Качели

Когда Саша вернулась на кухню, Денис сидел за круглым стеклянным столом, уткнувшись в мобильный. Она заметила, что он удивился тому, как спокойно она стала расставлять тарелки на стол — без лишних эмоций, без явной претензии. Очевидно, он ожидал скандала, но вместо этого Саша со странной нейтральностью в голосе спросила: «Сок будешь или чаю налить?» Денис ей ничего не ответил. Он отложил телефон в сторону и тихо произнес: — Извини за эту сцену. — Ты про своего любовника? — Любовника… — нервно усмехнулся муж. — А что, разве это не так? — Я не могу назвать его любовником. Этот термин сразу предполагает какой-то намек на постоянство, на обязательства. — А кто он тогда? — Просто парень. — Просто парень, с которым у тебя, судя по всему, есть секс, но для него не просто секс, раз он одержимо караулит тебя у нашего дома? — Ну послушай, — вздохнул Денис, — я же не могу нести бремя того, что какой-то парень что-то там себе понапридумывал обо мне. — Раз его так выбило из колеи осознание, что у тебя есть семья, то очевидно, ты ему ни разу не давал понять, что несвободен. Так? — А ты думаешь, что я первым делом обсуждаю с парнями свою семейную жизнь? Это просто циничный секс без обязательств. И это не предполагает раскрытия своего генеалогического дерева. Некоторые трахаются, и даже не знают, как друг друга зовут. — И ты так же трахаешься? — Не передергивай. — Меня больше другое интересует. Раз он заявился сюда, то это означает, что ты приводил его к нам в дом. Да? Для Дениса этот вопрос стал ударом под дых. Саша поняла, что Денис быстро соображает, каким должен быть правильный ответ. Наконец он выдавил из себя: — Мы пару раз просто виделись у моего дома. Он живет неподалеку. Поэтому он и знает и наш дом, и наш подъезд. — Но как тогда он узнал этаж? Когда я первый раз его видела, он доехал со мной в лифте до нашего этажа. Денис тяжело вздохнул и посмотрел на жену. Она села за стол и все тем же спокойным, лишенным всякой скандальной нотки голосом спросила: — Скажи правду. Ты приводил его сюда? — Один раз. — И у вас был секс? — Нет, просто пообжимались на кухне. Просто оральный секс. — С трудом верится. — Блин, Саш, ну ты же хорошо представляешь, как выглядит наша спальня — по ней сразу видно, что это спальня мужчины и женщины. А для него известие о том, что у меня есть жена, стало полной неожиданностью. Я никогда не заводил и никогда не завел бы его в нашу спальню. Я не тот, кто вообще берегов не видит. Просто минет на кухне. — Просто минет, — вздохнув, повторила Саша. — Просто минет на нашей кухне, где мы едим, где я кормлю наших детей. — Прости, что слышишь это от меня. Я был честен с тобой. Ты знаешь, что я гей и что это никогда не исчезнет, никуда не денется из меня. — Да, знаю. — И ты точно так же хорошо знаешь, что моя, как бы… вторая сторона моей личности не имеет никакого отношения к тому, что я испытываю к тебе. И вообще к нашей семье не имеет отношения. Прямого. — Прямого… — Когда мы решали снова быть вместе, ты сама говорила, что отдаешь себе отчет в том, что у меня может быть секс с парнями, и говорила, что просто не хочешь знать этого. И я делал все, чтобы ты не узнала. И то, что сейчас было, лишний раз подтверждает, что я стараюсь не вываливать все это на тебя. — Стараешься, приглашая незнакомого парня отсосать тебе в нашей квартире? — Это было ужасной ошибкой с моей стороны, и тут нет никакого оправдания. Да я его и не ищу. И еще раз извиняюсь перед тобой за это. — Как его зовут? — Рустам. — Татарин? — Не знаю, никогда не интересовался. Мне это неважно. И неинтересно. — Он в тебя влюбился? — Тоже не знаю. — Ну что значит «не знаю», Тиш? Даже я знаю! Как еще объяснить поведение молодого человека, готового провести ночь на железной лавке в тамбуре, лишь бы увидеться… Ты его динамил? — Динамил… Странное слово. Я ему никогда ничего не обещал. Если ему что-то подумалось про меня, то это не мои проблемы. — А полноценный секс у вас был? — Саш, что за мазохизм? Зачем тебе это? — Значит, был. И что дальше? — В каком смысле? — Ты так и продолжишь играть с ним в Рому? — Да ты о чем вообще?! — Я отчетливо помню твой взгляд, когда в твоей жизни появился Рома. Это был один в один