Вечер Диппера в канун Летоуина проходил хорошо, пока сестра не задала ему вопрос, которого он боялся больше всего.
— С кем ты гулял допоздна? — она продолжила вырезать гирлянду с арбузами и улыбкой *а-ля Чеширский кот*.
— Вообще-то не допоздна, сейчас лишь 8 часов вечера, — улыбнулся шатен, не отрывая глаз от вырезания такой же рожицы на арбузе.
— В любом случае, это не повод уходить от вопроса. С кем ты гулял? — настойчиво спросил сестра.
Диппер замялся, но продолжал уверенно орудовать острым ножом.
— Мей, у меня есть лич…
— Личная жизнь, я знаю, но может быть хватит от меня все скрывать, я же твоя близняшка, твоя родня, как от меня могут быть секреты? — перебила она, начиная свой длительный монолог с кучей запинок, казалось что она захлебывается в своих словах.
— Ты не я, ты не обязана жить моей жизнью, — Диппер воткнул нож поглубже в арбуз. — Я прошу тебя, Мейбл, — он взял ее за подбородок и придвинул к себе, мило улыбаясь.
Она тут же отодвинулась, надув губки, но тем не менее продолжая вырезать глаза.
Казалось бы, разговор на эту тему исчерпан, но сестра Диппера — настоящий сгусток энергии, а также безудержного недержания своих мыслей.
— Я думаю, что Венди хорошая девушка, но она же старше тебя, я даже не знаю как помочь тебе, — невинно пожала плечами Мейбл, украдкой поглядывая на брата.
Диппер сделал судорожный вдох, а после шумно выдохнул. Сейчас он хотел рассказать ей все про Уилла, про то, как хорошо он провел с ним этот вечер, насколько он не доверяет ее девчачьей натуре, боясь, что она влюбится в этого горе ученого.
— Да не Венди это, — взорвался Диппер. — Это моя жизнь, хватит ввязываться в нее, — выпустив из рук нож, он взмахнул руками.
— Это твоя жизнь, в которой меня нет? — изогнув одну бровь спросила Мейбл.
Диппер жалобно заскулил и запрокинул голову в истошном стоне.
— Давай закроем тему моей личной жизни, поведай лучше мне, чем ты целыми днями занимаешься? — взявшись вновь за работу спросил шатен.
Она притихла, но на этот вопрос ответила чересчур легко.
— Я завожу новые знакомства, надеюсь с ними ты не ограничишь мое общение, — язвительно ответила сестра.
Диппер не стал обращать внимание на ее тон, он просто продолжил работу, отвечая или задавая не особо интересные вопросы сестре. Сейчас он был далеко отсюда, он смотрел на небо, которое хорошо было видно через окно в комнате, где они сидели. Пояс из серебряных и столь ярких звезд висел высоко, а рядом висела такая же луна.
Неожиданно Диппер провел ножом по собственному большому пальцу так, что кровь незамедлительно стала хлестать из него.
— Диппер, ты такой кривой! — поругалась на брата Мейбл и, вскочив со своего места, побежала за аптечкой. — Иди палец под теплую воду подставь! — крикнула она через плечо.
Пайнс младший послушался ее совета и кинулся вслед за ней. Казалось бы, всего лишь палец, а кровь текла без остановки, окропив алой жидкостью ладонь.
Шатен прибежал на кухню, пробегая мимо зала, где дядя Стэн смотрел женский сериал с банкой холодного пива.
Подросток подставил палец к воде и на несколько мгновений, она даже окрасилась в еле заметный розовый цвет. Пайнс облокотился о кухонный гарнитур, продолжая держать палец, откуда все еще продолжала течь кровь.
Наконец в дверном проеме показалась Мейбл с железным контейнером, где хранились бинты, спирт, лекарства и тому подобное. Она схватила полотенце, попросила брата насухо вытереть палец и стала наматывать бинт, который за несколько секунд стал красным, но Мейбл сказала, что так и должно быть. Было бы странно, если бы кровь тут же остановилась.
