Пламя возмездия

      Выиграть игру, чтобы умереть? Нет, это слишком просто. Предатели, что были поддержкой и опорой столько лет, сами подписали себе смертный приговор.       Рассекая крыльями морозный воздух, огромный дракон несся высоко над землей против снежного ветра. Боль, что испытываешь от потери близкого человека невозможно передать набором букв, это можно лишь почувствовать, пережив однажды подобное. Он лишился обоих братьев, а теперь и потерял свою мать. Но он не сдастся. Никогда. И если есть шанс ее спасти, он преодолеет тысячи и миллиарды километров в этой снежной буре. Он знает, кто может помочь.       Огонь может открыть будущее. Показать, что же произойдет через много лет. А может также показать, что произойдет всего через несколько минут. Вглядываясь в этот огонь, красная жрица Меерина — Кинвара, не могла поверить, что однажды такое произойдет. Что именно ей выпала честь вернуть к жизни единственного достойного наследника. На осознание этого факта ушло несколько минут безотрывного созерцания полыхающего пламени, как вдруг на улице послышался звериный рев. Выбежав из своего дома во двор, Кинвара увидела громадного дракона, что приземляясь, аккуратно положил на землю женское тело. Мертвое тело. Неужели все должно произойти именно сейчас? Да, только сейчас. Пристальный взгляд Дрогона говорил красноречивее любых слов, и красная женщина быстро позвала слуг, что беспрекословно внесли тело девушки в дом.       Совершать подобные обряды непросто, тут нужна сноровка, нужна истинная вера и желание вдохнуть жизнь, вернуть душу из мрака, что зовется Смерть. Сжигая белокурые волосы, служительница огня затаила дыхание. Сколько же она сегодня спасет душ?       Биение израненного в прямом смысле сердца, разнеслось по молчаливой тишине помещения, укрытого теплыми оттенками цвета огня. Жива. Жива, и здорова, и не только. Каково же было удивление и неверие. Мать. Она сможет стать матерью. В ней уже зародилась новая жизнь, и эта жизнь пожалуй, важнее всего на свете. Дитя драконьего огня и северного мороза. Дейенерис не могла поверить в свое счастье, забыв на мгновение о всех предательствах и зле, что ее заставила пережить судьба, полностью отдавшись столь долгожданному чувству. Кинвара с удовольствием исполняла свое предназначение, помогая окрепнуть вернувшейся в мир живых королеве.       В Королевской Гавани уж никто и не ожидал увидеть дракона. Короля, Брана Сломленного, вывезли на балкон, когда послышался ужасающий рев разъяренного зверя, грозящегося стереть любое препятствие на своем пути. Глаза Трехглазого Ворона расширились, зацепившись взглядом за силуэт, гордо восседавший на драконьей спине. Лучи взошедшего солнца отражались в белоснежных прядях.       Предатели. Они все, каждый из них приложил руку к ее свержению, к ее погибели. Те, кто совсем недавно веровал в будущее, что она сможет воплотить в жизнь, теперь присягали другому. Вновь это колесо. Вновь все то же, и ничего нового. Опять интриги, сплетни, и двуличие этих подлых мерзавцев, что будут улыбаться в глаза, а за спиной точить лезвие кинжала. Они даже не представляют себе, что она с ними сделает. Жар драконьей крови, разгоняемый ожившим сердцем, распалял жажду возмездия.       Для одних огонь открывает завесу событий, которым суждено случиться, а для других становится оружием справедливости. Как, например, для короля, что так и не смог укрыться от пламенного возмездия. Это был его последний выход на балкон. Зря он это сделал, зря.       Серый червь спешил вернуться как только мог, собирая по пути распавшуюся армию. Пожалуй один из немногих, кому еще можно доверять в этом мире.       Каждый из этих людей получил по заслугам. — Но мама, как ты смогла простить папу? — задал вопрос маленький черноволосый мальчик, с лиловыми глазами. Самый младший, и самый любознательный. Его старшие светловолосые брат и сестра сидели молча, внимая каждому слову любящей матери. — Потому что я люблю вашу мать — с улыбкой потрепав по волосам мальчишку, Эйгон обнял плечи своей жены. Та не могла не улыбнуться в ответ. — А любовь выше любой обиды — промолвила королева семи королевств, укладывая детей на ночлег. Поцеловав каждого, они с Эйгоном покинули детскую, оставляя своих детей сновидениям. Подойдя к окошку, Денни взирала на тот мир, что построила на останках прошлой жизни. Гнев законной королевы познал каждый ее враг, кроме одного, что обняв ее, положил свой подбородок на ее плечо. Прощение и любовь, наконец соединили их души.       Звезды зажигались на небе, освещая главную достопримечательность дворца — длинную алею, уставленную статуями всех тех, кто столь подло поступал с Бурерожденной. Все, от самой маленькой статуи десницы, до грозной Северной королевы. И каждого, кто лишь задумывался о предательстве, пробирала дрожь от созерцания застывших истуканов. Живьем замурованные в каменный плен, они навсегда остались напоминанием о том, что не стоит будить Дракона.