Выбор

POV Автор Вокруг было совсем тихо, лишь изредка можно было услышать как свистит ветер среди руин. Погода в этот день решила передать все, что происходило здесь и сейчас, видимо, поэтому небо заволокло черными тучами, а ветер с каждым часом становился все сильней. А еще было жарко, жарко от огня вокруг. Когда-то это была великая и недоступная ранее крепость, а сейчас, сейчас остались лишь разрушенные стены и раскиданные камни вокруг. Все было уничтожено, разрушено. Великий и непоколебимый Черный Орден пал. Пал от рук Ноев. Эта игра была однозначно проиграна, да и итог войны был уже известен. Все, кто были в Ордене — мертвы. Остальные подразделения не смогли защитить ни себя, ни людей и теперь весь мир ждал…хаос. Невысокого роста юноша медленно ступал по камням разрушенного здания с умиротворенной улыбкой на губах. Он был несказанно рад, что, наконец, смог отомстить всем тем, кто издевался над ним, держа взаперти тела экс-экзорциста Аллена Уолкера. Теперь все было иначе, теперь все было по-другому. Юноша повернул голову, натыкаясь взглядом на рыжеволосого юношу, который был на последнем издыхании и, подойдя к нему, присел около него на корточки, все с той же, легкой улыбкой, смотря на парнишку. — Зачем?.. — голос Лави был тих и почти не слышен, но даже несмотря на то, что ученик Историка был смертельно ранен, в его глазах плескалась ненависть к Ноям. — Зачем? — Неа усмехается. — Это обычная месть, юный историк, просто месть. Месть того, кому надоели вечные опыты со стороны Ватикана. Месть того, кого презирали, кого считали проклятым. Седовласый медленно разворачивается и направляется в противоположную сторону от рыжеволосого парня. У него была другая цель, последняя и он, Ной, не собирался оставлять все это незаконченным. Парень медленно направлялся к другому Ною, что стоял недалеко. Тики с победной ухмылкой стоял недалеко от другого экзорциста, чья чистая сила была уничтожена, а раны перестали регенерироваться. Да, это был тот самый непоколебимый, непобедимый мечник, Гроза Всея Черного Ордена. Скала, что пала, как и все остальные, кто некогда служил свету, служил Ватикану и защищал мир. — Канда Юу, самый сильный, самый выносливый из всех, кто тут был… — Неа проговаривал каждое слово медленно, смакуя, радуясь, что и этого парня удалось сломить и теперь, он мог отомстить, не только за себя, но и, кажется, за паренька Уолкера. — А знаешь, что самое смешное во всем этом? — Ной подошел ближе и встал рядом с Тики, который появился для того, чтобы узреть смерть врага, смотря сверху-вниз на побежденного мечника, что еле стоял на коленях, но все еще с упрямством и вызовом смотрел на них. — Аллен, которого мне все-таки удалось запереть там, глубоко во мне, все еще питает к тебе теплые чувства, но… сделать ничего не может, а может и не хочет. Да и мне все равно, а все потому, что не смотря на все чувства, что были у этого мальчишки к тебе, Юу, я убью тебя… Канда усмехается, нисколько не кривясь от боли в разбитых губах. — Плевать мне на все то, что ты говоришь, Ной, — последнее слово он выплевывает с презрением за что тут же расплачивается, получая четкий и довольно сильный удар в челюсть от Неа. — Заткнись. Не желаю слышать ни слова от тебя! На миг, брюнету кажется что вот, вернулся тот самый улыбчивый мальчишка, вернулся добрый Аллен Уолкер, который всегда улыбался не смотря на всю ту боль, что ему всегда причиняли. Но это было всего лишь секундное явление, ибо после этого лицо Ноя вновь стало холодным и бесстрастным. Нет, не было больше того мальчишки, что воспринимал угрозы мечника в шутку, его больше не было и, да, Канде отчасти было жаль, что он больше никогда не вернется. Потому что хотелось…хотелось все исправить, повернуть время вспять и предотвратить все то, что сейчас произошло. Парню, действительно, в какой-то мере было жаль, что он был таким уродом и не заметил, как меняется седовласый. Ему было не все равно, он хотел бы все исправить, но уже поздно, мир фактически пал, а Аллена было уже не вернуть, а во всем, в итоге, оказался виноват он, Канда. — Признайся, не будь ты таким козлом, Канда, все было бы иначе. Возможно, ты бы прислушался к нему и через какое-то время дал бы понять ему что тебе не плевать на него и его чувства к тебе. А потом, ты бы был с ним вместе, вы были бы счастливы, не смотря на войну с Тысячелетним. Ну, же, Канда, просто признай это. — Неа говорил спокойным голосом, а потом улыбнулся, от чего в груди мечника все сжалось, потому что эта улыбка была ЕГО, его, мальчишки, который открылся тому, кто его не признал, а после надругался над ним, унизил, а потом еще и посмеялся. В глазах Канды промелькнуло что-то, что Ной не смог разобрать, а потом мечник и вовсе засмеялся, вводя в ступор двух Ноев, что стояли перед ним. - Я не сказал ничего смешного! — Ной был взбешен, за что Канда поплатился, получив очередной удар в лицо. Неа грубо схватил Юу за волосы, запрокидывая его голову назад и прошипел тому в лицо: — Будь моя воля, я бы не убивал тебя, а оставил в живых, чтобы до конца твоих дней ты мучился, осознавая свою вину перед этим миром, перед всеми своими дружками, что сейчас подохли! Но нет, даже это не было бы для тебя столь жестокой карой, а все потому, что ты бесчувственное тело, не способное ни о чем жалеть, не способное проявлять жалость к людям. Даже сейчас, — седовласый сжал волосы брюнета сильнее, — ты смеешься в лицо своей смерти и ни в чем себя не винишь. Знаешь, мог бы хотя бы извиниться перед Алленом, уверен, он тебя услышит. Неа заносит руку с длинными когтями Коронованного Клоуна для последнего удара, а мечник смотрит спокойным взглядом в его глаза, пытаясь разглядеть за всей той ненавистью и злобойв этом взгляде Его, милого мальчишку Аллена Уолкера, но...ничего не видит. Канда, улыбается, будто не стоит сейчас перед своими врагами на коленях, будто не Черный Орден сейчас разрушен и все, кто были в нем — мертвы, будто не видя, как рушился мир. — Прости меня, Аллен, — брюнет тихо выдыхает эти слова, зная, что они никогда не дойдут до адресата. Зрачки Неа на миг расширяются от удивления и он опускает голову, губы его мелко подрагивают, как и все тело. Занесенная для удара рука медленно опускается и седовласый тихо шепчет в ответ: — Я всегда буду любить тебя, Канда… Глухой вскрик, звук ломающихся ребер и тело мечника падает к ногам Ноев, один из которых сжимает в руке его сердце, еще теплое, совершающее последний удар, а после замирающее и медленно остывающее. Кровь тоненькими ручейками струится по руке Неа, но тот даже не придает этому значения. Он медленно выпрямляется, пустым взглядом глядя на мертвое тело перед собой, а после смеется и разворачивается, уходя прочь от разрушенного здания. — Идём, Тики, нам пора возвращаться… — Ной подкидывает окровавленное сердце в ладони и, ловя, сжимает его сильнее — А это, я заберу в качестве трофея… Все кончено… Все…кончено… Идущий сзади Тики, усмехается, обнажая ровные белоснежные клыки и тихо смеется, предвкушая будущие разрушения, но ему ни за что не увидеть грустную улыбку на губах, пустой, безжизненный взгляд и прозрачную слезу, скатившуюся по щеке экс-экзорциста…