Что мне надо для жизни или, как соблазнить декана

Утро как всегда начинается с недовольного ворчания мамы о том, что пора вставать. В свои 22 я все еще живу с мамой. Меня все устраивает: чистое белье, нормальная еда и уют. Вообще я жил в съемной квартире с подругой, но после смерти отца, два месяца назад, я переехал обратно домой. Мама все еще подавлена - это мягко сказано - смертью папы. - Да встаю я, встаю, - сонно пробурчал я. Утро прошло необыкновенно тихо и спокойно. Раскошелив дорогую маман на любимого сына, я, довольный собой, отправился на пары. До чего скучная лекция еще более скучного препода на тему, далекую от меня. Никогда не любил психологию брачных отношений, но раз уж я выбрал такой путь, на котором мне постоянно будут встречаться дела по разводам или по делению имущества, или по "дележке" детей, то буду добр прилежно учиться и посещать лекции, исправно записывая каждое слово лектора. Радостный, что после учебы не придется тащиться на работу, я лечу на первую пару. Два дня назад меня уволили, правда, начальник дал возможность "уйти по собственному желанию". Милейший и дорогой Петька - так его называют подчиненные за глаза, а в лицо исключительно Петр Владимирович - застал меня и еще одного младшего работника за непристойным и весьма аморальным занятием. Я имел парнишу прямо на его рабочем месте! Только ради того, чтобы узреть лицо Петьки, когда он увидел нас, стоило сделать это. Несмотря на достаточно молодой возраст, я занимал весьма серьезную должность. Старший помощник специалиста по связям с общественностью. Эта компания имела особый вес в социальной сфере Петербурга. ООО "Детский Петербург", а если проще - частная и дорогая богадельня для детей. Здесь содержались дети, ожидая решения суда в отношении того, с кем же останется ребенок с отцом или матерью; дети, родителей которых должны лишить родительских прав и тому подобное. Несмотря на то, что это богадельня-интернат, здесь очень даже прилично. Нет такой атмосферы, как в обычных подобных "заведениях". Сейчас не об этом. Я Денис Солконский, парень 22-х лет с броской внешностью. Иссиня-черные волосы тяжелыми кудрями слегка прикрывали высокий аристократический лоб; брови постоянно в эдаком удивленно-вздернутом положении; большие черные глаза, в обрамлении таких же черных ресниц, всегда затуманены мыслью; нос... самая нелюбимая часть лица, типичный греческий нос достался мне от мамы, за что я так "благодарен" ей. Зато доминирующие еврейские гены моего отца сделали свое дело в дальнейшем формировании лица, да и тела в общем. Девушкам я нравлюсь, все они пытались затащить меня в постель, но непробиваемая убежденность в своей ориентации каждый раз отвечала за меня. - Я не тот мужчина, который будет удовлетворять женские потребности, - как всегда непринужденным тоном и с насмешливой улыбкой отвечал я. Разочарованные и обескураженные дамы весьма легкого поведения с отвращенной гримасой покидали "зону Дэна". У меня очень большая зона личного пространства, и я не терпел назойливых бабенок, именно бабенок, потому что я не знаю как назвать дам, кидающихся в постель к первому встречному, курящих дешевые сигареты и бухающих путинкой. В общем, не знаю, чем я заслужил таких особей в своем окружении. Вы удивитесь, узнав, сколько серьезных и представительных людей оказываются геями. Как только я зашел в ворота одного из филиала СПБГУ, где по обыкновению проходили самые скучные лекции, мои глаза сразу наткнулись на ставшего мне чуть ли не другом преподавателя Синовича. Подтянутый мужчина средних лет, высокого роста, со светло-каштановыми волосами и ярко-голубыми глазами. Идеальный для меня... Потише на поворотах, Дэн, он твой декан! - Здравствуйте, профессор Синович, - как обычно поздоровался я вместе со своей фирменной улыбкой и пожал руку наставнику. - Привет-привет, Солконский, - по-молодежному ответил Марк Анатольевич, пожимая мне руку крепким рукопожатием. - Хватит называть меня профессором, мне всего лишь 53. Просто Марк. Новый "друг" засмеялся, а я опешил. Декан юридического факультета так