мразь.

Здравствуйте. Моё имя Коул Баккет, скоро мне должно исполниться шестнадцать лет. Я не отличаюсь голливудской внешностью и отличным телосложением. Учусь в простенькой пригородной школе, находящейся на самом краю огромного города Ниндзяго Сити. Мы с отцом переехали сюда с маленького поселка, когда мамы не стало, чтобы больше ничего не напоминало об утрате. Я не скоро прижился тут, да и не сказать, что прижился. А про школу говорить вообще смысла нет… Меня там ненавидят. Про меня отзываются как о мразине, не способной здраво мыслить. В записках на уроке математики мне часто пишут «сдохни, уродина». Я уже привык, что нигде не судят по душе, ибо сейчас это было «не модно». Если бы я улыбался, вы бы могли увидеть миленькие ямочки на щеках, которые делали меня ещё страшнее. Но после смерти матери я не улыбаюсь вообще. А ещё я очень рад, что волосы на моей голове растут очень быстро! Когда в восьмом классе хулиганы состригли мне чёлку, она успела отрасти до конца года. Я снова могу прикрывать лицо. Иногда мне даже удается не замечать гадкие надписи на парте. Недавно в класс к нам перевелся парень. Даже сейчас, если честно, я украдкой наблюдаю за ним из-под чёрной чёлки, ожидая знакомства. Морро, вроде так его зовут, красивый и высокий. Только кожа его отдаёт зелёным и под глазами какие-то странные мешки или разводы, я не понимаю. Но это не помешало огромной половине класса влюбиться в него. Даже не только девочкам. Я подслушал разговор местных задир, Ллойда и Джея, что даже Каю, парню из их компании и члену баскетбольного клуба, в частности и моему однокласснику, понравились его чёрные, как уголь волосы с одной-единственной зелёной прядью. Они возмущались, как такое может быть, ведь до этого они считались самым красивым и желанным парнями в школе, но какой-то жалкий чувак ослепил класс и, наверное, уже всю школу своей красотой. Но мне казалось, что Морро не из тех, кто судит книгу по обложке. Прямо сейчас эта невинная душа спросила имя учительницы в беседе нашего класса, и чуть помедлив, я ему ответил. На что он написал «Спасибо» и отправил веселый, очень милый смайлик. Я… В этот момент у меня задрожали руки, но я все-таки отправил стикер в ответ. С улыбкой, которой у меня нет и никогда не будет больше. Погодите… Стойте, мне не показалось? Он… Он действительно оглянулся на меня. Оторвался от своей компании, оглянулся, и его глаза словно засияли. Стало душно. Мир вокруг тут же размылся, а сердце неестественно заколотилось, едва ли не во все мыслимые и немыслимые стороны. На самом-то деле это было неприятное чувство: было ощущение, будто меня вот-вот вырвет, но в то же время… Какие-то струны моей души отозвались теплом. Теперь я был уверен, что он добрее остальных. И я немного улыбнулся, продолжая записывать в простенькую, самую дешёвую и облитую «добрыми» одноклассниками колой тетрадку конспекты по математике. Находясь будто в своём мире, я даже не заметил, как в беседе продолжал писать Морро. Сообщение еще не было отправлено, но я, затаив дыхание, следил, как приложение говорит о наборе, словно от этого зависела моя жизнь. «А ты смешной хд». Я замер, края глаз еле заметно дернулись. «Но мне кажется, что недостаточно и ты способен на большее! Ты можешь быть смешнее ;Р» Я не верил. Он правда намекает, что хочет увидеть мою улыбку?.. Да быть этого не может! Не знаю почему, но мои руки сжались. От грусти и злости. Я ведь все прекрасно понимаю. Настолько, что начал набирать: «Тебе просто показалось». Но… То ли мой телефон свихнулся, то ли он был единственным, кто меня поддерживает. Т9 внезапно начал исправлять мое сообщение на «Ты прав». Это было странно. Я быстро стер и начал писать заново, но Т9 не отступал. Он снова взялся исправлять, притом на чересчур неестественную фразу: «Коул лучше всех». Я раздраженно цокнул и решил предпринять последнюю попытку, в этот раз отчетливо не давая Т9 исправлять мои слова. И пока судьба стебалась надо мной попытками написать «Коул лучший», «Коул эталон», «Коул сможет», Морро продолжил писать. Наконец я отправил то, что хотел. И через пару секунд мне в ответ пришло приятное: «Думаю ты умеешь вызывать улыбки ;)». Твою мать. Заткнись к чертям. Ты ничего не знаешь! Улыбка? Ты лишь поймешь, что я еще уродливее, чем есть на самом деле. Так ведь? Конечно да! Я своей ничтожностью единственное, что вызываю — это