взгляд, как у этого Рустама — одержимый, болезненный. Твоему Роме от тебя нужен был лишь хороший секс, а тебе от него — рука и сердце. — Не говори глупостей. — Я утрирую. И сейчас ты — это Рома, а он — это ты. И он просто так от тебя не отстанет, внезапно не остынет. — Саш, я взрослый человек и прекрасно знаю, что мне нужно, а что не нужно. И я достаточно сообразителен и адекватен, чтобы решить этот вопрос. Я с ним поговорю, и больше он нас не потревожит. — То есть, ты перестанешь с ним встречаться? — Если он будет продолжать рассчитывать на что-то большее, чем просто механический секс, то да, не буду больше с ним видеться. — Но ты же сам понимаешь, что он не согласится на механический секс. Ты же с Ромой не был на это согласен. — Да ну хватит уже про Рому! На нем свет клином не сошелся! Рома один, я другой, этот Рустам — третий. Не надо проводить неправильных параллелей. — Ты с ним предохраняешься? — Странный вопрос. Ты же не думаешь, что я позволю себе секс без защиты. — Проверяешься? — Даже несмотря на то, что секс только безопасный, проверяюсь несколько раз в год. — Тебе нравится секс с ним? — Саш… Я гей. Нравится — не нравится… Если ты голодна, то принимаешь пищу не потому, что тебе она прям так уже нравится, а потому, что потребность естественная есть. Так же и тут. Ты же видишь, что у нас с тобой есть секс. Хороший секс, не так ли? — Так. Отличный секс. — Ну вот. И мне он тоже очень нравится, я обожаю заниматься с тобой любовью. Потому что ты родной мне человек, и я люблю тебя. А секс с парнями, если угодно, это вынужденная необходимость. Я не могу и не буду себя сдерживать, иначе начнется такой внутренний дисбаланс и расколбас, что мало не покажется. Я ни с кем не ищу отношений, не дарю никому цветов. Это просто физика, не более. Давай, пожалуйста, прекратим этот разговор. Он не нужен. — Хорошо. Я всегда знала, все это время знала, что у тебя может быть секс на стороне. И пока это не вторгается в мою жизнь, мне более-менее нормально с этими мыслями. Но сегодня… — Еще раз, Саш… Я не оправдываюсь и понимаю, насколько недопустимым является то, свидетелем чего ты сегодня стала. И сделаю все, чтобы этого не повторилось. — Хорошо. Ты не притронулся к ужину. Поешь. — Не могу. — Опять заслонка в горле образовалась? — Да, — уголки губ Дениса дрогнули в улыбке. — Постарайся поесть. — Скажи мне, что ты обо всем этом думаешь? Я понимаю, что ситуация не из приятных. Просто какая-то недосказанность в этом есть. — Да я ничего особенного не думаю. Это же не новость для меня. Да, неприятно. — Я люблю тебя, дорожу нашей семьей, детьми. Забочусь о вас, как могу. Говорю это не для того, чтобы выбить себе оправдание. Но очень прошу постараться не смешивать все в одну кучу. Ты и моя семья — вы идете особняком от остального. Мне нужно, чтобы ты это четко понимала. — Я понимаю это и знаю. За месяц, который прошел с той неприятной для Саши сцены с Рустамом, ситуация дома не изменилась в худшую сторону — секс с Денисом не исчез из ее жизни, муж не стал более сухим и отрешенным, как того боялась Саша. В какой-то момент стало казаться, что того вечера и вовсе не было. Однажды, когда Саша вернулась в свой кабинет после совещания, устроенного генеральным директором их страховой компании, то услышала, как разрывается ее рабочий телефон. Подняв трубку, она услышала голос секретаря с ресепшен — ее просили спуститься вниз, где Сашу ждал курьер. Предполагая, кто мог направить к ней курьера, она улыбнулась и пошла к лифтам. Спустившись вниз, она поняла, что не ошиблась — у стойки ресепшен стоял парень с букетом цветов. Поблагодарив его и приняв небольшой, но со вкусом собранный букет, Саша первым делом отыскала открытку — как и в прошлый раз, на ней был изображен печальный мишка с перебинтованным ухом. Не переставая улыбаться, она перевернула открытку — на обороте не было написано ничего, лишь нарисованное шариковой ручкой нелепое смешное неаккуратное сердечко. «Посылка пришла, спасибо))» — написала она мужу, поднимаясь обратно в свой кабинет. «))» — пришло от него в ответ. Когда Денис, на скорую руку перекусив прямо в своем кабинете любезно купленным помощницей в судейской столовой весьма неплохим обедом, отыскал