выставляя перед своим дядей не в лучшем свете, в надежде, что у ее родственничка лопнет терпение и он вышвырнет их на улицу. Но терпение дяди трескалось по швам только по отношении к Такаяме младшей, так как он прекрасно знал свою племянницу. По вечерам, когда становилось совсем не выносимо, а времени до сна было предостаточно, девушка уходила в тренажерный зал и вымещала всю свою злобу и беспомощность на боксерской груше. Когда злость отпускала ее, она танцевала до изнеможения, пока не рухнет. Мамоко скучала по прошлой жизни, когда каждый день приходилось думать, где достать кусок хлеба и ходить по ночам на работу, чтобы оплатить учебу и жилье. Да, казалось, что на жизнь времени не было, но на самом деле это было не так. Для Мамоко это и было жизнью, она прекрасно понимала, что многие простые люди так и живут, не имея приличного счета в банке, но при этом счастливы. Такаяма младшая пока не знала, как выйти из сетей мира якудза, но она и не собиралась сдаваться. Каждый день, после учебы и подготовке к вступительным экзаменам, до которых оставалось всего неделя, Мамоко четко продумывала и записывала в свой личный дневник план уничтожения якудза и всех мафиозных кланов. Но это было в теории, а на практике все было сложнее… В очередной день, когда преподаватели из Гарварда ушли преподавать в университетах, Мамоко принялась за старое, достав свой любимый дневник. Исчеркав несколько страниц схемами и нехитрыми табличками, девушка откинулась на заднюю спинку кресла, прикрыв глаза. Но просидеть в таком положении ей долго никто не позволил. - Такаяма-сама, господин Кейташи попросил Вас спуститься вниз. – Сэм не стал нарушать дистанцию, так как прекрасно помнил, чем ему это обошлось в прошлый раз. - Сейчас спущусь – подожди меня за дверью, мне нужно переодеться. – Мамоко встала из-за стола и захлопнув книжечку на замочек, убрала ее в стол к прочим тетрадям. Одежды в гардеробе девушки было предостаточно, не как в ее прошлой жизни, когда приходилось сводить концы с концами. Одежда была и спортивной и для выхода в свет и даже традиционной, выбрать можно было любую в зависимости от настроения и повода. Скинув с себя удобную домашнюю одежду, девушка остановила взгляд на своем отражении в зеркале: слегка загорелая кожа была покрыта мелкими и крупными боевыми отметинами. Там, где не было шрамов, красовалась ровная и гладкая кожа. На всей спине красовалась татуировка – по правой стороне распростёрся черно-золотой дракон среди пионов, символизирующий: силу, храбрость и безбашенное отношение к жизни. Также дракон был частью семьи по линии ее отца. На левой стороне был набит белый тигр с клинком в клыках, стоящий на пионах. Символ клана ее матери – символ избранности, несокрушимости, мощи и защита от демонов и злых духов. Руки вплоть до пальцев были усыпаны изящными цветами лотоса и пиона. пять дней назад по левой стороне лица был вытатуирован тот же дракон что и на спине только в миниатюре. Но в отличии от спины и рук и на лице татуировка была нанесена специальными чернилами, которая появлялась только по желанию девушки или при выбросе адреналина в кровь. Закончив любоваться своим отражением, девушка поторопилась со сборами. Выбирать долго не пришлось, Мамоко остановилась на традиционном кимоно с белыми цветами лазурного цвета с малиновым поясом с золотой тесемкой. Обувь и носки в доме девушка не одевала, разве что только на тренировку. Одевать кимоно девушка научилась без чьей-либо, только благодаря путешествиям во времени (до этого она не обращала на такой типаж одежды внимания). Когда образ был почти полностью завершен, девушка слегка подвела глаза и зацепила волосы заколкой, больше напоминающей китайские палочки для еды, только к этим в конце были привязаны колокольчики и при каждом шаге они издавали легкий звон. Закончив make-up девушка семенящими шажками быстро спустилась вниз, где ее ждал дядя и Ичиро. - Добрый день, моя дорогая, - дядя слега приобнял свою племяшку