— Ты так хлопочешь, будто у меня ножевое ранение где-нибудь на груди, а не маленький порез на пальце, — такое поведение сестры и вправду удивило парня.
— Волноваться за родных — это плохо? — она лучезарно улыбнулась, заранее зная ответ близнеца. — Можешь дальше не резать арбузы, я попрошу Стэнли или Форда сделать это, займешься лучше гирляндой, чтобы не напрягать палец, — доложила сестра и, перерезав бинт, стала собирать все в аптечку.
Заставить Форда помочь племянникам была достаточно легкой задачей, когда к нему пришли Мейбл и Диппер, он, выслушав всю историю, горячо согласился, сразу же попросив отдать ему недоделанный арбуз.
Но в то же время его неродивый близнец Стэнли постоянно ворчал и говорил, что не обязан этого делать и вообще, как оказалось он обязан лишь лежать и смотреть сериалы, ведь пиво в холодильнике само себя не выпьет.
В конце концов Мейбл сама вступила в официальные дебаты с дядей, тем самым заставив его сделать это.
Иногда Дипперу кажется, что его сестра может добиться совершенно всего, но не с помощью ее харизмы, ума или просто человечности, а при помощи крика. Шатену, однако, это не нравилось, но сейчас, когда палец начал неприятно зудеть, он согласился с подобной методикой, которая сработала на дядю Стэна.
В то время, как дяде Форду они вручили лишь один арбуз, Стэнли брат с сестрой решили отдать два, так сказать, за вредность. Но тем нее менее Мейбл не отдала свой недоделанный арбуз, она сама хотела его закончить, поэтому вновь устроившись перед треугольным окном, они принялись заниматься своими делами.
Шатенка доделывала смешную рожицу в ягоде, а ее брат гармошкой вырезал такие же маленькие арбузы на белой бумаге.
— Слушай, Дип-Доп, может быть еще плакат какой-нибудь нарисуем? — спросила сестра-близнец, не отвлекаясь от работы.
— Как ты меня назвала? — спросил Диппер, не обращая внимания на ее вопрос.
— Дип-Доп? — спросила она, ухмыляясь.
Шатен ударил себя по лбу, вспомнив прозвище Уилла — Сосенка, Сосна.
— Почему именно так? — ему понравилось его новое прозвище, а тем более от любимой сестры.
— Потому, что хочу, чтобы между нами с тобой всегда все было «тип-топ» — улыбнулась она своей детской улыбкой.
Диппер залился краской, поняв всю любовь его сестры, он приблизился к ней и поцеловал в макушку, от чего та замурлыкала, как котенок, чем развеселила брата.
Мейбл залезла на стремянку, вешая огромную вырезанную Диппером тыкву над дверью.
— Отлично! — воскликнула она и показала класс брату, державшему лестницу.
— Не легче было бы попросить Зуса? — спросил шатен, собирая лестницу, дабы перетащить ее обратно в инвентарь со всякими инструментами.
— Не-а, — улыбнулась она, дожидаясь брата снаружи.
Диппер поставил железную стремянку у стены напротив двери и вышел из темного помещения на встречу лунному свету.
— Что нам осталось? — спросил он, идя рядом с сестрой.
Она на секунду задумалась.
— Арбузы убрать в холодильник до завтрашнего вечера, докрасить постер, повесить гирлянды по всему дому, подобрать одежду на вечер, — перечисляла сестра.
— О, Всевышний, у нас так много дел… Стоп, на вечер? — спросил Диппер, надеясь на то, что это не на колядки.
— Не волнуйся, не будем мы в этом году выпрашивать конфеты, — Мейбл помолчала. — Извини, Дип-Доп, но меня Кенди и Гренда позвали на вечеринку вечером, — сказала она, ожидая плохой реакции от брата.
Подросток судорожно выдохнул, спокойно прикрыл глаза.
— Я рад, что в пятнадцать лет не буду ходить и позориться, — улыбнулся он и открыл перед сестрой дверь в хижину.
