Вопреки судьбе

Небольшая площадь освещалась немногочисленными фонарями. Было пасмурно, вдалеке раздавались раскаты грома, предвещая надвигающуюся грозу. Малопримечательный дом под номером одиннадцать жил своей обычной жизнью. Во многих окнах горел свет — кто-то ужинал, кто-то всей семьей проводил время за телевизором, — и никто не замечал странностей, творившихся прямо перед их домом. Фигура в темном плаще, появившаяся словно из ниоткуда, быстро пересекла площадь и остановилась рядом с одним из фонарей, который тут же по необъяснимой причине погас, как и все остальные. Миссис Уилкинз, женщина лет пятидесяти, выглянувшая в этот момент в окно, что она проделывала каждый вечер вот уже несколько недель, надеялась застукать преступника, который с завидным упорством подкидывает мусор на ее клумбу, но не смогла ничего разглядеть и разочарованно отвернулась, заспешив к телефону, жаловаться на безответственность местных властей, допускающих, чтобы в благопристойном районе по вечерам не горели фонари. Но даже, если бы все фонари горели как им и положено, вряд ли бы мисисс Уилкинз смогла разглядеть того, кто так неожиданно появился на площади — его лицо скрывал капюшон. Тем временем человек в плаще огляделся по сторонам и, убедившись, что никого поблизости нет, достал из кармана волшебную палочку и взмахнул ею. Бесшумно разъехались два дома, пропуская между собой третий, с закопчёнными окнами, с облупившейся краской на входной двери, на которой не было ни ручки, ни щели для писем, а только висел серебряный молоток в виде змеи. Подождав немного, человек в плаще скользнул к двери и исчез за ней. Дома снова сдвинулись, скрывая неказистого товарища, и на площади Гриммо разом загорелись все фонари. Небольшое собрание на кухне дома номер двенадцать было в самом разгаре. Сириус, по своему обыкновению, как хозяин дома, сидел во главе стола и, казалось, даже не слушал жаркого спора между Люпином и Кингсли Бруствером, уткнувшись взглядом в бокал вина, к которому он за весь вечер еще ни разу не притронулся. — Он еще ребёнок, — горячился Люпин. — Не стоит посвящать его в дела Ордена. Позвольте Гарри жить нормальной жизнью, насколько это вообще возможно. — Вот именно, Римус, — спокойно возразил Кингсли. — На сколько возможно. Поверь, я не меньше тебя переживаю за Гарри, но он уже втянут в это. Ты же знаешь о пророчестве. Рано или поздно ему придется сразиться с Тем-Кого-Нельзя-Называть и лучше, если он будет подготовлен к этой встрече. — Но для этого необязательно втягивать его в дела Ордена, — не сдавался Римус. — Зачем подвергать мальчика опасности? — Нападение дементоров показало, что Поттер даже в мире маглов не в безопасности. К тому же необязательно посылать его на передовую. Есть много других дел… — Довольно! Миссис Уизли, проверявшая, находятся ли в своих кроватях близнецы, Рон, Джинни и Гермиона, вернулась на кухню, где проходило собрание, и, услышав причину, сильно разозлилась. Она стояла, уперев руки в бока и гневно сверля Кингсли взглядом. — Я согласна с Римусом, Гарри еще мальчик и не должен участвовать в этих ужасах. — Молли, — мягко позвал мистер Уизли, устало глядя на жену. — Разве я не права, Артур? — перевела миссис Уизли умоляющий взгляд на мужа. — Конечно права, — вздохнул он. — Но давай не будем забывать, что Гарри и так втянут в эту войну, хотим мы того или нет. А с его способностью находить себе неприятности… В общем, — смутился мистер Уизли под суровым взглядом супруги, — я всего лишь хочу сказать, лучше мы займём мальчика каким-нибудь более-менее безопасным делом, ну, под нашим контролем, разумеется, чем позволим ему самостоятельно влипать в неприятности. И Ордену это принесет пользу. Миссис Уизли шумно вдохнула воздух и приготовилась к очередной гневной тираде, как вдруг Сириус, молчавший всё это время, тихо сказал: — Мы не одни. Повисла тишина и все одновременно повернули голову в сторону двери, через которую пару минут назад вошла миссис Уизли. Дверь была открыта, а на пороге стояла фигура