и, погладив ее по головке, продолжил говорить: - Тебе очень идет кимоно, одевай его почаще. На комплимент, девушка ответила кривой ухмылкой. Она прекрасно знала, что брата, как и дядю порадует ее внешний вид именно поэтому так и нарядилась. - Зачем ты меня отвлекаешь? – в своей любимой неуважительно-пренебрежительной манере начала Мамоко. На этот тон дядя только тяжело выдохнул, но придираться не стал. Он и так лишил племянницу всего к чему она привыкла в повседневной жизни, поэтому какие-то малые шалости, как доведения охраны или неуважении к своей персоне спускал с рук, но и то не всегда. - Я уезжаю в Лондон на две-три недели, у меня там срочное дело, - дядя виновато улыбнулся и продолжил, - я знаю, что сегодня ты сдаешь вступительные экзамены и для тебя это очень важно, но к сожалению, я не смогу присутствовать на твоем поступлении, прости за это. Ичиро отвезет тебя в университет, где ты и сдашь все необходимые экзамены. - Я могу сама доехать в университет, тем более что экзамен будет длиться очень долго, не стоит отвлекать брата. На сколько я помню у него в 16:21 билет на самолет в Корею. - Ичиро может полететь в Корею на следующий день тем более, что встреча будет только через 5 дней, – Кейташи перевел взгляд на Ичиро, на что тот одобрительно кивнул, - Мамоко, ты помнишь мы об этом уже говорили? - Да-да, я помню и не отрицаю, - закатив глаза сказала девушка, собравшись уж было уходить, но на минуту помедлив, добавила – Я сделаю все, что обещала, а ты сдержишь свое слово. Мне не нужны сопровождающие ни на экзамене, ни на церемонии вхождения в клан. На сколько я помню, я полноправный член клана, как и все носящие имя Такаяма. Дядя с Ичиро не смогли сдержать свои улыбки, чем вызвали удивление у девчонки. Ичиро Такаяма подошел к сестренке и взяв ее за лицо нежно поцеловал в лоб. - Теперь я могу спокойно поехать в Корею на встречу с Пак Мин Хёком и его сыном Пак Джин-Хо заранее. Я постараюсь вернуться домой как можно раньше, так что не переживай. На церемонию поступления в университет я успею. - Можешь на ней совсем не появляться, мне все равно. Это показуха, просто мишура. Не важно придешь ты на нее или нет, на качестве учебы это все равно не отразиться, – все также серьезно говорила девчушка, что вновь вызвало улыбку у ее родных. Как только машина дяди и машина брата с их многочисленной охраной покинули территорию, девушка тут же сорвалась с места в свою комнату. Вернувшись в свои покои Мамоко сменила весь этот маскарад на свой привычный образ – спортивную одежду, которая лучше всего подойдет к экзамену на хореографию. Что-что, а вот танцевать хип-хоп в кимоно – это задача не реальная даже для Мамоко. Такаяма младшая быстренько скидала все необходимые документы и вещи в рюкзачок, переобулась в удобную обувь и побежала на экзамен, который должен был начаться через два часа. Сэм Уотсон был в шоке в тот момент, когда девушки подорвалась с места, когда долго не выходила из комнаты и даже не мог понять, куда она так стремительно побежала к выходу. - Мамоко, - успев захватить девушку за запястье, Сэм немного умерил ее пыл. – куда ты собралась? У тебя через два часа экзамен, если опоздаешь, то придется ждать целый год! Кейташи-сама никогда не простит тебе этого. Тем более, что ты обещала в этом году поступить в университет. - Я это и собираюсь сделать! – вырвав свою руку из лап телохранителя, Такаяма продолжила, - Договор был о блестяще сданных экзаменах и поступлении в университет, но не было сказано в какой именно университет. Высказав все что требовалось, девушка устремилась к выходу и даже не попыталась сдержать улыбку потому, что она прекрасно знала, что целиком и полностью права. В этот раз она выиграла. И все это было задокументировано и подписано обоими сторонами. В тот вечер, когда дядя с братом вернулись все точки над I были растлены быстро, никто не увиливал и не тянул резину. Мамоко согласилась обучаться дома и обучаться владению меча, также ее обещанием