— А ты что будешь делать? — поинтересовалась старшая сестра.
— Пойду с друзьями на вечеринку, — неумело ляпнул Диппер.
— Я рада, что ты нашел друзей, — Мейбл кинулась в объятия брата и улыбнулась. — Извини, что была столь ревнива, — проговорила она и отпряла от шатена. Диппер понимал сестру, ведь, когда Кенди с Грендой появились в ее жизни, он так же дико ревновал ее, ведь до двенадцати лет они всегда были вдвоем, буквально не разлей вода, внедрение инородных людей в их отношения по-началу было губительно, но потом все наладилось, хоть Диппер и до сих пор не общается тесно с её подругами. К нему пришло смирение и принятие.
Подросток смотрел в потолок, пытаясь отыскать там то, что зацепит его взгляд и притянет к себе, но все было тщетно. Сестра уже давно уснула, а комнату поглотила тьма. Диппер уже несколько раз прокручивал у себя в голове его разговор с Мейбл об Уилле, но так и не мог понять, какую реакцию ждать от сестры.
В первом случае, она могла вновь обидеться на него за то, что тот скрывал это от нее.
Во втором случае, Мейбл забудет все обиды, и жизнь продолжится в обычном ритме и тогда Дипперу уже не понадобится скрывать от нее горькую правду.
От таких мыслей голова шатена трещала по швам, поэтому он вновь решил попробовать уснуть. Так как на улице было ночью прохладно, он укрылся по грудь одеялом, лег в удобную позу и погрузился в мир грез.
Утро наступило совсем скоро, сегодня ночью Диппер не видел совершенно никаких снов, которые могли бы на утро взбудоражить в нем целый внутренний монолог на тему «что же это, мать вашу, было?»
Поэтому ступив на холодный деревянный пол, а после обув тапочки, шатен спустился вниз, так и оставшись закутанным в белое одеяло.
Пайнс зашел на кухню, откуда веяло едой, по видимому Мейбл готовила оладьи.
Но когда шатен зашел в кухню, то увидел у плиты дядю Стэна, который напевал себе под нос какую-то песню про сучек и деньги, при этом переворачивая один из оладушков. Диппер уже хотел перекреститься, но дядя его заметил из-за сдавленного и тихого смеха, который все-равно был слышен сквозь брызги масла и музыки, исходящей из радио.
— Слышь, малой, чего палишь? — спросил дядя, поворачиваясь пивным пузом к племяннику.
Диппер вновь испустил сдавленный смешок от образа Стэна. Только лет тридцать назад он отсидел трижды, а сегодня уже готовит для всей семьи оладушки.
— Да ничего, — ответил шатен, поворачиваясь спиной и заходя в зал.
Там он сел на ковер, взял в руки пульт и начал перелистывать канал за каналом, в один момент кнопка на пульте заела, а на экране появились новости.
— Черт, — вскрикнул Диппер, сдавшись и положив пульт рядом с собой.
Шатен запрокинул голову и испустил тяжелый стон. Он кинул мимолетный взгляд на электронные часы.
«7 часов утра.»
Диппер закутался в одеяло еще сильнее, когда по ногам прошелся ледяной воздух, будто на дворе не разгар лета, а глубокая осень, поэтому ему пришлось пересесть с пола на любимое кресло Стэна. Там он устроился поудобнее и стал придумывать план на сегодняшний день, ведь Летоуин наступил, а хижина еще не была обустроена до конца. Прошлой ночью он и Мейбл уснули прямо за вырезанием смешных арбузных рожиц. Диппер до сих пор не мог вспомнить, как он перебрался на кровать и каким образом у Мейбл хватило сил убрать весь тот беспорядок, который они вместе навели, пока вырезали их.
— С Летоуином, — в комнату вошла Мейбл, зевая во весь рот, но пытаясь улыбаться.
— Ага, тебя тоже, — сонно пробормотал Диппер.
Она приблизилась к брату, тоже садясь в кресло дяди, и пытаясь залезть под белое одеяло шатена.
