Безвоздушная тревога

      

Безвоздушная тревога

             Глава первая       Трое на одного – это уже перебор              Стайлз выбрался из Преисподней в невменяемом состоянии. Он не помнил, когда ел в последний раз. Зато был убежден, что стоит на краю величайшего открытия. Отсюда дебильная улыбка, блуждающий взгляд и глоток томатного сока вместо молока, хотя бутылки у них совершенно не похожи ни на вид, ни на ощупь. Откуда эта помидорная гадость вообще взялась в его холодильнике? Ах, да, кажется Скотт приходил. И, разумеется, был послан в дальнее интимное путешествие. Вот, казалось бы, со школы дружат, а все никак не привыкнет, что когда Стайлз «химичит» лучше к нему вообще не лезть ни с вопросами, ни с «дельными» предложениями – зашибет и не заметит.       Раньше свои лабораторные изыскания приходилось проводить в отцовском гараже, хотя куда продуктивнее было бы напроситься к матери в лабораторию, но та все-таки была режимным объектом, так что Стайлза туда пропускали весьма неохотно, как бы он не уговаривал. Ну, а когда мама погибла… Стайлз поспешил затолкать неприятные воспоминания обратно в те далекие дали, в которых он прятал их от себя и от других. Так вот, когда они с отцом переехали в новый дом, то одним из условий при выборе нынешнего места жительства, было наличие личной Преисподней. Ей стала для Стайлза та часть подвала, что не входила ни в спортзал, ни в бассейн, которые были оборудованы как раз на цокольном этаже загородного особняка семейства Стилински. Закончив экстерном Калифорнийский университет и получив докторскую степень в области генетики в неполные двадцать один, Стайлз окончательно переселился сюда из городской квартиры и вплотную занялся любимым делом.       Теперь вопрос, зачем приходил МакКолл? И что могло такого случиться у лучшего друга, что тот рискнул сунуться к нему во время активной стадии эксперимента?       – Привет, – раздалось от двери, как только Стайлз закончил с чувством отплевываться в раковину от томатного сока. В дверях кухни обнаружился Скотт.       Стилински отер губы и широко улыбнулся другу.       – Здорово, чувак! Ты чего такой всклокоченный? Только не говори, что тебя снова укусили? – Стайлз выразительно подвигал бровями, – Или твой ушлый альфа опять подослал ко мне клинья подбивать? Так ты ему передай, что не выйдет. Пошлю, как в прошлый раз. Ну, хочешь, я сам ему позвоню?       Но Скотт выглядел так, что Стайлз быстро перестал нести всякую чушь и посерьезнел насколько это было возможно в его нынешнем состоянии после фееричного успеха.       – Ну, так что у тебя?       – Слушай, тут такое дело… – Скотт потоптался на месте, вскинул глаза на Стилински, потом снова опустил. Вздохнул, хмыкнул, почесал кончик носа.       – Так-так-так… – пошел в наступление Стайлз, который уже знал такую манеру поведения приятеля, – Неужели, Элисон?       – Нет! – Скотт так бурно замахал руками, что Стайлз даже отступил на шаг, чтобы, так сказать, не попасть под обстрел конечностями, на которых ногти в любой момент могли трансформироваться в самые настоящие когти.       Скотт попал в группу риска только четыре полнолуния назад, после чего был выбран для укуса Питером Хейлом, его нынешним альфой, который находился под патронажем Элисон Аржент. Понятно, почему так получилось, то есть, почему как только в стае Хейлов пробудился еще один альфа, его тут же забрали себе Арженты. Обменялись, блин, нечего сказать. Стайлз категорически не одобрял вендетты. В их просвещенный век давно пора было перебеситься, что оборотням, что охотникам, но разве легко сломать стереотипы в таких семьях, как Арженты и Хейлы, которые вели свои родословные из тьмы веков?       Вообще, Стайлз до сих пор чувствовал себя виноватым перед другом. Если бы не их дружба, Питер, наверное, выбрал бы себе для первого обращения кого-нибудь другого. Но, узнав, чей тот друг, даже раздумывать не стал. Оно и понятно, потому что Арженты, и Элисон, и Крис, считались со Стайлзом и весьма уважительно относились к мнению его отца. Так что выбор был очевиден, и в одну из не самых прекрасных ночей Скотт стал оборотнем. Вот досада.       Хотя, для Стайлза и в этом был определенный плюс, в чем он, конечно, никогда не стал бы признаваться МакКоллу, теперь можно было без специального разрешения брать для исследований кровь и иные составляющие организма молодой, не испорченной тлетворным влиянием беты. Скотт тоже не остался внакладе, излечился от хронической астмы, перестал быть лузером в университете, в общем и целом нашел свое место в жизни, если делать вывод только по последним четырем месяцам его волчьего существования. Но если не хитроумный альфа Питер заслал его к Стайлзу, и Элисон тут тоже не причем, что же тогда произошло?       