было поступлением в университет. Но в документах нигде не фигурировала информация о направлении и университете, в который должна была поступить девушка. Все пункты были чётко выполнены и это факт. Теперь девушка была свободна поступать так как считает правильным. И единственным правильным решением сейчас было – поступление в выбранную ей академию – «Гейдзюцую-буё». Что она сегодня и сделает. С этими словами девушка вышла из дома, и никто не посмел встать на ее пути. **** Как Мамоко и говорила брату, экзамены сильно затянулись. Даже дольше чем она сама рассчитывала. Так что в какой-то степени она была рада, что никого из сопровождения не было рядом. К тому времени, как результаты были вывешены на стенде, была глубокая ночь, но упрямые абитуриенты не хотели уходить без нужной им информации. Итоги нисколько не удивили девушку, так как все затраченные усилия были полностью оправданы. И со спокойной совестью девушка отправилась домой, где сможет поставить галочку сразу на всех пунктах договора. ***** Такаяма младшая вернулась домой после полуночи, когда охрана уже собиралась перевернуть город верх дном в ее поисках. Но этого и не потребовалось, девушка вернулась живой и невредимой к тому же с отличным результатом. Кейташи и Ичиро уехали из Нью-Йорка надолго, так что о режиме и комендантском часе можно было смело позабыть. - Я дома, - переобувшись не останавливаясь, девушка быстренько кивнула охране, дабы они не переживали. Но потом, секунду подумав, развернулась и быстро отчеканила: – Меня не беспокоить. Без особой нужды в комнату не входить. Раздав распоряжения, Такаяма младшая решила слегка освежиться, так как последние два экзамена заставили ее немного вспотеть. Поскольку принимать ванну было опасно для жизни, девушка решила не рисковать понапрасну и ограничилась простым душем. Меньше воды – меньше шансов угодить в водяной телепорт. Также девушка приняла решение иметь меньше любых контактов с водой, которые собой представляют угрозу. Сейчас все наконец начало вставать на свои места: сдача всех экзаменов на 100 баллов, поступление в академию мечты было не за горами, да и отношения с дядей и братом перестали быть накаленными. Так что путешествие в прошлое никак не вписывалось в ее планы на идеальное будущее. - Да, я слушаю, - не успела девушка отлучиться на пять минут, как по ней уже успели соскучиться, - Да, Рей, я тебя слушаю. – повторилась она, перемещаясь по комнате из угла в угол. – Сейчас? Да-да, конечно же я свободна. Хорошо, буду готова через десять минут. Как только диалог закончился, Такаяма быстро сменила халат на приличный выходной костюм – легкое платье голубого оттенка чуть выше колена и удобные лодочки того же цвета. Над прической она сильно заморачиваться не стала, так как волосы были сыроватыми после душа и пришлось ограничиться простым расчесыванием. К тому моменту, как все приготовления были готовы, прошло семь минут и до приезда друзей осталось две-три минуты с запасом, как раз хватит для последних штрихов. Последним же штрихом было: во-первых, взять все необходимые вещи, и во-вторых взять Сэма Уотсона в охрану. В планах девушки было завоевать полное доверие брата и дяди, а это было самым проверенным и лучшим способом. - Доброй ночи, Рей, Крис, - Мамоко скривилась в улыбке, присаживаясь на отодвинутый стул ее телохранителем. – Что заставило тебя позвать меня на столь позднюю трапезу? - Я же знаю, что ты все равно не спишь в такое «детское время». – не теряя галантности продолжил беседу Рей, - тут до меня дошли слухи, что ты в «Гейдзюцую-буё» подала документы и даже сдала пару вступительных? Это так? - Не понимаю к чему вопрос? Зачем тебе знать это? - Ты не ответила на вопрос, - улыбнулся юноша. Кристофер и Сэм все это время стояли позади своих подопечных, чтобы в полной мере обеспечить полную безопасность, с чем они, как и всегда блестяще справились. - Ты тоже. Ну да ладно, да, я и в правду буду учиться в «Гейдзюцую-буё» - это вопрос