— Мей, ты холодная! — закричал он, когда холодные ляжки сестры коснулись теплых ног Диппера.
— Дип-Доп, все будет тип-топ! — ответила она и нагло придвинулась еще ближе, от чего братец стал проклинать ее еще сильнее.
Диппер доедал свою оладью, жадно поглядывая на последнюю штуку, лежавшую в неглубокой тарелки.
— Кто-нибудь будет еще? — спросила Мейбл, довольно поглаживая округлый от еды живот.
— Будет! — воскликнул братец из-за чего мелко пережеванная оладья хотела вылететь у него изо рта.
— Дип-доп, не будь жадиной, из-за тебя дядя Форд вообще не поел, ты же, как пылесос, — рассмеялась она. — Ой, ой даже больно от смеха.
Стэн поддержал ее смех и положил свою руку ей на плечо, словно своему корешу.
Шатен все-таки сдался и сделал вывод, что на сегодня хватит, поэтому он решил просто поблагодарить Стэнли за столь прекрасный завтрак, ведь вставать с утра, готовить что-то — это редкость для него.
— Спасибо дядя Стэн, — улыбнулся Диппер и сделал глоток черного чая с сахаром.
В ответ он кивнул, и приобняв еще раз Мейбл за плечи, встал из-за стола, напоследок бросив:
— Ты тут единственная девушка, поэтому, Мейбл, ты моешь посуду.
Подросток глухо прыснул в кулак и под крики сестры: «да что сразу я!», «что вы бы мужики-козлы делали без меня?» — спрятался за поворотом, поднимаясь по скрипучим ступенькам к себе на этаж.
Диппер читал книгу «The Catcher in the Rye»*, которую начал буквально недавно, пусть сюжет и был далеко от жизни шатена, но тому было очень интересно читать про обратную сторону подростковой жизни, мировоззрение и мировосприятие тех лет, когда писался роман. Не сказать, что Пайнс сочувствовал герою или разделял его точку зрения, ведь некоторые устои общества, которые критикует Холден Колфилд не поддерживает Диппер, но все же бунтарские наклонности приятны ему, поэтому он начал проникаться сюжетом, вдаваясь в подробности все больше и больше.
И вот, главный герой уже готов признаться Салли во всем, что он думает о том, что его окружает, о школе, об обществе, как в комнату врывается Мейбл, вся мокрая и в пене.
Диппер убирает книгу, оставляя закладку на нужной странице.
— Что случилось? — обеспокоенно спросил шатен у сестры.
— Да ничего! Стэн подумал, что обливать меня водой в такой холод — это хорошая идея, — зубы сестры задрожали. — Выйди, пожалуйста, мне нужно переодеться.
Подросток спокойно встал с постели и вышел из комнаты, немного хлопнув дверью.
Так он стоял совсем недолго, все это время подросток пялился на потолок, ожидая и предвкушая сегодняшний вечер и разговоры с Уиллом на самые разные темы.
Мейбл и Диппер развешивали забавные рожицы на которые потратили очень много времени до полудня. Последним местом, которые они должны были украсить — это была их комната.
Шатен еле-еле переставлял свои ноги, волоча при это стул. Все время беготни по дому, а так же пересадки со стула и на стул ему порядком надоели. Поэтому, подумав о том, что осталось украсить лишь их комнату и все будет сделано, силы магическим образом появились вновь.
Наконец близнецы вошли в свою комнату. Мейбл огляделась, будто впервые ее видела, наконец она распределила обязанности между ними, и Пайнс принялся за работу, взяв из общего мешка охапку вырезок.
Шатен поднялся на хлипкий и неустойчивый стул и начал мазать клеем-карандашом заднюю сторону рожицы, которую держал в руках, попутно думая о том, что будет делать дядя Стэн, если этот стул сломается и рассыпается у него на глазах.
Мейбл вешала на стену в зале красиво раскрашенную гирлянду. Она, так как и Диппер была низкого роста, примерно 64 дюйма*, как говорили родители в Калифорнии.
