Via mortis. Black protector

Первое, что осознала Джинни, когда проснулась — она ужасно хочет есть, и не просто есть, а наесться до отвала шоколадного мороженого с шоколадной крошкой, хотя ломтик горького шоколада тоже бы прекрасно подошёл. Потом она поняла, что всё тело затекло, и не может пошевелить даже пальцем. Вот тут пришёл испуг. Волной накатили воспоминания о прошедшем матче и падении. Так она что теперь вообще шевелиться не сможет? Что если она навсегда теперь прикована к постели?! Девочка тут же распахнула глаза и, через жутко неприятные ощущения, попыталась сесть. У неё это вышло даже лучше чем ожидалось, волшебница распласталась на полу, по пути, уронив что-то явно тяжёлое рядом с собой.  — Доброе утро, Джинни, — раздался над головой мечтательный голос.  — Полумна? На стуле, рядом с её койкой сидела светловолосая когтевранка с мечтательными глазами. Джинни наконец-то осмотрелась. Они были не в школьном медпункте, это точно. Во-первых, Полумна была не в школьной форме, а в маггловской одежде, следовательно, они не в школе. Во-вторых, это определённо одиночная палата в Мунго, когда в девять Драко заболел драконьей оспой, он лежал в точно такой же, может даже и в этой самой. Джинни поспешила подняться, но что-то мягкое попало под руку, она не обратила внимания и дёрнулась. Её резкость отозвалась неожиданной болью в голове.  — Ау! Оказалось, по руку ей попало не что-нибудь, а собственные волосы. Девочка тут же перекинула их через плечо. Они оказались длинными. Очень длинными. Ниже талии точно, а может ещё длиннее.  — Мерлин мой! — тут же испугалась слизеринка. — Сколько я… ?  — Не переживай, всего два месяца и четыре дня, — спокойно отозвалась Полумна.  — Почему же…?  — Думаю, миссис Малфой давала тебе особые витамины, — начала спокойно рассуждать когтевранка. — Мне кажется, ей не нравилась твоя короткая стрижка. Джинни, не без помощи подруги, вернулась в постель. Полумна тут же заняла своё место, по пути подняв то тяжёлое, что упало. Этим оказалась книга в толстой кожаной обложке.  — А что… что ты тут делаешь? — вдруг очнулась слизеринка. — Как тебя из Хогвартса отпустили?  — Занятия закончились, все студенты уже разъехались, — спокойно отозвалась Полумна.  — Два месяца?! — Джинни, кажется, только сейчас начала осознавать, что шестьдесят дней из её жизни просто испарились! Бесследно.  — И четыре дня, — спокойно отозвалась Полумна. — Я тебе читала.  — Зачем, я же спала? — удивилась Джинни.  — Тебе кошмары снились, — спокойно объяснила когтевранка. — А это мешало лечению. Мне разрешили тебя посещать и читать сказки. Это тебя успокаивало.  — Спасибо.  — Мне не в тягость, — потусторонним голосом ответила девочка. В палате вновь повисла тишина. Джинни очень хотела поинтересоваться, как там друзья, а главное, как Бродяга. Но вот вопрос. Как? Не прямым же текстом о состоянии беглого преступника интересоваться?!  — Гарри, Рон и Гермиона в порядке, — тихо заметила Полумна, обратив взор в окно, — с тех пор, как ты попала в больницу, сидели тише воды, ниже травы. Джинни в сомнении приподняла бровь. Эта троица…? Тише воды, ниже травы? Свежо предание, да верится с трудом.  — Правда, в последнюю неделю умудрились загреметь в Больничное крыло. У слизеринки перехватило дыхание. Это так похоже на друзей! Но что случилось-то? Неужели Сириус….  — Никто, правда, не знает почему… — продолжила Полумна. — Но это, я думаю, они тебе сами расскажут.  — Надеюсь, — просто ответила Джинни, внутренне начиная напрягаться.  — Не переживай, — впервые за весь разговор когтевранка посмотрела на собеседницу. — Когда они ехали домой, всё трое были вполне счастливы, им не хватало только тебя.  — Спасибо, Полумна, — мягко улыбнулась Джинни.  — А что касается Сириуса Блэка, — продолжила Полумна, — дементоры до него не добрались. Его, конечно, поймали, но ему таинственным образом удалось сбежать. Джинни облегчённо вздохнула, откинувшись на подушки. С Бродягой всё хорошо… с её Бродягой всё хорошо. Мерлин, что может быть лучше. Ему теперь не грозит поцелуй дементора… он свободен! Под тихое чтение Полумны Джинни удалось привести мысли в порядок. С Бродягой всё в порядке, Гарри, Рон и Гермиона живы и здоровы. Это самое главное. Смущали два месяца, беспощадно вычеркнутые из её жизни, и отсутствие мороженого. Но и то и другое не криминальны. Было полное ощущение, что она что-то забыла. Когтевранка как раз заканчивала сказку о Белоснежке и семи гномах, когда Джинни осенило.  — Седрик!  — Что Седрик? — склонив голову на бок, поинтересовалась Полумна.  — Плохая я девушка…  — Нет, — твёрдо отозвалась когтевранка.  — Но я должна была…  — А он должен был тебя поймать, — серьёзно ответила когтевранка.  — Джинни! В дверях стояли тётя Нарцисса, Дафна, Астория и Драко. Обе слизеринки от дверей кинулись к подруге на постель. -Мерлин, если вы не ослабите хватку, обнимать будет некого! — прохрипела девочка. Ни Дафна, ни Астория особо её не слушали и продолжали душить подругу в объятьях. Тётя Нарцисса со слезами смотрела на очнувшуюся племянницу, рука её сжимала плечо Драко, который вовсю планировал, как прорваться к сестре.  — Как ты нас напугала! — верещала над правым ухом Тори, которая чуть не плакала.  — Да, особенно Тори, — спокойнее отозвалась Дафна, отстраняясь от подруги.  — Не правда!  — Ну да, — лениво растягивая гласные, отозвался Драко. — Ты мне практически на руки залезла. Ни разу не испугалась. Нарцисса отвесила сыну хороший такой подзатыльник. Джинни взглянула в лицо Тори. Серо-голубые глаза начали наполняться хрустальными слезами.  — Не обращай внимания, Тори, — обнимая девочку за плечи, прошептала Джинни, — мой брат — непроходимый идиот.  — Я и в правду испугалась…  — У Тори началась настоящая истерика. Спасибо Полумне, она придумала, как привести её в чувство — отозвалась Дафна, поглаживая сестру по голове. — Мы вместе пошли к Чёрному озеру. Ледяная вода пошла Астории на пользу.  — Тебя в ней не купали?  — Нет, она только умылась, — отозвалась Полумна, — но, к сожалению, от кошмаров это её не спасло. Джинни зло посмотрела на Драко. Да, его смущали чувства маленькой Тори, но не надо же её из-за этого дразнить постоянно. Мальчишка и сам стушевался. Он же не знал, что падение Джинни так сильно отразилось на светловолосой слизеринке.  — Мне кажется, нас уже ждут лорд и леди Гринграсс, — с тяжёлом хлопком, когтевранка закрыла книгу сказок и встала. — Поправляйся, Джинни.  — Спасибо, Полумна, — улыбнулась ей слизеринка, и шёпотом, чтобы только Тори слышала, — давай на мой день рождение подмешаем ему жабьей икры в мороженое?  — Не надо, — Тори весело улыбнулась и вскочила с койки. — Хотя я уже готова над этим призадуматься.  — Поправляйся скорее! — теперь обниматься полезла Дафна. — Я больше не могу слышать о достоинствах Драко и нарглах, ну, правда. -Конечно, Даф, — улыбнулась Джинни.  — Вы сами выйдете? — заботливо поинтересовалась леди Малфой. — Давайте я вас провожу?  — Не надо, миссис Малфой, — отозвалась Полумна, — я за два месяца научилась неплохо здесь ориентироваться. Так в палате остались только Нарцисса и Драко. Брат занял место Полумны, а тётя села к племяннице на кровать. Проведя все необходимые процедуры, женщина выдохнула.  — Думаю, я могу переговорить с доктором Кенс, и тебя отпустят домой, солнышко, — поцеловав племянницу в макушку, произнесла леди Малфой.  — Спасибо, тётушка, — улыбнулась Джинни. Когда Нарцисса покинула помещение, Драко пересел на кровать Джинни.  — Больше никогда не смей меня так пугать! — пронзая её злыми серо-стальными глазами, зло прошипел брат.  — Ты цитируешь Гарри, — ухмыльнулась Джинни.  — Кстати о твоём Поттере, — Драко начал активно копаться по своим карманам, пока не достал из него пухлый коричневый конверт. — Они с Уизли вручили мне его в последний день, фактически перед поездом. Взяли с меня клятву, что отдам тебе в день пробуждения. Джинни дрожащей рукой приняла посылку от друзей. Судя по весу, там была книга, или толстая пачка писем. Весь конверт был перемотан синей лентой, сверху его венчала большая сургучная печать с отпечатком огромной кошачьей лапы.  — Неужели ты его даже вскрыть не пытался? — вопросительно приподнимая брови, поинтересовалась Джинни.  — Может потому что я благородный чистокровный маг, и держу своё слово? — пожав плечами, заметил мальчик.  — Драко, — выжидающе посмотрев на брата, потребовала правды сестра.  — Хорошо, — сдавшись под её серьёзным взглядом, отозвался мальчик, — только ты можешь вскрыть печать. Грейнджер так заколдовала. Так что открывай скорей! Мне безумно интересно, что же там. Джинни возвела глаза к потолку, но послушно открыла конверт. Там оказались свитки пергамента исписанные аккуратным, хоть иногда и мелковатым почерком Гермионы, небрежными, танцующими сальсу, каракулями Рона, резким угловатым, немного вытянутым почерком Гарри. От них буквально пахло Хогвартсом, пылью древних фолиантов и каменной крошкой во внутренних дворах, шерстяными гобеленами и свежескошенной травой, разнообразными вкусностями из Большого зала и свежестью квиддичного поля. Сверху лежал свиток-введение: Дорогая Джинни, Из-за твоего продолжительного лечения мы с ребятами решили каждый день, пока ты спишь, писать тебе письма. Так ты узнаешь, что с нами происходило глазами каждого из нас. Я проделала колоссальную работу, чтобы эти письма были сейчас перед тобой. Сначала мне приходилось заставлять Рональда каждый вечер садиться за своё письмо, потом я много времени провела в библиотеке, чтобы добиться полной конфиденциальности написанного. Теперь всю пачку наших писем можешь вскрыть только ты. Кроме того, только ты можешь прочитать всё, что там написано. Здорово? Да, я чуть ли не сутки просидела в библиотеке, потом уговорила Флитвика мне помочь (к слову, можешь меня поздравить с автоматом по экзамену Заклинаний) в итоге, у меня получилась маленькая исследовательская работа, как это всё происходило, я расскажу тебя в своей версии писем, которую ты найдёшь ниже. Желаю тебе скорейшего выздоровления, Гермиона. P.S. Я, Гарри и Рон, безумно скучаем! Нам тебя страшно не хватает. На Рунах и Нумерологии, без тебя просто отвратительно! Возвращайся! Рон совсем закопался в Трансфигурации, а моего терпения на него просто не хватает, а Гарри… он как всегда во всём винит себя. Хотя я не понимаю, что его геройшество смог бы сделать. В общем, просыпайся, наша Спящая Красавица, мы все тебя ждём!  — В чём смысл посылать тебе пустые пергаменты? — удивился Драко.  — Работает! — восторженно улыбнулась Джинни, как же ей хотелось с Гермионой вместе заниматься этой работой! Но не судьба, хотя кто бы из них об этом в принципе задумался над таким вопросом, не свались она с метлы? Правильно, никто. Скорее бы они все вместе решали какую-нибудь насущную проблему, а не сидели в библиотеке за научными исследованиями.  — Джинни… Девочка резко подняла голову, в дверях стоял профессор Люпин и улыбался. Вид у него был более потрёпанный чем обычно, но и улыбка стала мягче, чем обычно.  — Профессор Люпин!  — По правде сказать, я больше не профессор, — заметил мужчина. — Мистер Малфой, вы не оставите нас с Джиневрой? Как ни странно, но брат беспрекословно подчинился и, потупив взор, вышел из палаты. Джинни проводила брата удивлённым взглядом и перевела его на мужчину. Тот лишь пожал плечами, присаживаясь на стул.  — То есть вы уволились? — перешла к более насущному вопросу девочка. — Но почему?  — Ну, во-первых, как ты знаешь, я болен, — многозначительно посмотрев на студентку, заметил Люпин. — Во-вторых, моя совесть неспокойна. Я больше не могу смотреть в глаза профессора Дамблдора, хоть и Бродяга невиновен.  — Правда?! — воскликнула Джинни. — Почему тогда…?  — Так-так-так, торопыга! — улыбнулся Люпин, — это всё ты прочитаешь в письмах друзей, которые так мило сейчас разбросаны по всему одеялу.  — Так вы знаете…?  — Это я направил мисс Грейнджер к профессору Флитвику, — отозвался мужчина, — Вот там всё и узнаешь, кстати, это тебе. Только сейчас Джинни заметила, что у него в руках букет разноцветных люпинов и её любимый горький шоколад с мятой.  — Как вы узнали?! — принимая коробку с шоколадом, восхищённо прошептала Джинни. — Я, когда очнулась, ужасно захотела шоколада!  — Я чувствовал, — так же мягко улыбнулся профессор, — кстати, хотел тебе кое-что сказать. Ты же понимаешь, что на ближайшие пару лет тебе стоит забыть об анимагии?  — Понимаю, — грустно заметила Джинни. — Кроме Бродяги так никто и не увидит…  — Не переживай, это же не навсегда, — положив руку ей на плечо, заметил Люпин.  — Кстати, — вдруг снова повеселела девочка, — кажется, я сейчас смогу вызвать патронуса.  — Правда? Джинни молча взяла с тумбочки палочку, закрыла глаза, вспоминая Гарри, Рона, Гермиону и Бродягу, сосредоточилась и шёпотом произнесла форму. Из палочки вырвался серебристо-белый волкодав. Он со звонким лаем пронёсся по комнате, пока не остановился у её кровати и не лизнул полупрозрачным языком лоб девочки. После этого он повернул голову на Люпина и медленно растворился в воздухе.  — Теперь Бродяга — твой хранитель.  — Он всегда им был.