Не смотря на усталость и голод, утоление которого снова откладывалось на неопределенный срок, Стайлз прямо изнывал от любопытства.       – Ну, и?       – Помнишь, твой отец уговаривал тебя завести альфу… – издалека начал Скотт.       – Что? Нет! Нет, друг! Только не ты! Не собираюсь я…       – Иначе его убьют. То есть он сам себе брюхо вскроет и… Стайлз! Ты просто обязан его спасти!       – Кого? – Тупо моргнул Стилински. Конечно, Скотт и раньше по сравнению с ним интеллектом не блистал, а тут, похоже, еще и переволновался не по-детски, вон как глаза янтарем загорелись.       МакКолл замялся. Стайлз начал всерьез раздражаться.       – Слушай, к твоему сведению я не телепат и мысли читать не умею.       – Дерек Хейл.       – Племянничек твоего альфы? И что он натворил?       – Он теперь тоже альфа.       – Чего? Эти Хейлы совсем озверели? Их и осталось-то всего трое и все дружно в альфы выбились? Как такое вообще могло произойти?!       – Вот ты и разберись! – Неожиданно огрызнулся Скотт, – Ты же у нас доктор генетики и магистр ведьмовства.       – Так, стоп, – вскинул руку Стайлз, отступив к столу и плюхнувшись на первый подвернувшийся стул. – А теперь еще раз, значит, у этого Дерека глаза загорелись красным, и? Быть альфой еще не преступление. А если ты говоришь, что он близок к самоубийству, значит, ему собираются вживить «батарейку», я правильно понимаю? Не самый гуманный способ, конечно, приструнить зарвавшегося волчару, но он сам виноват, и тогда получается, что его осудили, так? И ему грозит статус государственного раба, либо избавление от всех обязательств, если он решит сам себя прикончить. За что?       – В прошлое полнолуние он обратил троих.       – Чего?! Он что, совсем с катушек слетел?! Что не судьба была остановиться хотя бы на двоих?!       – Стайлз, – укоризненно посмотрел на друга Скотт, – Он просто… – отвел взгляд, – Все ребята были из группы риска. Красный маркер, ты же понимаешь, это не то, что у меня, желтый.       – Либо на зубы альфе, либо в расход.       – Необратимые изменения психики, мисс Моррел сказала как-то так.       – И он, типа, их так пожалел? – Голос Стилински буквально сочился сарказмом. – Не звезди, Скотт! Этот Хейл явно не способен на широкие жесты!       – Ты его совсем не знаешь!       – Ну да, ну да! А тебе он, типа, душу излил, и ты тут же кинулся спасать убогих и угнетенных!       – Но он же тебе понравился!       – Когда это было? – громко фыркнул Стайлз, – И вообще я просто сказал, что мускулатура у этого парня ничего и было бы прикольнее, если бы он стал альфой, а не этот твой мутный Питер. Но это ни фига не значит!       – Послушай, ну я тебя прошу. Крис и твой отец давно тебя осаждают на эту тему. Тебе нужен телохранитель, ты сам с этим согласился после последнего покушения, но так ничего и не предпринял, – в голосе Скотта зазвенело обвинение.       Стайлз недовольно выдохнул. Скривился и заявил:       – В няньках я не нуждаюсь.       – Пожалуйста, Стайлз, это вопрос жизни и смерти!       – Извини, Скотт, если бы речь шла о твоей жизни, я бы, конечно, согласился, но как, по-твоему, я должен буду жить в доме с психопатом, умудрившимся за одно полнолуние обратить троих? И вообще, все эти ошейники и псевдорабская фигня не по мне, ты же знаешь.       – Я обещал Айзеку, – после затянувшейся паузы, выдавил Скотт.       – Кому? – Растерялся Стайлз и даже рот открыл, когда обнаружил, что приятель смутился, как девчонка, покраснел.       – Ну… он теперь его бета.       – О! А к тебе он какое отношение имеет?       Скотт молчал, но Стайлз уже ухватил за хвост тень загадки и вцепился, как охотничий пес. Сам себе он виделся спаниелем, но в действительности больше походил на таксу, маленькую и юркую, но так удачно подходящую под лисью нору, что скрыться от охотничьего инстинкта Стилински было просто невозможно. Скотт хорошо знал друга и все понял с одного только взгляда. Вздохнул и признался.       – Он, типа, мне нравится.       – Вау! А как же Элисон? Еще недавно ты пел, что она просто богиня!       – Она охотница, а я оборотень. К тому же, я не в ее вкусе, а Айзек… – он запнулся.       И тут до утомленного сознания Стилински, наконец, окончательно дошла расстановка сил.       – Он здесь? В доме? И все слышит?       Скотт посмотрел на приятеля и мученически кивнул.       Стайлз расхохотался.       – Ну, ты попал, приятель! И до этого ты ему ничего не говорил, да? Обалдеть!       – Стайлз!       – Ладно-ладно, друг. Только глазищами сверкать не надо, окей?       – Так ты поможешь?       – Куда ж я теперь денусь? Только вот не знал, что ты гей…       – Стайлз!       – Ну что? Просто…       – Звони давай, – Скотт как-то слишком быстро оказался рядом и положил на стол мобильник.       – Кому?       – Крису. Он следит за исполнением наказания.       – Каким исполнением?       – Операция по вживлению начнется через полчаса. Ты должен это остановить.       – Ты охренел! Почему раньше нельзя было прийти ко мне с этим? – Спохватился Стилински.       – Я и пришел! Ты засел в этой своей Преисподней и…       – Ладно-ладно, – зачастил Стайлз, судорожно ища в записной книжке номер Криса.       Его прошиб холодный пот от мысли, что он может опоздать. Скотт слишком хорошо его знал и в чем-то, не во всем, конечно, оказался прав. Стайлз заинтересовался Дереком, когда собирал информацию о семействе Хейлов. Тот был угрюмым парнем с видом бывалого уголовника, но, как решил Стайлз после небольшого экспресс анализа, Дерек придерживался какого-то внутреннего кодекса чести, что не мешало ему делать только то, что он считал правильным, не считаясь с мнением окружающих. Вот отсюда, судя по всему, и произрастали все его проблемы. Это же надо было обратить сразу троих! И что б ему на двух не остановиться? Его все равно бы судили, конечно, ведь служба контроля за новообращенными позволяла новоявленным альфам иметь только одного щенка, полностью контролируя динамику стай. Второго разрешали обратить только тем, кто доказал свою лояльность и сумел воспитать первого щенка в соответствии с основными догмами нации. Третьего получали в награду только самые отличившиеся, претендующие на избавление от патронажа и создание собственного полноценного клана.       – Крис? Да, я, – услышав голос Аржента, Стайлз мгновенно успокоился, взял себя в руки и решительно заявил: – Ты сейчас на порабощении Хейла-младшего? Откуда знаю? Да волчонок один на хвосте принес. Точнее, даже два волчонка, – он увидел, как из-за спины Скотта в кухню заглянул высокий, кудрявый парень, и весело ему подмигнул, идентифицировав в нем того самого Айзека. – Короче, помнится, вы с отцом настаивали, чтобы я выбрал себе альфу, раз уж не согласен держать в качестве телохранителя кого-нибудь из бет. Ага. Ты не ошибся. Я хочу Хейла. Нет. Можешь, конечно, но ты же меня знаешь, Крис. И отец знает. Если я решил, то уже не отступлю. А мне плевать. Он нужен мне. Как-как? – Уже раздраженно бросил Стилински. – Скажи им, что я близок к прорыву, и на завершающей стадии мне нужен беспрепятственный доступ к полноценному альфе. Желательно врожденному, окей? Вряд ли в ближайшее время они смогут найти второго такого же придурка, как Хейл, который так же глупо подставится. Им же мое лекарство нужно позарез, так? Я тут слышал, некоторые уже стали записываться в очередь на испытание нового препарата. Так что передай, хотят очередную панацею без побочных эффектов в качестве клыков и когтей, пусть не вякают, – закончил он и тут же нажал отбой. Отшвырнул от себя трубку, словно та в одно мгновение превратилась в раскаленную головешку, и рассеянно побарабанил пальцами по столу.       – А если не получится? – Впервые подал голос Айзек.       Стайлз криво усмехнулся.       – Да, чтоб мне сдохнуть! Тебе же Скотт уже сказал, кто я.       – Я знаю о вакцине Стилински.       – Ага. Ее изобрела моя мать. А я теперь продолжаю ее дело. Так что мне не отказали бы, даже если бы этот ваш Дерек обратил четверых, – Стайлз поднялся и побрел к холодильнику, ощущение были такие, словно готов сожрать какого-нибудь особо мускулистого альфу целиком, и даже косточек не оставить.       Усмехнувшись собственным мыслям, Стайлз вынул из холодильника форму с лазаньей и запихнул в микроволновку. Для одного него, конечно, многовато, но ведь и гостей надо чем-то кормить. И пусть потом Скотт не жалуется его отцу, что Стайлз со своей одержимостью юного гения совсем негостеприимный хозяин.       – А правда, что ее убил омега, которого она использовала для своих исследований так же, как ты собираешься использовать Дерека?       Стайлз замер, прижав палец к сенсорной панели на микроволновке. По спине пробежал неприятный озноб. Из-за спины было слышно, как Скотт цыкнул на волчонка. Судя по шороху одежды, даже не постеснялся заткнуть ему рот рукой. Стайлз сжал зубы, убрал палец с панели, запустил разогрев любимого блюда. И только тогда повернулся к оборотням. Улыбнулся, как ни в чем не бывало. Ему всегда легко это удавалось, главное, вовремя сообразить, как свести все к шутке, тогда и самому дышать легче, и мало кто сможет заметить, как сердце сжимается в груди от застарелой, но от этого не менее острой боли.       – Правда, только тс-с-с-с, это секрет!