— Диппер, принеси стул, пожалуйста, — попросила сестра, остановившись отдышаться.
Брат коротко кивнул и направился в кухню, где Стэнли готовил себе еду и питье на сегодняшнюю ночь. Раньше, когда они были маленькими и колядовали, дядя пытался пугать детей, но со временем эта привычка улетучилась, и он стал проводить Летоуин за бутылкой темного и с закусончиком, не забыв включить какой-нибудь Голливудский конвейер.
Диппер молча взял один из стульев, все они были убогими, шатен не понаслышке знал, какие они и вправду хлюпенькие.
— Диппер, этот стул плохой, — поставив бутылку в морозилку, сказал дядя.
— Знаю, — ответил шатен, кинув мимолетный взгляд на Стэна.
— Может возьмешь другой? — приподняв одну бровь спросил старик.
— Они тут все плохие, — пожал плечами подросток.
— Я не буду вызывать скорую, если ты вдруг переломаешь себе все кости, — усмехнулся он.
— Кто же тебе дрова колотить будет? — язвительно кинул племянник.
— Мейбл, — Стэн сам прыснул от столь глупой идеи.
Диппер понаклеил украшения над кроватью, по крайней мере до тех мест, до которых доставал со своим ростом.
— Готово, — улыбнулась Мейбл и встала рядом с братом, любуясь проделанной работой.
Шатен кивнул ей и приземлился на кровать, расставив руки звездочкой.
— Как же хорошо, что в этом году ты не потянешь меня на этот позор в костюмах, — выдохнул подросток и зарылся руками в свои каштановые волосы.
Мейбл издала характерное «Хех» и удалилась из комнаты, забрав с собой тот хлюпенький стул.
Диппер собирался к Уиллу. Все утро он продолжал читать книгу, а потом стал собираться, не забыв взять красивый пакет со сладостями для нового великовозрастного друга.
Шатен попрощался с сестрой и дядями, не забыв сказать, что возможно уйдет на ночевку, на что все отреагировали вполне адекватно, даже ревнивая сестра. Диппер хотел узнать Уилла получше, узнать каков этот человек, так же он надеялся, что ученый не выпрет его из дома, когда тот попросится на ночь. Подросток решил проявить инициативу в их отношениях, у себя дома, в Калифорнии он бы скорее всего никогда в жизни не позволил себе напроситься на ночевку к другу, точнее его матушка заставила бы Диппера отказаться от этой идеи под предлогом: «у тебя своего дома нет, что ты уже в пятнадцать шляться по домам вздумал?!»
Нет, его мать не была тираном, конечно, но это женщина была строга нравом, но в то же время крайне справедлива по отношению к своему окружению, пусть и иногда ее заявления звучат абсурдно, в них есть крупица истины.
Диппер дошел до леса, который наполнился последними, почти призрачными алеющими лучами солнца. Он вдыхал манящий и столь родной запах хвои, наполняющий его легкие, не то, что в городе, где единственный воздух, который ты мог получить — это отравленные химикаты от машин, прямиком из их выхлопных труб.
Шатен прошел мимо каких-то высоких кустов и вдалеке показалась хлипкая хибара Уилла. Глаза Диппера загорелись счастьем, в груди разлилось тепло, обдавая все тело. Пайнс, словно завороженный двинулся к дому, предвкушая встречу. Он посмотрел на корзину и постучался в дверь.
«Тишина»
Шатен более настойчиво постучал в дверь, надеясь, что Уилл дома, в сердце уже поселилось странное чувство.
«Тишина»
Диппер прислонил ухо, надеясь, что услышит тихие шаги ученого и вновь он откроет ему дверь, посмотрев на него затуманенным взглядом своих янтарных глаз.
По ту сторону деревянной двери слышались звуки пианино, Диппер попытался открыть дверь, к его счастью, она не была закрыта на ключ.
— «Я живу в такой глухой глуши, что дверь даже закрывать на замок не нужно, никто сюда не зайдет, а всякое зверье двери открывать не умеет, — пожал плечами Уилл, оставив лишь плотно прикрытую дверь.»