на стеллаже том с делом по иску Марины Кораблевой о разделе совместно нажитого имущества, то сел обратно за свой стол и быстро перелистал дело, чтобы освежить в памяти суть исковых требований. По графику рассмотрение этого дела он должен был начать еще полчаса назад, но невольно завис в совещательной комнате с предыдущим сложным делом о защите авторских прав, раздумывая над тем, какое решение следует принять. Вспомнив, о чем истица заявила свои требования, он встал, подошел к стоящему в его кабинете шкафу, достал оттуда мантию и быстро облачился в нее, скрыв под ней фиолетовую водолазку и зауженные джинсы — в пятницу он позволял себе прийти в суд не в строгом костюме. Подхватив со стола том с делом, Денис открыл дверь своего кабинета и вышел в зал судебного заседания. «Прошу всех встать», — послышался безразличный голос его секретаря, которая вместе со всеми присутствующими в зале встала со своего места, но ни на секунду не оторвала пальцев от клавиатуры, на которой она быстро набирала проект протокола начинающегося заседания. «Пожалуйста, присаживайтесь», — как всегда учтиво обратился Денис к стоящим перед ним юристам, и когда он присел в высокое черное кожаное, похожее на трон, судейское кресло, юристы тоже сели на свои места. Интересы бывшей жены пришла представлять та же женщина, которая присутствовала на предварительном судебном заседании, а за столом напротив нее расположилась другая представительница — эффектная молодая брюнетка в белом брючном костюме — очевидно, юрист бывшего супруга. — Судебное заседание объявляется открытым, — начал Денис, — рассматривается дело по иску Кораблевой Марины Геннадьевны о разделе совместно нажитого имущества. Дело рассматривается под председательством федерального судьи Тихонова, при секретаре Копыловой. Отводы составу суда имеются? — Нет, уважаемый суд, — почти хором ответили юристы. — Суд проверил полномочия представителей, — Денис быстро пробежался по доверенностям, сверив их реквизиты с паспортами юристов, и, отложив их в сторону, продолжил: — представители допущены судом до участия в сегодняшнем судебном заседании. Я правильно понимаю, что вы, Кристина Игоревна, — представитель Кораблева? — обратился Денис к брюнетке. — Да, уважаемый суд, — легонько приподнявшись над стулом, кивнула она. — Хорошо, спасибо. Вы иск получили? — Да, получили, ознакомились и подготовили свои возражения в письменном виде. Если суд мне позволит, я передам их вам. — Пожалуйста, — согласился Денис, протягивая руку и принимая от юриста кипу документов. — Вы стороне истца копию своих возражений передали? — Да, Ваша честь, в коридоре передала, пока мы ждали начала заседания. — Хорошо, спасибо. И простите за небольшую задержку. — Что вы, уважаемый суд, разве же это задержка, — улыбнулась брюнетка. –Чтобы сэкономить время, суд просит вас вкратце озвучить суть ваших возражений. — Уважаемый суд, — бойко и уверенно начала брюнетка, встав с места и расположив руки на груди, — даже грубый подсчет, проведенный нами по результатам изучения заявленного иска, показывает, что сторона истца просит признать за ней требования более чем на шестьдесят пять процентов от стоимости всего нажитого в браке имущества. И я пока оставляю в стороне тот момент, что мой доверитель на протяжении всего времени, прошедшего со дня расторжения брака, ежемесячно перечисляет на банковский счет своей бывшей супруги по сто тысяч рублей — и для содержания детей, и в помощь самой супруге. Дело не в этом. Дело в исключительной непропорциональности предложенного истицей раздела. Себе она хочет однушку и половину трешки, в которой сейчас она проживает с детьми. Также машину и половину бизнеса моего доверителя, а еще денежную компенсацию в сумме десять миллионов. И это при том, что супруг сейчас живет в съемном жилье, потому что супруга сдает однушку и оставляет себе сто процентов арендной платы — с молчаливого согласия своего бывшего супруга. — Стоимость всего имущества определялась? — спросил Денис. — Да, уважаемый суд. Мы заказали независимую оценку. Согласно отчету оценщика, общая стоимость того, на что претендует супруга, составляет с учетом заявленной компенсации тридцать шесть миллионов, а мужу