в черном плаще. Лицо скрывал капюшон. Молли охнула и отступила за спину мужа. Мистер Уизли и Люпин одновременно вскочили и вскинули палочки в сторону незваного гостя. Сириус и Кингсли остались на своих местах, недоуменно взирая на происходящее. — Кто вы? — сурово спросил Римус. Фигура подняла руки и скинула капюшон. Перед членами Ордена Феникса предстала девушка. Бледное лицо обрамляли вьющиеся волосы, цвет их плавно перетекал от черного к красному, так, что, казалось, кончики волос пылали как пламя. Девушка выглядела уставшей, под глазами залегли темные круги, но взгляд зеленых глаз был острым и внимательным. Она неторопливо осмотрела присутствующих, задержав внимание на поднятых палочках Люпина и мистера Уизли. — Прошу прощения, если напугала, — спокойно проговорила она. — Я полагала, что Альбус предупредил о моем прибытии. — Дамблдор? — облегченно протянул мистер Уизли, опуская волшебную палочку. Люпин последовал его примеру, но продолжил с подозрением смотреть на девушку. Разумеется, и Люпин, и мистер Уизли знали, что в дом никто посторонний не попадёт, и только Дамблдор, как хранитель, может открыть это место кому-то непосвящённому, но девушка уж слишком неожиданно появилась, обойдя все предупреждающие заклинания, которые Люпин самолично ставил на вход. — Он говорил что-то о том, что наши ряды скоро пополнятся, — примирительно сказал Сириус, поднимаясь из-за стола. — Но без каких-либо подробностей. Он махнул рукой в сторону свободного стула, приглашая девушку сесть. — Это похоже на Дамблдора, — кивнула она, но не двинулась с места. — Он предложил мне место преподавателя в своей школе и также: примкнуть к Ордену. Я согласилась. — Это очень хорошо, мисс… — начал Люпин. — Меня зовут Руби. Руби Стрейндж. — Мисс Стрейндж, — продолжил Римус, обводя присутствующих взглядом, как бы ища поддержки своим словам. — Но, боюсь, мы ждали кого-то не столь юного и имеющего эээ… определенный опыт борьбы. Руби устало вздохнула. Ей совсем не хотелось рассказывать о себе, она предполагала, что столкнется с непониманием и была готова к подобному разговору. — Надеюсь, вы не будете отрицать, что Дамблдор не станет приглашать человека, чья компетентность в вопросах борьбы с темными силами вызывает сомнения? — холодно проговорила Руби. Молли Уизли нахмурилась. Ей определенно не нравилась эта девушка, к тому же она ощущала какое-то смутное беспокойство с тех пор, как она появилась в комнате. Интуиция подсказывала Молли, что с Руби что-то не так. — Мы не ставим под сомнение решение Дамблдора принять вас в Орден, и, уж тем более, его выбор вас в качестве преподавателя, — начал мистер Уизли, — но вы поймите нас, мисс Стрейндж, мы о вас совсем ничего не знаем. И, принимая во внимание ваш возраст… Он замолчал, подбирая слова и беспомощно взглянул на миссис Уизли. Руби не стала дожидаться окончания фразы. Она откинула полу плаща и отвязала от пояса довольно внушительную сумку из плотной темной кожи, подошла к столу и вытряхнула содержимое прямо между пудингом и блюдом с имбирным печеньем. Присутствующие пораженно замерли. Молли прижала ладони ко рту, Сириус застыл с бокалом в руках, Кингсли хмуро уставился на Руби, а Римус Люпин, побледнев, неотрывно смотрел на то, что лежало теперь подобно главному блюду на столе среди фамильного сервиза рода Блэков — отрубленную голову вервольфа. — Найтан Беркл, альфа клана Лесного Клыка, — сухо проговорила Руби. — Этот клан пару недель назад примкнул к Тёмному Лорду. — Да что же это! — возмущенно всплеснула руками миссис Уизли и набросила василькового цвета полотенце, с крупными ромашками, висевшее до этого возле очага, на отрубленную голову. — Совсем не обязательно было вываливать ЭТО на стол. И вообще, зачем нужно было тащить это сюда? Миссис Уизли гневно посмотрела на Руби. — Голову просил доставить Дамблдор. Она нужна для каких-то опытов, я не вдавалась в подробности. — Вы выбрали весьма экстравагантный способ ее доставить, — недовольно поджала губы миссис Уизли. — Молли, — мистер