Шатен тихо открыл дверь, она не скрипнула, и подросток выдохнул. Звуки пианино стали громче, Диппер пошел вглубь хибары, вглядываясь в темноту, ведь света нигде не было, даже маленькой свечи или лампы.
Пайнс зашел за угол, там было слабое свечение, говорящее о том, что там кто-то есть. Осторожно и совершенно бесшумно Диппер пошел на огонек.
Голос приятно разливался, а в воздухе, шатен узнал этот мелодичный, тягучий, словно мед, голос Уилла.
painобой — Родина. (лишь 2 куплет)
А ты готов вдыхать её до головокружения,
Гореть в её аду до полного самосожжения,
Он вдохновленно перебирал клавиши, выдавая прекрасные строки прекрасной песни.
Стоять над бездною, держаться за руки
И чувствовать как тихо замерла Вселенная.
Диппер прикрыл глаза, смотря из-за поворота за тем, как Уилл отдает всего себя музыке.
А дальше падать вместе на предельной скорости,
Туда, где ядерными взрывами сияет солнце,
— «А это мое пианино, я любитель, — улыбнулся Уилл проводя тонкими пальцами по клавишам, на которых не было ни пылинки, в отличие от всего остального в этом доме.
— А ты можешь что-нибудь сыграть? — спросил Диппер, с надеждой в глазах, смотря на блондина.
— Извини, Сосна, в другой раз, — усмехнулся он и потрепал рукой волосы на макушке Пайнса.»
Туда, где с гор срывает реки водопадами
И крики птиц разлетаются по автострадам.
Из не столь далеких воспоминаний его вывел вновь прекрасный голос ученого.
Туда, где мы навеки связаны одной нитью,
Туда, где время нас двоих подхватит и похитит.
Диппер умилялся, ему нравилась песня, а особенно в исполнении Уилла, человека, который так сильно импонировал ему.
Из этого мгновения каждой маленькой частицы.
Мы будем вместе до последней выцветшей страницы.
Пайнс ступил к Уиллу, чтобы слышать каждую ноту вблизи, но полу-гнилая доска под ногами предательски скрипнула, издавая пронзительный стон, который оборвал исполнение музыканта. Блондин резко остановился и повернулся в сторону Диппера, который вжался в стену, ожидая получить порцию гнева от ученого, но тот лишь лучезарно улыбнулся.
— Сосна, привет, — он подошел к другу и подхватил его за талию, приподняв от земли. — Я очень рад тебя видеть.
Диппер на секунду смутился и залился краской до самых ушей, стоило лишь посмотреть в глаза блондину.
— Отпусти, — закричал он. — Пожалуйста, — продолжил Пайнс.
Ученый поставил друга на место и его взгляд упал на конфеты, некоторые из которых рассыпались на пол.
— Я тебя тут решил с Летоуином поздравить, — тихо сказал Диппер. — Сейчас подниму, — и он подобрал упавшие сладости, положив себе в карман, так как посчитал некрасивым дарить конфеты, упавшие на пол.
Но Уилл даже не обратил на это внимание, он внимательно смотрел на Диппера, отойдя назад и облокотившись о пианино.
— Ты так красиво играл и пел, прости, что помешал, — уж слишком виноватым голос сказала шатен, протягивая корзинку Уиллу. — С Летоуином!
Ученый улыбнулся, прикрыв глаза, он принял подарок от Диппера и поставил на тумбочку поблизости.
— Спасибо, огромное, — спокойным и приятным голосом поблагодарил блондин. — Кстати, как ты видишь, я попытался украсить свою хибару, но как-то слишком уж плохо получилось.
Диппер только сейчас заметил, что они стоят почти в кромешной тьме, лишь одна свечка, да маленькая лампа освещают помещение.
— Можно света чуть побольше? — спросил он, сощурив глаза.
Блондин кивнул и нажал на кнопку. Комнату озарил желтый свет, и шатен смог разглядеть потуги друга украсить свой дом, хотя бы изнутри.
