Раньше люди были свободными

Намджун сидел на кресле в своем кабинете и смотрел на то, как танцует огонь в камине. Свет от огня отражался на его слегка смуглом лице. Намджун смотрел на огонь, но думал совсем о другом. «Юнги сбежал по моей вине, — думал он. — Хотя я не причастен к смерти его родителей, я знаю, что не должен был скрывать это от него. Теперь ему еще больнее». Вдруг перед его глазами стали мелькать воспоминания из его детства. --- — Пап, — маленький Намджун дергал за руку рядом стоящего мужчину, — кто эти люди? — Это не люди, сынок, — вздохнул мужчина, не поворачиваясь к Намджуну. — Это пленные. Рабы, которые помогают нам. — А что они делают? — Они проверяют, все ли работает, — сказал мужчина. — Если все работает, значит, продукция будет хорошо продаваться. — А если не работает? — спросил Намджун. — Значит, ее отправляют на доработку. — А что будет с рабами? — Они отправляются домой и ждут, пока не привезут новую продукцию. --- На глазах Намджуна проступили слезы. Он провел указательным и большим пальцем по глазам, чтобы задержать слезы, и вздохнул. Воспоминания об отце всегда ранили его. --- — Повелитель! — один из слуг подбежал к отцу Намджуна и поклонился ему. — Все готово для проведения тестирования, пленные также здесь. — Я не просил звать пленных, — бросил в ответ отец Намджуна. — Увести их. — Но…. — слуга вскинул палец вверх. — А как же тестирование? — Я сам проведу тестирование, — ровно ответил отец Намджуна. — Как разработчик и глава компании, я должен понимать, что происходит с техникой на этапе тестирования и что чувствуют люди, когда ее используют. — Но, повелитель, — возразил слуга. — Вы и так будете присутствовать на тестировании. Нет необходимости уводить пленных. — Ты мне перечишь? — отец Намджуна повернулся к слуге и строго посмотрел на него сверху вниз. — Никак нет, повелитель! — слуга согнулся пополам. — Лишь хочу предотвратить возможные негативные последствия…. — Уведите пленных, — сказал отец Намджуна. — Я сам проведу тестирование. Это приказ. — Слушаюсь, господин, — слуга поцеловал руку гендиректора и поспешил убраться прочь. Краем уха уже повзрослевший Намджун услышал разговор отца со слугой. Когда слуга удалился, Намджун подбежал к отцу. — Пап, что ты делаешь? — Тебе велено не называть меня «папа» при моих слугах, — отец отвернулся в сторону и спрятал руки за спину. — Прости, — Намджун взволнованно почесал затылок, — повелитель…. — Это тяжело принять, — отец слегка усмехнулся, — когда твой сын называет тебя повелителем. Но это необходимо, чтобы слуги не привыкали к рассеянности. — Па… повелитель, — Намджун снова попытался обратиться к отцу. — Мне кажется, слуга прав — тебе нечего проводить тестирование в одиночку…. — Я хочу показать тебе кое-что, — отец резко развернулся и взял сына за плечи. — Ты будешь впечатлен, когда увидишь это. — Ты меня пугаешь, — Намджун слегка отвернулся от отца. — Я лишь хочу, чтобы ты стал хорошим гендиректором, — отец поцеловал Намджуна в лоб. — И я надеюсь, ты станешь им. «Тестирование начнется через две минуты!» — пронеслось по залу. — Мне пора готовиться, — отец поспешил уйти из зала. Намджун недовольно закрыл глаза. --- Намджун закрыл глаза и скривился. Это воспоминание для него было самым болезненным. Он редко кому рассказывал о том, что произошло в тот день. Но он никогда не забудет того, что случилось. По щеке лидера пробежалась слеза. --- Отец Намджуна стоял в центре зала, опустив голову вниз. Напротив него, через ограду, стоял сам Намджун. Он смотрел на своего отца и пытался понять, для чего отец это делает. Сегодня они тестировали обновленную кабину для флайкара. Флайкар — это транспорт, способный перевозить людей по воздуху на небольшие расстояния. Чем-то он напоминает обычные машины, но вместо колес у него снизу надувная подложка, обтянутая несколькими слоями искусственного меха — чтобы при столкновении с высотками было «мягкое». — Это первое тестирование данной модели, господин, — другой человек, также являющийся слугой, подошел сзади к гендиректору и спрятал руки за спину, — в ней есть недоработки, поэтому…. — Я думаю, что после тестирования мы выпустим первую серию обновленных флайкаров, — восторженно сказал гендиректор, осматривая кабину со всех сторон. Кабина была рассчитана на двух человек (водитель и пассажир), а также сзади было место для хранения багажа. — Но, повелитель, — сказал слуга. Его голос слегка дрожал. — Это промежуточное…. — Я думаю, можно начинать тестирование! — отец Намджуна закричал на весь зал. Зал на несколько секунд погрузился в тишину. Затем голос сверху сказал: «Пройдите в кабину». Отец Намджуна послушно залез на место водителя и положил руки на панель со сверкающими кнопками, какими-то тумблерами и лампочками. «Флайкар оснащен системой автоматического управления, — продолжил голос, — благодаря этому водитель может лишь контролировать полет. Необходимо задать координаты пункта назначения и нажать на кнопку «Взлет». Выберите пункт назначения». На лобовом стекле отобразилась полупрозрачная карта города. Почесав подбородок, отец Намджуна повозил по ней пальцами, выбирая разные точки на карте. — Мне нужно…. — бормотал он. — Нет, это не то…. Где же…. Ага, вот! Это же то