времени. Мой вопрос остался без ответа. - Ответ принят. Я владею квартирой в Сеуле и хотел предложить свою помощь. Думаю, что свое жилье куда лучше общежития и безопаснее в твоем то положении, – молодой парень подозвал официанта легким движением руки, не сводя при этом глаз с Мамоко. Не прошло больше пяти минут, как ранее сделанный заказ украшал столик. – К тому же мне не придется договариваться с комендантом о встречи с тобой. Да и держать охрану в общежитии будет несколько затруднительно, ты так не думаешь? - Охрану? Ты сейчас серьёзно? – брови девушки так и подлетели вверх от возмущения. – Я уезжаю учиться, а не воевать! Вбейте себе это в голову, а то тошнит повторять одно и тоже. - Ты объявила войну три года назад всем мафиозным организациям и думаешь, что это сойдет тебе с рук? Как думаешь сколько кланов жаждут заполучить твою голову? От сказанного улыбка напрочь сошла с лица парня, глаза потемнели и налились печалью и злостью одновременно. У Мамоко лицо осталось неизменным. Слишком часто девушка слышала угрозы в свой адрес, настолько часто, что стало безразлично от чего Рей начинал злиться сильнее. - Не важно сколько людей хотят моей смерти – рано или поздно они исполнят то что задумали. Так что есть ли смысл прятать меня? Рано или поздно мы все умрем, не важно от сосульки или пули! - Мамоко! – не выдержал Сэм, стоящий позади своей госпожи и перешёл на ты, но вспомнив о субординации тут же исправился. - Простите, Такаяма-сама. Госпожа, прошу не говорите такие вещи, это сильно расстроит ваших брата и дядю. Ни эмоциональная реакция юного телохранителя, ни слова извинения никак не тронули девушку, она словно их и не слышала вовсе. Она продолжила вопросительно смотреть на друга. - Ты хорошо меня знаешь, Рей. Я не люблю, когда ходят вокруг да около. Давай на чистоту? Зачем ты позвал меня так поздно ночью? Не для обсуждения же жилищного вопроса? - Да, ты права. Жилищный вопрос это скорее побочный эффект. У меня есть для тебя деловое предложение или сделка, как назвать решать тебе. Через пять дней в Корее будет собрание якудза, на котором кстати будет и твой брат. Как понимаешь с корейским языком у меня все намного хуже чем с японским и мне нужен человек который будет понимать и переводить все что я скажу. Но все не так просто как понимаешь, мне нужен не просто переводчик, а друг которому я смогу полностью доверять и это - ты. - Раз разговор приобрел такой неожиданный поворот, то позволь мне хоть руки перед трапезой помыть? Не могу ничего обсуждать на голодный желудок. - Да, конечно, - Рей тут же поднялся, провожая даму. - Кристофер, Сэм, проводите Мамоко до дамской комнаты. - не удержался от полдкола юноша, пытаясь хоть немного разрядить обстановку. - Может ещё и подержать попросишь? - не без сарказма уточнила девчушка, жестом останавливая телохранителей. Девушка ушла в уборную только в компании Сэма, так как это был личный приказ Кейташи - сопровождать везде и всюду. Но все же на входе пришлось оставить свою госпожу на едине. Как только Мамоко осталась одна, она смогла отвести все мысли в порядок. Шумно выдохнул пару тройку раз, голубоглазая, набрав в ладошки ледяной воды, привела себя в чувство. Набрав в последний раз воды в руки Мамоко и эту щедрую порцию жидкости на лицо, перед этим крепко зажмурившись. Когда капли воды перестали градом скатываться с лица юной особы и в глаза ничто точно бы не попало Такаяма-сама наконец таки посмотрела на себя в зеркало. Тем более в зале ее давно уже заждались. Распахнув покрашенные ресницы водостойкой тушью девушка так и села от шока. Лицо больше не холодильнике от воды, напротив его пекло от сбора разнотравья и эфирных масел, а горячая вода только помогала почувствовать всю прелесть незапланированных спа процедур. И все бы ничего, если бы спа поход был индивидуальный, а не совместным купанием с самим Кадзамой Чикаге. - Это уже не смешно, - только и успела сказать девушка, до того как провалилась в мир прекрасных сновидений.