со мной разговаривает. В горле пересохло. Я несколько секунд стоял в оцепенении. Тут моя голова заработала, и я понял, что опаздываю на лекцию. - Мне пора, Марк Анатольевич, - я все-таки называю "друга" так, не обратив внимания на его замечание. Профессор похлопал меня по плечу и направился к своему "Кайенну". - Вы разве не на работу? - с удивлением спросил я. - Нет... У меня дела, - несколько уклончиво ответил Марк и... Что?! Подмигнул мне! Проглотив кое-как застрявший в горле ком, я поспешил на лекцию, название которой уже само говорило "Скука смертная". Зайдя в 115 аудиторию, я стал быстро бегать по рядам в поисках своих друзей. Вдруг меня кто-то потянул за ремень, отчего я был крайне недоволен. - Слепой, что ли? - услышал я голос друга и невольно улыбнулся. Никита - лучший друг с детства, характерный петербуржец в пятом поколении. Он всегда меня понимает, поддерживает, входя в мое "положение". Много раз защищал от гомофобов, за что я ему благодарен. Мы с ним эдакий дуэт красавчиков. Он - высокий блондин с голубыми глазами, прям со страниц сопливых романов. Я - высокий брюнет с черными глазами, что больше похоже на правду. Тем не менее девки сохли по нам, потом, правда, только по нему, потому что в конце концов узнавали, каков я на самом деле. Я пропустил колкость мимо ушей и, перегнувшись через друга, чмокнул Настю в щечку. Настюха - наша общая подруга, с которой мы познакомились уже в университете. Я долгое время жил с ней на съемной квартире, пока - как я уже говорил - мой отец не скончался два месяца назад из-за скачка глюкозы в крови. Настасия - я любил ее так называть - скромная девушка-лесбиянка с огненно-рыжими длинными волосами, всегда собранными в тугой пучок на затылке. - Слушайте, - начал я, серьезно глядя на своих друзей, - что-то наш декан странный... Я не успел договорить, как Никитка меня перебил свои ржанием. - Замолкни, сделай доброе дело, - рявкнул я и стукнул друга в плечо. Только Настя осталась с серьезным выражением лица. Она побарабанила ноготками по столу и перевела взгляд на меня. - Это все говорят. Раньше он был такой общительный, а сейчас замкнулся в себе... - сосредоточенно молвила девушка, а потом резко достала ноутбук и стала там что-то увлеченно искать. Я посмотрел на угорающего Никиту, и появилось такое сильное желание огреть его по голове Большой Советской энциклопедией. - Хватит ржать, заебал уже! - разозлился я и посмотрел на Настю. - Но он общительный. Я с ним сейчас разговаривал. Наоборот стал более разговорчивым в последнее время. Друзья ничего не ответили, потому что началась лекция. Если раньше я слушал и записывал каждое слово, то сейчас все мысли были о Синовиче. Никита пытался растормошить меня на какой-нибудь глупый разговор, но я лишь думал, думал и думал о декане. - Очнись! - спустя два часа достучался до меня Никитка, когда мы вышли во двор. - Что ты к нему прикопался? - вступилась за меня Настя, за что я обнял ее за плечи и показал своему другу средний палец, из-за чего получил тетрадкой с конспектами по тыкве. - Падла, - фыркнул я и плюхнулся на бортик выключенного фонтана. - Я тоже тебя люблю, милый, - пролепетал Никита и сел рядом, положив руку мне на талию. - Ты смотри не нарывайся, а то и трахнуть могу, - фыркнул я, скидывая руку друга. Рядом села Настя и ткнула моего обидчика пальцем в бок. Мне было хорошо с друзьями. Я ощущал тепло рядом с ними. Ник - убежденный натурал, но никогда не презирал гомосексуалистов. Я же всегда ценил это. Вообще, я нетипичный гей. У меня одно время даже была девушка, пока я не познакомился с ее братом. В интернете постоянно натыкался на гей-порно, но не обращал внимания до тех пор, пока у меня не щелкнуло где-то там, внизу. Брат моей бывшей девушки - высокий рыжеволосый парнишка, немного долговязый, но я таких люблю. Не буду вдаваться в подробности моих вкусовых предпочтений. Я люблю парней, и точка. День прошел спокойно, несмотря на то, что мне пришло письмо с вызовом в деканат, завтра, в восемь часов утра. Что?! Издеваетесь? Первая пара начинается на час позже!