— Неплохо, ты первый раз этим занимаешься? — спросил гость.
— Да, раньше не нужно было, я ни с кем не общался тесно в Гравити Фолз, можно сказать, что все для Вас, — проговорил Уилл и пригласил Пайнса сесть на диван в приемной комнате, именуемой залом.
Диппер приземлился на «бабушкин» диван и устроился поудобнее, ожидая ученого.
— Ну-с, Сосна, что будем делать? — спросил он, скрепляя руки на груди в тугой замок.
— Можно устроить марафон по фильмам? — спросил Диппер, выплеснув руками.
Уилл состроил гримасу задумчивости, но в конце-концов кивнул, взяв в руки пульт.
И в этот момент между ними повис немой вопрос: «что смотреть?»
Диппер несколько секунд смотрел нахмурившись, вспоминая хоть какой-нибудь ужастик или что-нибудь такое, что могло бы навеять дух Летоуина. Уилл перелистывал каналы по телевизору, ничего интересного там не показывали, лишь какие-то тематические передачи, либо новости на такие же темы.
Наконец блондин тыкнул на рандомный канал, по которому шел фильм «The Nightmare Before Christmas»***. Это было самое начало фильма, поэтому Уилл вопросительно поглядел на Диппера и задал вопрос.
— Будем смотреть?
Пайнс всегда боялся кукольной анимации, так же как и Мейбл боялась пластилиновую анимацию. Именно подобные куклы пугали и навеевали страх на него, в детстве это было вообще ужасно, но с возрастом все это осталось, только теперь он не убегает в страхе от телевизора, а дрожащим голосом просит переключить на что-нибудь другое. Вот и сейчас Диппер попросил Уилла переключить.
— А по мне так, нормально, — пожал плечами блондин, заправляя челку к затылку.
— Пожалуйста, давай без марафона, — взмолился он.
— Если тебе страшно, прижмись ко мне, — Уилл поиграл бровями, а Диппер вздрогнул.
— Давай что-нибудь другое, — пролепетал он, пропустив эротишный тон друга мимо ушей.
Блондин закатил глаза и приоткрыл рот.
— А мне нравится, Сосна, давай, не будем, — проговорил он, убрав пульт подальше и начав втыкать в монитор телевизора.
Диппер зло посмотрел на него, но тем не менее уселся, как можно удобнее, прикрыв ноги каким-то пледом.
— «Поскорее бы это закончилось», — подумал Пайнс, прикрывая глаза, прося немой пощады от Господа нашего — Аллаха.
К концу фильма Диппер уже полностью облокотился на плечо Уилла, который мирно сопел. Его густые черные ресницы иногда подрагивали, а под веками бегали глаза, он видел сон.
Шатен не мог выключить весь этот кошмар, так как пульт лежал совсем уж далеко от него, а по комнате бегал ледяной воздух, принесенный порой осени, поэтому Диппер предпочел остаться под пледом и попросту подумать о чем-нибудь другом, не о фильме.
Наконец главный герой признался любви всей своей жизни в светлых чувствах, допел свою лирическую песню и наступили титры.
Словно по щелчку пальцев проснулся Уилл. Он посмотрел янтарными глазами на Диппера и задержал взгляд на его волосах. Блондин наклонился к ним и вдохнул запах сосен, манящий к себе. Шатен же почувствовал дыхание друга на своей макушке, поэтому резко запрокинул голову, навстречу лицу Уилла. Между ними скользнуло глухое молчание.
— Вот и фильм закончился, — Диппер сладко потянулся и разорвал повисшую тишину между ними.
Блондин кивнул и широко зевнул, оголив чуть заостренные клыки. Подросток помотал головой, отгоняя от себя различные мысли.
— Сосна, тебя дома ждут? — спросил Уилл положив руку на плечо друга.
— Нет, — ответил он, кажется поняв намек ученого.
