Безмолвная договоренность

      Кроули и Азирафаэль были знакомы так давно, что, кажется, никто не вспомнит день их первой встречи, или обстоятельства, при которых она произошла, уж тем более никто не скажет, что каждый из них в тот день съел на обед. Конечно, они просто знают, что встреча была в период сотворения мира, но этого никто уж не помнил, словно это было не с ними… или в другой жизни. Когда существуешь с кем-то бок о бок 6 тысяч лет, начинает казаться, словно за спиной далеко не одна жизнь.       Кроули был демоном, который сам ставил себе ограничения, чтоб потом очень эффектно их нарушить, с треском разрушить собственноручно построенную стену, потому что так вдвойне слаще и приятнее – запретный плод сладок. Банально говорить об отсутствии внутри него морали, чувства сострадания, каких-то благородных помыслов, ведь каким бы он был демоном с таким набором? Кроули ликует, когда смертные овладевают искусством создания хорошего алкоголя, а потом вдобавок становится постоянным гостем в первом в мире баре. Он очаровывает красивеньких и тупеньких барышень без всяких укоров. Совесть? Что такое совесть? Он поместил на палубу грузового судна больную чумой крысу, а потом пытался угадать, кто выживет, а кто нет. Он подкинул модницам идею варить помаду из ртути и употреблять мышьяк для румянца на щеках, уж не говоря о корсетах, больше смахивающих на орудие пыток, нежели на предмет гардероба, ведь нет ничего важнее красоты! На самом деле больше перечислять нет смысла. Войны? Да. Карибский кризис, едва не перешедший в третью Мировую? Да! Великая экономическая депрессия после второй Мировой войны? Черт возьми, да! Потому что Кроули может, потому что за всем этим забавно наблюдать со стороны, попивая дорогой алкоголь и упиваться чувством абсолютной вседозволенности.       Азирафаэль считает, что каждый период истории прекрасен по-своему. Она была поклонницей театра в период расцвета культуры древнего Рима, была лично знакома со многими великими людьми: писателями, учеными, философами. Училась играть на арфе и лире, сама пробовала лепить горшки, а потом их разукрашивать. Получалось не очень, но один и по сей день стоит у нее в магазине, как напоминание о великой эпохе. Наверное, нет на свете существа, которое любило бы этот мир со всеми живущими на нем тварями так же сильно, как она. – Когда в твоем распоряжении целая вечность, то можно позволить себе быть любопытным и постоянно узнавать что-то новое, но при этом оставаться немного рассеянным.       И она так и поступала. И всегда хотела помочь, всегда пыталась помочь, хоть и не всегда могла. Зира привыкла, что ее считали дурнушкой, странной, даже лицемерной, но она лишь улыбалась и прощала всех, ведь они не ведают, что говорят.       Ад и Рай. Небо и земля. Жизнь и смерть. Кроули и Азирафаэль. Ангел и демон, которые по отдельности представляли собой два противоположных мира, которые, кажется, при пересечении должны был взорваться, забрав с собой сразу обоих. Но этого не было. Ничего не было. Они стабильно пересекались раз в несколько десятилетий, иногда чаще, иногда реже, и в тот самый момент миры просто переставали существовать, а время останавливалось, пока они делились друг с другом новостями, обедали, гуляли, шутили, порой выпивали. Они были друг для друга постыдными секретами, черными пятнами на белой репутации (будь то хорошая репутация или плохая), они были ангелом и демоном, которые, несмотря ни на что, умели сосуществовать в мире и гармонии. Необъяснимый феномен.       21 век – прекрасное время. Зира открыла книжный магазин, занялась так называемым бизнесом, как это обычно делают смертные, чтоб прокормить себя и свои семьи. Вот только у Азирафаэль не было семьи, у нее была только она сама, а еще ворчливое начальство сверху и рыжеволосый демон в темных очках, который всегда появлялся в самый подходящий и нужный для этого момент. Он не был ей другом, даже после таких захватывающих дух цифр, как 6 тысяч лет, она не могла назвать его другом. Это было неправильно, Кроули даже может обидеться, когда узнает, но ведь не назвав демона своим другом, она не нарекла его своим врагом. – Враг? Какое ужасное слово!       