предлагается имущество всего на двадцать один миллион. — Всего! — фыркнула с места юрист супруги. — Без эмоциональных комментариев, пожалуйста, — осек ее Денис и обратился к брюнетке: — Отчет об оценке приложен к вашим возражениям? — Совершенно верно, уважаемый суд. Там подробно расписана стоимость всех позиций, предлагаемых к разделу. — А возможность мирного урегулирования спора между супругами имеется? — спросил Денис, посмотрев на обоих юристов. — Мы пробовали договориться, — привстав, ответила юрист жены, — причем неоднократно. — Так, может быть, стоит попробовать еще раз? — Мы не уверены, что это возможно, — парировала брюнетка. — Те условия, которые выдвигает бывшая супруга, являются неприемлемыми для нас. — Понимаете, — облокотившись о свой стол, сказал Денис, — ведь решение суда не устраняет конфликта. Напротив, оно способно лишь усугубить его. А речь-то не идет о чужих людях. Конечно, в юридическом контексте они уже чужие, но ведь у них были семья, любовь, двое детей, в конце концов, чьим интересам отвечали бы нормальные, хотя бы нейтральные отношения между их родителями. И мирное разрешение конфликта в данном случае показано, как никогда. — Мы все это очень хорошо понимаем, уважаемый суд, — встала с места представительница Марины Кораблевой, — но никакого другого варианта, кроме как разрешение спора в судебном порядке, мы не видим. — Что ж, — вздохнул Денис, — дело суда — предложить. Вы взрослые люди. Так, сторона истца, что скажете в ответ на предоставленный ответчиком отчет об оценке имущества? — Я еще не успела детально ознакомиться, уважаемый суд, — обескураженно произнесла юрист супруги. — Понимаю, — кивнул Денис. — Чтобы сразу расставить все точки над «i» и минимизировать затягивание этого дела, суд разъясняет вам право ходатайствовать о проведении альтернативной оценки, уже в рамках назначенной судом экспертизы. — Мы решим этот вопрос по результатам ознакомления с тем отчетом об оценке, который сегодня предоставила сторона ответчика. — Ответчик, вы ходатайствуете о приобщении вашего отчета к материалам дела? — Да, безусловно, уважаемый суд, — тут же ответила брюнетка. — Мнение истца? — Денис бросил взгляд на представительницу Кораблевой. — На усмотрение суда. — В таком случае суд, совещаясь на месте, определил: приобщить к материалам дела возражения ответчика с приложенным к ним отчетом независимого оценщика. На первый взгляд, отчет составлен в соответствии с требованиями Федерального закона «Об оценочной деятельности», –эта фраза Дениса была скорее риторической. — Да, Ваша честь, — подтвердила брюнетка, — все согласно закону и федеральным стандартам оценки. К отчету приложены документы, подтверждающие профильную квалификацию эксперта и его опыт, а также его членство в саморегулируемой организации оценщиков и наличие у него страховки. — Хорошо, спасибо, присаживайтесь, пожалуйста, — сказал Денис. — Какие-либо еще ходатайства у сторон будут? — У нас будут, если позволите, — встала с места юрист Кораблевой. — Пожалуйста, суд слушает вас. — На предварительном судебном заседании я упомянула о том, что ответчик отказывается предоставить нашей стороне данные о своих банковских счетах. Нас, в частности, интересует баланс его счетов в двух известных нам банках. Деньги, которые поступали туда после расторжения брака, не являются, конечно же, совместно нажитым имуществом. Но вот деньги по состоянию на момент развода — это уже другое дело. Они были нажиты в браке, а поэтому подлежат учету, когда мы определяем стоимость разделяемого имущества. Деньги — это такое же совместно нажитое имущество, как и недвижимость, автомобили и доля в бизнесе. Тем более что супруга участия в его бизнесе не принимала, однако весь доход, который супруг получал от бизнеса, подлежит разделу по общим правилам. Мы ходатайствуем о том, чтобы суд направил запросы в оба банка и истребовал оттуда данные по принадлежащим супругу рублевым и валютным счетам. У меня подготовлено соответствующее ходатайство в письменном виде. Вы разрешите передать его суду? — Передавайте, пожалуйста, — кивнул ей Денис, — и стороне ответчика копию тоже передайте, мы должны заслушать мнение второй стороны по заявленному