— Хочешь остаться у меня на ночь? Покажу что-нибудь интересное тебе в своём доме, конечно, тут холодно, но я найду плед для тебя или что-нибудь еще, — было видно, что Уилл очень нервничал, говоря это, он сжимал и разжимал руку на плече у Диппера.
— Хочу, — ответил он, накрыв своей ладонью холодную, как лед руку блондина.
Как и предлагал Диппер, они устроили кино-марафон, посмотрев пару фильмов на региональном ТВ Гравити Фолз. Уилл постоянно ворчал, говоря, что это не фильмы, а позор какой-то. Шатену же было нормально, хоть он и считал, что все кинопроизводство Гравити Фолз — трэш.
Когда марафон закончился на фильме: «Fatal cucumbers»****, Уилл стал донимать Диппера, жалуясь, что ему сверхскучно. Тогда шатен и вылез из-под теплого пледа, встав босыми ногами на пол.
— Уилл, как ты тут живешь? — прошипел он и запрыгнул обратно на диван, сворачиваясь калачиком, и жалея о том, что не взял никаких теплых вещей из дома.
— Не знаю, мне нормально, — пожал плечами он.
— Ну да, у тебя же руки ледяные, может быть ты вампир? — предположил Диппер, притворно завизжав, как маленький ребенок.
— Ага, дай я высосу всю твою кровь, — раскрыв рот и изобразив "кусь", шатен вновь обратил внимание на клыки друга.
— А если серьезно, почему у тебя такие клыки? Чем точишь? — спросил подросток, приподнимаясь на локтях.
— Точу такими маленькими мальчиками, как ты, — Уилл рассмеялся, положив руку на сердце.
Пайнс подхватил его смех.
— Печень, печень! Я ее не чувствую! — задыхаясь от боли в животе смеялся он.
— Все, ладно, — блондин заправил челку так, чтобы она не спадала ему на глаза, но редкие черные пряди попали ему на лицо. — Чего засмотрелся? — цокнул Уилл.
— Все нормально, — смех Диппера резко оборвался, и он сел на скрипучий диван. — Который час?
Блондин оглянулся по сторонам, ища часы.
— Одиннадцать ночи, — вздохнул он, лукаво прислоняя ладонь к губам. — Моя маленькая Сосна уже должна спать.
Диппер закатил глаза.
— Мне уже шестнадцать, — заговорил он, думая, что это убедит его не говорить ему, что он не маленький.
— Не правда! Тебе пятнадцать, — усмехнулся Уилл, прикладывая указательный палец к губам Диппера, который хотел спросить откуда он знает о том, что ему лишь исполнится шестнадцать. — Ты такой маленький, когда молчишь, — усмехнулся блондин, наклонив голову набок, а после приблизился почти вплотную к нему.
— Дядя, посадят, — сказал Диппер, убрав палец от своих губ.
— Такой момент испортил, — надув губки сказал Уилл. — Пошли я тебе покажу, где ты будешь спать, — сказал блондин, вставая с дивана и двигаясь в комнату с пианино.
Шатен двинулся вслед за ним, вздрагивая каждый раз, когда носочки ног касались ледяных досок.
Уилл свернул за угол, Диппер только хотел последовать за ним, как его взор упал на дневник, который лежал на самом верху деревянного шкафа. Шатен кинул лишь мимолетный взгляд на толстую тетрадь, но тут же отвернулся, отказавшись от мысли заглянуть и просмотреть все записи, окунуться в историю человека, который знал прр Билла, который знал дядю Форда, но сейчас Диппер хотел лишь раствориться в общение с Уиллом.
— Сосна, ты где там? — крикнул блондин, выводя из транса друга.
— Иду, — коротко ответил он, проходя и проводя худощавой рукой по пианино.
Уилл уложил друга на своей кровати, в то время, как сам лег на диване в зале. Пусть шатен и протестовал, говоря, что он лишь стесняет его, но тот лишь отнекивался, говоря, что Сосенка — его гость.
Диппера тронули слова друга, но тем не менее совсем скоро он погрузился в пучину сновидений.