Уизли примирительно обнял жену за плечи. — Не стоит нервничать из-за пустяков. — Я слышал, что стало с кланом Лесного Клыка — спокойно проговорил Кингсли, с интересом разглядывая Руби. — В министерстве говорили об этом. Он давно сидел в печенках у мракоборцев, даже будучи сами по себе, эти оборотни доставляли много хлопот. Как вам удалось их выследить? — Это моя работа, — коротко проговорила Руби. — У меня есть еще кое-что. Вот. Руби сунула руку во внутренний карман мантии и достала запечатанный конверт. Поколебавшись, она протянула письмо Сириусу. — Это от Дамблдора. Думаю, вы найдете ответы на большинство вопросов в этом письме. А теперь, — Руби посмотрела на наручные часы, — мне пора. Увидимся завтра. И, не дожидаясь возражений или вопросов, она накинула капюшон и, развернувшись, вышла. Послышался стук закрываемой двери. Сириус повертел в руках письмо и, сковырнув печать, принялся вслух читать строки, написанные знакомым косым почерком со старомодными завитушками. Безопасностью Гарри Поттера занимается Аластор Грюм. Завтра он с небольшим отрядом, включая Кингсли Бруствера и Римуса Люпина, доставит Гарри на площадь Гриммо. Сразу же, как мальчик приедет, состоится собрание, будьте готовы. Гарри не должен будет знать, что я нахожусь в доме, это необходимо для его же безопасности. P.S. Понимаю вашу обеспокоенность относительно мисс Стрейндж, но, поверьте, то, что эта юная леди согласилась помогать нам, несомненно, большая удача. Я буду безмерно рад, если вы поладите и будете работать сообща. P.P.S. Подготовьте, пожалуйста, посылку от мисс Стрейндж для Северуса Снейпа. Она необходима для исследований. Сириус поднял удивленный взгляд на Римуса. — Гарри завтра приедет сюда? И ты молчал? — Прости, — виновато развел руками Люпин. — Грозный Глаз настоял на секретности, сам понимаешь. — Вот интересно, — проговорил Кингсли, и все обернулись к нему. С тех пор как ушла Руби, он пребывал в глубокой задумчивости и, казалось, даже не слушал, когда Сириус читал письмо. — Знает ли Аластор об этой мисс Стрейндж? Не думаю, что он одобрит кандидатуру человека, зачистившего клан Лесного Клыка. — Что ты хочешь этим сказать? — обеспокоенно спросила миссис Уизли. — Мало кто в курсе, — вздохнул Кингсли, упираясь взглядом в свои сцепленные в замок руки. — И в отчетах в министерстве этого нет, но когда мы с Грозным Глазом прибыли на место зачистки, то увидели там такое… Растерзанные, обожжённые тела оборотней… Жуткое зрелище. Словно какой-то монстр рвал их на части. А ведь оборотни в полнолуние крайне опасны. Повисла напряженная тишина. — Мне она не нравится, — подала голос Молли. — Я чувствую, что с ней не все ладно. — Дамблдор не стал бы подвергать нас всех и детей опасности, если ты об этом, — горячо возразил Сириус и сделал большой глоток вина. — В конце концов, он постоянно твердит о безопасности. Оставайся дома, Сириус… Ты принесешь больше пользы здесь, Сириус, — передразнил он. — Бродяга. Люпин все еще смотрел на голову оборотня. На его лице сильно обозначились морщины, он выглядел ужасно уставшим. — Бродяга, он прав. Тебе нельзя покидать этот дом. Во всяком случае, пока. А что касается мисс Стрейндж… Я думаю самое правильное сейчас, дождаться завтрашнего собрания. Судя по тому, что Дамблдор будет присутствовать на нем, оно крайне важно. — Поддерживаю! — сказал мистер Уизли. — Нам пора закругляться. Завтра еще предстоит много дел. Все согласно закивали и стали расходиться. Когда на кухне никого не осталось и затихли последние шаги, из маленькой каморки, примыкавшей к комнате, вышел старый эльф-домовик. Он подошел к столу и принялся упаковывать отрубленную голову в оберточную бумагу. — Видела бы моя госпожа, кого вынужден старый Кикимер пускать в дом, — бормотал он. — Оборотни, грязнокровки, осквернители рода… Этот несносный хозяин Сириус… Он не знает, кого они пустили к себе. Никто не знает… Нет, старый Кикимер не скажет, госпожа… Нет, ни за что не скажет. Закончив работу, Кикимер с громким хлопком исчез.