улыбки! Но, знаете, что-то подсказывало мне: стоит постараться хотя бы один раз в этой чёртовой жизни. Что именно этот момент станет переломным в моей жизни. Что словно по легкому взмаху волшебной палочки моя улыбка преобразится, и ямочки действительно станут милыми. В сердце кольнуло, и я действительно начал верить, что все это время моя радость просто была неискренней. И вот сейчас. Сейчас все изменится! Морро действительно встал. И я почувствовал, что обязан встать тоже, несмотря на дрожь. С каждым его шагом на нас переводило взгляды все больше и больше ребят, а я боялся поднять взгляд. Челка вновь ограждала меня от льющего с потолка света. Челка… Она мешала мне увидеть лицо Морро. Словно всегда ослепляла мой пейзаж. И поэтому мне оставалось только приподнять подбородок выше и взглянуть парню в глаза, в его улыбку. И ответить взаимной. плюх. Что Что это за Не прошло и секунды, как мне на одежду попало что-то неприятное. Почему все смеются? Почему Морро смеётся? Почему смеется Кай с Зейном, Ллойдом и Джеем? Что это Мне… было омерзительно. Слюнявая вода, смешанная с разжеванными сухариками, ручьем лилась с копны волос. Подняв дрожащую руку и коснувшись челки, кончиками пальцев я ощутил застрявшие кусочки пищи. Меня обрызгали, намочили рубашку и лицо. Все знают, что грусть не красит человека. Про таких обычно говорят, что «дерьма наелся». Так вот Я не грустил. Я не плакал. Мой мир просто умер. Я чертов подросток. Скажите, пожалуйста, отчего подростков так больно ранят? Надежда убита. И мне оставалось только бежать. Как раз за минуту до звонка, спрятаться в туалете. Впрочем, чего я ожидал. К такому я привык. Единственное, что меня оскорбило — это ложь. Когда Ллойд мне заламывал руки, чтобы дать возможность Каю написать на моем теле маты, мне не улыбались. Когда Джей отстригал мне челку, со мной не пытались мило общаться. Когда Зейн и другие мне пишут на парте, мне не врут. Но Морро… оказался той ещё мразью. Не лучше Ллойда, Кая или Джея. Тело само влетело в уборную.  — Ненавижу! Опять! — в отчаянии я тупо упал на пол. Хотелось бить кулаками. — Ненавижу! — брошенный портфель разбил уже в сотый раз замененные зеркала, это заставило меня вздрогнуть. Захотелось забыться. — Нена… вижу… все… Черт… Кто-нибудь… прикончите… — я обнял колени, царапаясь о остатки стекла. Откинутый телефон вибрировал от хлынувших сообщений. Наверное, в беседе класса ржут над произошедшим, а Кай — хоть тот и не красавец — хлопает по плечу Морро. Ублюдки. Я бы лежал так вечно, облитый водой, испачканный в крови посреди разбитых стекол и с глазами суше пустынь, но тут внезапно услышал шепот. Я резко открыл глаза, и передо мной, в одном из лежащих на полу осколков, показалось лицо. Мое. Но в то же время настолько чужое. — Сделай это наконец-то, — в моей голове послышался мой голос, но такой грубый. — Как давно ты этого хотел, Коул! Вот тебе и повод. Этот новенький убил тебя, как тот незнакомец убил твою мать. Смысла для жизни больше не было, так, Коул Баккет? Моя рука сама по себе схватила самый большой осколок стекла, который был похож на нож. Теперь-то по моим щекам текли слезы. Было по-настоящему больно душевно, как тогда, когда мою мать убили, а я понимал, что мог этого не допустить. Рука со стеклом поднялась, а другая выпрямилась. Я понимал, к чему это идёт, я не хотел, но тело будто мне больше не подчинялось. Я сделал первый, глубокий порез. Было совсем не больно. Я ничего не чувствовал. Кровь хлынула ручьем, пачкая красным пол и мою одежду. Я улыбался страшной ухмылкой, как никогда не улыбался. Я увидел это в осколках. Я понял, что одного пореза было недостаточно. Я сделал ещё один. Глубокий. Потом ещё, ещё, ещё. Моя рука была вся в глубоких порезах. Я был весь в своей крови, почти весь пол туалета был в крови. Я засмеялся так, как не смеялся никогда. Зло. Как смеялись надо мной все эти годы. Изрезанная рука бессильно повисла. Я чувствовал, как теряю сознание. Я сделал последний удар, прямо в сердце. Такой же удар, какой сделал мне Морро. Я в последний раз в своей жизни улыбнулся. Я упал в лужу своей крови. Мне было вообще не больно, я ничего не чувствовал. Я пять секунд смотрел в потолок, а потом закрыл глаза. Я больше не чувствовал биения своего сердца. Прощай, Морро. Ты добился того, чего так сильно хотел, когда пытался подружиться со мной. Я надеюсь, что ты будешь гореть в аду.