место, верно? После того, как он выбрал место, голос сказал: «Место определено. Приблизительное время полета: 22 минуты. Пробок не обнаружено. Погода приемлемая для полета». Флайкар оторвался от земли сантиметров на десять и завис в воздухе. «Пожалуйста, — сказал голос. — Нажмите на кнопку «Подтверждение полета», чтобы совершить передвижение». Гендиректор нажал пальцем на кнопку и в этот момент внутренность кабины взорвалась. Первое, до чего добралось пламя, было лицо гендиректора. За считанные секунды кабина горела полностью. — Стой! Спасай его! — Он еще жив? — Если от него что-то останется — это будет подарок судьбы! — О нет…. Намджун стоял за оградой как вкопанный. Его ноги словно вросли в пол — он не мог пошевелиться. Он видел, как загорелась кабина. Он видел, как отца откинуло на сиденье назад. Он видел, как огонь умыл его лицо. Намджун видел все. Он не мог поверить в то, что-то, что произошло сейчас, было не сном, а явью. — Мне жаль, господин, — слуга, который первым пытался отговорить отца Намджуна от самостоятельного проведения тестирования, подошел к Намджуну и, опустившись вниз перед ним, вытянул руки вперед. — Но мы не смогли…. --- «Мы не смогли» — проговорил Намджун, глотая собственные слезы. Он открыл глаза и рукавом вытер щеки. — Да, Юнги, — вздохнул Намджун, глядя на огонь, — я тоже потерял родителей. Если бы ты знал, как я переживал. Я мира не видел — хотел умереть тоже, чтобы быть поближе к папе…. --- — Сядь и сиди! — человек в черном капюшоне потянул вниз Намджуна за руку, чтобы тот уселся на стул. — Тебе слова не давали. — Я хочу уйти отсюда! — прошипел Намджун. — Мне не нравится, что они говорят! — Молчи и слушай, — строго прошептал человек. — Отныне ты — глава компании, а глава компании обязан присутствовать на собрании. В ответ Намджун лишь цыкнул и недовольно закатил глаза. — Я могу ошибаться, — сказал другой человек, — но, возможно, это было самоубийство. Иначе он бы не пошел это делать. — Я допросил нескольких слуг, — сказал третий человек. — Мне стало известно, что все это время он готовился к тому, чтобы отказаться от пленных. — Быть этого не может! — воскликнул человек, сидящий возле Намджуна. Он настолько громко закричал, что напугал бедного парня, отчего тот передернулся. — Смех да и только! — И какая цель у него могла быть? — спросил еще один человек. Он облокотился локтями об стол. — Слуги сказали, — начал человек, который был третьим, — что он хотел показать, насколько тестирование опасно для «людей». — Минуточку! Он называл пленных «людьми»?! Все сидящие за круглым столом захохотали. Не смеялся один Намджун. Он поддерживал голову рукой, облокотившись локтем об стол. Ему было не интересно, скучно и неприятно слышать то, что он слышал о своем отце. — Мерзавец! — потянул один из людей в капюшонах. — Он всегда был странным. — Зато теперь в нашем распоряжении его сын, — все повернулись в сторону Намджуна и посмотрели на него. Намджун лишь удивленно раскрыл глаза. — Намджун! --- Непонятно, что было больнее вспоминать: смерть отца или первое собрание с Высшим Кланом. Но ясно было одно: эти воспоминания давили на Намджуна. Он никогда не забудет, как над ним издевались, заставляя выполнять то, что прикажут Высшие. Намджуну понадобилось несколько лет, чтобы смириться с потерей отца и привыкнуть к тому, что его жизнь, его воля, его действия отныне принадлежат не ему. Только спустя время он понял, что обязан работать на честь компании — это был его долг перед отцом. — Намджун! Намджун резко открыл глаза и посмотрел вниз: у его ног сидел Хосок. Он смотрел на друга снизу вверх. — Мы выполнили план, — сказал он. — Я отключил сервер на время. Надеюсь, после этого рейтинг игры не упадет. — Что? — в недоумении спросил Намджун. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя и осознать, о чем именно говорит его друг. — Да, конечно. Не волнуйся, мы уладим, если что-то случится. А план мы выполнили, да. Точно. — Что с тобой? — спросил Хосок, заметив, что с другом творится что-то не то. — Ты плакал? — Кто тебе сказал? — удивился Намджун, вытирая пальцами мокрые щеки. — Я вижу, — Хосок улыбнулся и сел ближе к ногам Намджуна. — Что случилось? Ты так и не нашел того парня? — Парня я нашел, — задумчиво потянул Намджун. — Просто мысли. Не обращай внимания. — Ну да, ну да, — Хосок потянулся к Намджуну и, прижавшись к его ногам, положил голову ему на колени. — Я тоже плакал сегодня. Утром. Когда вспоминал Юнги…. — Бедняжка, — Намджун ласково потрепал Хосоку волосы. — Одного меня тебе мало. Тебе Юнги подавай. — Ну, извини, — хмыкнул Хосок. — Я не виноват, что мы любим друг друга. — Да я понимаю, — вздохнул Намджун. — Сам был таким же…. Хосок громко рассмеялся. — И все-таки, — Хосок решил вернуться к теме, с которой начал разговор. — Ты нашел парня? — Он в комнате наказаний, — сказал Намджун. — Непослушный малый оказался, пришлось его привязать. — Ого, ты жестокий, — Хосок поджал нижнюю губу. — Я могу к нему пойти? — Иди, конечно, — кивнул Намджун. — Посмотри на своё детище и попробуй перевоспитать его. Чтобы человеком стал. — Ура! — Хосок подпрыгнул от счастья, вытянувшись во весь рост. — Спасибо! Намджун проводил взглядом Хосока, который радостно выбежал из его кабинета.