ходатайству. — Да, конечно, Ваша честь, — сказала юрист жены, поднялась с места, вручила ходатайство своей оппонентке, после чего подошла к судейской трибуне и дала ходатайство в руки Денису. — Мы просим суд затребовать в банках баланс счетов по состоянию на день расторжения брака, а также выписки по движению денежных средств за весь год, предшествующий разводу. — Почему за год? — почти неслышно спросил Денис, не отрывая глаз от ходатайства, которое он бегло изучал. — Потому что фактически семейные отношения между супругами прекратились за год до расторжения брака, в связи с чем у нас есть основания полагать, что ответчик мог намеренно опустошать свои счета, зная, что рано или поздно супруга начнет претендовать на половину находящихся на них денежных средств. — Разрешите вопрос стороне истца? — усмехнувшись, подняла руку брюнетка. — Пожалуйста, — разрешил Денис. — Вы сейчас подтверждаете, –встав с места и обратившись к представительнице Марины Кораблевой, начала юрист мужа, — что фактически отношения между супругами закончились задолго до того, как они расторгли брак? Строго говоря, за год до развода, я верно вас поняла? — Верно, — осторожно ответила юрист жены, явно догадавшись, что в вопросе оппонентки есть подвох, но не понимая, в чем он заключается. — Я прошу занести это в протокол судебного заседания, — сказала брюнетка, обратившись к суду. — У нас все заносится в протокол, не волнуйтесь, — заметил Денис. — Хорошо, спасибо, уважаемый суд. Я поясню свою ремарку. Дело в том, что Верховный Суд говорит нам о том, что если фактически ведение совместного хозяйства прекратилось между супругами ранее, чем был оформлен развод, то имущество, которое супруг продолжил наживать, может быть исключено из раздела. По этой причине мы просим суд отклонить ходатайство истца о запросе в банках информации о счетах моего доверителя. — Разрешите! — обиженно воскликнула юрист супруги, вскочив с места, и, не дождавшись разрешения Дениса, выпалила: — Если отношения между супругами расстроились до развода, то это еще не означает, что они перестали вести совместное хозяйство! Понятно же, что в реальной жизни не бывает такого, что сегодня супруги поссорились, а завтра уже развелись. Разумеется, моменту расторжения брака предшествует определенный период размолвок, ссор, но это еще не означает, что супруги приняли решение развестись и разъехались тут же! Совместное хозяйство продолжает вестись, и факт того, когда оно реально прекратилось — это предмет отдельной судейской оценки. Нельзя вот так топорно решать — за год до развода семейная жизнь дала трещину, а значит, якобы, заработки за этот период времени не подлежат разделу! — Это банковская тайна! — громко возразила брюнетка. — Она охраняется федеральным законом! — Но мы на то и в суде, чтобы вскрывать тайны тогда, когда это нужно! — почти крича, уставилась на нее юрист супруги. — Давайте немного успокоимся, — отреагировал Денис на эту эмоциональную тираду. — Когда конкретно супруги перестали вести совместное хозяйство — это действительно сложный вопрос, который суд будет устанавливать, если стороны станут настаивать на этом. На данном же этапе процесса мы разрешаем конкретное ходатайство — просьбу истца установить баланс на счетах супруга. Если в процессе дальнейшего рассмотрения дела суд придет к выводу, что соответствующие денежные средства не подлежат разделу, суд учтет это обстоятельство при вынесении решения по существу. Но пока же решается вопрос о том, что представляет собой имущество. По этой причине суд, заслушав мнение сторон, определил: ходатайство истца удовлетворить, направить в банки запрос о предоставлении данных о балансе на счетах ответчика на момент расторжения брака, а также выписки, показывающие движение денежных средств за год до прекращения брака. Еще ходатайства у сторон имеются? Оба юриста молчали. — В таком случае, коль скоро нам необходимо получить данные из банков, а также принимая во внимание, что сторона истца желает более подробно ознакомиться с возражениями ответчика и с отчетом об оценке, суд откладывает рассмотрение дела. Запишите дату и время следующего заседания — второго сентября в пятнадцать часов ровно. Заседание окончено.