Когда она начинала размышлять на тему места демона в ее жизни, то всегда все кончалось путаницей, которую она даже не старалась привести в порядок. Она решила сойтись на том, что Кроули точно не был для нее пустым местом, и она питала к нему исключительно положительные чувства и эмоции. По крайней мере, она так себя успокаивала. Все было проще, чем назвать демона другом, даже если это и было правдой.       Кроули появился в магазинчике после закрытия и совсем без приглашения, но Зира была рада его видеть, ведь именно сейчас она хотела, чтоб он был здесь и помог ей откупорить несколько бутылок вина… или чуть больше. – Привет, ангел, – вместо улыбки у него выходит нелепый оскал, который он тут же убирает с лица, поправляя на носу очки и заваливаясь на стоящий у стены диван, попутно откупоривая голыми руками первую бутылку. – Рада видеть тебя, Кроули, – она молча подает ему два бокала, демон разливает темно-красную жидкость.       Мир вновь останавливается. Они не заметили, как распили первую бутылку, демон тут же открывает вторую. Они постоянно говорят, говорят, говорят. Зира уже не соображает, о чем именно идет речь, она чувствует себя пьяной и свободной, что позволяет себе крайне редко. Кроули смеется, его очки уже давно валяются где-то в сторонке, глядя на него, Азирафаэль тоже начинает смеяться. Белокурые волосы растрепались, длинные кудрявые пряди падают на миниатюрное личико с пухленькими щеками и губами, а она лишь ложится на ковер, мысленно радуясь, что пока не натворила глупостей, хоть и уже достаточно пьяна. – Кроули, я такая пьяная, – почти пропевает она. – Вижу. Что, будем трезветь? – Кроули поднимается, но следующие слова ангела заставляют упасть его обратно на диван. – Нет, не хочу. Хочу быть пьяной, – призналась она, – хочу лечь спать пьяной, а утром страдать от похмелья, как это делают люди. – Странные у вас, мадам, пожелания. Спать? Ты же говорила, что это пустая трата времени, лишенная всякой пользы, по крайней мере, для нас, – Кроули с добрым укором ухмыляется, а она лишь машет рукой в его сторону, мол, помолчи. – Уложишь меня?       Кроули поднимает ее с ковра и на руках несет на диван. Проходит всего несколько секунд, но она уже удобно устроилась у него на плече, обхватив руками шею, наслаждаясь запахом одеколона. – Ты такой горячий, как обогреватель, – она не отпускает, тогда Кроули сам садится, а ангел по-прежнему лежит у него на руках.       Так все и закончилось. Они пьяные, это может оправдать любые действия, за которые утром может быть стыдно.       Как Кроули относился к Азирафаэль? Рядом с ней у него слетала крыша, причем не понятно, следствием какого именно чувства это было… ну уж точно не дружбы. Она позволяла себя целовать в мягкие губы, скользить ладонями по спине, немного по ногам, волосам. Если подумать, то рукам Кроули в тот момент было дозволено все. Самому Кроули было дозволено все по одной простой причине – он никогда не посмеет нарушить построенное им же ограничение относительно миниатюрной девочки с самыми чистыми помыслами. Сама Зира давала демону полную свободу, потому что знала, что черту дозволенного он не перейдет. Она ему верила. Демон был обделен светлыми качествами, но самообладание у него было на зависть самому Богу… или Сатане.       Когда рассказ ведется об ангелах и демонах, то даже речи идти не может о дружбе или, Боже упаси, любви. Поэтому они и не ведут об этом речь. С этого момента у них просто безмолвная договоренность, о которой знают только они сами. И это точно не дружба.