***

Чонгук сидел, привязанный на стуле и опустивший голову. Он тяжело дышал, обдумывая слова Намджуна. Он понял, что просто так ему не выбраться отсюда. Его руки и ноги пекли настолько сильно, что Чонгук практически не чувствовал свои конечности — он чувствовал лишь боль. «Ты — отличное дополнение в мою коллекцию….» — голос лидера звучал в голове Чонгука. «Ты — находка для меня, ведь ты — самый прошаренный игрок, перед тобой склоняют головы даже твои друзья….» «Я слышал, что ты живешь вместе с отцом. Ты же хочешь, чтобы он гордился тобой?» Когда Чонгук вспомнил последнюю фразу, он заплакал. Слеза покатилась по его носу и упала парню на колено. Внутри разгорелось пламя — было настолько больно, что Чонгук не мог нормально вдохнуть. Он кашлял и задыхался. Ему стало жарко и он вспотел. Он облокотил голову на заднюю стенку стула, его глаза закатились ко лбу. «Я хочу, чтобы мой папа гордился мной, — подумал Чонгук, откашлявшись, — но еще больше я хочу выбраться отсюда….» Он думал о том, что ни за что не променяет дружбу с Чимином и Тэхёном на всемирную славу. Он ни за что не променяет жизнь с отцом на одинокую жизнь в стенах компании Намджуна. Он ни за что не будет прислуживать какому-то генеральному директору. И уж тем более, он не станет чьей-то куклой в коллекции. «Перед тобой склоняют головы даже твои друзья….» — снова пронеслось в голове Чонгука. — Неправда, — он выдавил из себя слово. И тут же вспомнил, как Чимин с восхищением смотрит на него каждый раз, когда Чонгук кладет руку ему на плечо. Он вспомнил, как несколько часов назад Чимин был счастлив, когда увидел, что с Чонгуком все впорядке и он пришел играть. Он тут же вспомнил, как Тэхён неделю назад стоял перед ним на коленях и просил прощения за какую-то мелочь, о которой сейчас Чонгук даже вспомнить не может. Братья называют Чонгука «учитель» и благодарны ему за то, что тот занимался с ними, обучая секретным приемам, которые разработал сам, чтобы побеждать в игре. — Бедный Тэхён, — простонал Чонгук. — Он переживал из-за того, что я с ним мало разговариваю. Он вспомнил о том, что больше времени проводил с Чимином, а к Тэхёну относился пренебрежительно. Но, несмотря на это, для Тэхёна Чонгук все равно оставался «учителем». Чонгук выдернул из своей памяти достаточно моментов, когда Тэхён кланялся перед ним или проявлял иначе свое уважение к парню. — Но ведь я самый младший, — сказал Чонгук. — Я должен уважать старших. Чонгуку стало очень больно и стыдно. Он понял, что должен немного спуститься на землю и уважать своих друзей просто за то, что они есть. «Не нужны мне такие проявления дружбы, — подумал Чонгук. — Я хочу, чтобы они были счастливы и свободны». Чонгук не выдержал и громко заплакал. И, наверное, это был не просто плач — самый настоящий нервный срыв. Чонгук это понял, когда вопреки желанию не смог остановить свой плач. Он продолжал плакать, причем, он уже перестал думать о том, что его беспокоило. Он не мог остановиться. Вдруг дверь открылась — кто-то впустил в темную комнату свет. Чонгук поднял голову и прищурился — спустя столько времени, проведенного в темноте, его глаза с трудом воспринимали свет.